- И что нам сейчас делать? - пытаясь совладать с голосом, задала я вопрос.
- К хирургу надо.
Дедушка рядом со мной напрягся.
- Зачем к хирургу?
Владимир Сергеевич улыбнулся и снисходительно покачал головой, как часто делают с детьми.
- Есть у меня один знакомый, советую к нему обратиться.
А дальше назвал адрес клиники и протянул листок с номером телефона. Поблагодарив врача, мы вышли из кабинета. Оба, потрясенные, не знали с чего начать разговор.
- Да ерунда это все, Лисенок.
Когда мы подошли к остановке, весело проговорил дед.
- Деньги они так выкачивают. Это целая система.
Хотелось бы мне в это верить…
- Деда, нам рассказывали про диабет в школе…
И, достав телефон, я позвонила по номеру, который дал нам Владимир Сергеевич.
Записавшись на прием с утра в понедельник, мы с дедушкой пошли домой. Решили прогуляться. Со всеми этими мыслями, роящимися в голове, мы бы не влезли в маршрутку. Я пыталась вспомнить все, что когда-либо слышала о сахарном диабете, и все это было неутешительно. Я была настолько расстроена, что не сразу смогла взять себя в руки. Посмотрела на дедушку, он был полностью погружен в себя и свои мысли. Я потянулась и взяла его за руку. Дедушка повернулся в мою сторону и, улыбнувшись, поднес мою ладонь к губам и поцеловал. А у меня сердце защемило от нежности. На глаза тут же выступили слезы, дико захотелось плакать. Кое-как я смогла улыбнуться в ответ.
- Все будет хорошо, Лисенок, - уверенно заявил дед.
Я кивнула. Из-за кома в горле я не могла ни говорить, ни дышать. Но я верю в лучшее. С хорошими людьми должны случаться хорошие вещи.
Дальше мы снова пошли молча. Придя домой, сели на кухне и начали все пересказывать бабушке. Я видела, как она стала переживать, ее глаза излучали тревогу.
И тут мы с ней подпрыгнули от сильного хлопка по столу. Широко открытыми глазами посмотрели на деда.
- Так, все. Хватит хандрить. Врач ничего точно не сказал. В понедельник все узнаем, а до этого времени я не хочу ничего слышать про больницы, про диагнозы и тем более не хочу видеть ваши поникшие лица. Ясно?
Строгим «лучше не шутить со мной» тоном проговорил Геннадий Петрович. Он не часто пользовался таким голосом, на моей памяти только пару раз, и это очень впечатляет. Даже у бабушки не нашлось слов для ответа.
- Давайте чаю выпьем, что ли? - предложила Лидия Владимировна, и мы согласились.
Конечно, вслух мы больше ничего не обсуждали, но наши с бабушкой взгляды говорили сами за себя, не нужно было слов, чтобы понять, о чем мы думаем и что нас тревожит.
Эти мысли искусали нам всю душу, и вот, наконец-то, понедельник. Сегодня все станет ясно, и я молюсь, чтобы не было ничего серьезного. Я не стала искать никакую информацию в интернете, чтобы лишний раз не накручивать себя.
К назначенному времени мы уже были в клинике, врач принял нас сразу же. Первое, что бросилось в глаза - отношение к посетителям. Здесь весь персонал был настолько приветлив и улыбчив, что для нас, простых людей, это было дико.
Нас с бабушкой попросили остаться за дверью, чтобы не мешать осмотру. Это были самые длинные несколько часов в нашей жизни. Затем, по окончанию осмотра, нас пригласили в кабинет.
Как только мы зашли, нам указали на диванчик около стены. Мы тут же послушались и сели на места.
- У Геннадия Петровича сахарный диабет второго типа.
Я закрыла глаза и почувствовала, как рядом со мной напряглась и бабушка.
- Но если сахар можно снизить при помощи лекарств и диеты, то с ожогом все намного сложнее. Из-за того, что рана не заживает, инфекция попала в кость. И если не принять меры в ближайшие пару дней, то он потеряет руку.
Бабушка рядом со мной всхлипнула, а я в ужасе прижала ладонь ко рту.
- Но…но… Мы же промывали рану. Каждый день, - с отчаянием в голосе проговорила бабушка.
Врач кивнул.
- Правильно и делали. В любой другой бы ситуации это помогло. Ведь ожог на первый взгляд не такой опасный. Но не при сахарном диабете. Здесь нужно другое лечение, и это не Ваша вина, Вы ведь не знали.
- А что нужно?
Первый раз за все то время, как мы зашли в кабинет, подал голос дедушка. Алексей Дмитриевич откинулся на спинку кресла и посмотрел на нас пристальным взглядом.
