Сват глянул на открытый пологий склон холма.
— Опасность скорее всего изнутри. Вряд ли извне.
— Да? А…
— Еще не знаю. Встреча каких-то вельмож. Может, могут что-нибудь не поделить?
— Гм… А мы хоть не ввязываемся во что-нибудь такое, гнилое…
— Нет. Можешь быть уверен. Полковник Шамур никогда не предлагает гнилую работу.
Сергей тяжело вздохнул. Сват, усмехнувшись, сходил к своему гнедому и опустился на камни рядом, держа в руке плоский мех и небольшой витый рог.
— Держи.
Забулькала наливаемая жидкость.
— Что это? — Сергей с удивлением принюхался.
— Ром. Настоящий ангорский ром. Здесь, в Ассане, лучший ром на весь Шеол.
— Не надо… Полковник…
— Мне сегодня нужна твоя нормальная голова. А то, глядя на тебя, весь мир становится грустным…
Сергей пожал плечами и сделал огромный благодарный глоток.
— Ого… Это не хель. Одну минуту…
Сват усмехнулся:
— Смотри не переборщи. Эта штука покрепче хеля.
Сергей помолчал, прислушиваясь к ощущениям в желудке. Муть отступала, по телу разливалось приятное тепло.
— Мне с тобой нужно поговорить. — Сват уже не улыбался.
Сергей опустил голову — у него появилось дурное предчувствие…
— Я слушаю.
— Ты действительно горец?
Так. Что их всех это так беспокоит? Он уже собирался кивнуть, но, подняв голову, встретился с внимательными глазами командира. И понял, что может совсем просто потерять друга…
— Нет.
— Ясно.
— Но я действительно ничего не знаю про Шеол…
— И про горы тоже. Но не важно. Меня интересует другое. Когда ты собираешься двигать дальше?
Елки-палки… Это что, намек? Зачем же так, гораздо честнее прямо… Сергей глянул в сторону.
— Завтра.
Сват поднялся с камня и махнул кому-то у дома рукой. Потом свистнул, подзывая лошадь.
— Не люблю много объяснять. В общем, можешь остаться с нами. Совсем. Если хочешь. Ты пришелся ребятам по душе. Мы редко берем посторонних. В общем — подумай.
Сергей поднялся.
— Спасибо. Не ожидал…
«Кретин, — подумалось. — Самый настоящий. Вечно думаю не о том…»
— Тпр-р-р. — Прискакавший Люер, еще один из их группы, резко осадил лошадь.
— Люер… Останешься здесь. Наблюдай за лесом и мостом. Сигнал знаешь. Взял бы плащ, дурень. Промокнешь. Поверь мне — будет дождь. Попроси вон у Серого… Ему не понадобится. Ант, даешь? Хорошо. Тогда поехали.
Сергей вскочил на коня и, махнув на прощание Люеру, двинул следом. Надо было немного подумать…
Он уже заметил, что система «вольного меча» пользовалась здесь большим уважением. Система была закрытая, чем-то напоминая клановую. Чужих брали крайне редко. Нужно было заработать авторитет, в достаточной степени прославить имя, прежде чем… А тут почти с бухты-барахты. К тому же Сват пользовался уважением и известностью в своем кругу.
Одни сутки. Всего одни сутки знакомства и… М-мда. Но это ли ему надо? Для этого ли он пришел на эту землю? Хорошо, а для чего тогда? Работать все равно надо. Сапожником? Садовником? Что он умеет делать? В этом мире профессиям тоже учатся. И чаще всего с детства…
— Не отходи далеко. — Сват спрыгнул с коня у парадного входа. — Мне могут понадобиться… возможно, твои знания о Рохе.
— О Рохе? Здесь? — Сергей соскочил следом и подвел Мрака к коновязи.
— Не знаю… Ничего не знаю. — Сват задумчиво посмотрел на потемневшее плотное небо. — Но что-то… Нехорошо совсем. Предчувствие. Немного похожее бывало когда-то у Далича. Трудно объяснить.
