— А где теперь король Бойтур? — спросил Грэм.
Когда маг начинал свой рассказ, Грэм ещё дремал, ему даже грезилось, будто они с Вианором присели где-то в тени под зеленым деревом. Но теперь он совсем проснулся, и вокруг стоял полумрак трюма, куда уже пробивался сквозь щели свет утра.
— Где теперь король Бойтур — это держится в секрете. Таким было одно из условий изгнания, — пояснил маг.
— А рулетка? На что она похожа?
— О, в ней соединяются свойства и признаки самых разных игр. Больше всего она похожа, пожалуй, на гуська… Ты играл в эту игру?
— Да, давно. Там такая цепочка из клеточек и кубик. Бросаешь его и подвигаешься на пять ходов, если выпала пятерка.
— А если в той клеточке нарисована засада или кабак, то пропускаешь ход или отступаешь на десять клеток назад, — кивнул маг. — Верно. Вот что-то вроде того и в той рулетке, только стоимость хода в ней — это настоящие мили и годы, а в засаде сидят не игрушечные, а живые пираты… или какие-нибудь зубастые твари. Но достаточно сейчас о рулетке. Важно вот что: мы приближаемся к Ориссе, и что нас там ждет — Бог весть. Мы условились, Грэм, доставить тебя в Анорину, и готовы сделать это. Но ты не обязан идти с нами против Сэпира. Пара слов Хорсу — и он пройдет чуть дальше и высадит тебя в любом порту Кардоса. С запиской от Трора тебя примут в самом знатном доме, — ну, а там ты что-нибудь присмотришь.
Грэм был готов зареветь, как девчонка.
— Но, Вианор, ведь Трор принял меня в оруженосцы и обещал учить! Скажи, Браннбог!
— Верно, — откликнулся рыцарь, — верно, оруженосец Грэм, но это только на время нашего морского путешествия, а оно подходит к концу.
— Трор! Вианор! — застонал Грэм. — Вы хотите прогнать меня? За что?
— Да нет же. Все иначе. Наши счеты с Черным Сэпиром — это наше дело, — терпеливо втолковывал Вианор. — Получилось так, что мы втянули тебя в эту распрю, когда ты совсем ещё не представлял, что происходит. Я потому и рассказал тебе все так подробно, чтобы ты сделал свой выбор зряче, не наугад. А потом для этого может не найтись времени — а то и рассказчиков, Грэм.
— Выбор? Так я могу остаться с вами! — возликовал оруженосец.
— Можешь, если готов выступить против Черного Сэпира.
— Конечно, готов! — горячо воскликнул Грэм. — Да из одной справедливости, ради короля Бойтура я готов с ним сражаться!.. то есть, помочь тебе и Трору! Да я бы с вами против самого Астиаля выступил, честное слово!
— И я тоже, — Грэму показалось, что кто-то тихо произнес это.
— Ну, что ж, — в голосе Трора слышалась улыбка, — если оруженосец Грэм так хочет остаться на службе, то…
— Конечно, ты просто обязан его оставить, Браннбог, — согласился маг.
— О! Я не подведу! — Грэм был вне себя от радости. — Но я ещё хотел спросить… Ты сказал, Вианор, что срок изгнания был шестнадцать лет. Значит, через пару лет срок истечет. Тогда почему нужно было сражаться с Сэпиром у стен Атлана… и теперь снова… и почему тогда вы не выступили намного раньше? Только, — испуганно добавил Грэм, — не подумайте, что я начал трусить.
— Нет, не подумаем, — спокойно отвечал маг. — Это разумные вопросы. Мы не выступили раньше, потому что лишь недавно вернулись в Анорину — и Трор сразу поспешил к Атлану… вопреки предостережению Стагги Бу, кстати сказать. А торопиться приходится потому, что Сэпир не собирается держать слово. Это тебе не капитан Хорс. Он уже нарушил условия и теперь готовится к тому, чтобы оставить власть за собой. Очень может быть, что он попробует воспользоваться для этого рулеткой.