- Лечить нужно. И не просто, а очень дорого лечить. Буду честен, если оставить все так и лечить как обычно, то вы потеряете руку полностью. Как только инфекция продвинется по кости, ее будет не остановить. А если Вы хотите сохранить руку, то это стоит больших денег, но стопроцентной гарантии никто не даст даже в этом случае.
Я просто онемела от ужаса после слов врача, настолько он был прямолинеен и хладнокровен. Как будто говорил, что съел на завтрак, а не о том, что человек может потерять свою руку. Почувствовала, как похолодела от страха и нахлынувшего понимания. Господи…
- О какой конкретной сумме мы говорим? - спросил дедушка, а врач взял ручку и листочек со стола и что-то написал на нем.
Передал это деду.
- Точную сумму не назову, потому что стоимость ампул варьирует. Это я написал максимальную сумму, на которую Вы должны рассчитывать. У меня в практике уже были такие случаи. Я ни на чем не настаиваю. Просто знайте, что чем больше затягивать, тем меньше шансов. Если я закажу лекарство сегодня, то его пришлют лишь через три дня. К этому времени мы положим Вас на стационар и проведем дополнительные тесты. Помните, что каждый день на счету. Сейчас я оставлю Вас на десять минут одних. Обсудите все, может, придумаете свои варианты, а когда я вернусь, дадите мне ответ.
С этими словами он вышел из кабинета. Первой в себя пришла бабушка и бросилась к деду на шею, громко плача. Было невыносимо наблюдать за ними. За их болью. Нас всех сейчас одолевали одинаковые эмоции. Я тоже встала и на ослабевших ногах подошла к дедушке, поцеловала его в щеку. Лидия Владимировна оторвалась от шеи мужа и вытерла заплаканное лицо руками.
- Тут и думать нечего, - твердым голосом сказала она и начала искать что-то в своей сумке.
- Лида, мы не можем.
Дедушка перехватил ее руки и сжал. Она выдернула их из захвата и снова продолжила копаться в сумке.
- Лида, - уже громче сказал дед, - мы не можем заплатить такую сумму. Остановись. Завтра пойдем в другую больницу.
- В какую другую больницу, Гена? Ты же сам слышал, что сказал врач.
Сейчас, в этот момент они совершенно не обращали на меня внимания. Но мне и не хотелось этого.
- Я верю ему, - тихо, дрожащим голосом сказала бабушка, - сердце верит. Я когда девкой была, у нас соседка померла так. Сначала одну ногу отпилили, потом вторую, а потом и руки на себя наложила. А если с тобой что-нибудь случиться…
Бабушка не успела договорить, как дедушка прижал ее ближе к себе, успокаивающе погладил по спине и волосам, оставив легкий поцелуй на лбу, тяжело вздохнул и кивнул, соглашаясь.
И через пару минут я выходила из клиники с четкими указаниями, что привезти из дома. А бабушка с дедом остались в больнице оформляться.
Села в маршрутку и поняла, что села не туда. Вышла на остановке возле университета. Пока я ехала, то мыслей не было. Казалось, что я находилась в каком-то вакууме, и никакие мысли и размышления не посещали меня. А сейчас, выйдя на остановке, они сильным, сносящим с ног потоком ворвались в сознание. Начался дождь, настолько сильный, что я за секунду промокла до нитки. Но это вывело меня из ступора, заставляя действовать.
Перебежала через дорогу и зашла в первое подвернувшееся кафе. Оно находилось совсем рядом с универом, мы были здесь несколько раз с Юрой и его друзьями. Людей здесь было немного, в связи с начавшимся дождем.
Я села за столик и заказала чашку кофе. Не знаю, почему именно кофе, я больше люблю чай. Трясущимися руками достала из промокших джинс телефон. Замечательно, батарея практически разряжена. Попыталась набрать номер. Не знаю, от чего именно меня трясло - от холода или переживаний. Посмотрела на время и поняла, что в университете как раз началась перемена.
- Алло, - спустя три гудка ответил мне голос на том конце провода.
- Юр, можешь забрать меня? - дрожащим голосом спросила его.
- Зая, ты где? Почему на учебе не была? - тут же спросил мой парень.
Я пыталась взять себя в руки, но это было сильнее меня. Рыдания вырвались наружу тихими, болючими всхлипами. Я прикрыла себе рот ладонью, чтобы задержать их до того моменты, когда я останусь одна, когда будет можно дать волю всему этому. Но, услышав Юру, я не смогла больше сдерживаться, мне хотелось поделиться с ним хоть частичкой своей боли и переживаний.
- Олеся?
- Дедушку в больницу положили. А я без зонтика.
Невпопад ответила я. И услышала звонок на пару.
- Ты можешь сказать мне, где ты?
- В кафе, которое недалеко от универа, - на автомате ответила я.
Юра глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
- У меня сейчас Тарасов, и у нас семинар, я не могу его пропустить, черт возьми. Сиди там, я позвоню Игнату и скажу, чтобы забрал тебя, а после пары сразу приеду.
