— Думаю, с сигнализацией, про которую сказал Айрекс, я смогу справиться, — задумчиво сказал Леон. — Но, вероятно, все не так просто, как у нас нарисовалось.
— Тебе-то откуда знать, отмычковый гений? — с иронией спросила Макендра.
— Иначе, зачем было бы дяде Леше приглашать столько народу?
Часть 3
Центр Химических Исследований Хаканаро в 40 км от Токио
6 февраля 2005 г.
Рабочий день походил к концу. Сотрудники Хаканаро заканчивали свои дела и собирались домой. Все, кроме Мацуки Милоши — главного инженера Центра и ведущего специалиста по компьютеру NEC JD-1, расположенному в серверном помещении. Махина была сделана специально по заказу японского правительства и, хоть и не претендовала на первые места в списке ста самых мощных суперкомпьютеров, отличалась компактными размерами и достаточной для сложных химических вычислений производительностью. Работа ее не прекращалась ни на минуту — обычно в одновременной обработке находились сразу несколько проектов.
Помощник Милоши попрощался с боссом и направился к выходу. Из лаборатории, где работал инженер, хорошо просматривался серверный зал или «сокровищница», как называли его многие работники. Большое стерильное помещение с хорошей вентиляцией и белыми стенами, в центре которого находился ряд серебристых боксов. Мацуки проверил показания на дисплее своего PC, подключенного к JD. Все было в норме. Инженер сел в кресло и стал внимательно изучать распечатки данных, которые нужно было обработать на суперкомпьютере завтра.
Внезапно PC пискнул и перезагрузился.
Милоши рассеяно посмотрел на экран. Может, вышло из строя оборудование или глюканула какая-то программа — размышлял он, пока грузилась система. Но едва появилось окно Win2K, комп перезагрузился снова.
Мацуки запустил в сейфмоде программу отладки и протестировал железо. Утилита сообщила, что все комплектующие работают стабильно. Милоши загрузил последний сохраненный бэкап системы и стал вспоминать, что могло привести к сбою. Допускать повторных перезагрузок было нельзя — в рабочее время от стабильности работы управляющих компьютеров зависела работа всего компьютерного комплекса.
Внезапно все машины в лаборатории принялись ребутиться.
— Что за черт?! — выругался ученый. В ответ его компьютер тоже перезагрузился.
Такого на его памяти еще не было. Гигабитная сеть Центра Хаканаро соединяла 80 мощных PC, на которых работали сотрудники. Три узла — техническая лаборатория Мацуки, химическая лаборатория ведущего ученого Яци Махасана и офис руководителя Центра Фидзуки Ямабуси — были подключены к суперкомпьютеру. Большинство машин имели доступ в интернет, но компьютеры Мацуки Милоши не относились к их числу. Подключать управляющий узел к глобальной сети значило навлечь на всю систему опасность внешних атак. Нужная информация передавалась в лабораторию автоматическим редиректом с «операторских» машин, подключенных напрямую к интернету. Если бы не эта мера предосторожности, инженер в первую очередь подумал бы о проникновении компьютерного червя. Но так как это не представлялось возможным, он не понимал причин неполадок.
Отключив остальные компьютеры и запустив отладчик в сейфмоде на своем, Мацуки принялся шаг за шагом изучать логи и показания программ. Через 10 минут он обнаружил странный файл gis2dll.exe, появившийся в корневой директории винды и берущий управление на себя. Экзешник стоял на автозагрузке. Инженер ни секунды не сомневался, что этот файл и был виновником сбоев. Но как он оказался внутри локальной сети, и какие задачи, помимо ребутов, еще выполнял? Маловероятно, что автор подсадил своего зверька шутки ради. Да и поживиться тут было нечем — информация, обрабатываемая на суперкомпьютере, едва ли могла заинтересовать кого-нибудь. Разве что других химиков, которым она высылалась по заказу бесплатно.
Сделав запрос в интернете о файле gis2dll.exe, Милоши получил ответ: «Not found». Потом он запросил сведения о последних эпидемиях компьютерных вирусов и червей. Но оператор сообщил, что ничего особенного в последние 3 дня не происходило.
Мацуки открыл программу контроля JD-1 и стал тщательно все проверять. Суперкомпьютер работал как прежде, без сбоев, проекты считались своим ходом. Но тут его внимание привлекла странная активность в одном из сегментов JD. Блок D6 был единственным практически не используемым — предназначался он для срочных расчетов и не занимался, чтобы в нужное время не останавливать остальные проекты. Насколько было известно Мацуки, срочных расчетов на сегодня не планировалось. Тем не менее, блок D6 работал вовсю.
