— О! — улыбнулся вдруг Кузьма. — Слово «наши» мне, определенно, нравится. А то мы с Костей все гадали, уйдешь ты от нас к Коменданту или нет… А то он тебе и звание дал, и ксиву серьезную…
— Да брось ты, — отмахиваюсь я. — Так для дела нужно было. Да и во время «приключений» моих весь этот «реквизит» мне хорошую службу сослужил. А так — никуда я уходить не собираюсь. Меня и здесь неплохо кормят.
С этими словами я закинул в рот очередной кусок колбасы.
— Ну, что ж, это радует, — снова улыбается Кузьма. — Слышь, Зинуль, привадили мы твоей стряпней парня, даже на погоны ее менять не хочет.
— Тоже мне новость, — шутливо фыркает та в ответ. — Да после моей готовки он на казенных харчах мигом волком взвоет, а потом с голоду и тоски помрет. Так что я даже и не сомневалась.
— Ладно, ребята, — прикрывшись ладонью, широко зеваю я. — Пойду я, пожалуй, спать. А то мне поутру снова в Комендатуру, да и вам вставать ни свет ни заря.
Все следующее утро и почти весь день я провел в кабинете Костылева. Сначала писал отчет, после чего Исмагилов вел со мной беседу, больше похожую на допрос, в ходе которой я умудрился вспомнить целую кучу разных подробностей, мелких и не очень, которые тоже пришлось записывать. Потом кто-то из Олеговых подчиненных принес несколько листов на скрепке. Тот бегло прочел, кивком отпустил принесшего и протянул листы мне.
— Держи, данные на твоего сокамерника пришли. Наш человек. Не в смысле — наш сотрудник, а просто, по жизни — наш. С правильной жизненной позицией и мировоззрением. Не без тараканов в голове, конечно… С другой стороны, а у кого их нет?
Я согласно кивнул и углубился в чтение. Так, Бекетаев Руслан Нурланович, десятого года рождения. Ого, так ему уже тридцать! Надо же, выглядит лет на пять моложе. Уроженец города Актау Мангистауской области, Казахстан. Отец до Тьмы был начальником морского порта. Мать — домохозяйка, две старшие сестры. Кстати, теперь понятно, откуда у Русланова бати такие подвязки были: Актау — единственный международный порт в Казахстане был, а его начальник — серьезная шишка в республике. Саму войну пережили относительно нормально (насколько это вообще возможно), но вот потом, когда начался серьезный разгул бандитизма и передел власти, Бекетаев-старший решил, что пора искать более спокойное место. В восемнадцатом году семья перебирается из Казахстана в Югороссию, а точнее — в Дагестан и поселяется в Каспийске… Ох, твою ж налево! Вот теперь мне уже многое становится понятным… В двадцать восьмом пошел в армию. Служил там же, в Каспийске, в морской пехоте снайпером. А в тридцатом — турецкий десант… Руслан оказался одним из шестидесяти пяти морпехов, что из всего полка дожили до подхода основных сил. Вся его семья погибла. Сам он три месяца провалялся по госпиталям. Потом — демобилизовался и из Каспийска уехал в неустановленном направлении. В поле зрения Службы Безопасности попадал дважды: когда с 2033 по 2036 год воевал против турок в отряде наемников на границе Грузии и Южной Осетии, и в тридцать восьмом, когда переходил границу между Азербайджаном и Дагестаном. Переходил не просто так, а с висящим у него на хвосте взводом турецких хаккери,[66] которые, судя по настрою, были на Руслана за что-то сильно обижены. Настолько сильно, что рванули за ним следом на враждебную территорию, где и полегли в полном составе под пулеметами пограничников.
Одним словом — мстит туркам парень. Мстит уже давно и весьма жестоко, отстреливая солдат и офицеров армии Великого Турана, словно белок. По его же собственным словам, подсчета не ведет, зарубок на прикладе не ставит, и поэтому точного количества убитых им врагов не знает и сам. Проверяли его ребята из СБ серьезно, многое им рассказанное подтвердилось. Руслану даже сделали предложение на тему дальнейшего прохождения службы в одном из подразделений СБ. Тот отказался. А теперь вот объявился в третий раз. Причем, если бы не отчаянное нападение Ильяса на турецкую базу в Шарое и не моя протекция, то, похоже, там бы жизнь и удивительные приключения Руслана и закончились. Но, как говорится: судьба играет человеком…
— Понял, Олег, спасибо. Похоже, не ошибся я в парне. Надо будет с ним поговорить. Где он сейчас, кстати?
