— Как ваши вчерашние успехи, адепты? Уже поняли свою задачу на практику?
— Расшифровали послание, лежавшее в книге. Посмотрели на часы, — тут же отчитался Карел.
— Неплохо, — благосклонно кивнула преподавательница. — Вы оказались шустрее, чем я предполагала. Но в любом случае, как я уже и говорила, можете не спешить. У вас неделя на осмотр достопримечательностей города и обучение у приглашенного мной специалиста. Плюс культурная программа. Надеюсь, вы не забыли об этом. В свободное время занимайтесь чем хотите, ну а через неделю приступайте к поискам. Только отчитываться мне об этапах вашего расследования не нужно. Меня абсолютно не интересует, что и как вы будете делать. Я хочу получить готовый результат.
— А спрашивать можно будет, если мы зайдем в тупик? — осторожно уточнила я.
— Кира, — подняла брови фея, — сколько уже раз вам повторять, я не нянька. Вы достаточно способные молодые люди для того, чтобы пошевелить мозгами самим. Зайдете в тупик, значит, подумаете немного, сходите в библиотеку, еще поразмыслите и найдете выход. Не разочаровывайте меня!
От этих ее слов меня передернуло. Разочаровывать Аннушку — это себя не любить. Знаем, проходили!
— Можете спросить, если нужно будет выучить неизвестное вам заклинание, — снизошла она до «помощи».
Нарушил наш разговор звук дверного звонка, а через минуту в столовую вошел господин Дойс и сообщил:
— Прибыл господин Хантиль Туан к госпоже Золя и графу Весту.
— Проводите его в библиотеку, Дойс, — велела Аннушка. — Кира и Карел сейчас подойдут.
Управляющий поклонился и вышел, а фея распорядилась:
— Займитесь делом, адепты. Господин Туан научит вас многому… интересному и нужному. И можете не таиться, он в курсе, что мы… не местные.
Наш новый преподаватель оказался молодым стройным мужчиной самой что ни на есть жуликоватой наружности. Вот смотришь на такого человека, и первая ассоциация — прохиндей и авантюрист. Пока сложно было сказать, насколько моя оценка верна, но зная Аннушку, я не удивилась бы ничему.
— Прекрасная леди! — поклонился мне мужчина, как только я вошла. — Герцогиня не говорила, что моей ученицей будет такая прелестная юная девушка.
— Она еще и вредная, так что не обольщайтесь, господин Туан, — проговорил за моей спиной Карел.
Наш новый учитель рассмеялся, а я, пользуясь тем, что он не видит, не оглядываясь, лягнула ногой любимого напарника, чтобы не говорил гадости.
— Чувствую, мы поладим, — потер руки мужчина. — Ну что ж, мое имя вам уже известно, я ваши тоже знаю, а потому не будем терять время. Скажите мне, кто из вас знает, что такое самострельное оружие?
— Я знаю, — спокойно отозвалась я.
— Неожиданно! Я думал, что это окажется скорее знакомым вашему другу.
Карел в ответ на вопросительный взгляд покачал головой, и Туан продолжил:
— Тогда мы начнем с изучения этого оружия. Как его разбирать, чистить, собирать, заряжать и стрелять.
Из стоявшего на полу кожаного саквояжа он вынул…
— О! Револьвер! — восхитилась я.
— Что, простите? — озадачился Хантиль и с изумлением посмотрел на то, что держал в руках.
— Ну, эта штука ведь так называется? Вон и барабан, куда патроны вставлять.
— Патроны? — как попугай, повторил Туан, а Карел вдруг закашлялся, прикрывая рот рукой.
— Ну да! Те штуки, которые вставляются, — патроны, а из них вылетают и поражают цель — пули, — как ни в чем не бывало пояснила я.
— М-да… Странное ощущение, что говорим об одном и том же, но на разных языках. Или того хуже, на одном языке, но о разных предметах, выглядящих одинаково, — пробормотал учитель и повертел в руках оружие.
Я хихикнула и пихнула напарника в бок, а то что-то его приступ кашля затянулся.
— Так, давайте все же начнем с основных вещей! — взял себя в руки Туан. — Итак! Это самострел, в барабан которого необходимо вставлять магические снаряды. Стреляет оружие, конечно, не само, а лишь после того, как вы нажмете на спусковой крючок.
— Курок… — шепотом прокомментировала я.
— Госпожа Золя, а можно попросить вас сразу назвать мне все термины, чтобы я понимал, что вы там бурчите? Так и мне проще будет, и вам понятнее.
— Легко! — Улыбаясь, я подошла к преподавателю и стала указывать пальцем, комментируя: — Револьвер — так как заряжается не обойма, а барабан. Курок, дуло, это, кажется, шомпол для чистки дула. Какой калибр, я не знаю, так как не разбираюсь. Барабан большой, десять патронов.
