– Бежал наш клиент. В полночь доставили в тюрьму. До рассвета он успел договориться с одним из тюремщиков, и тот подбил часть охраны на организацию побега… Четверо надзирателей вместе с господином Скантом покинули Город. Пятого заговорщика при этом сумели подстрелить, он и рассказал о деталях… Наш продавец рыбы неплохо подготовился к возможным неприятностям и припрятал кучу золота по всей округе… Такую большую кучу, что смог заплатить за желанную свободу, не торгуясь.
Клаккер медленно спустился с подоконника, на котором только что подпрыгивал от возбуждения, и уселся за стол. Положил перед собой сжатые кулаки и процедил:
– Ведь думал еще – не спровадить ли хозяина к зверушке. Сразу. Одним патроном.
– Брось, – рассердился Шольц. – Ты – не отребье с Барахолки. Мы подозреваемых и пленных не расстреливаем. Не наши методы… Пусть погоня не удалась, и Конструктор сегодня сбежал. Но это для него лишь отсрочка… Считай, что ты дал фору слабому игроку. Пожертвовал пешку, чтобы выиграть партию… Я думаю, нам даже лучше. Потому что удрать клиент может только в одно место – к своим дружкам сектантам. И пока он путает следы, мы спокойно организуем охоту, которая накроет весь гадюшник скопом…
Кулаки медленно разжались. Широкие ладони огладили дубовую поверхность стола, потом мужчина неторопливо достал из бездонных ящиков мягкую тряпку, расстелил ее и положил поверх дробовик. Раскладывая рядом масленку, набор отверток и ершик для чистки оружия, палач кивнул и проворчал:
– Действительно. Давай возьмем их всех разом, чтобы не болтаться потом по чащобам. Всех. Разом… И так, чтобы никто не смог больше сбежать. Ни-ког-да…
Глава 10
Весна заглянула в Город чередой дождей и привычно серым небом, откуда днем капало, вечером моросило, а ночью просто поливало без остановки. Снег исчез за неделю, обнажив горы мусора и забытого с осени хлама. Нарядно-белые кварталы обрели прежний вид, превратившись в залитые бурой грязью многоэтажные сараи, окутанные холодным туманом с привкусом угольного дыма. Изнанка спохватилась, что дала людям перевести дух, и теперь каждую минуту напоминала о гадостях совместного сосуществования.
Пронизывающий ветер прогнал разумных обитателей с улиц, а безмозглые обитатели Тени и вовсе предпочли остаться дома и не совать нос в неприятный соседний мир. Сотрудники департамента Сыска зубастой нечисти как могли убивали свободное время, появляясь на общие совещания лишь по утрам. Потом господин старший обер-крейз исчезал в ратуше, где пытался завернуть дополнительные финансовые потоки в изрядно отощавший бюджет. Палач пропадал по одному ему известным закоулкам, стараясь через старых знакомых найти тайные тропы к спятившим демонологам. Зицц затеял очередную инвентаризацию, под которую самовольно занял пустовавший рядом с архивом кабинет, и теперь с радостью перетаскивал горы папок с одних столов на другие. Гжелика умудрилась провалить экзамены по арифметике в вечерней заводской школе, куда ее пристроил сыщик. И обиженная на весь мокрый и тоскливый свет делала вид, что занимается, выдирая листы из учебников и пуская самолетики в усыпанной бумагами квартире.
Даже Веркер ограничил ежевечерний ритуал одинокого пьянства двумя крохотными стопками, взявшись за обучение одного из беспризорников, который удрал из Барахолки и жил на соседнем с площадью чердаке. На удивление смышленый мальчишка поначалу приходил лишь пострелять в тире и полюбопытствовать, чем занимается известный на весь город «убивец клыкастой дряни». Но позже втянулся в возню с железками и был готов пропадать сутками рядом с оружейником, помогая ему или отлаживать какой-нибудь хитрый приборчик, или полируя до зеркального блеска коллекцию Клаккера.
Казалось, что вместе с бесконечными ранними дождями на Город свалилась дремота. Дремота, туман и сырость, вечные признаки неприятностей, скрытых в размытом мареве.
