– Ну хорошо, – проворчал Франсуа, – если бы она у меня была, она бы мне давала этот настой, но так как она меня бросила, не успел я сказать «агу», то я решил…
Остаток его патетической речи Амалия пропустила, так как заснула крепким сном без сновидений…
Когда она пробудилась незадолго до рассвета, на месте Франсуа сидел Арчи и смотрел на нее. Амалия кашлянула, и Арчи подпрыгнул на месте, с грохотом опрокинув столик.
– Это вы, Арчи? – слабо спросила Амалия, про себя, по извечной женской привычке, прикидывая, что сейчас она, наверное, выглядит хуже бабы-яги.
– Я, – отозвался Арчи. – Только, ради бога, ничего не говорите, доктор прописал вам покой. Вы чуть не погибли.
– Вы давно тут сидите? – спросила Амалия.
– Не знаю, – признался Арчи, покраснев. – Часа четыре, наверное… Не считал. – Он встряхнул головой.
– Арчи, – шепнула Амалия, – вы устали. Идите спать.
– Не хочу, – отозвался герцог упрямо. – Вы скажете мне, кто на вас напал?
– Он был в маске, – сказала Амалия. – Видны были только глаза, но там было мало света.
– Похоже, что вы его ранили, – заметил Арчи. – Я уже дал знать доктору Арлингтону и судье. Если в округе обнаружится кто-то с огнестрельным ранением…
Амалия вздохнула и закрыла глаза. Ей наскучили разговоры об опасности, которой она чудом избегла, и теперь, лежа в постели, она наслаждалась невиданным чувством комфорта и покоя. За окнами по-прежнему струился дождь.
– Что такое, вам плохо? – всполошился герцог, видя, что она не отвечает.
– Нет, – ответила Амалия. – Просто немного устала, вот и все.
Она вытянула над одеялом сначала левую руку, затем правую и, пошевелив пальцами, убедилась, что ничего не сломано. Ей хотелось попросить зеркало, но она не решилась тревожить Арчи по такому пустяковому поводу и кончиками пальцев ощупала свое лицо. Следы царапин, трех или четырех, заставили ее побледнеть больше, чем если бы она сломала ногу.
«Ах ты, щучья холера! Хорошо же я выгляжу, наверное!»
Амалия глубоко вздохнула, затаила дыхание и почувствовала ноющую боль где-то в грудной клетке, впрочем, не слишком сильную.
«Теперь я неделю не смогу носить корсет. А позвоночник? Он-то хоть по крайней мере в порядке? Правда, Франсуа сказал, что да, но мало ли что он мог сказать…»
Амалия откинула одеяло и села на постели.
– Что вы делаете?! – беззвучно засипел герцог, становясь пунцовым.
Амалия поглядела на себя и только сейчас заметила, что лежала в постели абсолютно голая. Соответственно, когда она откинула одеяло, одежды на ней не прибавилось.
– Интересно… – произнесла Амалия задумчиво, не делая, однако, попытки вновь стыдливо юркнуть под одеяло, как поступила бы на ее месте любая благовоспитанная леди.
Арчи сорвался с места и заметался по спальне в поисках чего-нибудь, чем можно было бы прикрыть герцогиню. Он заметил какую-то спасительную тряпку, схватил ее и подлетел к Амалии, полыхая, как факел.
– Оденьтесь скорее, вы простудитесь!
– Мне кажется, Арчи, – промолвила Амалия, игнорируя его заботу, – вы покраснели. Отчего, я бы хотела знать?
Герцог тяжело засопел и в отчаянии возвел очи к потолку. Даже уши его, и те сделались багровыми.
– Это вы меня раздели?
– Да, я. Доктор сказал, что он должен вас осмотреть, и мне пришлось…
– Любопытный человек этот доктор Арлингтон, – заметила Амалия в пространство. – Мне кажется, он без зазрения совести воспользовался случаем. Честное слово, он нравится мне все больше и больше!