— Кхе, — кашлянул мужчина. — И что же, вы даже умеете с ним обращаться?
— He-а, с таким не умею. Из пистолета стреляла, но из пневматики. Из винтовки еще тоже стреляла в тире, а вот из револьвера ни разу.
— А пистолет — это?..
— Это примерно то же самое, но патроны нужно вставлять не в барабан, а в ручке есть такой специальный узкий прямоугольный отсек, который называется магазин. Или обойма? Что-то сама запуталась уже, что из них что. Короче, вот в него. И внешне пистолет имеет форму не такую, а… как бы ровную, — изобразила я руками фигуру, которая должна была пояснить.
— А сколько… патронов можно вставить в магазин? — с самым заинтересованным видом уточнил мой собеседник.
— До двадцати в зависимости от модели. Но я в оружии мало что понимаю. Так, понахваталась понемногу, и все. Могу ошибаться в терминах, я ведь не специалист.
— В любом случае весьма неожиданные познания для столь юной леди, — потер щеку господин Туан. — Я даже боюсь уже уточнять, что такое винтовка, тир и пневматика.
Карел таки не выдержал, расхохотался и сквозь смех произнес:
— Поверьте, господин Туан, когда Киру несет и она начинает что-то этакое говорить, ее не понимает никто. Она из технической реальности и оказалась в наших мирах чудом, провалившись в портал. Вот так-то.
— Ах вот оно что! — просветлел мужчина. — А то я уже начал себя чувствовать отсталой личностью. Тогда возвращаемся к тому, что имеется у нас: техномагический самострел. Кстати, «револьвер» — отличное слово, пожалуй, я его у вас позаимствую и пущу в массы. Это намного короче, чем самострельное оружие. Так, что дальше? А! Заряжается он магическими снарядами. — Туан покосился на меня и исправился: — Патронами. Их несколько видов: с ядами, заклинаниями, проклятиями, механические — убивающие или ранящие. У них всех разный внешний вид: магические — красные, ядовитые — зеленые, с проклятиями — черные, механические — серые с широкой красной полосой по центру. Это понятно?
— Вполне, — ответил за нас обоих Карел. — А стрелять сложно?
— О нет! Учитывая магическую составляющую, эти… револьверы самонаводящиеся. То есть направляете на цель и нажимаете на… спусковой крючок. Мм-м… пуля попадет в любом случае, ну если только ваш противник не маг и не телепортируется в сторону мгновенно в момент выстрела.
— Как удобно! — не удержалась я. — С нашим оружием такое не прокатило бы, стрелять метко нужно уметь. А отдача сильная?
— Отдача? — скорбно вздохнул Туан.
— Ну, после выстрела сильно дергается револьвер? Руку уводит в сторону?
— Ах это… Нет, отдачи нет. Так что мы с вами научимся разбираться в снарядах… патронах, заряжать и разряжать оружие, разбирать, чистить его, смазывать, ну и так далее. Вопросы?
— А красивые револьверы есть? — смущенно улыбнулась я. — Чтобы ручка перламутровая была, например. Или просто поизящнее, чем эта бандура.
— Есть, — закатил глаза несчастный преподаватель. — А теперь начали!
Глава 4
Об изучении «револьвера», тайнах старинного витража, посещении оперного театра и о том, что не всем дано писать либретто,
а также о поисках нужной литературы
Часа полтора у нас ушло на первое знакомство с этим самострелом. Потом господин Туан заявил, что на сегодня достаточно, и вынул из своего саквояжа… связку отмычек. Угадайте, чем мы занимались следующий час? Правильно, ходили по дому и ковырялись во всех замках, пытаясь овладеть воровским навыком. Когда у нас уже пальцы начали дрожать, пришла очередь общаться с местным компасом. Удобная штука, оказалось! Он не только показывал стороны света, но и по соответствующей команде выдавал голографическую карту городов или стран, расположенных в нужном направлении. Этакий глобальный навигатор. Причем это все в него можно было дополнительно «подгружать», если нужна, например, какая-то конкретная местность или город во всех подробностях. В этом была карта столицы и пригородов.
На этом наш первый урок закончился, и мы распрощались до завтра.
Аннушка, как оказалось, за это время куда-то уехала, оставив для нас распоряжение быть готовыми к семи вечера, поскольку отправимся в оперу. Это нам передал господин Дойс. Ну а мы с напарником, сверившись с часами, решили, что успеем за оставшееся время быстренько метнуться к витражу, на который указывал стрелок с башни на Ратуше, и взглянуть на него, пока не стемнело.