Слившаяся с фонарным столбом фигура дернулась от неожиданности, когда рядом прошлепали по луже шаги, и одетый в тяжелый от воды балахон прохожий остановился рядом с наблюдателем:
– Тихо?
– Да никого нет уже час! Я задубел здесь, дожидаясь!
– Не ори, тут чужих ушей без счета… Что с дежурным унтером?
– Спит, скотина. Я к вечеру зашел, якобы пакет с бумагами передал. Ну и сыпанул в чай снотворного, пока полицай отвернулся… С полчаса как снова поднялся на крыльцо, послушал – храпит, аж стекла на улицу звенят… Возни только пустой сколько. Куда бы проще – зайти и прирезать, как делаем обычно.
– Обычно-привычно, – передразнил напарника командир тройки, пытаясь различить хоть что-нибудь в сером мареве. – Клиент у нас – не фермер и не работяга какой. Талант у него, может быть, будто у Сипача: умрет кто рядом, а ему словно бритвой против шерсти. Поэтому чуть повозились, зато войдем без шума и так же аккуратно выйдем с грузом. Ни следов, ни крови, ни разбитой мебели. Аккуратно, Гарп, понял? Чтобы нам потом наставник ребра не выдрал, если где облажаемся.
Любитель убивать поежился и поспешил сменить тему: ему совершенно не хотелось предстать перед внутренним судом секты. Там разговор короткий – к истязателю «в гости» и затем на корм падальщикам…
– Не бухти, все я понял… Где Пегий?
– Должен задний двор проверить, нет ли кого постороннего. Раз не появился, значит, все чисто. Пошли, не ты один замерз, у самого зуб на зуб не попадает… Да не брызгай ты так, болван! Всю лужу на меня выплеснул!..
* * *Коляска медленно катила по темному коридору. Веркер изредка подталкивал скрипучие колеса, продвигаясь вперед на метр-другой. Мастер прислушивался к тишине вокруг, пытаясь различить в еле слышных шумах с улицы легкий цокот когтей по доскам пола.
Уже неделю оружейник выпускал крока ночами гулять по второму этажу. Ленивая от обжорства зверюга оживлялась, бродила по открытым кабинетам, смешно переваливаясь с бока на бок и волоча за собой матовый черный хвост. Несколько раз застревала под бессчетными шкафами, сунув туда мохнатую морду. Не сумев самостоятельно выбраться, обиженно верещала и требовала немедленной помощи. Но последние пару вечеров придумала другую игру: пряталась в каком-нибудь темном углу, дожидаясь оружейника, затем неожиданно нападала, бодая коляску, и с довольным уханьем удирала прочь, спасаясь от притворно рассерженного человека.
Мастера мучила бессонница. Стоило задремать, как возвращались тяжелые кошмары, поднимая из глубин памяти жуткие дни в чужом подвале, где безжалостные истязатели пытались узнать, каким именно даром наградила Тень выжившего солдата. Казалось бы, сколько времени прошло, а страх и боль никуда не ушли, наоборот – все чаще и чаще беспокоили безногого инвалида. Поэтому Веркер с бо́льшим удовольствием играл с кроком в темном коридоре, чем пытался заснуть, чтобы потом вновь вскочить в холодном поту.
Остановившись рядом с распахнутой в кабинет дверью, Веркер замер. Редкая гостья – луна освещала столы, стулья и кусок ковра. Отблески лунного света падали дальше – на доски пола в коридоре, прорезав скошенный квадрат напротив дверного проема. Оружейник прислушался к тишине в доме и понял, что подспудно его беспокоило последние минуты – свежий запах Тьмы. Кислый, бьющий в нос куда сильнее, чем уже давно привычный домашний теплый аромат крока, превратившегося в подобие карманной собачки. Тьма. Чужая и равнодушная к человеческой боли и страданиям. Чужая гостья, материализовавшаяся двумя пятнами перед застывшей коляской.
– Привет, гаденыш. Добегался?
