Мы сели в машину, я спросила, куда везти девушку, и моя «девятка» тронулась с места.
– Лена, расскажите мне о Геле. Ну, как вы сами ее себе представляете. Что она за человек?
– Геля… – старательно подбирая слова, начала Лена, – она добрая. Нежадная. Только мне всегда казалось, что она немного со странностями.
– Почему? В чем это выражалось?
– Мне было трудно понять, чего она хочет. Начинаешь с ней разговаривать, задаешь самые простые вопросы, а она молчит или плечами пожимает. Нет-нет, она совсем не дурочка, – спохватилась тут же Лена, – она училась хорошо, но вот это мне и было странно. Почему она не может ответить просто и ясно?
– Может быть, ей просто не хотелось говорить?
– Может быть, конечно, но почему? Я ни о чем таком не спрашивала. Задавала обычные вопросы, как принято между подругами – куда она хочет пойти после училища, будет ли дальше учиться? Хочет ли замуж выйти, детей иметь… А она чаще всего: «не знаю, не знаю», – Лена процитировала Гелю каким-то вялым и скучным голосом. – И я редко видела ее веселой и общительной. При этом она очень любила ходить на дискотеки, чуть ли не каждый день. И это мне тоже казалось в ней непонятным. Замкнутые люди обычно не любят шумное общество, не любят быть на виду. То есть я никак не могла сложить у себя в голове точный образ своей подруги. И мне всегда казалось, что она не так проста, как кажется. Что она очень себе на уме. Но это необязательно в плохом смысле! – тут же добавила девушка.
«Видимо, ты во многом права, – подумала я. – Ведь Геле приходилось в училище быть примерной ученицей, а не той, кем она была на самом деле, – проституткой по призванию».
– А ты никогда не ходила с ней на дискотеки? – спросила я.
– Нет, я это не очень-то люблю. Мы общались с Гелей в училище… Ну, и после друг к другу в гости ходили. На дискотеки она ходила с другой девочкой, Олесей, по-моему. Я ее никогда не видела, но Геля про нее рассказывала.
– А с ее молодым человеком ты была знакома?
– С Сашей? Да, Геля нас знакомила.
– И что ты можешь сказать о нем и об их отношениях?
– Это тоже сложно, – Лена задумалась. – Спросишь ее – как ты к нему относишься? А она – нормально… Ну что это за ответ?
– А сам Саша?
– По нему было видно, что он к Геле относится тепло, даже как-то покровительственно. Он все же ее постарше. Мне он нравился – спокойный и в то же время веселый. Шутил часто.
– А после того, что случилось с Гелей, он перестал появляться?
– Да, – помрачнела Лена. – Хотя, вы знаете, там что-то непонятное получилось. Дело в том, что они поругались за день до этого.
– Вот как? – подняла брови я. – Это Геля тебе рассказывала?
– Нет, я сама видела. Саша пришел в училище и был очень взвинчен. Я его таким не видела раньше. Отозвал Гелю в сторону и начал что-то ей выговаривать. И говорил со злостью. Геля в основном молчала, потом попробовала что-то сказать, а он только рукой махнул на нее и быстро пошел прочь. Я в стороне стояла: Геля просила меня подождать, и поэтому я видела все это. А потом она ко мне подошла и сказала, что они поссорились. Навсегда. Я еще успокоила, мол, помиритесь десять раз. А она головой покачала и сказала, что точно знает – навсегда. И какая-то она испуганная вдруг стала. Я у нее спрашивала, что случилось, но она так и не сказала. Сразу домой пошла, хотя мы собирались в библиотеку. На следующий день она уже поспокойнее была, но все равно какая-то… – Лена вздохнула. – Не такая, как обычно. Она обычно очень инертная, казалось, что ей все безразлично, а тут стала нервничать по пустякам. Я не стала у нее больше выпытывать, думала, что все равно не расскажет. Я и не знала, что она вечером на дискотеку свою пойдет. А потом узнала, что она все-таки пошла и чем все это закончилось…
– Лена, а у Гели были деньги? – быстро задала я еще один вопрос.
– Ну, как… – слегка растерялась Лена. – На карманные расходы были, конечно. У нее мама довольно обеспеченная. Но огромных сумм я у Гели никогда не видела. Правда, она меня часто выручала, если у меня не было, обед иногда на двоих покупала. Мне не удобно было, но она уверяла, что ничего страшного.
– А Геля не пыталась нигде подрабатывать? – клонила я к интересующей меня теме.
– Где же ей подрабатывать, мы же днем учимся… – недоуменно развела руками Лена. – Да нет, она и не говорила об этом никогда.