Вианор помолчал.
— Я могу сказать про Анорину ещё и то, что это сравнительно благополучный, светлый мир. Конечно, здесь есть Сэпир и Нейана… и дикие нравы Каттор-Хата… и Туганчира… и чудища Очаки — да мало ли что. Но против иных миров тот же Сэпир — это лишь ворчливый добряк-ученый. Однако если он дорвется до полной власти над рулеткой, то Анорина может превратиться во что-то, пострашней иной преисподней, а скорее всего, достанется и иным мирам. Вот с чем нам придется сражаться, мастер Грэм.
— Я с вами, — упрямо повторил Грэм.
— И я, — вновь почудился Грэму чей-то тихий голос.
— Как же, слышим, — отозвался Вианор. — Однако пора и на палубу, сеньоры. Стагга Бу наверняка пожирает у капитана Хорса последние плюшки.
— Как это — пожирает плюшки! — тут же вскинулся Стагга. — Я записываю вашу беседу, сэр Вианор, — для своей хроники, разумеется. А плюшек у капитана Хорса нет.
— Стагга, — поинтересовался Трор, — а откуда ты об этом знаешь?
Глава 6. Орисса. Выбор Дуанти
— Вижу Ориссу! — крикнул с мачты матрос.
А через полчаса Грэму и остальным тоже открылся вид на знаменитый порт Анорины. В иное время можно было залюбоваться красавицей-гаванью и нарядными зданиями — купцы Ориссы любили шик и украшали свой город не скупясь. Но теперь даже издали от Ориссы веяло чем-то зловещим, мертвым, и особенно страшил неживой вид обычно кипучей пристани. Правда, у причалов, как обычно, стояли корабли, но ни на них самих, ни возле них не было ни души, а в самой лагуне порта по волнам болталось несколько пустых судов и лодок, сорванных с места.
— Сеньоры, — голос капитана Хорса был как-то особенно хрипл, — сеньоры, я не хочу причаливать здесь свой корабль. Мои люди уже были в Ориссе и не хотят снова видеть труп города. Я сам отвезу вас в лодке и прогуляюсь с вами. Мне так думается, вы ещё можете расхотеть сходить здесь на берег.
— Что ж, ваша компания нам не помешает, капитан Хорс, — учтиво поблагодарил Вианор.
Вскоре они четверо и с ними Хорс, его матрос и юнга Дуанти уже поднимались по ступеням лестницы, что вела от порта вверх в город. Всюду было какое-то жуткое оцепенение — не было не только людей, но никакой живности, даже ворон или чаек, и даже легкий сквозняк не нарушал этой всеобщей застылости. Однако на улицах не было большого беспорядка, — вещи лежали нетронуты, в окнах была видна целая утварь, и можно было подумать, что все люди просто разом куда-то на минуту вышли.
— Ну, сеньор волшебник, что ты скажешь на это? — спросил Хорс.
— Я так понимаю, — спокойно отвечал маг, — Орисса отвергла притязания Черного Сэпира, верно?
— Верно, — хмуро подтвердил корсар. — Мы слышали, что он потребовал от Ориссы присягнуть ему на верность. А Палата старейшин ответила, что Орисса была, есть и будет анорийским вольным городом. У нас, моряков Ай-Крео, давний союз с Ориссой, так что мы поддержали бы их, пойди Сэпир войной. Но это…
И Хорс повел взглядом вокруг и сплюнул.
— Вы заглядывали в дома? — спросил Трор.
Хорс снова сплюнул.
— Да, орел и дракон! Да вы сами можете заглянуть, только я постою тут снаружи, потому что я знаю, что вы там найдете.
Вианор и рыцарь, а за ними Грэм и Стагга вошли в дверь одного из домов. В жилищах было, как и в городе, — вещи на месте и никого из живых. Но здесь на полу и лавках в лицо пришедших пялилось пустыми глазницами несколько черепов, и не успел Грэм оглядеться, как сразу послышались — будто бы из этих пустых ртов — рыдания и стоны, а затем умоляющие жалкие голоса:
— О, Сэпир, прости… Мы виноваты, о великий король Сэпир!..