Арчи застонал, на глазах становясь лиловым:
– Но вы же не думаете, что он… что я…
– Арчи, – Амалия выпрямилась во весь рост, – я просто хочу пройтись по комнате и проверить, не сломано ли у меня что-нибудь. По-моему, после того как на меня упало дерево, это вполне естественно.
Они стояли друг против друга. Арчи застыл с ворохом тряпья в руках, боясь пошевельнуться. За окнами блистали молнии.
– Какой ребенок, – пробормотала Амалия. – А еще такой большой! – И она легонько поцеловала Арчи в губы…
Наутро Амалия, передвигаясь тяжелее, чем обычно, спустилась к завтраку. Под глазами у нее лежали круги, на лице ниточками протянулись царапины. Герцог сидел возле нее и сам накладывал ей на тарелку. Когда Роджерс деликатно попытался помочь ему, Арчи засопел и уставился на него, как на своего личного врага, так что дворецкий счел за благо от греха подальше ретироваться в дальний конец столовой.
– Интересно, Брюс Невилл все еще в своем поместье? – как бы невзначай уронила Амалия.
Герцог, энергично двигая челюстями, пережевывал хлеб с маслом и джемом.
– Не знаю, – признался он, проглотив то, что было у него во рту, – но это можно узнать.
– Вы послали людей прочесать местность?
– С самого утра.
– Они что-нибудь нашли?
– Абсолютно ничего.
– Да, – сказала Амалия со вздохом, – если там и были следы, дождь все смыл. Досадно.
– Ничего, – свирепо отозвался Арчи, – рано или поздно ему понадобится доктор, и тут-то мы его и сцапаем, голубчика.
– Он? – задумалась Амалия. – Да, скорее всего, что именно он.
– А что? – насторожился Арчи.
– Могла ведь быть и она. Но подпилить дерево, а потом идти добивать человека дубиной… Это нехарактерно для женщины.
– Он или она, им все равно несдобровать, – объявил Арчи.
Амалия обернулась к нему и заметила, что на нее смотрят два лучистых солнышка вместо глаз.
– Арчи, – шепнула Амалия, – прекратите так сиять, это неприлично.
– А? – Бедный Арчи едва не поперхнулся.
– Ладно, неважно, – вздохнула Амалия и поцеловала его в щеку. Роджерс, наблюдая за этой сценой, прямо-таки таял от умиления.
– Главное, – говорила Амалия, попивая чай, – поскорее найти того, кто пытался убить меня. Скорее всего, именно он покушался и на вас. Идея насчет доктора недурна, но вряд ли тот человек успел до него добраться.
– Почему?
– Мертвому врачи без надобности.
– Да? Тогда как же он вообще смог уйти?
– Это-то меня и интересует. Я стреляла в него три раза, и он стоял надо мной. Думаю, все три пули попали ему в живот. Нет, он не мог уйти далеко с такими ранами.
– Вы могли промахнуться и лишь задеть его.
– Я слишком хорошо стреляю.
– В темноте, не забудьте!
– Для меня там было достаточно света.
– Револьвер сделал осечку.
– Осечку? Три пустые гильзы в трех камерах? Бросьте!
– Тогда вы просто ошиблись.
– Человек может ошибаться, Арчи, но револьвер системы Кольта – никогда.
– Кто это сказал?
– Один парень стоимостью в пятьсот долларов.[31]
– Не понял?
– Такова была обещанная за его голову награда.
– Странные у вас знакомые, Амалия.
– Не хуже ваших врагов, Арчи.
– У меня нет врагов.
– А мышьяк? А дурман?
– Так вы тоже знаете? Бертон нашел в сене Одинокой Звезды его стебли и принес мне.
– Это меня не удивляет: они должны были там оказаться.
– Вас вообще трудно удивить.
– Ну вот, вы опять за свое!
Наступило молчание. Арчи, наклонив большую голову, внимательно рассматривал что-то у себя на коленях.
– Пока вы были в Лондоне, ко мне приезжал один человек… – заговорил он глухо. Амалия ничего не ответила. – Он сказал мне, что вы… словом, что вы шпионка.
