Труднее решиться убить, когда столкнешься с ним лицом к лицу… Труднее убить человека, который в силу обстоятельств ближе тебе, чем родной брат, человека, который почти буквально плоть от плоти твоей, кровь от крови твоей, мозг от мозга твоего.
Не нужно забывать и о практической стороне дела, об огромном преимуществе работать с человеком, думающим так же, как и ты, являющимся почти что твоим вторым «я». Как будто ты существуешь в двух лицах.
Все это можно устроить. Пластическая операция и плата за молчание могут изменить двойника до неузнаваемости. Немного бюрократической волокиты, немного обмана… Но все же вполне осуществимо.
Если повезет, можно проникнуть в кабинет. Для этого нужно лишь немного силы, ловкости и уверенности в победе. Вдоль стены проходит кирпичный дымоход, закрытый снизу кустами и маскируемый растущим деревом. Можно забраться наверх по его неровному кирпичному фасаду, подтянуться и влезть в открытое окно освещенной комнаты.
И когда настоящий Хендерсон Джеймс окажется лицом к лицу со своим двойником, может произойти все что угодно. Двойник уже не будет безличной силой. Он станет человеком, человеком, очень близким образцу, по которому он изготовлен.
Те, кто ждет его, следят только за парадным входом. Если действовать тихо, то не успеют они и глазом моргнуть, как он проникнет в сад и бесшумно взберется в комнату по дымоходу.
Он снова спрятался в тень и задумался: можно влезть в комнату, встретиться с настоящим Джеймсом и рискнуть договориться с ним или просто скрыться… убежать, спрятаться и, выждав удобный случай, убраться подальше, на какую-нибудь отдаленную планету.
И тот и другой пути рискованны. Выбери он первый, то выиграет или проиграет в течение часа, а если выбрать второй — тогда, пожалуй, придется ждать несколько месяцев в постоянной опасности и неуверенности.
Что-то тревожило его. Какое-то назойливое незначительное обстоятельство беспокоило его, но он не мог вспомнить, какое именно. Может быть, оно и важно, а может, это случайный, ищущий своего места обрывок каких-то сведений.
Он мысленно отбросил его.
Долгий или короткий путь?
Еще мгновение он постоял в нерешительности, а потом быстро пошел по улице, ища место, где можно было бы перейти на другую сторону незамеченным.
Он выбрал краткий путь.
Комната была пуста.
Он неподвижно стоял у окна, бегали только его глаза, обыскивая каждый угол, все еще не веря тому, что не могло быть правдой… Хендерсон Джеймс не сидел в комнате в ожидании известий о двойнике.
Потом он быстро прошел к двери спальни и настежь распахнул ее. Нащупал выключатель и включил свет. Спальня и ванная были пусты; он вернулся в кабинет.
Он стоял, прислонившись к стене, лицом к двери, ведущей в прихожую, и медленно, шаг за шагом, осматривал комнату, приспосабливаясь к ней, узнавая ее форму и очертания, чувствуя, как им все больше и больше овладевает приятное чувство собственности.
Книги, камин, заставленный сувенирами, кресла, бар… Все это принадлежит ему, так же как тело и мысли.
«Я бы лишился всего этого, так никогда и не узнав, если б пуудли не посмеялся надо мной,— подумал он,— Я бы так и умер, не найдя своего места в мире».
Глухо зазвонил телефон. Он испугался, словно кто-то посторонний ворвался в комнату и лишил его чувства собственности, владевшего им.
Телефон зазвонил снова. Он взял трубку.
— Джеймс слушает,— сказал он.
— Это вы, мистер Джеймс?
Говорил садовник Андерсон.
— Ну конечно,— сказал двойник,— Кто же еще?
— Здесь какой-то парень уверяет, что он — это вы.
Хендерсон Джеймс, двойник, замер на месте. Его рука так сильно сжала трубку, что он даже удивился, почему она не разлетелась на куски.
— Он одет так же, как и вы,— сказал садовник.— А я знаю, что вы пришли. Помните, я еще говорил с вами: сказал, что не нужно этого делать. Не нужно, пока мы ждем эту… эту тварь.
— Да,— ответил двойник и сам удивился спокойствию своего голоса,— Да, я помню наш разговор.
— Но, сэр, как же вы вернулись?
— Я прошел черным ходом.
— Но он одет так же, как и вы.
— Конечно. А как же иначе, Андерсон?
Это было вовсе не обязательно, но Андерсон был не слишком-то сообразителен, да и вдобавок сейчас немного расстроен.
— Вы же помните, что мы говорили об этом,— произнес двойник.