Прежде чем Веркер успел ответить, в затылок уперся ствол пистолета, и шипящий голос произнес, выдав присутствие третьего гостя:
– Руки медленно верх, и без глупостей. Вздумаешь шалить, я тебе с радостью мозги вышибу. И скажу, что так и было…
– Здравствуй, Сирилл. Не ожидал, что увидимся… Что в меня железкой тыкаешь? Неужели до сих пор обиду держишь? Так я ведь тебя не убил, когда с фермы бежал. В живых оставил…
– Пасть захлопни и делай, что сказано, – сердито прохрипел командир налетчиков. – С меня за твой побег полной мерой спросили. Так что есть за что посчитаться… Вот и молодец. Так лапы и держи. Парни твою колымагу проверят, чтобы без неожиданностей. А потом поедем на выход. Прогуляемся, свежим воздухом подышим. Хотя откуда в этом гадюшнике свежий воздух? Дым один. Как придурков на заводы согнали, так и травят округу непрерывно…
– Это ты простить не можешь, что лавку продать прошлось, конкурировать с мануфактурой не смог. Сам бы раскрутился – за Город бы на каждом углу глотку драл. И дым бы не беспокоил…
Мастер пытался просчитать варианты. Двое спереди, один сзади. Сирилл самый опасный. Отодвинулся, но пистолет не опустил. Не видно его и не слышно. Умеет же подобраться незамеченным… Двое подручных – явно подготовлены слабее. Встать на пути возможного выстрела? Даже к стенам не прижались, идиоты. Но, чтобы их выключить, нужно избавиться от командира. От ублюдка, который приволок оружейника в логово демонологов несколько лет тому назад. И кого истерзанный до полусмерти Веркер пожалел, удирая из застенков. Хотя, может быть, тогда просто рука дрогнула, и в удар не удалось вложить всю накопленную ярость… Но вернуться туда еще раз? Чтобы опять надсаживаться в безумных криках?.. Нет, никогда… Даже если шансов нет, даже если рискуешь получить пулю здесь и сейчас… Плевать. Пусть с улицы не услышат, пусть враги попытаются замести следы. Но Клаккер и сыщик распутают этот клубок. Назло всем. Потому что по-другому не умеют… А дать им шанс зацепиться за одно из щупалец сектантов – уже что-то. И не важно, живым или мертвым ты этот шанс подаришь. Не так уж важно… Но только не туда, не в наполненный ужасом черный подвал… Только не туда…
Мастер пытался просчитать варианты. Двое спереди, один сзади. Сирилл самый опасный. Отодвинулся, но пистолет не опустил. Не видно его и не слышно. Умеет же подобраться незамеченным… Двое подручных – явно подготовлены слабее. Встать на пути возможного выстрела? Даже к стенам не прижались, идиоты. Но, чтобы их выключить, нужно избавиться от командира. От ублюдка, который приволок оружейника в логово демонологов несколько лет тому назад. И кого истерзанный до полусмерти Веркер пожалел, удирая из застенков. Хотя, может быть, тогда просто рука дрогнула, и в удар не удалось вложить всю накопленную ярость… Но вернуться туда еще раз? Чтобы опять надсаживаться в безумных криках?.. Нет, никогда… Даже если шансов нет, даже если рискуешь получить пулю здесь и сейчас… Плевать. Пусть с улицы не услышат, пусть враги попытаются замести следы. Но Клаккер и сыщик распутают этот клубок. Назло всем. Потому что по-другому не умеют… А дать им шанс зацепиться за одно из щупалец сектантов – уже что-то. И не важно, живым или мертвым ты этот шанс подаришь. Не так уж важно… Но только не туда, не в наполненный ужасом черный подвал… Только не туда…
– И что, легко нашли, Сирилл? Я вроде по улицам не мелькал.
– Да тебя любая собака теперь в Городе знает. Сидел бы на Барахолке, еще бы век искали.
– Рассказывай, – усмехнулся Веркер. Он ждал, когда один из подручных шагнет чуть ближе. Еще чуть-чуть. Самую малость. – Местные меня бы продали, как только золотом бы запахло… Здесь я хоть человеком себя почувствовал.