— В комнате отдыха дежурного. Отсыпается. Кстати, можешь сообщить ему, что проверку он успешно прошел и может быть совершенно свободен. Документы его, как он сказал, где-то в надежном месте припрятаны, так что вот, — контрразведчик протянул мне какую-то справку с фотографией Руслана, печатью и размашистой подписью Костылева, — его временное удостоверение личности. Но посоветуй ему нормальные документы свои из тайника достать побыстрее, все-таки с паспортом оно надежнее, чем с этой справкой. Ты, кстати, что, думаешь его в команду Убивца завербовать?
— Скорее уж в свою. Убивцу при его задачах снайперы не так уж и нужны. А вот мне спец в этой области совсем даже не помешает. Что я, что Толик — стрелки, конечно, неплохие, но до уровня хорошего снайпера нам обоим — как до Пекина в одной известной позиции.
— Попробуй, конечно, но мне сомнительно. Если уж он к нам на службу не пошел…
— И что? — хмыкнул я. — Некто Тюкалов к вам тоже не пошел. Хотя и согласился помогать в меру сил.
— М-да, аргумент, — развел руками Исмагилов. — Тогда — удачи.
— Спасибо.
Руслана я нашел именно там, где и сказал Олег: тот мирно посапывал на застеленном покрывалом топчане в комнате отдыха на первом этаже Комендатуры. Сон у снайпера оказался чутким, стоило мне тихонько скрипнуть петлями входной двери, как он тут же открыл глаза и сел.
— А, это ты. Ну, как дела?
— У тебя или у меня? — не удержался от шпильки я. — У меня все отлично. У тебя… У тебя, кстати, тоже все замечательно. Проверку ты прошел, вот, — я отдал ему переданный Исмагиловым бланк, — твоя временная ксива. Но здешняя контрразведка настоятельно рекомендует тебе разыскать свой нормальный паспорт.
— Да оно понятно, — благодарно кивает Руслан, убирая аккуратно сложенное временное удостоверение во внутренний карман, — мне б только до Назрани добраться, а там будут у меня нормальные документы.
— Ясно. Слушай, — перехожу я к основному, — какие у тебя, дружище, планы на будущее? Не поделишься?
— А тебе на что? — испытующе смотрит он на меня.
— Да так, просто мне кажется, что они у нас с тобою совпадают.
— Давай проверим, — улыбается снайпер. — И в чем же состоят твои планы?
— Бить турок и Непримиримых. Чем больше, тем лучше. Причем, заметь, не на общественных началах, как ты сейчас, а за довольно приличные деньги и при поддержке вполне серьезных сил. Ну, ты, собственно, сам в Шарое все видел…
— Не, — непроизвольно скривился Руслан. — В наемниках я уже был. Не понравилось. Иди — куда скажут, воюй — где скажут. Не по мне это. Я для такой работы слишком самостоятельный.
— Вот это-то как раз и здорово, — обрываю я его. — Я сам такой же. Именно поэтому я — сам себе командир. Планирую операции сам, провожу их тоже сам, ну, не один, конечно, с напарником. Полная самостоятельность, но при этом, ежели что, то и ответственность вся тоже только на нас.
— И что, — снайпер смотрит на меня уже вполне заинтересованно, — никакой отчетности?
— Не буду врать, — развел руками я, — отчетность имеется. Но вся, что называется — задним числом. Разведал, спланировал, провел, а уж потом пришел и доложился. При этом, кроме отряда наемников Кости Убивца, слышал о таком?..
Руслан согласно кивает, слыхал, мол.
— …Так вот, кроме него и его парней нас еще поддерживает местная Служба Безопасности — боеприпасами обеспечивает, оружием, экипировкой.
— Нормально ты, как я погляжу, тут устроился. Практически и рыбку съел, и… никуда не сел, — ухмыляется снайпер. — И что, твои «кураторы» из СБ за все предоставленные ништяки не могут у тебя ничего потребовать взамен? Типа — сутки времени тебе, и вынь нам чего-нибудь, да положь.
— Нет, в такой форме — не могут. Это у нас было оговорено заранее. Могут вежливо попросить об одолжении, если очень нужно. А мы, если будет желание и возможность, сделаем.
— И часто просили?
— Один раз. Мы не отказали и в результате — очень хорошо заработали.
— Ну, Миша, ты и жук!
— На том стоим. Вон, Комендант здешний, с особистом на пару, вообще подлым наймитом обзывают. Но так, любя.
— Угу, — хитро щурится Руслан. — По-родственному?
— А ты-то откуда знаешь?
— А, дежурный рассказал, ну, этот, здоровенный. Петр. Жаловался на тебя, говорил, мол, такая у Коменданта дочка! Сколько народу за ней ухаживать пытались, и всем — от ворот поворот. А потом явился этот пришлый и увел девку, что называется, из стойла увел.
— Что, серьезно, так и говорил?
— Нет, конечно, он так шутейно. Но общий смысл все равно был близкий.
