На северо-западе образуют серую границу октуанных туманом равнин Сумеречные Горы. К югу и юго-востоку город окаймляют темные очертания Щитового Вала. Гребень хребта — неровное естественное образование — возвышается над безжизненным маслянистым туманом. Его знаменитые леса — стволы ободранных деревьев, лишенные ветвей и листьев.
Нумин горит огромным маревом золотистого света. Это не единственное крупное зарево, которое они видят. Практически со всех сторон вдалеке виднеются другие, они же испещряют истерзанное небо. То и дело с небес что-то падает, оставляя за собой огненный хвост и с далеким содроганием и хрустом врезаясь в невидимую местность.
Они заходят во дворец, вышибая двери там, где это необходимо. Некоторые из залов и вестибюлей усыпаны обломками кладки рухнувших стен или потолков. Вентан видит куски формованной штукатурки, часть из которых раскрашена. Видит расколотых героев первых дней Пятисот Миров. Видит разбитый на части символ Ультимы — тот самый, что все они носят на своих доспехах.
Таурен собирает рабочую группу магосов, чтобы найти и подготовить дворцовые информационные машины и вокс-системы большого диапазона. Вентан, советусь с Селатоном, Аруком, Спарзи и капитаном Суллом — выжившим из 39-й роты — готовит оборону. Наружные стена и ров достаточно значительны, однако дворец не спроектирован для военного сопротивления сколько-либо заметных масштабов. Люди Спарзи находят в конюшенном блоке на западе несколько орудий на гусеничной тяге, а также легких полевых пушек, и устанавливают их напротив равнины.
— Если они нас здесь найдут, — говорит Сулл, — то расправятся с нами.
— Если они нас здесь найдут, — откликается Вентан, — я их убью.
Сулл кивает. У него на губах появляется полуулыбка. С рассвета он потерял многих братьев по роте. Он видел, как другие подразделения XIII-го были срезаны беглым огнем или уничтожены тяжелым вооружением. Вентан знает, что для того, чтобы поддерживать эффективность Сулла, его нужно подстегивать, выводя из отчаяния. Вентан уже думал, не заменить ли его в цепи командования Гревом, сержантом Сулла. Сулл стар, он ветеран. Такое ощущение, как будто из него выбили дух.
К ним подходит Грев. Он несет под мышкой свой шлем. На лице и волосах известковая пыль. Коротко подстриженные волосы Грева рыжие, словно грязное золото. Из-за пыли он выглядит так, будто преждевременно состарился.
— Сообщение от сервера, сэр, — произносит он, обращаясь к Вентану, а не Суллу. — Они нашли систему вокс-передачи. Есть какие-то проблемы с питанием, однако они надеются провести тестовую трансляцию в течение часа.
— Хорошо. Что с информационными машинами?
— Пока ничего, сэр, — отвечает Грев.
Арук внезапно приходит в движение, поднимая основную боевую конечность.
— Контакт, — сообщает он. — Два километра от северных ворот, движутся из тумана в этом направлении.
— Принадлежность? — спрашивает Вентан.
— Скрывается.
Вентан подбирает штандарт.
— Селатон, прикрой южную линию. Полковник Спарзи, северо-восток. Остальные со мной.
Они направляются к воротам, пересекая когда-то имевшие узорчатую форму газоны. Огневые команды Армии рассаживаются по вырытым в спешке блиндажам. Вентан отмечает хорошее практическое распределение немногочисленных орудий группового пользования и минометов. Спарзи читал наставление-другое. Возможно, даже что-то из Жиллимана.
Они проходят полевые орудия и добираются до ворот. По ту сторону земляной ров пересекает выдвижной мост. За двумя обелисками, которые отмечают мили, через кустарник — начало знаменитых и величественных Равнин Деры — тянется дорога. Туман и мрак мешают обзору.
— Источники тепла, — сообщает Арук. — Теплые тела.
— Подтверждаю, — произносит Грев, который пользуется переносным ауспиком.
— Они используют туман в качестве укрытия, — угрюмо говорит Сулл. — В этом нет ничего хорошего.
— Если бы я вел сюда подкрепления с Эрудского поста, — отвечает Вентан, — я бы тоже использовал туман в качестве укрытия.
Он глядит на мастера-скитария.
— Вокс-сигналы?
Арук качает головой. В поврежденном красном глазу медленно гаснет и загорается свет.
— Вы упоминали кодовую фразу, — произносит он.
— Да, — говорит Вентан. — Подождите.
Поднимается легкий ветерок. У них под ногами трещат среди щебня опавшие листья.
— Сигнал, — произносит Арук.
Все они слышат приглушенную фоновую бинарику.
