- А я – нет, - Его голос был тихим, и он заметил, как дрожат его слова. Он хотел взять ее за руку, но не решался. Калесгос сам не был уверен, что пробудило в нем интерес к леди Джайне Праудмур, человеческому магу. Ему нужно было окончательно разобраться в своих чувствах, прежде чем он осмелится спросить, ощущает ли она то же самое.
Наверное, она скажет “нет”, подумал он. Малигос был в ответе за развязывание Войны Нексуса. Его целью было направить потоки тайной магии всего мира в свою обитель. То, что она хотела быть его другом, уже было весьма великодушно с ее стороны. Он не хотел рисковать, прося о чем-то большем, особенно сейчас, когда прямо на пороге ее дома готовилось нападение.
- Что ж, вкусам нет числа, - легкомысленно сказала Джайна. Кейлек почувствовал прилив гнева. Кто или что заставляло ее так уничижительно думать о себе? Кель’тас? Артас? Ее отец, когда она так смело выступила против него, в то время как логика и эмоции несомненно вопили о том, что она не должна была так поступать? В ее глазах стояла грусть, вызванная не новостями о неминуемой битве – она была еще с того момента, как он к ней прибыл. И эту грусть ему хотелось развеять.
Она нуждалась в нем прямо сейчас. Кирин-Тор, похоже, отвернулся от нее, отказался от Терамора, который вот-вот затопит волна орков, троллей, тауренов, Отрекшихся, гоблинов и эльфов крови. Перед его мысленным взором предстала одиноко стоящая Джайна, повелевающая невероятно могущественной магией; ее сильное лицо, еще прекраснее в ожесточенной решимости защитить свой город.
Но даже все мастерство мира, сосредоточенное в руках одного человека, не могло выстоять перед подобным ударом. Терамор падет, и Джайна вместе с ним.
Он открыл рот, чтобы что-то добавить, но в этот самый момент почувствовал легкое колебание магии в воздухе. Глаза Джайны расширились, и она вскочила, поспешив нажать три книги на полке в особом порядке. Книжный шкаф отодвинулся, чтобы открыть зеркало, в котором отображался пульсирующий туман.
- Говорите, - сказала Джайна трепетавшим от надежды голосом.
Как по команде, туман в зеркале принял форму мужского лица.
Верховный маг Ронин.
- Вы были весьма убедительны, леди, - начал Ронин. - Хоть Кирин-Тор твердо уверен в своем решении оставаться беспристрастным, Ваша просьба побудила нас к действию. Даже Этас Похититель Солнца проголосовал за. Он считает, что неоказание помощи в борьбе с таким серьезным противником станет лишь молчаливой поддержкой Орды. По крайней мере, он руководствовался подобной логикой.
- Пожалуйста, передай верховному магу Этасу мою признательность за его логику, - сказала Джайна. Ее стройное тело дрожало, пока она насильно пыталась сохранить контроль над собой. Выглядела Джайна так, будто едва сдерживалась, чтобы не пуститься в пляс от радости. Кейлек знал, ибо сам желал того же.
- Я и еще несколько магов прибудем в ближайшее время, чтобы оказать подмогу в защите Терамора. Подчеркиваю – в защите. Мы будем обороняться, но мы не собираемся вести никаких наступательных действий. Это понятно в полной мере?
- Целиком и полностью, верховный маг. Я также надеюсь, что мы все-таки сможем придти каким-то образом к мирному урегулированию конфликта.
Ронин вздохнул, его строгое выражение лица смягчилось.
- Подозреваю, наши попытки добиться этого просто уйдут в пустоту. Но будь мы прокляты, если будем сидеть сложа руки. Ждите нас в ближайшее время.
Изображение исчезло. Вихри голубого магического тумана окончательно рассеялись, и спокойная поверхность зеркала отражала только Джайну и Калесгоса.
Джайна села с облегчением.
- Хвала Свету, - пробормотала она. – Вскоре они будут здесь, даже если… - она мотнула головой, словно отгоняя мрачные мысли о том, что флот Вариана может не прибыть вовремя. Она лучезарно улыбнулась, и сердце Кейлека подпрыгнуло в груди.
Он хотел ей сказать все. Но не мог. Внутренний голос – он не знал, от страха или мудрости – говорил ему: Нет. Не сейчас. А возможно - никогда. Он знал, что должен был сделать – ради них обоих. И знание этого ранило больнее, чем нож в сердце.