— Что, серьезно, так и говорил?
— Нет, конечно, он так шутейно. Но общий смысл все равно был близкий.
— Так, ладно, хватит о моей личной жизни, — делаю строгое лицо я. — Она тебя, в конце концов, не касается. По предложению моему что?
— Миш, ты, главное, не обижайся… Но с кондачка такие вопросы не решаются. Мне подумать нужно. Опять же я условий пока, кроме самых общих, не услышал.
— Ясно, мы с моей шизофренией соберем консилиум и примем решение, — улыбнулся я. — А по условиям… Я ставлю тебя на полное вещевое довольствие. Боеприпасами и оружием тоже обеспечиваю. Кстати, тут мне по секрету сказали, что с ближайшим армейским караваном сюда «Винторез» пришлют. Мне его на группу здешнее начальство уже месяца два с половиной назад обещало. Заявку подавали. Вот, похоже, все срослось. Но это так, информация для общего развития… По жилью и кормежке прямо сейчас тебе ничего не скажу, вопрос этот с людьми я еще не обсуждал. Но могу пообещать: место хорошее, кухня просто отличная и оплата вполне приемлемая. А может, и вообще бесплатно тебя устроить выйдет. Плюс — тридцать три процента от общей стоимости захваченных трофеев и прочих выплат.
— Треть?
— Да, группа у нас маленькая: ты, если согласишься, третьим будешь, поэтому все доходы делим поровну.
— Хм, — Руслан явно крепко задумался, — заманчиво, конечно. Ладно, я обдумаю.
— Договорились. Только сильно не затягивай. А пока пошли, получишь назад свой карамультук, да я тебя на постой в одном хорошем месте определю.
Как я ни старался, но договориться с Кузьмой о бесплатном проживании и питании Руслана в «Псарне» так и не смог. Трактирщик на защиту своих финансовых интересов встал горой.
— Миш, ты не подумай, что я жлоб какой-нибудь, — втолковывал он мне, — но на такое меня подбить даже не пытайся. Я понимаю, снайпер в команде — это для тебя очень хорошо. Но мне-то выгода с этого какая? Этак ты себе целый взвод разных умельцев навербуешь, а старый и больной Кузьма Четверть их всех бесплатно расселять, кормить будет? Э, нет, брат, так не годится!
Пришлось согласиться. Жаль, конечно, но, если честно, я на эту возможность изначально не очень-то рассчитывал. Так, попытался на всякий случай. Не вышло — да и бог бы с ним, не шибко-то и надеялись. Своих денег у Руслана, разумеется, не было, так что пришлось мне его немного проспонсировать. Парень он правильный, думаю, даже если на предложение мое не согласится, то деньги все равно позже отдаст. Но я все же надеюсь, что он решит ко мне присоединиться.
Поселив Руса в один из немногих оставшихся незанятыми номеров, я занялся делами. Сначала почти час просидел с Убивцем и Четвертью в Костиной комнатушке, выслушивая финансовый отчет. С компаньонами мне повезло, что и говорить. Оказывается, в то время, когда я носился со стрельбой, гиком и посвистом молодецким по горам, тренировал народ в Ростове и сидел в плену, они заключали сделки и честно отчисляли мне положенный процент. Да, на первый взгляд, один процент — это очень мало. Но только на первый. Если сумма контракта пара-тройка сотен рублей золотом, то на меня из них приходятся две-три симпатичные золотые монетки. А если больше? И это с учетом того, что за все мои вылазки я и так уже получил неплохое вознаграждение в виде денег за проданные трофеи, премий за «волчьи головы» и разных бонусов от щедрот Коменданта. Одним словом, мое финансовое положение постепенно становится все лучше и лучше. Разумеется, ни богатым, ни даже зажиточным я себя считать еще не могу, но, по сравнению с серединой сентября прошлого года, когда у меня, кроме автомата да навыков, ни черта не было… Как говорил персонаж одного «бородатого» анекдота: «Жизнь-то налаживается!» Потом пошел к Костылевым. Вернее — к Насте, потому как мне было точно известно, что Игорь сейчас на службе. Мало того, он мне даже пообещал в Комендатуре немного задержаться, когда я с ним на эту тему по телефону разговаривал. Все понимает мужик, действительно хоть днем и плюс на улице, но, один черт — январь на дворе. В беседке садовой сидеть слишком холодно и неуютно… В общем, в «Псарню» я заявился уже после полуночи. И был сильно удивлен царящему там бедламу. Перед входом у тротуара стояли две «Нивы», здорово похожие на мой УАЗ. В том смысле, что тоже лифтованные, усиленные дополнительными дугами и с рубчатой внедорожной резиной. Сделано, правда, немного грубее, чем у того же Исмаила, но тоже явно прочно и надежно. Это что же, Убивец на новый транспорт разорился, или заказчики подъехали? Внутри — полно народу, но при этом гражданских не видно. Все присутствующие одеты в «горки» и камуфляж и вооружены. Вдоль стены расставлены какие-то рюкзаки и ранцы, аккуратной кучкой сложено несколько автоматов и карабинов. Похоже, кто-то только что из рейда вернулся.