— Внимание, дворец, — передает он. — Назовите себя.
— Это Механикум? — интересуется Вентан.
— Я могу подтвердить происхождение кода сигнала от Механикума, — говорит Арук. — Не то, чтобы это что-то доказывало. Если это Гаргоз, он осторожен.
— И опять-таки, — произносит Вентан. — Так бы вел себя и я, если бы приближался к этому месту в поисках друзей и опасался, что могу найти врагов.
— Сигнал дважды повторился, — сообщает Арук.
— Ответь, — говорит Вентан. — Запроси их принадлежность.
Арук издает быстрое потрескивание.
— Ответ готов. — передает он. — Отряды поддержки со сборов в Эруде, ищут убежища.
Вентан втыкает острие штандарта в землю, чтобы застегнуть шлем.
— Слишком легко, — произносит он. — Никто в моей роте не открылся бы с такой готовностью. Только не в день вроде сегодняшнего. Никто в моей и никто в любой другой роте. Задай им вопрос.
— Количество разрисованных эльдар? — уточняет Арук.
— Да, его.
Секунду они ждут.
— Ответа нет. Они продолжают утверждать, что являются подразделениями поддержки со сборов в Эруде.
— Спроси еще раз, — говорит Вентан. Он бросает взгляд на Спарзи. — Поднимайте своих парней, — произносит он.
Полковник кивает и поспешно уходит.
— Ответ, — сообщает Арук. — Просьба подтвердить активность ксеносов в этой зоне. Подтвердите — силы эльдар?
— Они не понимают вопроса, — произносит Вентан.
— Я не понимаю вопроса, — замечает Арук.
— Дело в том, что Сиданс бы понял, — отвечает Вентан. — Как и любой другой офицер 4-й роты. Попроси их уточнить ответ. Скажи, что мы будем ждать.
Арук выполняет.
После долгой паузы он говорит: «Они просят нас подтвердить активность ксеносов в этой зоне».
Вентан поднимает штандарт.
— Арук, пусть твои скитарии подсветят источники тепла в гряде тумана для артиллерийских команд. Скажи полковнику Спарзи, что мы откроем огонь через шестьдесят секунд.
— Ты собираешься открыть огонь? — рявкает Сулл. — Ты с ума сошел? Если это наши…
— Это не так. И я не собираюсь подпускать их ближе.
— Но если они из XIII-го! — настаивает Сулл. — Если они с Ультрамара!
— Это не так, капитан, — твердо говорит Вентан.
По ту сторону рва на самой кромке проклятого тумана начинают появляться первые фигуры. В слабом солнечном свете тускло блестит алая броня.
— Огонь! — произносит Вентан.
[отметка: 8.19.27]
— Пусти меня назад! — кричит Бейл Рейн. — Пусти меня нахрен назад!
Кранк бьет его в живот и сильно встряхивает, просто чтобы он перестал суетиться.
— Извини, — произносит Кранк. — Прости, Рейн. Прости меня, парень. Я не могу.
Согнувшись пополам, Рейн судорожно выдавливает слова.
— Я не стрелял в твою чертову жену, Бейл. — говорит Кранк. — Я этого не делал. Я дал очередь по чему-то, и это определенно не была твоя жена. Определеннее некуда.
— Это была Нив. Она звала меня!
— Рейн, заткнись. Просто заткнись. Скажи мне спасибо, а? Ты показывал мне пикты своей жены. Она была милой. А та тварь, что звала тебя, милой не была.
Кранк вздыхает. Он сползает вниз рядом с Рейном.
— Это была не твоя жена, парень. Я бы это знал, даже если бы ты не показывал мне пикты. У твоей жены ведь были глаза, так? И рогов не было. Я не знаю, что это было, Рейн, но в нем не было ничего хорошего. Какая-то ксенотварь. Какой-то чертов демон.
Зловонный ветер колышет туман на разгромленной улице. Вдалеке сгустком пламени взрывается городской дом, и грохот его падения длится три или четыре минуты. Бухает артиллерия. Что-то гремит наверху, на орбите.
Бейл Рейн со слезами на глазах и соплей на губе шепчет имя своей жены.
Кранк слышит звуки бега.
— Вставай, вставай, — говорит он, вздергивая Рейна за рукава. Он заталкивает его в укрытие.
Мимо них по улице пробегают двое людей из Армии, а затем третий. Они в грязи и лохмотьях и они бегут от чего-то. Один из них хнычет, словно ребенок.
Они удирают. Вот что они делают.
Кранк вжимает Рейна в стену, когда в поле зрения вбегают преследователи. Они тоже из Армии, но не из той же самой. Это такие же оборванные, закутанные в черное культисты братства, как те, что расправились с подразделением Кранка. Их двое. Один смеется, вскидывает автоматическую винтовку и сбивает отставшего солдата выстрелом в спину.