— Да, сэр,— подтвердил Андерсон.— И вы велели мне сообщить вам, проверить, у себя ли вы.
— Вы проверили, что я здесь.
— Тогда это он?
— Ну конечно,— сказал двойник.— Кто же еще?
Он положил трубку и стал ждать. Через минуту раздался приглушенный, похожий на кашель звук выстрела. Он опустился в кресло, потрясенный поворотом событий. Теперь он в полной безопасности.
Скоро он переоденется, спрячет свою одежду и револьвер. Слуги, конечно, не станут ни о чем спрашивать, но лучше не возбуждать никаких подозрений.
Он почувствовал, что успокаивается, и позволил себе оглядеть комнату, книги и обстановку; изящный, приятный и заслуженный комфорт человека с положением.
Он мягко улыбнулся и произнес:
— Как будет хорошо!
Все вышло так просто; сейчас все кажется до смешного легким, потому что он так и не увидел человека, подошедшего к двери. Легко убить человека, которого ты никогда не видел.
С каждым часом он все больше и больше будет привыкать к характеру, доставшемуся ему по праву наследства. Через некоторое время уже никто, даже он сам, не усомнится, что он и есть Хендерсон Джеймс.
Снова зазвонил телефон. Он встал и снял трубку.
Вежливый голос сказал:
— Говорит Аллен, из лаборатории двойников. Мы еще не получили от вас никаких известий.
— Да,— сказал Джеймс, — Я…
— Я просто хочу сказать вам, чтобы вы не беспокоились. Я совершенно упустил это из виду.
— Да.
— Этот экземпляр мы изготовили по-новому — впрыснули ему медленно действующий яд. Еще одна предосторожность. По всей вероятности, излишняя, но нам нужна полная гарантия. Так что не беспокойтесь, если он не появится.
— Я уверен, что он придет.
Аллен захихикал и добавил:
— Двадцать четыре часа. Как мина, как запал.
— Спасибо, что вы сообщили мне об этом.
— Рад стараться. Спокойной ночи, мистер Джеймс.
ВЕТЕР ЧУЖОГО МИРА
Никто и ничто не может остановить группу межпланетной разведки, этот четкий, отлаженный механизм, созданный и снаряженный для одной лишь цели — занять на чужой планете плацдарм, уничтожить вокруг корабля все живое и основать базу, где было бы достаточно места для выполнения задачи. А если придется, удерживать и защищать плацдарм от кого бы то ни было до самого отлета.
Как только на планете появляется база, приступают к работе ученые. Исследуется все до мельчайших деталей. Они делают записи на пленку и в полевые блокноты, снимают и замеряют, картографируют и систематизируют до тех пор, пока не создается стройная система фактов и выводов для галактических архивов.
Если встречается жизнь — что в Галактике не редкость,— ее исследуют так же тщательно, особенно реакцию на людей. Иногда реакция бывает яростной и враждебной, иногда почти незаметной, но не менее опасной. Однако легионеры и роботы всегда готовы к любой ситуации, и нет для них неразрешимых задач.
Никто и ничто не может остановить группу межпланетной разведки.
Том Деккер сидел в пустой рубке и вертел в руках высокий стакан с кубиками льда, наблюдая, как из трюмов корабля выгружается первая партия роботов. Они вытянули за собой конвейерную ленту, вбили в землю опоры и приладили к ним транспортер. Дверь за его спиной открылась с легким щелчком, и Деккер обернулся.
— Разрешите войти, сэр? — спросил Дуг Джексон.
— Да, конечно.
Джексон подошел к большому изогнутому иллюминатору.
— Что же нас тут ожидает? — задумчиво прошептал он.
— Еще одно обычное задание,— пожал плечами Деккер.— Шесть недель. Или шесть месяцев. Все зависит от того, что мы обнаружим.
— Похоже, здесь будет посложнее,— сказал Джексон, усаживаясь рядом с ним.— На планетах с джунглями всегда трудно.
— Это работа. Просто еще одна работа. Еще один отчет. Потом сюда пришлют либо эксплуатационную группу, либо переселенцев.
— Или,— возразил Джексон,— поставят отчет на пыльную полку архива и забудут.
— Это уже их дело. Наше дело — его подготовить. Что с ним будет дальше, нас не касается.
За иллюминатором первые шесть роботов сняли крышку с контейнера и распаковали седьмого. Затем, разложив рядом инструменты, собрали его, не тратя ни одного лишнего движения, вставили в металлический череп мозговой блок, включили и захлопнули дверцу на груди. Седьмой встал неуверенно, постоял несколько секунд и, сориентировавшись, бросился к транспортеру помогать выгружать контейнер с восьмым.