– А этого Сашу Злотникова ты больше не видела?
– Нет, он в училище больше не приходил. И у Гели дома я его не встречала потом. Я к ней иногда захожу, проведать. Ей же, наверное, очень тяжело сейчас…
Лена нахмурилась и показала рукой:
– Вон мой дом.
Я кивнула, завезла девушку во двор между двумя девятиэтажками и сказала на прощание, протянув визитку:
– Если что-то вспомнишь, вот тебе мой номер телефона, позвони.
– Хорошо, – ответила Лена и вышла из машины.
* * *После разговора с Леной я пришла к выводу, что настала пора познакомиться с другом Гели Синицыной, молодым человеком по имени Александр Злотников. И сразу же начала действовать.
Адрес Злотникова установить не составило труда, для этого пришлось в очередной раз напрячь подполковника Мельникова. Узнав адрес, я отправилась туда. Однако на месте Злотникова не оказалось, и слегка настороженная визитом незнакомой дамы мама Саши посоветовала искать его в политехническом университете, где он проходил практику на кафедре.
Меня этот факт обрадовал – на нейтральной территории встречаться с молодым человеком было удобнее с психологической точки зрения. У себя дома он мог вести себя заносчиво и не очень охотно отвечать на вопросы – я была знакома с этим феноменом.
Открыв дверь кафедры, я увидела усатого преподавателя, который старательно что-то объяснял долговязому молодому человеку с русыми волосами. Тот стоял и с равнодушным видом все это выслушивал. Вероятно, разговор его нисколько не занимал, более того, даже напрягал. Поэтому появление незнакомой женщины, на которую сразу же переключилось внимание преподавателя, его обрадовало.
– Простите, где можно найти Александра Злотникова? – спросила я.
– Это я, – тут же с готовностью выступил вперед молодой человек. – А что вы хотели?
– А вы, собственно, кто? – сдвинул брови преподаватель.
– У меня дело к молодому человеку, – улыбнулась я.
– Но… Сейчас он занят. И будет занят еще около часа, – строго сказал преподаватель.
– А в чем дело-то? – осведомился тем временем сам Злотников.
– Это по поводу Ангелины Синицыной, – официально ответила я.
– Валерий Михайлович, это из милиции, – тут же, не дожидаясь моих объяснений, сказал Злотников. – Вы же из милиции? – переспросил он меня.
Я на всякий случай кивнула в знак согласия.
– Где мы можем поговорить? – взяла я инициативу в свои руки.
Тут усатый преподаватель развел руками, подозрительно взглянул на Злотникова и неуверенно произнес:
– Вообще-то здесь кафедра…
– Мы выйдем во двор, – решила я, приглашая Злотникова к выходу.
Тот усмехнулся, глядя на своего руководителя, всем своим видом выражая, что он-то готов и дальше выслушивать его нотации, но тут вот пришел человек, а ему отказывать никак нельзя, и поэтому он должен идти. Я тут же подумала, что Злотникова, по всей видимости, крепко достала его университетская практика, если он предпочитает ей беседу с милицией, и он, похоже, абсолютно ни при чем в деле Синицыной. Впрочем, это лишь первое впечатление.
Уже проходя вместе с молодым человеком по коридору, я решила признаться:
– Я не из милиции. Я частный детектив и хочу задать вам несколько вопросов.
– Задавайте, – охотно согласился Злотников, разминая в руках сигарету. – Хоть свежим воздухом подышать, а то совсем уже зашился с этой практикой…
– Что, суровый руководитель? – участливо спросила я.
– Нет. Просто сухарь и самодур, – ответил Александр. – Я очень рад тому, что вы прервали наше с ним общение.
Мы вышли из здания и расположились на скамейке перед входом.
– Я, собственно, предвижу уже ваши вопросы. – Злотников вздохнул. – Сразу хочу сказать, что я никоим образом не причастен ко всему этому. И считаю, что Геля, то есть моя связь с ней, находится в прошлом.
– И все же есть кое-что, что заставляет меня обратиться к тебе, Саша, – сказала я.
– Что же? – спокойно спросил Злотников, закуривая сигарету.
– Подруга Гели, Лена, рассказала мне, что перед тем, как Гелю… изуродовали, вы с ней поссорились.
– Ах, ну да, – помрачнел Злотников, отворачиваясь от меня и сосредоточенно выпуская дым в безоблачное небо. – Было такое дело…
– А не можешь ли ты сказать, почему вы поссорились?
– Могу.
Александр повернулся ко мне и посмотрел в упор своими серыми глазами. В них, как мне показалось, промелькнуло некое сочувствие, даже жалость.