Двое других беглецов тормозят и замирают. На их пути появились еще два культиста.
Загнанные люди пятятся. Культисты шествуют к ним из тумана. Те, кто вел погоню, переходят на неторопливый шаг, приближаясь сзади.
— Пожалуйста! — слышит Кранк просьбу одного из людей. — Пожалуйста!
За вежливую просьбу он получает выстрел в голову и падает, будто манекен.
Второй пытается убежать, но культисты хватают его. Они вчетвером прижимают его к земле, запрокидывают голову за волосы и перерезают открытое горло ритуальным ножом. Кровь образует темно-красное зеркало в водосточном желобе под его телом.
Рейн издает звук. Непроизвольный всхлип.
Четверо братьев ножа поворачиваются от своей жертвы. Их глаза — впалые тени. В полумраке лица похожи на черепа.
Кранк возится с винтовкой. Он не успевает вовремя прицелиться. Один из убийц видит его и стреляет. Заряд с визгом попадает в кирпичную кладку рядом с ними и осыпает их песком с грязью. Кранк стреляет в ответ, однако с ним запутался Рейн, и прицел никуда не годится. Выстрелы проходят мимо.
Братья ножа мчатся к ним.
Кранк в упор попадает одному точно в грудь и опрокидывает на спину. А затем получает удар прикладом в лицо и падает, его нос и рот превратились в кровавое месиво. Два других культиста хватают Рейна и выкручивают ему руки. Один за волосы запрокидывает голову Рейна назад.
— Этого первым, — произносит тот, кто ударил Кранка прикладом. Он наклоняется над выбранной жертвой, вытащив кинжал. Кранк стонет, держась за нос. Человек поворачивает голову Кранка за подбородок и нацеливает острие кинжала в расширенный левый глаз.
Рейн впадает в бешенство. Он пинает по яйцам одного из тех, кто его держит, а другого бьет кулаком в горло. Оба отшатываются назад, а Рейн очертя голову бросается на ублюдка с ножом и оттаскивает того от Кранка.
Они катаются, сцепившись. Извиваются. У Рейна совершенно недостаточно сил. Он будто ребенок. Культист крупный и мускулистый, стройный и крепкий. У него длинные конечности, и он вынослив, как дикое животное.
Двое других с проклятьями спешат ему на помощь. Кранк тянется к своей винтовке, но его сбивают ударом ноги. Один из них приставляет к его голове пистолет.
Выстрел. Кранк ощущает на удивление мало боли, если учесть, что ему прострелили лоб. По лицу струится кровь. Она горячая. Но боли нет. Даже никакой отдачи.
Человек с пистолетом падает. Это его кровь разукрасила Кранку лицо. У культиста отстрелена боковая часть черепа. Выстрел в голову. По-настоящему точный выстрел в голову. Уровень снайпера.
Кранк моргает. Откуда взялся этот парень? Он из Армии. Кранк не в состоянии сказать, из какого подразделения. Стрелок слезает на улицу, чтобы присоединиться к ним.
Рейн и другой культист перестали драться. Рейн сталкивает мертвого культиста с себя. У большого мускулистого урода в сердце загнан кинжал. Каким-то образом в исступлении Рейну удалось проткнуть ублюдка его же собственным ножом.
— Наверное, несчастный случай, — говорит Рейн, садясь и произнося то, о чем думал Кранк. Кранк смеется, невзирая на то обстоятельство, что в мире нет совершенно ни хрена смешного.
Они смотрят на стрелка.
— Спасибо, — говорит Кранк.
— Вам была нужна помощь, — говорит человек. Это ветеран. Его лицо покрыто морщинами, экипировка выцвела. В волосах седина.
— Сегодня нам всем нужна помощь, дружище, — отвечает Кранк.
— Верно сказано, — говорит человек, протягивая руку. Он вздергивает Кранка на ноги.
— Я Кранк. Этот парень — Рейн. Бейл Рейн. Мы из Нуминского 61-го. Ну, были. Если это что-нибудь значит.
— Олланий Перссон, отставник, — произносит человек. — Я пытаюсь пробиться из этой задницы. Хотите пойти со мной, ребята?
Кранк кивает.
— Вместе безопаснее, — говорит он.
— Или умереть в компании, — откликается старик. — Впрочем, сойдет и то, и другое. Хватайте свои пушки.
Перссон глядит на Бейла Рейна.
— Ты в порядке, сынок? — спрашивает он.
— Да, — отзывается Рейн.
— У него было потрясение, — говорит Кранк. — Он думал, что видел свою невесту. Свою маленькую жену. Но это была не она. Это был не человек.