Деккер задумчиво отхлебнул из своего стакана. Джексон зажег сигарету.
— Когда-нибудь,— сказал он, затягиваясь,— мы наверняка встретим что-то такое, с чем не сможем справиться.
Деккер фыркнул.
— Может быть, даже здесь,— настаивал Джексон, разглядывая кошмарные джунгли за иллюминатором.
— Ты романтик,— отрезал Деккер,— Кроме того, ты молод: все еще мечтаешь о неожиданностях. Десяток раз слетаешь, и это у тебя пройдет.
— Но все-таки то, о чем я говорю, может случиться.
Деккер сонно кивнул:
— Может. Никогда не случалось, но, наверное, может. Впрочем, стоять до последнего — не наша задача. Если нас ждет тут что-нибудь такое, что нам не по зубам, мы долго на этой планете не задержимся. Риск — не наша специальность.
Корабль покоился на вершине холма посреди маленькой поляны, буйно заросшей травой и экзотическими цветами. Рядом лениво текла река, неся свои сонные темно-бурые воды сквозь опутанный лианами огромный лес. Вдаль, насколько хватал глаз, тянулись джунгли, мрачная сырая чаща, которая даже через стекло иллюминатора, казалось, дышала опасностью. Животных не было видно, но никто не мог знать, какие твари прячутся в темных норах или в кронах деревьев.
Восьмой робот включился в работу. Теперь уже две группы по четыре робота вытаскивали контейнеры и собирали новые механизмы. Скоро их стало двенадцать — три рабочие группы.
— Вот так! — возобновил разговор Деккер, кивнув на иллюминатор,— Никакого риска. Сначала роботы. Они распаковывают и собирают друг друга. Затем все вместе устанавливают и подключают технику. Мы даже не выйдем из корабля, пока вокруг не будет надежной защиты.
Джексон вздохнул:
— Наверное, вы правы. С нами действительно ничего не может случиться. Мы не упускаем ни одной мелочи.
— А как же иначе? — Деккер поднялся с кресла и потянулся,— Пойду займусь делами. Последние проверки и все такое…
— Я вам нужен, сэр? — спросил Джексон,— Я бы хотел посмотреть. Все это для меня ново…
— Нет, не нужен. А это… это пройдет. Еще лет двадцать, и пройдет.
На столе у себя в кабинете Деккер обнаружил стопку предварительных отчетов и неторопливо просмотрел их, запоминая все особенности мира, окружавшего корабль. Затем принялся читать отчеты внимательно, складывая прочитанные справа от себя лицевой стороной вниз.
Давление атмосферы чуть выше, чем на Земле. Высокое содержание кислорода. Сила тяжести немного больше земной. Климат жаркий. На планетах-джунглях всегда жарко. Снаружи слабый ветерок. Хорошо бы он продержался… Продолжительность дня тридцать шесть часов. Радиации местных источников нет, но случаются вспышки солнечной активности. Обязательно установить наблюдение… Бактерии, вирусы; как всегда, на таких планетах много. Но, очевидно, никакой опасности. Команда напичкана вакцинами и гормонами по самые уши. Хотя до конца, конечно, уверенным быть нельзя. Минимальный риск есть, ничего не поделаешь. И если вдруг найдется какой-нибудь настырный микроб, способы защиты придется искать прямо здесь… Растительность и почва наверняка просто кишат микроскопической живностью. Скорее всего, вредной. Но это уже будничная работа. Полная проверка. Почву необходимо проверять, даже если на планете нет жизни. Хотя бы для того, чтобы удостовериться, что ее действительно нет…
В дверь постучали, и вошел капитан Карр, командир легионеров. Деккер ответил на приветствие, не вставая из-за стола.
— Разрешите доложить, сэр! — четко произнес Карр,— Легион готов к высадке!
— Отлично, капитан. Отлично,— ответил Деккер.
«Какого черта ему надо? Легион всегда готов и всегда будет готов — это естественно. Зачем такие формальности?»
Наверное, виной тому характер Карра. Легион, с его жесткой дисциплиной, давними традициями и гордостью за них, всегда привлекал людей, давая им возможность отшлифовать врожденную педантичность.
Оловянные солдатики высшего качества. Тренированные, дисциплинированные, вакцинированные против любой известной и неизвестной болезни, натасканные в инопланетной психологии земляне с огромным потенциалом выживаемости, выручающим их в самых опасных ситуациях…
— Повременим, капитан,— сказал Деккер,— Роботы только начали сборку.
— Жду ваших приказаний, сэр!
— Благодарю, капитан,— Деккер дал понять, что хочет остаться один. Но когда Карр подошел к двери, он снова окликнул его.