Юра глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
- У меня сейчас Тарасов, и у нас семинар, я не могу его пропустить, черт возьми. Сиди там, я позвоню Игнату и скажу, чтобы забрал тебя, а после пары сразу приеду.
Его слова просто вывернули мне душу. Я понимала, все понимала. Но мне так хотелось, чтобы он был сейчас рядом. Просто рядом, не задавая вопросов. Обнял бы и сказал, что все будет хорошо.
- Я такси вызову. Иди на пару, потом позвоню.
Сказала и отключила телефон, а через мгновение он окончательно разрядился. Боковым зрением увидела, что мне принесли кофе, которое я даже не хотела… И на меня накатила волна безысходности и жалости к себе. Закрыла лицо руками и снова заплакала. Знаете, когда хоть одна деталь из привычной жизни выпадает, то начинается сбой. Ты не знаешь что делать дальше.
Мне сейчас было больно и тревожно из-за дедушки. Боже, я даже не могу представить, что он сейчас чувствует. Что вообще чувствует человек, который узнает, что, возможно, ему придется ампутировать руку. Как вообще можно принять это и смириться с таким?
Я была зла на Юру. Нет, он не сделал ничего плохого. У него своя жизнь и свои проблемы… Но мне хоть раз хотелось быть превыше их. Быть на первом месте.
Была зла на родителей. На отца, которого никогда не знала и на мать, которая втянула нас в нынешнее жизненное положение.
А затем другие страхи вылезли наружу. Я боялась этих мыслей, хотела от них избавиться, но не могла.
Я боялась, что лекарство, каким бы дорогим оно ни было, может не помочь. И тогда дедушке придется жить без руки.
Боялась, что взяв деньги из тех, которые должны платить государству по решению суда, мы не сможем снова их накопить и оплатить.
Боялась, что дедушку могут уволить. Боялась за бабушку, ведь у нее давление. Вообще, боялась всей этой ситуации. Как в один миг диагноз может настолько повлиять и изменить твою жизнь. Ведь еще пару часов назад мы сидели на кухне и шутили… А сейчас, я просто не знаю, когда семья Соловьевых снова беззаботно улыбнется.
Не знаю, сколько прошло времени, но, видимо, достаточно, раз вызвали менеджера. Он что-то говорил мне, а мне хотелось рассмеяться. Я с каким-то равнодушием и апатией обнаружила, что у меня нет с собой денег. Неоплаченная чашка кофе казалась мне столь незначительной, но именно она может принести еще больше проблем, чем сейчас. Я не знала как расплатиться, да и вообще что делать в ситуации в целом. Мне просто хотелось, чтобы кто-нибудь помог. Взял, хотя бы часть всего того, что давит на меня, снося с ног своим весом, не давая дышать.
И каково было мое удивление, когда одно из моих желаний исполнилось. Я была не просто в шоке, я выпала из реальности, когда увидела перед собой Андрея Викторовича. Мужчина спокойно заплатил по моему счету и вернулся на свое место. Наверное, мы с администратором своей сценой мешали ему обедать.
Я боялась повернуться. Он продолжил свой обед, даже не догадываясь, что сделал для меня. Дал мне столь нужную встряску, толчок к действию. Он заставил меня собраться и шагнуть навстречу реальности. Я резко встала и пошла к выходу. Трусливо сказав спасибо Андрею Викторовичу, решительным шагом направилась домой, ругая себя за эту слабость и за то, что потратила столько времени.
Забежав в квартиру поставила телефон на зарядку, быстро переоделась и начала собирать вещи для дедушки, вспоминая все то, что сказала бабушка. Достала из комода деньги и положила в сумку.
Когда все было готово, я быстро напечатала смс Томе.
«Привет, есть ли какая-нибудь подработка на ближайшее время?»
«Привет! Да, но все с утра. А у тебя учеба.»
Пришел ответ, когда я уже собиралась выходить. Я печально улыбнулась и напечатала.
«Ничего страшного. Я позвоню вечером и обговорим все.»
Положила телефон в карман и вышла за дверь.
Глава 6
АНДРЕЙ
Я сидел на кухне с чашкой кофе в руках, сверяя своё расписание. Вошла Дина, и в ноздри сразу ударил терпкий запах её духов. Я поморщился, сделал очередной глоток. Взглянул на часы, у меня оставалось двадцать минут.
Жена молча приготовила себе кофе и села напротив меня.
- На следующей неделе у папы юбилей.
Отставил чашку в сторону и посмотрел на неё. Дина явно ждала от меня хотя бы какой-то реакции.
- Я помню, - ответил ей и снова переключил своё внимание на планшет.
Услышал тихий вздох жены, заранее зная, что за ним последует.