Так мы и сделали, быстро переоделись, вызвали своих призрачных скакунов и рысью припустили на нужную улицу.
Витраж при свете дня оказался намного красивее, что неудивительно. Яркие краски, аккуратные стеклышки разных цветов, вставленные в рамки. Делал его настоящий художник. А уж мастерство исполнения вообще выше всяких похвал.
Сапоги у девушки, впрочем, по-прежнему отсутствовали, что ставило нас в тупик. Мы тщательно осмотрели картину, изучили все детали, доступные невооруженному глазу, но ничего необычного так и не увидели. Тогда я предложила надеть очки и смотреть через них в разных режимах.
— Никакой магии при выполнении витража использовано не было, — выдала я через некоторое время. — Исключительно ручной труд.
— Угу… — рассеянно отозвался Карел, а потом велел: — Посмотри-ка на кучу мошкары над кустом роз. И настрой увеличение и приближение на максимум.
Я выполнила указание и выпалила:
— Ух ты! Так это же цифры, а не мухи.
— И я о том же. Так, я сейчас перерисую этих «мушек» в том порядке, как они расположены, а ты будешь мне диктовать, что в какой написано, — зашуршал вещами напарник.
Я же продолжала изучать загадочный шифр, залитый в стекло. Потом Карел велел мне диктовать, и я послушно называла: какая по счету мушка в каком ряду, и что это за число на самом-то деле.
— Даже не представляю, что это такое, — хмыкнул он, когда мы закончили.
— Сейчас будем узнавать у аборигенов, что это за витраж, — отозвалась я и сняла очки.
Первые несколько прохожих не знали, что за девушка на картинке. Потом один пожилой седовласый господин после раздумий выдал, что дом этот некогда принадлежал магичке, леди Амальфии, и был построен по ее эскизам. Мужчина еще подумал и предположил, что на витраже сама леди и изображена.
— Ну хоть что-то, — пробурчал друг, а потом решительно направился за угол дома, где располагалось крыльцо.
На его звонок открыла дверь молоденькая симпатичная горничная, и они принялись о чем-то беседовать. Я решила не вмешиваться, так как все знают, что у собеседника противоположного пола легче вызвать симпатию, а Карел у нас парень видный. Девушка очень быстро начала улыбаться и отвечала весьма охотно, а граф Вест, похоже, пустил в ход все свое обаяние. И когда научился только?
Потом он что-то записал, поцеловал хорошенькой горничной запястье, чем вогнал ее в краску, и откланялся.
— И? — умирая от любопытства, спросила я, как только он вернулся ко мне.
— Все правильно. Дом построен по чертежам леди Амальфии. Она была королевским магом и по совместительству… угадай, чьей многолетней любовницей?
— Ага-а! Того, кто сделал часы в Ратуше?
— Именно! Так вот, леди сия была весьма известна, и в городской библиотеке хранится ее монография, существующая в единственном экземпляре. А на витраже изображена одна из трех сестер, цветочных фей — Роза. Говорят, хозяйка дома имела с ней сильнейшее внешнее сходство, если судить по всем художественным изображениям Розы и сохранившимся портретам самой Амальфии. Кроме того, наша леди, как и данная феечка, питала слабость именно к этим милым цветам. И, конечно же, она не упустила возможности запечатлеть на витраже фактически себя.
— То есть нам нужно искать монографию леди Амальфии и изображения оставшихся двух фей. Хоть у одной-то должны быть сапоги. Имена двух других сестер записал?
— Айрис — средняя сестра и Жасмин — старшая.
— Сегодня успеем? — Я взглянула на часы и сама же ответила: — Нет, не успеем. Если опоздаем, Аннушка нам головы открутит. Придется слушать арии. Ты как к опере?
— Никак, — фыркнул Карел. — Ни разу не был.
— Аналогично! Тогда поскакали быстрее, мне нужно принарядиться к выходу.
К мероприятию я успела собраться вполне спокойно и даже приняла помощь от второй горничной, работающей в доме. Ильза предложила сделать мне прическу, и я не стала отказываться. С такой длинной гривой, как у меня сейчас, самостоятельно так просто не справишься, если нет доступа к магии.
К указанному времени я спустилась в гостиную в новом вечернем платье, купленном специально для выходов в люди. Это не я так решила. Кстати, Аннушка велела купить два наряда, сказав, что этого хватит. Шею и уши я украсила своими бессменными жемчугами, благо они универсальны. Ну и макияж, само собой, сделала.
— Вы пунктуальны, Кира, — тут же раздался голос магистра Кариборо. Или вернее — Каро?
— Госпожа Золя, вы обворожительны!