– Какой из тебя человек? – удивился скрытый в темноте мужчина. – Обрубок ты, а не человек. Толку с тебя…
Подкравшийся крок молча прыгнул и вцепился в руку, сжимавшую пистолет. Зверь прекрасно чувствовал, что друг в беде, другу нужна помощь. Сердце мохнатого толстого монстра билось в унисон с человеческим, раскрасив мир ощущением холодного ожидания смерти. Драться и умереть. Или убить врагов, чтобы выжить… Убить…
Услышав, как заорал за его спиной Сирилл, оружейник резко бросил руки вниз, нащупывая скрытые в подлокотниках рычаги. Спрятанные в плетеных коробах стволы крохотных дробовиков изрыгнули свинец, сметая Гарпа, шагнувшего в светлое пятно. Вслед за отлетевшим телом на пол завалилась и коляска. Мастер вывалился на холодные доски, выдернув из-под штопаного одеяла револьвер. Пегий, ослепленный выстрелами, не глядя, грохотал чем-то крупнокалиберным от стены, сдвигаясь назад, к выходу. Но пули летели мимо, Веркер давно уже лежал на полу, ловя чужую размытую фигуру на мушку. Хлопок, другой – и второго нападавшего можно было списывать.
Добавив для верности еще пару пуль в Гарпа, увечный боец департамента Сыска извернулся назад, пытаясь понять – что происходит у него за спиной. В кромешной мгле кто-то возился, оглашая воздух руганью и слабым визгом. Доносились удары, пахло кровью. Понимая, что он опаздывает, мужчина выдернул из нагрудного кармана крохотный пакет, рванул зубами веревку и швырнул вверх, прикрывая локтем зажмуренные глаза. Хлопнуло, пахнуло раскаленным воздухом, и в отблесках сгоревшей ослепляющей смеси оружейник успел разглядеть, где именно крутит головой оглушенный противник. Разрядив остатки револьверного барабана почти в упор, Веркер закончил поединок. С последним выстрелом в коридор вернулись темнота и тишина. Лишь кисло пахло сгоревшим порохом и кровью…
* * *По лестнице прогрохотали сапоги, и звонкий от бешенства голос проорал:
– Замерли все, а то покрошу, как повар капусту!
Веркер узнал палача и ответил, стараясь выговаривать слова четко и разборчиво. Мастера била крупная дрожь, заново заставляя переживать ощущение неминуемой смерти, уткнувшейся холодом ствола в затылок:
– Это я, Клаккер! Тут трое, должно быть, убиты. Но проверь, может, кто и дышит пока… И свет включи.
– Сам-то жив?! – донеслось из темноты, потом в хвосте коридора щелкнуло, и бледно-желтые пятна огней побежали узкой цепочкой по стенам, с трудом пробиваясь сквозь сизый пороховой дым.
Охотник с дробовиком наперевес быстро скользнул к лежащим на полу телам и проверил пульс на шее двух боевиков. Потом взглянул на то, что осталось от головы Сирилла, убрал оружие и присел рядом со горбившимся у стены мастером.
– Минус три, неплохо повоевал. Зацепили?
– Меня – нет. А крок – отмучился. Минуту назад… Спас меня, бедолага, а сам и пулю принял, и нож…
Крохотный монстр лежал на руках Веркера, заливая его черной кровью. Шкура помутнела, утратив глянцевый отблеск, шерсть спуталась в грязно-бурые лохмотья. Бывшее порождение Тьмы сумело перекусить чужую руку, поднявшую оружие на друга, но не смогло защититься от клинка, которым разъяренный противник искромсал маленького воина. Жизнь за жизнь – привычный для войны размен. Но вряд ли кто согласится с холодной страшной истиной кровавых мясорубок, закрывая глаза погибших товарищей…
– Подожди, вроде шевелится, – прошептал Клаккер, ощупывая круглое брюшко.
Шкура треснула, и на пол повалились маленькие чернильно-черные шарики размерами со сжатый кулак охотника. Один, два, потом еще и еще. Всего в спешно подставленный шлем упало пять крохотных монстриков, точных копий своей матери.
– Черт! Так у нас была самка… Представляешь?! – удивленно воскликнул палач, бережно придерживая бесценную ношу.