— Да, сэр!
— Я вот подумал…— медленно проговорил Деккер,— Просто подумал… В состоянии ли вы представить себе ситуацию, с которой Легион не смог бы справиться?
— Боюсь, я не понимаю вашего вопроса, сэр.
Глядеть на Карра в этот момент было сплошное удовольствие. Деккер вздохнул:
— Я и не предполагал, что вы поймете.
К вечеру все роботы и кое-какие механизмы были собраны, появились первые автоматические сторожевые посты. Огнеметы выжгли вокруг корабля кольцо футов пятьсот диаметром, а затем в ход пошел генератор жесткого излучения, заливший землю внутри кольца безмолвной смертью. Ужасное зрелище: почва буквально вскипала живностью, корчившейся в последних бесплодных попытках избежать гибели. Роботы собрали огромные батареи ламп, и на вершине холма стало светлее, чем днем. Подготовка к высадке продолжалась, но ни один человек еще не ступил на землю новой планеты.
В тот вечер робот-официант установил столы в галерее, чтобы люди во время еды могли наблюдать за ходом работ снаружи. Вся группа — разумеется, кроме легионеров, которые оставались в своих каютах,— уже собралась к ужину, когда в отсек вошел Деккер.
— Добрый вечер, джентльмены.
Он сел во главе стола, после чего расселись по старшинству и все остальные.
Деккер сложил перед собой руки и склонил голову, собираясь произнести привычные, заученные слова. Он задумался и, когда заговорил, сам удивился своим словам.
— Отец наш, мы, слуги твои в неизведанной земле, находимся во власти греховной гордыни. Научи нас милосердию и приведи нас к знанию. Ведь люди, несмотря на дальние их путешествия и великие дела, все еще дети твои. Благослови хлеб наш, Господи. И не оставь без сострадания. Аминь.
Деккер поднял голову и скользнул взглядом по столу. Кого– то, он заметил, его слова удивили, кого-то позабавили. Возможно, они думают, что старик совсем выдохся. Может быть, и так. Хотя до полудня он чувствовал себя в полном порядке… Все этот молодой Джексон…
— Прекрасные слова, сэр,— сказал наконец Макдональд, главный инженер группы.— Среди нас есть кое-кто, кому не мешало бы прислушаться и запомнить их. Благодарю вас, сэр.
Через стол начали передавать блюда и тарелки, и постепенно галерея оживилась домашним звоном хрусталя и серебра.
— Похоже, здесь будет интересно,— начал разговор Уолдрон, антрополог по специальности,— Мы с Диксоном стояли на наблюдательной палубе как раз перед заходом солнца, и нам показалось, что мы видели у реки какое-то движение. Что-то живое…
— Было бы странно, если б мы здесь никого не нашли,— ответил Деккер, накладывая себе в тарелку обжаренного картофеля.— Когда сегодня облучали площадку, в земле оказалось полно всяких тварей.
— Существа, которых мы с Уолдроном видели, походили на гуманоидов.
Деккер посмотрел на биолога с интересом.
— Вы уверены?
Диксон покачал головой:
— Видно было неважно, но мне показалось, что их было двое или трое. Этакие спичечные человечки.
— Как дети рисуют,— кивнул Уолдрон.— Одна черточка — туловище, две — ножки, еще две — ручки, кружок — голова. Угловатые такие, тощие…
— Но двигаются красиво,— добавил Диксон.— Мягко, плавно, как кошки.
— Ладно, скоро узнаем, кто такие. Через день-два мы их найдем,— ответил Деккер.
Забавно. Почти на каждой планете кто-нибудь сразу «находит» гуманоидов, и почти всякий раз они оказываются игрой воображения. Люди часто выдают желаемое за действительное. Что ж, вполне понятное желание — вдали от своих, на чужой планете найти жизнь, которая хотя бы на первый взгляд напоминала что-то знакомое. Но, как правило, представители гуманоидной расы, если таковая встречалась, оказывались настолько отталкивающими и чужими, что по сравнению с ними даже земной осьминог кажется родным и близким.
— Я все думаю о том горном массиве к западу,— вступил в разговор Фрейни, начальник георазведки,— который мы видели при подлете. Похоже, горы образовались сравнительно недавно, а это всегда удобнее для работы: легче добраться до того, что скрыто внутри.
— Разведку начнем в том направлении,— неожиданно решил Деккер.
Яркие огни снаружи вселяли в ночь новую жизнь. Собирались огромные механизмы. Четко двигались роботы. Машины поменьше суетились, как напуганные жуки. С южной стороны все полыхало, а небо то и дело озарялось новыми всплесками пламени, вырывающегося из огнеметов.