– Не люблю это слово, – поморщилась Амалия. – Скажем так: я агент, исполняющий поручения, и только.
– Поручения? Например, поссорить Ундервуда и Лаймхауза?
– Они сами сделали за меня всю работу, – раздраженно сказала Амалия. – Если бы не вечное стремление Лаймхауза все держать под контролем, из-за которого он залез в постель к леди Ундервуд…
– Вы меня считаете за дурака? – неожиданно вспылил Арчи. – Ведь я же сам, своими ушами слышал, как вы при мне запустили этот слух!
Слов нет, герцог Олдкасл оказался умнее, чем думала Амалия. Вообще-то это ее скорее обрадовало – общество глупца никогда не льстит умной женщине, оно принижает ее в собственных глазах.
– Арчи, – промолвила она спокойно, – вы вправе меня осуждать, но я ненавижу войны, из-за чего бы они ни происходили. А Ундервуд и Лаймхауз – два мерзавца, получившие по заслугам, и только.
– А Рейли? Как же он?
– А, вы же еще не знаете, – протянула Амалия и рассказала, отчего погиб Рейли.
– Значит, вы думаете, что его убили Брюс и Мэри, которые желают моей смерти, потому что она им выгодна? – в упор спросил Арчи.
– Или те, кто исполняют за них грязную работу.
Арчи передернуло.
– Да, пожалуй, вы правы, – буркнул он. – Хорошо бы знать, где они теперь обретаются. Эй! Скрэмблз! Отнесите от меня послание кузенам и не уходите, пока они не дадут ответа.
Глава 26, в которой герои ищут сбежавший труп
– Ты видел их? – был первый вопрос Арчи, когда слуга вернулся.
Да, мистер Брюс и мисс Мэри сейчас у себя в усадьбе. А остальные? Мисс Этель Стерлинг копается в саду, мистер Генри Брайс сейчас в Лондоне.
Да, мистер Брюс и мисс Мэри сейчас у себя в усадьбе. А остальные? Мисс Этель Стерлинг копается в саду, мистер Генри Брайс сейчас в Лондоне.
Арчи слегка замялся перед тем, как задать следующий вопрос.
– А они… как, здоровы?
Скрэмблз был удивлен. И сообщил, что вроде бы никто из них на болезнь не жаловался.
– Нет, – сказала Амалия, когда Скрэмблз удалился, – человек, в которого я стреляла, сейчас должен быть трупом.
Арчи надулся.
– Мне не нравится, когда вы так говорите, – проворчал он. – Вы, такая утонченная, такая красивая – и вдруг убиваете человека!
– Вы забываете, – тихо заметила Амалия, – что этот ваш человек собирался убить меня.
– Но куда же он мог деться? – вскричал Арчи в раздражении.
– Надо его поискать, – предложила Амалия. – Что находится возле того места, где на карету свалилось дерево?
Арчи поразмыслил минуту.
– Дорога проходит через небольшой лесок и спускается на равнину, к Олдкаслу.
– В лесу кто-нибудь живет?
– Нет, насколько мне известно.
– А поблизости?
– Поблизости? Нет. Принсхиллз стоит поодаль, а потом начинаются земли Эмберов.
Амалия поднялась.
– Куда вы? – спросил встревоженный герцог.
– В лес, – лаконично ответила прекрасная герцогиня.
– Но там уже ищут наши люди!
– Лишняя помощь им не повредит.
– Э, нет! – живо возразил герцог, вскакивая на ноги. – Одну я вас никуда не пущу.
– Тогда захватите ружье. Так, на всякий случай.
Снаружи было свежо и на удивление хорошо. В высоком голубом небе пронзительными голосами перекликались птицы. Повсюду – на листьях, на стеблях – висели капли недавнего дождя.
– Хорошее утро для охоты, – машинально заметил Арчи.
– Ну, мы-то вышли поохотиться на труп, – не без юмора отозвалась Амалия.