…Ближе к полуночи начали прибывать гости. Они подъезжали в каретах, без каких-либо опознавательных гербов на дверцах, тихо и спокойно поднимались по лестнице и исчезали во внутренних залах дома. Странные, скромные и молчаливые люди. Из числа благородных, это было заметно сразу. Что, интересно, они здесь устроили — тайный совет? Или сговор? Заседание «антигитлеровской коалиции»? Какое ему дело? У города должны быть свои власти, чтобы думать об этом.
Камбит перехватил взгляд Сергея и махнул рукой. В небольшой комнатке, похожей на кабинет, сидели Шорник и Гай — свои ребята. «Как ты? — Камбит прикрыл дверь и заговорщицки подмигнул, Гай извлек небольшую бутылочку. — Ангорский ром. Сват разрешил по маленькой. Для ясности». «Да я вообще-то уже лучше…» — Сергей был неуверен, но ангорский ром действительно оказался отменным, и в голове сияла просто ослепительная ясность. Отличные ребята, ну просто очень. Это даже не группа, это больше похоже на семью… «Так, что-то я… Да нет, все в порядке. Но, наверное, хватит». «Ладно, по местам, уже почти двенадцать…» Друзья, хлопнув Сергея по плечу, исчезли за дверью. О чем он еще думает, кретин? Таких товарищей днем с огнем во всем Шеоле… Любой мечтает в их ряды. А тут только сутки, и уже… Лети, дурень, говори Свату: да, да, да! Куда ты еще… Елки. Что-то нехорошо в голове… Лучше пройтись.
Сергей поднялся и с удивлением обнаружил, что руки не совсем хорошо слушаются — он не сразу попал по ручке двери. «Так. Непорядок. Ну ничего, сейчас пройдемся… Сюда, по коридору. Откуда мы заходили — справа? Кажется, справа. Сюда. Ого, здесь я не был… Назад. Кто это там машет, дворецкий? Чего махать, уже ухожу. Даже уже ушел. Так, а это что такое? Ну и дом, заблудиться можно. Настроят таких… Нет бы — коридор и комнаты по бокам. Как в общежитии. Нет — давай лабиринт. Дурдом. Ага, вот она, портьера, — за ней точно коридор… Ух ты».
Он остановился, пытаясь сообразить. В просторном темном зале с довольно низким потолком небольшими группами стояли плохо различимые в темноте люди, тихо перешептываясь между собой и посматривая в конец зала, на невысокое возвышение. Вероятно, потолок был невысоким специально, для контраста…
Потому что на возвышении виднелась неярко освещенная одинокая женская фигура, покрытая вуалью, и у нее над головой потолка не было — там сверкали звезды… Это было тем более странно, что Сергей точно знал — на улице идет предсказанный Сватом дождь и небо плотно затянуто облаками.
Он попробовал сосредоточить и привести в порядок плывущие вразброс мысли… Что за странное место, почему под звездами и почему одна… Она очень одинока и очень несчастна, одна, на этом жутком возвышении. Сергей не понимал, откуда у него такое ощущение, но уверенность в этом росла с каждой минутой. Люди о чем-то тихо говорили между собой, их, видимо, мало трогало, что все это как-то неправильно… Она не должна быть там одна, на виду, когда других совсем плохо видно, когда все решают какие-то свои дела и бросают взгляды только на нее. Зачем? Зачем смотреть на боль? Она и так несчастна, зачем делать ее еще несчастней?
И не находится никого, кто бы смог взять ее за руку и увести из этого места, из этого темного сумрачного зала с непонятными звездами над головой… Кто бы смог успокоить, рассказать, что мир не такой уж страшный, что бывает и день, и солнце, и лес. Что не надо грустить, что любое несчастье можно пережить и что всегда может найтись рука, которая поддержит в нужный момент. Что обязательно будет плечо, на которое можно опереться, и прислонить голову, и выплакаться вдоволь. И потом улыбнуться, потому что завеса горя спадет и звезды сменятся солнцем.