Инженер сделал запрос о том, какой проект находится в процессе работы в этом блоке. Ответ компьютера содержал сложную математическую формулу, решение которой просчитывалось. Милоши был не силен в математике, поэтому обратился к оператору за сведениями из интернета. Информации пришло немного, но среди мусора нашлось то, что нужно. Профессор математики Алан Питерсон из Исследовательского Института штата Огайо выложил на своем сайте решение какой-то конкурсной задачи. Питерсон утверждал, что алгоритм в целом верный, но для окончательного решения нужно вычислить указанную формулу и подставить полученное число в цельное уравнение. А для этого нужны были большие машинные ресурсы, которыми он сам не обладал. Формула, которую не мог решить профессор, была идентичной той, над которой теперь работал JD-1.
Запросив более подробную информацию об упомянутом конкурсе, Мацуки узнал, что американская правительственная организация SAIDO объявила о награде в 50 тысяч долларов тому, кто определит точную модель образования черных дыр в космосе. Решение именно этой задачи осветил профессор из Огайо.
Что ж, мотивы автора зверушки теперь были ясны. Оставалось понять, как червь проник в лабораторию, и чего еще стоило от него ожидать. Ответить на эти вопросы можно было только одним способом — полностью дизассемблировав код программы. У Мацуки Милоши впереди была длинная напряженная ночь.
Дерзкий план
10 июня. Утро. На вилле
Марина лениво потянулась. Она отлично выспалась, несмотря на то, что спала на чужой кровати в чужом доме. Рядом стоял компьютер, но, как и вчера, прикасаться к нему она не стала. Мало ли кто там мониторит ее нажатия. Поэтому она достала свой родной ноутбук, зашла по привычке через GRPS в Сеть и просмотрела почту. Ничего стоящего — рассылки и пустой треп.
Старческий голос, доносящийся из висящего на стене динамика объявил: «Доброе утро! Надеюсь, вы уже встали. К 10 часам жду вас в зале. Там вы сможете получить ответы на свои вопросы». Что ж, пора выслушать этот бред и возвращаться домой. Зазвонил мобильник.
— Маришенька, здравствуй. Как спалось?
Звонил воздыхатель, с которым Марину однажды бес попутал связаться. Поняв, что это за тряпка, она всячески намекала и даже прямо говорила, что им не по пути. Но Степан, очевидно, не понимал русскую речь.
— Слушай, тут э-э… такое дело. Есть два билета на симфонический концерт. Ты мне говорила, что любишь классическую музыку. Пошли, а?
— Извини, мне некогда.
— Тебе все время некогда! С кем я тогда пойду?
Марина начала злиться.
— Слушай, у меня сейчас важные дела, к тому же мне совершенно не хочется идти с тобой на этот концерт. Позвони какой-нибудь подружке или предложи маме.
— У меня нет никого, кроме тебя.
— Сочувствую, — Марина нажала отбой и занесла телефон в черный список. Давно пора.
В дверь постучали. На пороге стоял Макс. Он отлично выглядел и, улыбнувшись, спросил:
— Привет, как спалось?
Марина застонала.
— Вижу, не очень.
— Да нет, спалось хорошо. Просто нездоровое дежавю.
За дверью раздался шум. Похоже, опять гавкались Леон и Макендра. Пожалуй, это у них стало входить в привычку. Толстяк Лейзи допоздна сидел за компом и теперь дрыхнул, не обращая внимания ни на шум, ни на голос дяди Леши из динамика. Остальные приводили себя в порядок.
В 10 часов народ стал дружно подтягиваться в зал. Лейзи пришлось будить, и он, так и не умывшись, в мятой рубашке, присоединился к остальным. Дядя Леша уже сидел в кресле у камина и, философски потягивая трубку, ждал. Марина подумала, что, наверное, именно так должен выглядеть постаревший Шерлок Холмс.
— Ну что, дядя, выкладывайте. Каким образом вы намерены отхапать миллиард? — начал допрос Леон, когда все расселись. — И на что можем рассчитывать мы?
— Не спеши, Леон. Я все расскажу, но по порядку. Как вы, наверное, помните, способ получить деньги теоретически прост — нужно внедрить на сервер, где генерируются результаты, специальный самоудаляющийся программный код. Благодаря ему на одном из автоматов выпадет главный джекпот, и, ясное дело, находиться за ним будет наш человек.
— Это все понятно. Как мы этот чертов код вставим?