И они зашагали по дороге бок о бок.
– О чем вы думаете? – спросил Арчи.
– О том, откуда они узнали, что я возвращаюсь именно этим поездом, – ответила Амалия.
– Может быть, они следили за вами?
– Может быть. Или за станцией, что тоже вероятно. Слишком многие знали, что я уехала в Лондон и собираюсь вернуться на поезде. Если они решили, что покушение на меня произойдет здесь, достаточно было лишь занять наблюдательный пункт на станции. Пока Джон занимался моим багажом, наш друг получил некоторую фору для того, чтобы отъехать на место и подготовиться к нашему приезду. Да, такое вполне вероятно.
Когда они дошли до места крушения, Амалия остановилась и невольно сжала руку Арчи. Обломки экипажа были убраны, дерево валялось на обочине, но, вспомнив о том, как она вчера билась, пытаясь вырваться из тесной мышеловки, в которую превратилась карета, Амалия содрогнулась.
– Сначала, – сказала она, – обыщем лес.
В лесу было сыро и неуютно. Под ногами хлюпала вода, мокрые ветви деревьев задевали наших следопытов по лицу. Амалия то и дело оглядывалась, напряженно что-то прикидывая.
– Что вы ищете? – спросил Арчи, в котором любопытство всегда брало верх.
– Следы.
– Но здесь полно следов!
И впрямь, создавалось впечатление, что на поляне перебывала целая толпа народу.
– Это свежие следы тех, кого вы сюда послали, – с досадой отмахнулась Амалия. – Нет, я пытаюсь понять, куда мог деться вчерашний незнакомец в маске.
Арчи нахмурился. А что, если никакого покушения на самом деле не было? Что, если эта непостижимая женщина вновь пытается одурачить его? Но он вспомнил лицо Амалии, когда он вчера оттащил в сторону сваленное дерево, ее отрешенный вид и пятна свежей крови на дороге, и устыдился своего подозрения.
– Очень странно… – пробормотала Амалия.
Они спугнули косулю, барсука и какого-то зверька, удравшего так быстро, что его не успели разглядеть. Дважды им попадались люди из замка, которых Арчи послал на поиски неизвестного, и в обоих случаях разговор был короткий.
– Что-нибудь нашли?
– Ничего нет, сэр.
– Так, – сказала Амалия, – эту сторону мы, кажется, обследовали, теперь дело за другой стороной дороги.
– Вы в самом деле думаете, что нам удастся на что-то набрести? – спросил Арчи, утирая со лба капли дождя, упавшие с деревьев.
– Если мы даже ничего не найдем, – загадочно молвила Амалия, – это тоже будет след.
– Надо было взять с собой собаку, – пробурчал Арчи, плетясь вслед за своей супругой.
– Собаку? – Амалия даже остановилась. – Верно, Арчи! Собаку… Хотя нет, после такого дождя она уже ничего не найдет.
В этой части леса было сумрачно и тенисто. Где-то куковала кукушка, дробно трещал клювом дятел.
– Куда же он мог деться? – бормотал Арчи.
Амалия неожиданно замерла на одной ноге, боясь шелохнуться.
– Смотрите, Арчи, – хижина!
Герцог молча вскинул ружье, и они стали подкрадываться к хижине, как солдаты, пытающиеся застать врасплох неприятеля.
– Любопытно, там кто-нибудь есть? – сказал герцог одними губами.
– Вы знали, что тут есть хижина? – шепотом спросила Амалия.
– А? – Герцог очнулся и кивнул. – Помнится, когда я был маленьким, я слышал об этом. Но с тех пор столько лет прошло!
Это было довольно примитивное строение, сложенное из кое-как отесанных бревен. С первого взгляда становилось ясно, что тут давно никто не живет. Крыша просела, дверь болталась на петлях. Изнутри тянуло запахом плесени и мокрой земли.
Арчи тронул Амалию за плечо.
– Я пойду первым.
– Хорошо, – без колебаний согласилась Амалия, вынимая из-под плаща револьвер и взводя курок.