И не нужно смотреть на этих людей — они не знают, они просто не понимают, что мир создан совсем не для этого, что в мире нужно искать совсем другое… Рассвет, и улыбку, и смех веселой детворы, и «Доброе утро, родная. Ты знаешь, я больше никуда не поеду, я останусь с тобой и с детьми…». И тогда не нужны дворцы и дальние страны, огромные угодья и чужие красоты…
«Почему бы тебе не подойти и не сказать все это?» — прозвучал сзади чей-то голос. «Я? Я не думал о себе…» — «В том-то и беда. Другие — не мы. Как ты говорил своему брату…» Сергей резко обернулся — сзади никого не было. Это что, совесть? Действительно, почему…
Зал наполнился негромким, мелодичным боем старинных часов, шепот стих и все вокруг разом притихли, как будто вслушиваясь в эти тихие, музыкальные звуки. Или это просто звенит в ушах? Звезды над девушкой стали ярче и больше — словно готовясь обрушиться на грустную одинокую фигурку. Действительно, почему…
Сергей осторожно двинулся между людьми и вошел в полосу лунного света, остановившись рядом с девушкой и взяв ее за руку. Сквозь прозрачную вуаль на него распахнулись изумленные, удивительно чистые синие глаза, плескавшиеся непередаваемым удивлением, как убывающая вода горного озера — от внезапно полившего сверху дождя. Полуприкрытые губы что-то прошептали…
Не бойся. Мир не страшен. Эти люди не страшны. Даже Рох не страшен. На все есть свой ответ и свой выход, нужно только найти его. И тогда открывается то, чего никогда не ожидал, и там, где совсем не искал. В себе самом. В своей семье. И тогда никогда не захочется чего-нибудь другого, поверь — никогда. Потому что то, что есть здесь, — никогда не найти там. Тишину. Доброту. Близость. Терпение и кротость. Любовь. Не страсть — любовь. Это я думаю или говорю?
«Да!» — сияя чистыми, синими глазами, сказала девушка, но почему-то не ему, а кому-то там — в темноте. Или в небе? Кто-то там что-то спрашивал. В темноте. И в небе.
«Да!» — как эхо повторил Сергей. Туда, в темноту. И в небо.
И тогда как будто родился какой-то звук. Длинный и спокойный, похожий на эхо утихающей в горах пастушьей свирели… Вокруг опустились и засверкали звезды, много больших и ярких звезд. Боже, как все это напоминает… Что напоминает? То, как он попал в этот мир, вот что. Тогда, после лестницы. Та же ночь, совсем бархатная ночь, и те же звезды, большие и яркие звезды… Все точно так же, и все совсем не так. Все очень похоже, и все совсем не похоже. Теперь он был не один, и чувства были совсем не те, и мысли абсолютно другие, и в руке ощущалась другая рука, и рядом распахнулись от изумления большие ярко-синие глаза. Под вуалью. И губы, которые что-то шептали… Или что-то спрашивали? «Что? Я не слышу…» — Сергей наклонился ближе.
Внезапно звезды вокруг исчезли, вверху заискрилось голубое глубокое небо, под ногами заструилась от легкого ветерка удивительно мягкая и зеленая трава. И цветы… Елки-палки, сейчас же ночь… Или уже не ночь? И вообще бывает ли ночь…
Сквозь вуаль синели два бездонных озера прозрачной воды, недосягаемой глубины. И губы…
«Ты ангел?» — донеслось до Сергея. Ангел? Сергей улыбнулся. Нет… Он уже не видел ее, хотя и продолжал держать за руку, но перед его внутренним взором проносились картинки…
«…Эгей — эй! Догоняй! Водопад совсем рядом!» Под копытами лошади взметнулись веером брызги неглубокого ручья. Маленькая синеглазая девчушка, прижавшись к шее коня, догоняла другую, постарше: «Лами… Лами! Не уходи далеко! Я боюсь Райгата…»
Взметнувшиеся веером брызги сменились понурыми черными воинами с золотыми коронками на латах. Уже взрослая, но с теми же синими глазами, только полными боли отчаяния, девушка изо всех сил рвалась из рук с трудом удерживающих ее молчаливых стражников. Потом обессиленно опустилась на траву и закрыла лицо руками в безутешном стоне: «Рада… Маленькая моя…» Вдали мрачной полосой виднелся Рох…
Потом все исчезло, и Сергей опять увидел темный низкий зал с людьми. Только звезд над головой уже не было, там заканчивал движение на шарнирах потолок. В зал успели попасть капли дождя, и в исчезнувшей щели летели плотные низкие облака.