— О!.. У!.. Пощады, пощады, великий маг Сэпир!
— А-а!.. О господин! Орисса умоляет тебя принять её службу!..
Грэм почувствовал, как у него мурашки побежали по коже. Но и остальным было не по себе, и Вианор предложил:
— Как, сеньоры? По-моему, мы слышали достаточно.
— Да, достаточно, — спокойно подтвердил Трор.
И к облегчению Грэма, они вышли на улицу. А там уже началось — изо всех окон вдоль улицы неслись такие же замогильные страдающие голоса и стоны.
Капитан Хорс стоял с окаменевшим лицом и наконец взревел, потрясая кулаками:
— Возьми меня Тунг! Целый город! Сожрать со всем людом, всеми пташками, всеми дворнягами!.. В какую преисподнюю спрятал их этот мерзавец?!.
— Они не в преисподней, — возразил маг. — Не верь этим стенаниям, капитан Хорс. Что до черепов и воплей, то это-то иллюзия, фальшивка Сэпира, чтобы устрашить народы Анорины.
Капитан Хорс недоверчиво посмотрел на Вианора.
— Что ж, ты меня немного успокоил, сеньор. Но где же тогда люди?
— Люди — далеко отсюда, капитан. Но их можно будет вернуть.
— Ты это сделаешь?
— Возможно, — небрежно отвечал Вианор. — Не сейчас. А вот эти рыдания не худо и прекратить.
Вианор сосредоточенно повел жезлом вокруг, и стоны оборвались. Сразу стало как-то легче, и капитан Хорс посветлел.
— Вот это дело, господин маг. А то горько было слышать, как вольный город стоит на коленях перед каким-то выродком. Так что же, сеньоры, вы пойдете дальше или мне подвезти вас куда-нибудь в порт Кардоса?
Вианор и Трор обменялись взглядами, и Трор произнес:
— Возможно, — небрежно отвечал Вианор. — Не сейчас. А вот эти рыдания не худо и прекратить.
Вианор сосредоточенно повел жезлом вокруг, и стоны оборвались. Сразу стало как-то легче, и капитан Хорс посветлел.
— Вот это дело, господин маг. А то горько было слышать, как вольный город стоит на коленях перед каким-то выродком. Так что же, сеньоры, вы пойдете дальше или мне подвезти вас куда-нибудь в порт Кардоса?
Вианор и Трор обменялись взглядами, и Трор произнес:
— Мы остаемся.
— Что ж, как вам угодно. Сеньор рыцарь, — обратился корсар к Трору, — свое первое обещание я сдержал. Но я готов выполнить и второе, особенно теперь, когда я снова побывал в Ориссе. Если ты вновь пойдешь к стенам Атлана — а я так догадываюсь, ты пойдешь — то капитан Хорс готов сопутствовать тебе со всем морским народом, что согласится за мной последовать.
Рыцарь кивнул:
— Согласен на твою помощь и благодарю за нее, капитан Хорс. Я дам тебе весть в свое время.
— Так что же, сеньоры, тогда до встречи!
Капитан Хорс уже было повернулся, и тут юнга окликнул его:
— Капитан! Скажи «до встречи» и мне. Я остаюсь с этими людьми.
Корсар не поверил своим ушам:
— Дуанти! Неужели ты бросаешь меня?
— Нет, капитан, — возразил Дуанти. — На пути этих людей опасностей ещё больше, чем на нашем. Ты ведь сам обещал свой союз сеньору рыцарю и магу. А я лишь немного опережаю тебя с этим, вот и все.
— Что ж, — пожал плечами корсар, — люди Ай-Крео свободны, и мы уже не в походе… Но ведь ты даже не спросил, согласны ли тебя с собой взять!
— Как, Грэм? — Трор и Вианор посмотрели на оруженосца.
Грэм тихонько подмигнул юнге и кивнул.
— Мы согласны, капитан Хорс, — произнес Вианор.