Не ошибся! Стоило мне войти в зал трактира, как на меня сразу с трех сторон накинулись Курсант, Шуруп и Коваль, да и остальные парни, вернувшиеся, как оказалось, буквально полчаса назад из рейда в Мертвые Земли, тоже подошли поприветствовать. Минуты три меня обнимали, колотили по спине и плечам, короче, так радовались тому, что я жив, что чуть не прибили. Толя даже пытался даже кинуть клич: «Ребята, качай его», но идея с моей стороны не встретила ни малейшего понимания. Я так и сказал, что потолки тут не шибко высокие и желания изображать на них лепнину у меня нет ни малейшего. А на улице — холодно и грязно. Так что — отставить! Когда бурные эмоции парней пошли на убыль, Толик ухватил меня под локоть и потащил к столу, на котором в изобилии громоздились кружки с пивом и тарелки с разными мясными вкусностями. На ходу он умудрялся с пулеметной скоростью вываливать на меня буквально потоки информации. И о том, как он спешил из Ростова сюда, и об удачном рейде в Мертвые Земли, из которого он с парнями только что вернулся, мол, только и успели, что рожи ополоснуть да поесть заказать. А еще о том, что, едва услышав от Кузьмы о моем возвращении, он собрался было лететь со всех ног домой к Коменданту, но в последний момент был перехвачен мудрым трактирщиком. Который и объяснил Курсанту, что ежели он мне порушит лирический момент, то вместо радостной встречи может получиться мордобой. Ну, Толя, не будь дурак, сделал для себя выводы и решил дождаться меня в «Псарне», заказав побольше всякого-разного поесть и выпить, чтобы было чем отметить встречу боевых друзей. Нет, а почему бы и не отметить, в конце концов?
Уже усаживаясь, я вдруг ощутил на себе чей-то взгляд. Неприятное такое ощущение, будто прицельную «галку» ПСО между лопаток почувствовал. Обернувшись и внимательно оглядев зал, понимаю, что часть народа, тусующегося в трактире, мне совершенно не знакома.
— Толя, а это что за хлопцы? — поинтересовался я у увлеченно расписывающего события последних дней Курсанта.
— Эти? Охрана каравана. Почти одновременно с нами прибыли, только со стороны Владикавказа. Хороший такой караван, богатый, даже обидно, что не нам его сопровождать довелось. Шесть грузовиков с товаром да охрана на четырех внедорожниках идут в Кизляр. Купцы-то в трактире у рынка разместились, а на всю охрану там места не хватило, вот они ввосьмером на двух машинах к нам и приехали.
Вот оно как. Значит, ошибся я в предположениях по поводу «Нив». Приехавшие на них охранники с первого взгляда производили впечатление ребят тертых и бывалых: крепкие, подвижные фигуры, ухоженное оружие, внимательные взгляды, скупые и плавные движения профессионалов. Матерые мужики, из тех, что отлично знают, как себя вести по обе стороны от мушки. Да уж, видно, в хорошую копеечку эти парни купчикам обходятся. Видно, товар у них дорогой, коли на таких головорезов раскошелились. А те уже рассаживаются за соседними столиками, о чем-то негромко переговариваясь и разбирая принесенные Зиной кружки, над которыми качаются невысокие шапки пивной пены. Сидящий ближе всех к нам, крутоплечий зеленоглазый парень лет двадцати семи с неровным шрамом через всю щеку, от виска до подбородка, оборачивается к нам.
— Что, друг, говорят, вы тут давеча Непримиримым неслабо хвост прищемили? — дружелюбно спрашивает он у Толи.
— Было дело, — кивает в ответ Курсант. — В первый рейд, пять дней назад, пятерых угомонили. В этот раз еще две группы «закрыли», в одной трое, во второй — шестеро.
— Нормально повоевали, — одобрительно цокает языком собеседник. — Значит, допрыгались волчары. Как говорит один мой знакомый: «Не все коту творог, иногда и рожей о порог»!
Если честно, то сам не знаю, каким образом мне удалось сохранить на лице беззаботное выражение. Я даже как-то умудрился жизнерадостно хохотнуть и легонько ткнуть зеленоглазого кулаком в плечо, мол, ну, брат, ты и рассмешил. А у самого, словно у бойцового пса перед дракой, шерсть на загривке буквально дыбом встала, а от притока адреналина кровь вскипела, будто кипяток в чайнике.