- Андрей, как бы вы не относились друг к другу, мне бы очень хотелось…
- Чтобы я пошёл и улыбался твоему отцу как ни в чем не бывало? - перебил её.
Дина протянула руку и прикоснулась к моей ладони. Когда-то малейшее её прикосновение дарило мне покой, но теперь оно вызывает лишь раздражение. Мягко убрал руку, вставая из-за стола. Посмотрел в глаза жены и прочёл в них боль.
- Я сделаю, как ты хочешь, - сказал ей, - но о большем не проси.
Поставил чашку в раковину и направился к двери, но меня остановил вскрик жены.
- Ты никогда меня не простишь, да?
Чёрт, как бы я и сам хотел этого…
- Это был твой выбор.
Сказал, не поворачиваясь, и вышел за дверь.
***
Вечер проходил чётко по плану. В доме родителей собрались почти все родственники, Игорь Афанасьевич только и успевал принимать поздравления. В свои шестьдесят пять он выглядел лет на десять моложе.
Тёмные волосы, едва тронутые сединой на висках, прямой и острый взгляд синих глаз, так похожих на глаза своей единственной дочери. За те девятнадцать лет, что я был с ним знаком, мы не смогли достигнуть даже малейшего подобия родственных чувств. Да и откуда им взяться. У этого человека в жизни все было распланировано. В том числе и выбор будущего мужа для своей любимой дочери, о котором я узнал лишь в армии.
Тесть был против нашего брака изначально, против наших с Диной отношений. Ещё бы, молодой неоперившийся пацан, который собирал копейки на обед в университете, никак не мог быть выгодной партией для Дины.
Мы познакомились на первом курсе. Когда я увидел Дину впервые, решил, что в аудиторию спустился ангел. Она была такой красивой, такой недосягаемой. И чёрт её знает, что именно привлекло её во мне. Наши отношения развивались стремительно, мы уже не были детьми, но и взрослыми назвать нас тоже было нельзя. Но на тот момент оба думали обратное, строили планы, планировали свою совместную жизнь после окончания учёбы. И все это за спиной у родителей Дины, точнее, её отца. Мы встречались украдкой, сбегали с пар ради редких походов в кино.
Но эта беззаботность не могла длиться вечно. Мой будущий тесть каким-то образом узнал о нас и запретил дочери поддерживать со мной любой малейший контакт. И в тот раз Дина смогла показать свой характер. Она восстала против отца, мы стали встречаться уже не скрываясь. Но и тогда Игорь Афанасьевич нашёл выход. Самый что ни на есть простой. Ему не составило труда договориться с руководством университета, и я, только-только закончив второй курс, был отправлен в армию. Как оказалось позднее, Дина вытрясла от отца признание, стоило лишь ей сознаться в своём положении. И то, что стало для него сюрпризом, для меня было не меньшим потрясением.
Медовый месяц я провёл в казармах, отсчитывая дни, когда смогу быть рядом со своей женой. Тесть, казалось, смирился с браком дочери, но наши отношения стали только хуже. Все изменилось лишь с рождением Сони. Дед души не чаял в своей внучке, и хотя между нами всегда была та стена непримирения, со временем мы оба научились жить с этим.
- Андрей, ты сидишь с таким лицом, будто принимаешь экзамен у своих студентов.
Ко мне подошла тёща, тепло улыбнулась, взяв меня за руку.
- Прости, задумался, - ответил ей и отвёл глаза.
Если с тестем отношения не складывались, то ситуация с тёщей была полностью противоположной. Иногда я удивлялся, как эта кроткая и тихая женщина могла жить с таким человеком. Дине достались от неё светлые волосы и мягкие черты лица. Я уважал её, и Зинаида Витальевна отвечала мне тем же.
- Я рада, что вы пришли, - сказала она, - мы так редко собираемся вместе.
В этот момент мы услышали звонкий смех моей дочери. Тёща посмотрела в её сторону, и её взгляд потеплел.
- Не могу поверить, что она уже такая взрослая.
Улыбнулся, смотря на Соню. Я и сам порой не верил, что она стала взрослой девушкой, каждый раз смотрел на неё и видел лишь ребёнка. А когда она хмурилась или стоило ей задуматься о чем-то, то она сразу же становилась так похожа на Дину в её возрасте.
- Да, время летит.
Сказал это лишь для того, чтобы поддержать разговор. Но тёща не слушала. Села на стоявший рядом с нами диван, приглашая составить ей компанию. Я обвел взглядом гостиную, ища глазами жену, но она в этот момент говорила со своим двоюродным братом.
- Андрюша, что у вас случилось?
В голосе женщины была едва слышимая тревога, и я посмотрел на неё удивлённо.
- Ты о чем?
Зинаида Витальевна нахмурилась.
- О вас с Диной, конечно, - она тяжело вздохнула, - я же вижу, что-то не так. Материнское сердце не проведешь.