Капитан Хорс развел руками и повернувшись пошел прочь.
— Я никогда не забуду своей службы у тебя, капитан! — крикнул ему вдогонку юнга.
Но Хорс больше не оборачивался.
— Он выкупил меня на невольничьем рынке в Куманчире три года назад, — проговорил Дуанти, глядя вслед капитану. — Я думал, что всю жизнь проплаваю бок-о-бок с Хорсом.
— А что же помешало? — спросил маг, внимательно глядя в лицо Дуанти.
Дуанти пожал плечами.
— Не знаю… Когда я увидел вас троих там, на палубе нашего корабля, мне как-то сразу захотелось быть с вами вместе… И позже, когда сеньор маг рассказывал про Астиаля и этого изверга Сэпира… я поклялся сам себе, что не отстану от вас… И потом, может быть, здесь, на материке, мне удастся узнать что-то о своей семье. Вообще-то, сеньоры, — вдруг признался Дуанти, — я не ожидал, что вы так легко согласитесь принять меня в свою компанию.
Вианор и рыцарь рассмеялись:
— Сэр Вианор ещё не начал своего рассказа, — сказал Трор, — когда мы заметили, что в дверь скользнула одна рыжая мышка. Еще тогда, Дуанти, когда ты подрался с Грэмом, я понял, что ты попросишься к нам.
Меж тем Стагга Бу отошел в сторонку и с загадочным видом принялся шарить за полой своей куртки. Вианор легонько толкнул Грэма:
— Гляди, Грэм, — я готов поспорить, что у Стагги в запасе ещё одна табличка с пророчеством.
— Эй, Стагга! — окликнул и рыцарь. — Где четверо, там и пятый, — ты это нам хочешь прорицать, верно?
— Смейтесь, смейтесь, — пробормотал гном.
Наконец он вытащил свою шпаргалку и с дурацки-торжественным лицом принялся декламировать, воздев вверх руку:
— Три прорвы. Путнику опасность. Если первую пасть проглотит вторая, то третья может выплюнуть великое царство. Дорога — к богатству.
Все так и покатывались, глядя на ужимки гнома, но Дуанти, которому все это было внове, вытаращил глаза:
— Вот это да! Впервые слышу прорицателя. А что все это значит?
— А ты спроси у Стагги, — посоветовал Трор.
Стагга Бу быстро спрятал табличку и проговорил как ни в чем не бывало:
— Не знаю, Дуанти, ни малейшего представления не имею. Мое дело предупредить вас, а там уж смекайте сами.
— Стагга, — напомнил маг, — ты вроде бы говорил, что зачитал уже все таблицы!
— Я тоже так думал, — отвечал гном. — Честное слово, Вианор! Я только неожиданно почувствовал какое-то шевеление у себя под курткой. Честно, я не брал с собой этой таблицы!
— Хм… Может быть… Интересно, интересно, — проговорил маг. — Во всяком случае, пора выбираться из Ориссы.
Они пошли пустой улицей, все дальше от моря, и вышли на главную площадь, где была знаменитая Палата Ориссы. И тут Грэму показалось, что по крыше здания скользнула какая-то серая тень.
— Капитан… То есть, сеньор Вианор, — поправился Дуанти. — Кажется, я видел какую-то серую птицу вон там на крыше.
— И я! — подхватил Стагга Бу.
— Дуанти, а ты не мог бы попробовать вместе с нашим замечательным прорицателем поймать эту птицу? — попросил Вианор.
— Чур, я главный! — тут же выпалил Стагга.
— Это почему же? — возмутился Дуанти.
— А потому, что мой кузен Вигга — птицелов, и я ему не раз помогал, вот почему!
— Ну, тихо, вы, — урезонил Вианор. — Птица непростая, предупреждаю. И помните — что бы ни случилось в ближайшее время, ваше дело — ловить птицу. Поняли?
— Есть, сеньор маг! — отсалютовал Дуанти.
И они со Стаггой, шепотом споря и ругаясь, скрылись в здании Палаты.