И люди уже не стояли молчаливыми группами, многие бросились к девушке, окружая ее и поднимая плохо понятный гомон, оттесняя его в сторону… Сергей грустно улыбнулся: «Вот так-то лучше…» Потом пошарил подслеповатыми после яркого света глазами — где выход?
Никем не замеченный, тихо вышел за дверь и сильным движением крепко потер виски. Что это было? Наваждение какое-то… Неужели оттого что выпил? Оглянулся, осматриваясь, — глаза уже привыкли к свету, но мысли путались… Так, это портьера, следовательно — там зал. А сюда выход. Черт, совсем плохо работает соображаловка…
Сергей вышел за дверь и удивленно остановился — по коридору быстро приближались какие-то люди в вызывающе-красных плащах, с золотыми коронками на плечах. Он посторонился к другой двери, давая проход… Неожиданный сильный удар в лицо заставил его вышибить спиной закрытую дверь и покатиться по лестнице вниз, в непонятную темноту…
…Кто-то тряс его за плечо, не давая нырнуть опять в темное и тягучее беспамятство. Сергей с трудом разлепил тяжелые глаза — что такое?
— Живой? Ну и хорошо…
Так-так, медленно… Он приподнялся на руках и со стоном сел, прижимая руки к гудящей голове. В висках набатным звоном гудели колокола.
— Вам лучше пойти. Все давно ушли — и ваши тоже…
Кто это? Дворецкий? Почему так сумрачно… Он медленно осмотрелся вокруг — где это он, в подвале? Стены из нетесаного камня, потолок, бочки, ступеньки наверх…
— Где это я…
— Какая разница? Вот ступеньки — там выход… Давайте помаленечку наверх — на травку…
— Что здесь случилось? Была драка?
— Драка? В вашем понимании — нет. Ну, поднимаемся, давайте руку…
Сергей оттолкнул услужливую руку и, придерживаясь за стену, поднялся сам. Ничего, голова выдержала — только чуть сильней заныли виски.
— Где все?
— Уехали все давно. Вас просто только что обнаружили…
Сергей, соблюдая осторожность, осмотрел себя — меч на месте. Слегка похлопал руками — все остальное вроде тоже. Что же вчера произошло?
— Куда уехали?
— Ну, это вам лучше знать.
Он, поначалу придерживаясь за стену, потихоньку поднялся по ступенькам наверх и медленно пошел по коридору, направляемый нетерпеливым дворецким. Кажется, он здесь вчера плутал? На крыльце остановился, зажмурившись, — прямо в лицо било отдохнувшее и довольное утреннее солнце. Мрака на привязи не было.
— А где конь?
— Какой конь? Наверное, ваши увели… Кстати, вас долго искали — по всему дому. Никому и в голову не пришел винный погреб.