– Вам… Вам известно, чем занималась ваша клиентка? – спросил он.
Я кивнула в знак согласия.
– Вам… Вам известно, чем занималась ваша клиентка? – спросил он.
Я кивнула в знак согласия.
– Вот на эту тему мы и поругались, – просто сказал Александр. – Если хотите, могу рассказать подробнее…
* * *Они познакомились с Гелей на дискотеке. Саша, флегматичный и спокойный студент, был олицетворением образа приличного мальчика. Он был строен, симпатичен и слегка женствен. Это не мешало ему, однако, слыть уверенным в себе молодым человеком. Он был, что называется, смазливым и поэтому нравился многим девушкам, и немудрено, что Геля обратила на него внимание. Вернее, он сам подошел к ней познакомиться, и она с воодушевлением восприняла возможность нового знакомства и с удовольствием его продолжила в более тесной форме. В этот же вечер, после дискотеки.
Злотникова это абсолютно не смутило, даже обрадовало. Собственно говоря, он не любил особо рассусоливать и стремился сократить путь от знакомства до близких отношений. Он рассуждал так же, как и большинство его сверстников. Геля произвела на него хорошее впечатление. Да и вообще была довольно веселой и, как ему казалось, забавной девушкой.
Отношения между ними были легкими и в основном сводились к совместному отдыху – на дискотеке, в кафе или в компании молодых людей. Для интимных встреч друг Александра предоставлял им свою пустующую квартиру. Собственно, этим отношения парочки и ограничивались.
Но с определенного момента Злотников почувствовал у своей подруги какую-то перемену в настроении. Она стала более раздражительной, взрывалась по пустякам, обвиняла Сашу то в том, то в этом, совершенно, по его мнению, необоснованно. Как будто напрашивалась на то, чтобы поругаться. Ко всему прочему, она начала требовать у Злотникова деньги, склонять его к дорогим подаркам, а когда тот отказывался – называла его «недостойным мужчиной». Александр в силу своего характера относился к этим выходкам спокойно. Однако в душу его начало закрадываться подозрение.
Это подозрение в основном сводилось у него к тому, что Геля завела себе другого парня, а с ним, Александром, продолжает отношения по инерции. И готова вот-вот их разорвать. Не то чтобы Злотников запаниковал. У него просто взыграло мужское самолюбие.
Он начал с анализа ситуации. Геля довольно часто, по ее словам, посещала дискотеки и другие увеселительные мероприятия. Но в большинстве случаев проводила она там время без Саши, ссылаясь на множество причин. То подруга против, то еще чего. И вообще их встречи нельзя было назвать частыми – раз в неделю. Причем Александр заметил, что они, как правило, происходили в выходные дни, как будто по расписанию. Жизнь Гели в будничные дни оставалась для ее друга закрытой.
Более того, когда предоставилась возможность поехать на два дня на дачу среди недели и провести там время вдвоем, Геля отказалась. Сослалась на то, что ей необходимо заниматься. Александр расстроился, но виду особого не показал. Но буквально на следующий день один из его друзей как бы невзначай передал ему, что видел в городе Гелю. Дело было вечером, она, накрашенная и нарядная, куда-то спешила, ловила машину.
Этих фактов было достаточно для того, чтобы Злотников начал действовать. Занятия в политехническом были не столь напряженными, чтобы Александр не мог себе позволить поиграть в шпионов.
Он начал слежку, одолжив у одного из своих приятелей старый «жигуленок». Пост номер один был занят Злотниковым во дворе, где жила подруга. Он выбрал тот день, когда Геля, в очередной раз сославшись на занятость в училище, отказалась с ним встречаться.
Около восьми часов вечера Злотников испытал чувство азарта и легкий холодок в груди. Геля, одетая как на дискотеку, вышла из своего подъезда, не обратив никакого внимания на стоявший поодаль «жигуленок». Злотников, нацепивший по такому случаю себе на нос темные очки, осторожно выехал вслед за Гелей на «жигуленке» на улицу. Вскоре Синицына поймала машину и поехала в сторону Парка Победы. Естественно, «хвост» в виде Злотникова сопровождал ее непосредственно до места назначения.
Ангелина доехала до улицы Ракетной. Александр педантично записал номер дома, куда зашла Геля, в свой блокнот и стал ждать. Естественно, он думал, что именно здесь живет его таинственный соперник, и очень нервничал, представляя себе всякие откровенные сцены и растравляя ревность. Каково же было его удивление, когда некоторое время спустя Синицына вышла из дома в сопровождении незнакомой женщины средних лет. Удивление Александра усилилось, когда к тротуару подъехала иномарка, за рулем которой находился представительный господин. В эту машину и погрузились женщина и Ангелина.