— Чтобы понять, как, нужно знать механизм работы всей системы. Сервер находится в большом здании Л-Центр рядом с отелем Лас-Вегас Плаза. На входе там 6 охранников и строгий фейс-контроль со сверением отпечатков пальцев. Доступ в это здание имеют 15 человек, и только четверо из них имеют доступ непосредственно к серверу. Само собой, большой босс Луи Ингреф, два администратора системы и ее автор. Внутри все друг друга знают и при случае немедленно подадут сигнал тревоги. От местного здания полиции до отеля — пара минут езды. Не сомневаюсь, что вчера вы уже успели продумать варианты и предположить, что можно подключиться к кабелю и перехватить весь трафик. Забудьте об этом. Недавно там установили 1024-битный шифр. Меморайзер подтвердит, что взломать такой ключ нереально. Можно было бы попытаться вытянуть его у того, кто знает, но на самом деле его не знает никто. Ключ переменный и меняется автоматически каждые полчаса. Ингреф намеренно решился на такой шаг в целях безопасности. Если будет необходимо изменить систему шифрования — он просто перезагрузит всю систему. Но если это произойдет внепланово, полиция Лос-Анджелеса моментально явится на место в полном составе. Поэтому придется проникнуть в сердце Л-Центра и вручную запустить код.
— Подумать только, как все просто! Нужно сказать охране: «Простите, можно я пройду? Мне нужно перепрограммировать ваш сервак и выиграть миллиард долларов». Тебя пропустят и вуаля. Такой план? — прыснул Леон.
— Леон, дай ему договорить, — попросил Шейдер.
— Спасибо, — кивнул старик электронщику. — Как вы понимаете, сделать это нужно так, чтобы никто не заметил. Фейс-контроль пройти — не проблема. Маска, грим, синтезатор голоса помогут стать другим человеком. Отпечатки снимутся с оригинала, после этого сделать специальные наклейки на пальцы, и аппарат примет их за реальные. Чтобы залогиниться на сервере, нужно знать пароль одного из админов. И этого же админа на время операции нужно придержать вдали от Л-Центра. Не насильно! Думаю, такое под силу только Ксайле. Лейзи и Мемо понадобятся для отслеживания переговорных устройств и местоположения персонала. Чтобы никто из сотрудников здания не преподнес нам сюрприз. Конечно, трафик в радиопередатчиках зашифрован, этим займется криптограф, а Лейзи возьмет на себя непосредственно перехват и контроль.
— Какими передатчиками они пользуются? — спросил Лейзи.
— Flash IP. Знакомо?
— Да. Хорошая вещь.
— Алгоритм шифрования там несложный. Думаю, проблем для тебя, Виктор, не составит.
— А кто, интересно, полезет в самое пекло?
— Negro.
Макс удивленно поднял бровь.
— Вы меня, наверное, спутали с Джеймсом Бондом.
— Навыков спецагента от тебя не потребуется. Потребуются твои мозги и интуиция. Слышал о хакере Quest?
— Ну, об этом парне легенды ходят. Полгода назад он чуть не сорвал крупную security-конференцию в Германии из-за того, что ему не позволили на ней провести видеодоклад через интернет. Тема была слишком уж неправомерная. После чего он проник в беспроводную сеть конфы, к которой были подключены все участники, и запустил туда собственный вирус. Шуму было, как сейчас помню. Говорят, Quest лучший в области установки и обхода электронных ловушек. Но я думал, он в тюрьме?
— Нет, он не в тюрьме, хотя о его поимке писали чуть ли не все газеты. На самом деле это не более чем утка.
— А какое отношение этот хакер имеет к делу?
— Слух об аресте хакера пустил Ингреф. А на самом деле предложил ему работу — поддерживать компьютерную безопасность и стабильность сети казино. Вообще-то, для Quest’а работа на дядю нехарактерна, но чем-то Большой Луи его соблазнил. Так что именно Quest стоит за защитой сервера, и, сдается мне, без ловушек там не обошлось.
— И Вы считаете, что я смогу за каких-то полчаса обнаружить и обезвредить все, что там нахимичил этот Quest? Вы меня переоцениваете.
— Negro, если бы я считал, что ты с этим не справишься, я бы тебя сюда не звал.
— Ладно, а как быть со вторым админом?
— Поменьше с ним контактируй. Насколько мне удалось узнать, это замкнутая личность и предпочитает больше работать, чем трепать языком.
— Сам код-то у Вас есть?
— Да. У меня есть свой человек в Лас-Вегасе, который одно время работал на Ингрефа. Он знаком с подобной системой и написал нужный скрипт.
— Ладно. Допустим, программу мы запустили. Что дальше?