О как! Наш вчерашний знакомый Арман Лари тоже тут? Похоже, фея решила расслабиться и отдохнуть от своей нарочитой суровости.
— Добрый вечер, господин Лари, — протянула я ему руку. Он тут же галантно поцеловал мне пальцы, а я попросила: — Обращайтесь ко мне по имени, пожалуйста, так привычнее.
Мужчина тут же уверил меня, что он счастлив, и велел звать его просто Арманом. Ну вот и славно! А то я с этими фамилиями, и чужими, и собственными переделанными, скоро совсем запутаюсь. Пока мы расшаркивались, в комнату вошел Карел. Должна сказать, что местная мода ему очень шла. Ну или просто мне привычнее видеть мужчин, одетых в костюмы, а не в колеты. Я за два года в Межреальности, конечно, пообтерлась, но все равно.
— Да ты сногсшибателен, — шепнула я, следуя с ним под руку к выходу.
— Сногсшибательна — это ты, — тихонько отозвался он. — Никак не могу привыкнуть к тебе в таких нарядах. Мы с тобой вечно замордованные, с оружием и одеты в походные костюмы. А ведь ты настоящая красавица, Кирюш. Не удивлен, что Изверг на тебя глаз положил практически с первой встречи.
Я озадаченно покосилась на напарника, так как он чуть ли не впервые за два года сказал что-то подобное, оценивающее меня как девушку, а не как боевого партнера. И не в шутку, с подначкой, а искренне и серьезно.
Оперный театр, в который мы добирались на такси, поразил своей роскошью. Величественное здание с колоннами и барельефами из белого камня привлекало взгляд сразу и настраивало на ожидание чего-то восхитительного. Широкая пологая лестница с красной ковровой дорожкой, по которой сейчас поднималась нарядная публика, тоже вызывала душевный трепет. Словно на вручение кинопремии приехали. Я хихикнула от невольной ассоциации и покачала головой на вопросительный взгляд Карела.
Внутри театра тоже все соответствовало: зеркала, цветы, хрустальные люстры, обитые багряным бархатом диванчики и банкетки. И кресла в зале с такими же красными мягкими сиденьями и спинками. Ложи, балконы, партер, огромная сцена с бордовым занавесом.
Билеты у нас были из недешевых судя по тому, что мы целиком заняли ложу точно напротив сцены. Аннушка и Арман расположились справа, мы с напарником — слева.
— Как думаешь, о чем будет опера? — шепнул он мне.
— Понятия не имею. Либретто ведь у нас нет, а название мне ни о чем не говорит. Вот какой сюжет может быть у оперы с простым и абсолютно ничего не говорящим названием «Отиль»?
Но наконец потух свет, занавес открылся…
Сказать, что у меня упала челюсть, — это ничего не сказать. Главной солисткой была… механическая дива. Сюжет соответствовал миру: смешению техники и магии. Наша героиня работала в богатом доме горничной, что логично. Кем еще может быть робот? Она была исполнительна, справлялась с уборкой и своими прочими обязанностями хорошо, но мечтала о большем. О чем мечтают все девочки? Правильно, о любви и о самореализации в чем-то эдаком. Так вот Отиль жаждала стать магом и к тому же завести семью. И чье только больное воображение вложило в голову механического существа, не имеющего души, такие мысли? Семья и магия… Бред какой-то.
А дальше она влюбилась в молодого и красивого хозяина дома, мага, кстати. Сложно все было, но он пообещал ей сделать что-нибудь для того, чтобы она обрела человеческое тело, ведь иначе о семье можно и не мечтать. Любовь у них была исключительно платоническая и, как я поняла, односторонняя. Мужик оказался не извращенцем, что радовало, и механическую девушку он не любил, но относился к ней с теплотой. Потом был запрещенный магический ритуал, который в итоге закончился большим «бумом!» и фейерверком, и Отиль развалилась на запчасти. Ну, то есть артистка не рассыпалась, просто вместо нее красовалась горстка деталей из реквизита, пока певица пела «за кадром». Красавчик маг рвал на себе волосы, только у меня сложилось впечатление, не от того, что он взорвал хорошего, в общем-то, робота, а потому, что расстроился из-за неудачного эксперимента. Ну или это просто я такая циничная, поскольку кое-кто из впечатлительной публики даже всплакнул.
В общем, ощущение от оперы у меня было неоднозначным. Во время представления я порой ловила себя на том, что мне хочется приложить ладонь к щеке и выпалить: «О мой бог!» Искупал недостатки либретто дивный, чарующий голос механической певицы. Он действительно был невероятен по своей силе, чистоте и красоте. Мне привычна компьютеризированная музыка, так что я отнеслась к этому спокойно, в отличие от Карела, который, похоже, был шокирован.