Наступил второй этап слежки. Естественно, будь за рулем того «БМВ» более внимательный человек, он заметил бы «хвост». Но ни водитель, ни его пассажиры не подозревали, что находятся под колпаком молодого шпиона-любителя.
Некоторое время спустя преследуемый притормозил около какого-то дома. Злотников сильно бы удивился, если бы знал, что именно к бывшему сотруднику компетентных органов, переводчику Шумилину, приехала его подруга вместе с представительным господином.
Саша недоумевал по поводу всех этих перемещений своей подруги, пытаясь понять, что это значит. Когда женщина, которой приехавший на «БМВ» мужчина почему-то отсчитал несколько купюр, удалилась, а он вместе с Гелей зашел в дом, Злотников задумался еще больше. И наконец понял. Предположение, конечно, для молодого человека было чудовищно – все же Геля Синицына была для него не чужим человеком. Но сопоставив факты, он понял, что самое чудовищное в данном случае является самым правдоподобным. Он влип, он познакомился со шлюхой. И не просто со шлюхой, а с продажной шлюхой. Теперь стали понятны ее бесконечные отговорки, нежелание брать с собой Александра. И, наконец, понятны меркантильные претензии – все это отсюда, из мира продажного секса.
Все сошлось. И, дождавшись вышедших из дома Гелю и довольного собой господина, Злотников поехал к друзьям, для того чтобы напиться и эмоционально еще раз пережить ситуацию, еще раз прокрутить в голове увиденное…
«Как все-таки это противно, – думал Злотников, едучи на следующий день уже в троллейбусе в медучилище на встречу с Гелей. – Как ей самой не противно, в конце концов! Спать с этим хлыщом, получать за это деньги, улыбаться ему на прощание, когда он игриво хлопает ее по попке!» Мысль о том, что это была его девушка, ранила сердце впечатлительного парня.
Но он взял себя в руки и не стал устраивать скандала. Просто четко и сурово высказал Геле все, что он о ней думает. И ушел.
Потом он явился еще только раз, когда через несколько дней узнал о несчастье, случившемся с Гелей. Пришел в больницу. Пришел, чтобы проститься, отдать последний долг. Большего он для Гели сделать ничего не мог.
* * *– А что ты сам думаешь по этому поводу? – спросила я после того, как Злотников замолчал. – Кто мог сделать с ней такое?
– Понятия не имею, – пожал плечами Александр. – Я же говорю, что жизнь Гели была как бы для меня закрыта во многом. Я не удивлюсь, если окажется, что она вела даже не двойную, а тройную жизнь. Я практически никого не знал из ее окружения, кроме матери и подруги Лены. Да и ту я видел мельком, несколько раз в училище и один раз у Гели дома. Других своих подруг она скрывала. Не знаю, абсолютно ничего не могу сказать. Может быть, это вообще случайность? В смысле, что произошло это именно с Гелей. Просто попался какой-нибудь… маньяк, которому, в принципе, все равно было кого… Или же она скрывала еще что-то более мерзкое. Но я вам рассказал все, что знал.
– Да, я поняла, спасибо, Саша, – попрощалась я со Злотниковым, после чего тот, с грустью взглянув на часы, с неохотой отправился на продолжение беседы с руководителем практики.
«Итак, разговор со Злотниковым, можно сказать, закончился ничем. Алиби парень не предоставил, но достаточно аргументированно и спокойно объяснил, что он непричастен к этому делу», – думала я по дороге домой.
По крайней мере, так мне показалось. Внешне этот человек производил впечатление нормального парня, который вряд ли бы пошел на преступление. Конечно, это всего лишь ощущения. Но я решила не разрабатывать дальше эту версию. Тем более, что новую пищу для размышлений подкинул очередной телефонный разговор с Мельниковым.
– Отравили мамочку-то, – с места в карьер начал Андрей Александрович. – Вместе с алкоголем в крови обнаружен яд. Незатейливый такой, крысомор. И находился он как раз в той бутылке, из которой она, как я понял, пила на твоих глазах. Она не говорила тебе, кстати, откуда у нее эта бутылка?
– Бутылка стояла у нее в серванте и была принесена не мной. Надеюсь, ты не подозреваешь, что я в свою бутылку подсыпала яд?
– Нет, не подозреваю. Но ты стоишь на грани между свидетелем и подозреваемым. Кстати, ты толком не ответила на мой вопрос.