— Я ее видел, — настаивает Рейн.
— Сегодня ничто не выглядит так, как ожидаешь, — произносит Перссон. — Вам нельзя верить своим глазам. Варп действует, и он проклинает всех нас.
— Но… — начинает Рейн.
— Твой друг прав, — говорит Перссон. — Это была не твоя жена.
— Откуда ты столько об этом знаешь? — интересуется Рейн.
— Я стар, — отвечает Перссон. — Я многое повидал.
— Ты не настолько стар, — говорит Рейн.
— Ну не то, что некоторые, думается мне, — замечает Перссон.
Он приседает и выдергивает из пропитавшейся кровью груди культиста ритуальный нож. Это самодельный клинок из черного камня, рукоять которого вручную обмотана проволокой. Атам. Он о чем-то напоминает Оллу Персону, но это не вполне правильно. Тот отбрасывает проклятый предмет прочь.
— Пойдемте к остальным, — обращается он к двум солдатам.
— Остальным? — спрашивает Кранк.
5
[отметка: 8.55.49]
К Лептию Нумину приближается враг. Из-за отвратительной видимости трудно оценить численность, однако Вентан насчитал самое меньшее шесть тысяч. Ядром войска являются вспомогательные подразделения Армии при XVII-м, так называемые братства. Вентану они кажутся больше похожими на ритуальных фанатиков, чем на солдат — типичное мировоззрение для фанатичного XVII— го. Вентан убежден, что именно в этом и находится корень многих бед сегодняшнего дня — в фанатизме Несущих Слово. Они всегда пребывали на грани и были нестабильны, всегда склонны к религии. Они поклонялись Империуму как вероучению, а Императору — как богу. Вот почему они в первую очередь получили выговор. Вот почему Император воспользовался для этого дела XIII-м — безусловно, самыми рациональными своими воинами.
Этого должно было быть достаточно. Это должно было положить конец своенравным мыслям Несущих Слово и вернуть их и их растоптанного примарха в общий круг.
Очевидно, этого не произошло.
С того самого дня Несущие Слово раздували инакомыслие. Придя к своеобразному кризису веры, эпистемологическому перепутью, они свернули. Они обратились против Императора, перед которым когда-то преклонялись.
Но ради чего, гадает Вентан. Чем вы заменили свое представление о боге?
Вентан опасается, что Калтское Объединение было той возможностью, которой Несущие Слово воспользовались, чтобы продемонстрировать свой новый курс. Выбор Калта не мог быть случайностью. Это был шанс уязвить и опозорить Легион, который подверг их наказанию столько лет назад. Будучи инструментом жестокого взыскания в Монархии сорока четырьмя годами ранее, Ультрадесант стал целью. Они сделали своей целью все Пятьсот Миров Ультрамара.
Есть еще слишком много вопросов, чтобы Вентан мог чувствовать себя уютно. Какая сила или концепция сменила Императора во всепожирающей идее Несущих Слово? Чего, кроме злобной мести, они надеются достичь в Веридийской системе? Каков будет их следующий шаг, если они сокрушат Ультрадесант на Калте?
Сколько их там в тумане?
Вражеские предводители гонят вперед большое количество культистов. Закутанные в черное воины братств поют, и Вентан слышит еще и барабанный бой. Несущие Слово держатся позади, направляя культистов в земляной ров и к воротам в качестве ударной силы.
Орудийные расчеты Спарзи палят по вражескому строю уже около двадцати минут. Они нанесли серьезный ущерб, принимая во внимание сравнительную легкость полевых орудий. Земля по ту сторону рва испещрена воронками и усыпана трупами. Наводчики во дворце указывают стрелкам цели в движущейся массе. Снаряды попадают в далекие ряды, вскидывая изорванные тела в воздух во взрывах пылающих обломков.
Но они продолжают приближаться, волна за волной.
— Ручное оружие! — командует Вентан защитникам у ворот и на стене. Его практический план в том, чтобы дать Армии принять на себя силу этого удара, поскольку легионерам нужно беречь болтеры и тяжелое вооружение для Несущих Слово.
Похоже, что силы Армии удовлетворены этим. Грев и некоторые из его легионеров взяли запасные лазерные винтовки и встают в строй. Другие стоят с клинками наготове, чтобы встретить любые силы, которые достигнут ворот.
Только Сулл кажется рассеянным. Его болтер вытащен и наготове. Он хочет действовать. Сражаться. Он зол и разочарован, и это подпитывает нетерпение.
— Успокойся, — предостерегает Вентан. — Ты мне понадобишься, когда на нас пойдет XVII-й.
В ответ Сулл издает рычание.