А Трор уже стоял с обнаженным Свенталем в руке, глядя куда-то в дальний угол площади, а Вианор уже поднял свой жезл, — и Грэму вновь, как на корабле Хорса и раньше, в Эшпоре, почудился звук трубы и ржание скачущего табуна. А вслед за тем послышалось какое-то надвигающееся чавканье и шум. И с той стороны, откуда все громче неслись эти звуки, появилась наконец — Грэм не поверил своим глазам — исполинская пасть. Она была лишь немного ниже домов на площади и такой огромной, что могла ухватить добрых два этажа. Челюсти её были оснащены клыками в рост человека, и меж них свешивался до земли синий слюнявый язык. Пасть плыла по воздуху без всякой поддержки — у неё не было не только ног, но даже глаз или ушей, — одна пасть, и только вверху виднелись провалы ноздрей. Время от времени синий язык шлепался на мостовую, слизывая разный мусор, и Пасть с чудовищным клацаньем зубов глотала, чавкая, свою добычу, роняя на землю отвратительные желтые слюни.
— Вот и объяснение, почему в городе нет никакой живности, не говоря о мародерах, — произнес маг. — Трор!
— Да?
— Это тварь из геенны одного нижнего мира. Нам надо загнать её обратно.
— Как с ней биться?
— Язык! У ней уязвим только язык. Задержи её, а я попытаюсь открыть дверь.
А Пасть уже учуяла добычу. Шумно втягивая воздух в громадные ноздри, она повернулась в сторону людей и с громким урчанием потащилась через площадь. От неё со страшной силой смердело.
— Укройся, Грэм, — коротко бросил Трор.
Рыцарь выждал, пока Пасть не оказалась в десятке шагов, и сам кинулся ей навстречу. С молниеносной быстротой он подскочил к волочащемуся языку, полоснул по нему мечом, и тотчас отпрыгнул в сторону. Урчание сменилось яростным ревом, и челюсти бешено клацнули, хватая воздух в том месте, где миг назад находился Трор.
И тут Грэму стало плохо. Он даже не испугался, он просто физически не мог уже выносить этого чудовищного рева-урчания. От зловония Пасти у него мутилось сознание, и не выдержав, Грэм, согнувшись, повалился на мостовую и в корчах покатился по ней, зажимая руками уши.
А Вианор куда-то исчез с глаз долой — Грэм не знал, куда и зачем, да и было не до того. Лишь Трор в одиночку сражался с ужасной гадиной, то вонзая клинок, то все так же стремительно уклоняясь от движений громадного языка. На мостовой всюду были хлопья липкой желтой слюны и лужи крови из пораненной Пасти, а через какое-то время на камни шлепнулся кусок языка, вырубленный ударами Трора. Пасть взвыла так, что у Грэма заложило в ушах. Он начал уже терять сознание, как вдруг сквозь рев и клацанье Пасти оруженосец Грэм отчетливо расслышал какой-то щебет, вроде воробьиного, и заметил, что над ним вьется небольшая пестрая птичка, похожая на трясогузку. Грэму даже показалось, что она пытается как-то взбодрить его — и к своему удивлению, Грэм почувствовал себя лучше.
Превозмогая тошноту и слабость, он поднялся на ноги и увидел, что Трору приходится туго. Вся площадь была в потеках слюней и крови, и двигаться по ней было трудно — а Пасть, несмотря на свои раны, преследовала Трора с неистощимым упорством. Поскользнувшись в одной из луж, рыцарь покатился по камням — и сразу же на него сверху стал накатывать отвратительный липкий язык. С каким-то воплем, не помня себя, Грэм кинулся на подмогу Трору, но тут с другого конца площади полыхнула молния, ударила в язык, и он отдернулся от почти уже настигнутой добычи. Понесся противный запах паленого мяса, а Грэм наконец увидел Вианора. Подняв жезл в одной руке, другой рукой маг как бы удерживал край какого-то полога, и за этим пологом билось какое-то багрово-черное пламя.