Арчи только глянул, как она обращается с оружием, и у него не осталось ни малейшего сомнения насчет того, что она могла убить из него джентльмена, занявшегося в неурочный час рубкой деревьев. Слишком уверенно она держала в руке грозное оружие.
Дверь хижины качнулась, пропуская их во мглу. Свет падал сквозь единственное косое окошко и сквозь прорехи в крыше. Неожиданно Арчи оглушил шум крыльев. Из угла вылетела большая сова, покружила и метнулась в дверь. Арчи почувствовал, что весь взмок от пота. Больше в хижине никого не было.
– Здесь никого нет, – выдохнул он.
Амалия зашла в хижину, не отпуская курок револьвера.
– Никого? Вы уверены в этом?
– Сами поглядите!
Взгляд Амалии скользнул по стенам, по земляному полу, поперек которого бежал ручеек грязной воды. В углу валялась охапка совершенно сгнившей соломы. Из очага вываливались камни. Вздох разочарования вырвался из груди Амалии. Она убрала палец с курка и опустила руку с револьвером.
– Да, похоже, что тут давно никого не было.
– Когда-то тут жил лесник, – сказал Арчи, словно оправдываясь. – Он умер, когда мне было лет пять, наверное. С тех пор этой хижиной никто не пользовался.
Амалия сделала неловкий шаг в сторону и наступила в ручеек. Вода забрызгала сапоги. Молодая женщина поспешно отскочила, и тут ее внимание привлекло нечто, лежащее у ее ног.
– Смотрите, – проговорила она. – Что это?
– Где?
– Здесь, у моей левой ноги. Что-то блестящее.
Герцог живо наклонился и подобрал странный предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся обыкновенной дамской заколкой для волос.
– О боже! – пробормотал он.
Сердце Амалии учащенно заколотилось.
– Вы знаете, чье это?
– Да. – Арчи сделал над собой усилие. – Это… это моей сестры, Джорджины. Той, которая… – он не смог вымолвить «покончила с собой» и просто сказал: – умерла.
Амалия разочарованно вздохнула. А она-то верила, что наконец нашла нечто стоящее, указывающее если не на убийцу, то на его сообщника или сообщницу!
– Вы уверены?
– Да. – Арчи хлюпнул носом. Но, возможно, он просто был простужен. – Я помню еще, как она искала эту заколку. Перед тем, как… Никак не могла вспомнить, где ее потеряла.
Амалия легонько дотронулась до его руки.
– Арчи, – спросила она тихо, – отчего умерла ваша сестра?
Арчи сжал заколку в руке и стиснул челюсти.
– Она повесилась.
– Нет, я не об этом. Я хочу сказать: почему она это сделала?
– Вы хотите знать? – Арчи горько усмехнулся. – Потому что мой отец был мерзавец. Потому что он… что для него не было большего удовольствия, чем измываться над теми, кто был слабее его. Я был тогда маленьким и многого не понимал, но я никогда не смогу забыть этого. Он издевался над моей матерью, изменяя ей со всеми женщинами подряд – с ее подругами, горничными, даже с женами фермеров из деревни. Он бил нас с Сирилом… сек за малейшую провинность. А с Джорджиной он обращался… он обращался просто ужасно. Когда к ней кто-то сватался, он начинал при всех описывать жениху ее недостатки. Дескать, что она… ленивая, и глупая, и необразованная, и уродливая, и не знаю, что еще. Конечно, после этого женихи тотчас же испарялись. Причем скорее всего не потому, что верили подобным бредням, а увидев, какого тестя им придется терпеть. – Арчи криво улыбнулся. – Наверное, вы будете презирать меня за то, что я вам скажу, но… Когда я узнал, что он умер, я купил бутылку шампанского и на радостях напился. Я никогда не думал, что можно быть таким счастливым на похоронах близкого человека. Но пока он был жив, все боялись его. Никто не хотел иметь с ним дела. Наверное, он был просто больной человек, но я… я никогда, никогда не простил его.