– То-то крок по углам рыскал, все место поспокойнее искал… – прошептал Веркер, потом погладил мертвую голову и поправился: – Искала…
Клаккер попытался переложить зверюшек поудобнее, и самый шустрый тут же вцепился крохотными зубками в чужой палец. Чуть сжав маленькие челюсти, мужчина освободился от бульдожьей хватки и спросил, облизывая укус:
– У тебя уха осталась? Вроде в обед готовил.
– Осталась. – Оружейник обессиленно привалился к стене. – Между окон миска стоит… И печь еще теплая… Какие у тебя нервы – не пронять ничем. Меня – колотит, а ты про ужин думаешь.
– А чего метаться-то? – удивился палач, поднимаясь и прижимая ворчащий шлем к груди. – Вон, гремят уже внизу, не иначе, унтеры подтянулись. Я как в дом вломился, тайный рычаг дернул у входа. Так что с ближайшего отделения уже должны первые парни примчаться… А уху – мелюзге, чтобы поели и успокоились… И кольца маленькие у тебя где лежат? Надо бы нацепить, а то разбегутся, лови их потом по всему Городу…
* * *Начальник департамента Сыска мрачно восседал на своем кресле, подобно императору, потерпевшему сокрушительное поражение на давно обжитых землях родного королевства.
– Плохо сработали, очень плохо. – Сыщик выговаривал то ли подчиненным, молча застывшим на любимых местах в кабинете, то ли себе. – Посторонних без проверки запустили, дежурного только сейчас в божий вид привели. А могли бы и на похороны попасть… Самый слабо подготовленный из команды в итоге вынужден был жизнью рисковать. И если бы не зверь, то еще неизвестно, чем бы все закончилось.
Палач покосился на начальника и прижал к груди коробку, где дремали пять зубастых бестий, укутанных в драное одеяло:
– Зверей не отдам! А то скажешь, что тоже надо для отчетности…
– Для отчетности я покойников спишу, а за мелюзгу головой сам ответишь. Раз взялся с ними заниматься, то и ответ тебе держать. Где набедокурят – по полной строгости спрошу. – И было видно, что сыщик действительно спросит, невзирая на личные дружеские отношения.
Чуть выпустив пар, Шольц перевел взгляд на оружейника, и Веркеру стало очень неуютно. Куда как хуже, чем в залитом кровью коридоре.
– А теперь, уважаемый мастер, расскажите нам все с самого начала. С того момента, как вы познакомились с мерзавцами, что пожаловали в гости. И какого дьявола история, закончившаяся два или три года тому назад, нашла продолжение в моем управлении… Детально. Не пытаясь казаться лучше, чем вы есть… Я слушаю.
Рассказ бывшего кавалериста вышел сумбурным и путаным, но в целом обрисовал картину происходящего с той или иной долей достоверности. Оказалось, что часть первых поселенцев, столкнувшись с монстрами из Тени, попытались получить выгоду из страшного соседства. Необычные качества людей, переживших атаку нечисти. Зверье, обученное убивать по приказу. Мираж будущего господства на Изнанке. Все это и многое другое, порожденное низменными чертами человеческой натуры, стали основой для сектантов-демонологов, принявших Тьму как свою истинную сущность.
Бесконечные эксперименты требовали все новых и новых подопытных. И вновь обращенные адепты рыскали по всей округе, пытаясь завербовать или обманом получить нужный «материал». Отставной солдат, выброшенный на произвол судьбы из госпиталя с грошовой пенсией, был для них удачным приобретением. Работа сапожным мастером на дальней ферме – что может быть лучше? Вот только верстак с инструментами превратился в пыточный подвал, а вместо работы Веркер получил дни и ночи, заполненные болью. Просто чудо, что ему удалось в один из вечеров выползти из своей клетушки, не запертой по небрежности. И хватило сил пробраться на конюшню, по дороге пробив голову дремавшему Сириллу. Забрав лошадь и прихватив с собой пистолет, оружейник сумел дотащиться до Барахолки, где бывший приятель укрыл беглеца. А потом был собран первый ошейник, второй, и история пошла по другой колее.