— В то время как ты будешь работать с сервером, другая команда — Леон, Макендра и Шейдер — будут находиться в казино Golden Play. Я вам вчера сказал, что шанс выиграть кучу денег мизерный. На самом деле его нет вообще. На всех автоматах Ингрефа тайно стоит дополнительный блокировщик крупных джекпотов. То есть небольшие выигрыши быть могут, но крупные достаются только подсадным уткам для создания ажиотажа среди простых людей. Убрать блокировщик не так просто, но Шейдер с этим справится после того, как я ему покажу схемы. Леону нужно будет отпереть замок автомата и снять общую сигнализацию с устройства. Все это нужно будет проделать быстро и незаметно.
— Насколько я знаю, в казино на каждом углу камеры. Если на каком-то автомате выпадет большой куш, то, уверен, запись с этим автоматом будут изучать часами. Не хотелось бы, чтобы на пленке оказалась моя физиономия, — недовольно пробурчал Леон.
— Именно поэтому я пригласил Олю.
— Не понимаю, — удивилась Макендра. — Я специалист по игровым автоматам, а не по камерам слежения.
— Думаю, все ты понимаешь, — сощурился дядя Леша.
— Вы о чем?
— 2001 год. Рио-де-Жанейро. Ограбление казино Руби Пэлас. 2003 год. Париж. Из Лувра украдена картина стоимостью несколько миллионов долларов. Тот же год. Мехико. Ограбление национального банка. Во всех случаях действовала команда профессионалов, которых так и не удалось найти. Во многом благодаря тому, что установленные там камеры при повторном просмотре не отображали ничего. Пустой экран.
Макендра изменилась в лице, но твердым голосом спросила:
— Ну а я-то тут причем?
— Оленька, я думаю, причиной этих неисправностей в камерах была ты. Я ведь прав?
— Чушь какая-то!
Леон присвистнул.
— Я-то думал, что наша Оля — самая честная из всего бандитского движения. Как же. Оказывается, нам до Оленьки еще расти и расти.
— Закрой рот! — посоветовала Макендра.
— Ребятки, у каждого из вас за плечами темные делишки, но мне до них нет никакого дела. Думаю, и вам тоже. Поэтому давайте не будем строить из себя невинных овечек, а обсудим дело, — выпустив клубок дыма, сказал дядя Леша. — Оленька, полагаю, спрашивать глупо, но ты сможешь на 5 минут отвлечь обе камеры в зоне «нашего» автомата?
— Вы понимаете, что, как только вырубятся камеры, на это место сразу же прибегут охранники? Только в фильмах, глядя на заснеженный экран, полиция тупо думает о коротком замыкании.
— Правильно. Поэтому никаких заснеженных и черных экранов быть не должно. Изображение нужно подменить живой съемкой, но без наличия в ней наших бравых парней, — дядя Леша кивнул в сторону Леона и Шейдера.
— Ну, так как?
— Мне понадобится кое-какое оборудование.
— У тебя будет все что нужно.
— Как-то все слишком сложно. Этот план как карточный домик — достаточно вытащить одну карту, и все строение тут же развалится, — заметил Мемо.
— Не развалится, если каждый будет заниматься своим делом. Имейте в виду, что как только выпадет максимальный джекпот, Большой Луи сразу поймет, что его надули. Поэтому нужно будет собрать как можно больше свидетелей и представителей прессы — тогда ему не отвертеться. По правилам казино выигрыш, независимо от размера, должен быть выплачен сразу. Ясное дело, мы заберем деньги электронным платежом. Люди Ингрефа обязательно попытаются отследить перевод и со временем вернуть деньги. Поэтому нужно будет основательно запутать следы. Тут-то в дело и вступит Айрекс.
— Дядя Леша, я давно хотел спросить, а какая наша доля во всем этом? — Леон закинул ногу на ногу и пристально посмотрел старику в глаза. — Я, конечно, на миллиард не претендую, но и за копейки так рисковать своей задницей не стану.
— В случае успеха каждый из вас получит по 10 миллионов долларов.
— Неплохо, неплохо. Но Вам достанется 930 миллионов. Зачем Вам столько, дядя Леша? Я и свои-то 10 лимонов еще не придумал, куда потрачу.
— Я люблю хай-тек. Уважаю прогресс. И все эти деньги я собираюсь пустить на этот самый прогресс. Финансирую несколько исследовательских центров, инвестирую средства в перспективные компьютерные проекты. На свете много талантливых людей, которые строят наше будущее и нуждаются в деньгах. Я хочу им помочь. Думаю, это имеет смысл.
— Ну прямо Робин Гуд 21 века! — нарочито восхищенным голосом воскликнул Леон.