— Ясно…
Он начинал потихоньку приходить в себя, боль в голове притупилась, уже не взрываясь в висках при каждом неосторожном движении. Он оглянулся — вокруг зеленела свежая, умытая после ночного дождя трава и радостно шелестящие от утреннего ветерка тополя. Уже довольно высоко над горизонтом искрилось улыбающееся солнце…
Сзади темными окнами взирала громада усадьбы, тихая, молчаливая, как будто хранившая неразгаданную тайну. Сердце почему-то отдалось непонятным волнением…
Сергей вздохнул и, придерживая рукой на боку меч, медленно пошел по аллее вниз, к мостику. Что теперь делать? Искать ребят? Стыдно-то как, елки-палки… Что там было вчера? Он нахмурился, стараясь разворошить и без того гудящую голову. Так… Люди в красных плащах, впереди — один с мерзким лицом. Сергей отошел в сторону, он вообще не имел права там находиться… Где находиться? Темный зал, какие-то люди… И чуть освещенная девушка на возвышении. Что еще? Какие-то звезды, кони, дети, кто-то рыдает… Откуда это у меня? Ладно, сейчас лучше не мучить голову. Потом, когда прояснится, все само встанет на свои места.
Часа через два он добрался до постоялого двора, где они все остановились. Сердце радостно екнуло — в конюшне тряс вытянутой шеей накормленный Мрак. В комнате на столе лежала записка: «У полковника».
Так, все проясняется. Что проясняется? Еще ничего не проясняется, но сейчас, чувствую, прояснится. Ох как прояснится…
Сергей налил в ухват воды и тщательно умылся. Вытерся и, пригладив мокрые волосы, спустился по лестнице вниз. В конюшне отвязал радостно всхрапнувшего (или показалось?) Мрака и уже через десять минут подъезжал к дому лорда Шамура.
— Серый, хрен-тя-дери! — в холле его встретили Камбит и Гай. — Ты где был?
Сергей сокрушенно махнул рукой:
— Стыдно сказать… А где Сват?
— У Шамура. Что случилось? Отключился от выпивки?
— Да нет. Если честно, то отключили… Кто были эти, в красном? С такими коронками на плечах?
— Маркиз Ар-Роз и его люди. Они что, напали на тебя? Неожиданно? Что же ты… Ладно, научишься, с кем не бывает.
— А где остальные?
— В городе, нюхают воздух… И обстановку.
— Какую обстановку?
— Вчерашнюю. А, ты же, наверное, не в курсе… Счастлив новорожденный…
Так. Сердце вздрогнуло. Сергей осторожно сглотнул.
— Что произошло?
Камбит улыбнулся и многозначительно помолчал.
— Знаешь, что мы охраняли? Нет? Венчание Энии Ангурд, принцессы Ассанской. И, предполагалось, маркиза Ар-Роза Тариды. Летала б ласточка в печали…
— Принцессы? Шутишь?
— Вот и мы не могли подумать. Говорят, хотели тихо. Темное дело… Вот так дела.
— А при чем здесь обстановка?
Камбит усмехнулся:
— При том, что завтра в Шаридане стражи будет больше, чем в королевском дворце… Маркиз — пижон. Хотел показать свою педантичность, как истинный аристократ. Появиться к звездам точно — и точно, чуть ли не с боем часов. И вообще про него такое говорят… В общем, я рад за нее.
Сергей нахмурился и опустил голову, пытаясь что-то вспомнить. Что-то, мелькнувшее в голове… Гай отстранил Камбита в сторону:
— Чтобы понять Камбита, нужно специальное обучение. А смысл всего таков, что маркиз опоздал. Но на его место встал другой. И, как это ни странно, все случилось. И с другим принцесса была среди звезд, и даже, говорят, за звездами… Преувеличивают, наверное. Что с тобой?
Сергей их не видел. Перед глазами стояли широко распахнутые от изумления синие глаза… «Ты ангел?» Вот почему так колотится сердце. Боже…
— Эй-эй. — Камбит провел у него перед глазами рукой. — Ты здесь?
Сергей очнулся.
— У тебя лицо такое, — добавил Гай, — будто ты гоблина увидел… Как Камбит когда-то.
Сергей попытался унять стучащее сердце.
— А что маркиз?
— О! Он поднял страшный шум — говорил, что все подстроено… Мы час держали руки на мечах. Потом уехал. Поэтому и нюхают… Ладно, дуй к полковнику. Сват там. Удачи.