- Я очень рад, - сказал он. - Они защитят Терамор. Скорее всего, даже лучше, чем мог бы я.
Ее радость отчасти улетучилась.
- Мог бы? - переспросила она.
Он кивнул.
- Да, - сказал он. - Вы напомнили мне о моем долге. Теперь, когда я вижу, что у вас появились союзники, я могу провести очередную разведку на континенте, чтобы увидеть, насколько я близок к Радужному Средоточию
- Понимаю. Да, конечно, это хорошая идея, - довольно бодро ответила Джайна, но в ее глазах вновь появилась печаль. Несомненно, оттого, что он покидал ее.
Какая же я сволочь, с тоской подумал Кейлек. Но это ради ее же блага. Он знал, что если он останется, то не сможет сдерживать позывы своего сердца. А это, безусловно, было бы лишней проблемой для леди Джайны Праудмур, ведь ей предстоит столкнуться с тем, что, возможно, станет самым темным часом для Терамора.
Все будет, как он и сказал: маг Ронин и другие члены Кирин-Тора будут защищать ее изо всех сил, не давая ей отвлечься от своей истинной, настоящей цели.
- Полагаю, это означает «до свидания» - сказала Джайна. Она улыбнулась отработанной улыбкой дипломата и протянула руку. Калесгос протянул свою в ответ, прикоснувшись к ее тонким пальцам, наслаждаясь простым рукопожатием – ведь это, возможно, был последний раз, когда он мог прикоснуться к ней.
- Ты находишься в хороших руках, - сказал он.
- Лучших в Азероте, - добродушно ответила Джайна. - Желаю тебе успехов, Калесгос. Я знаю, ты найдешь то, что ищешь. Ради своей стаи и всего мира. Возможно… после битвы, если тебе все же не удастся найти артефакт, я смогу и дальше помогать тебе?
Он сглотнул.
- После битвы, если я не найду его, ты будешь первой, кто об этом узнает, - сказал он со всей искренностью.
Полный решимости Калесгос вышел из башни на площадку, где было достаточно места для трансформации. Он прыгнул в небо, высвобождая свои чувства, концентрируясь на проклятом Радужном Средоточии, чтобы настичь его, забрать и вернуть на место, а затем вернуться к Джайне. Но магическое изделие не собиралось с ним сотрудничать, оно будто издевалось над ним своей невероятной скоростью. Он изо всех сил забил крыльями, пускаясь в, скорее всего, тщетную погоню.
***Джайна была удивлена внезапным уходом Кейлека, ей казалось, что он останется и поможет. Но это был не его бой, рассудила она, он и так уже вмешался больше, чем предполагалось изначально. Будучи очаровательным в своем полуэльфийском облике, он был, в конце концов, драконом. А драконы не занимают ничью сторону в конфликтах младших рас. Тем не менее, у нее осталось странное чувство потери. Он стал другом в эти напряженные дни, и она поняла, что будет скучать по нему больше, чем сама того ожидала.
У нее не было времени думать об его уходе. Ронин, верный своему слову, материализовался возле башни Джаны спустя каких-то полчаса после их разговора. И, разумеется, он пришел не один.
С ним было около десятка магов. Четверых из них Джайна знала как пусть и не членов Совета, но видных деятелей Кирин-Тора. Остальные маги были ей незнакомы, но она моментально узнала Верису Ветрокрылую. Было ясно, что она не собирается позволять мужу встречать опасность, не стоя бок о бок с ним. Джайна послала ей приветливую улыбку и повернулась к остальным.
Четырьмя первыми магами рядом с Ронином были: Тари Когг, один из выдающихся гномов-магов Даларана; Амара Лисон, женщина из расы Джайны с длинными черными волосами и изможденным лицом, противоречившим ее доброму сердцу; Тодер Ветроликий, чьи солидные физические данные и грубые черты лица заставляли думать, будто он был воином, а не одним из искуснейших заклинателей, которых Джайна когда-либо встречала; и, к ее удивлению, Тален Ткач Песен из Похитителей Солнца, стройный, с резкими чертами лица и волосами цвета лунного света.
- Я знаю многих из вас и с нетерпением жду знакомство с остальными, - тепло поприветствовала Джайна. - И я от всего сердца благодарю вас за то, что откликнулись на мой призыв о помощи. Маг Ткач Песен, особенно я благодарна вашему личному присутствию. Этот выбор, должно быть, был трудным для вас и верховного мага Этаса.
- Не столь трудным, как Вы считаете, - ответил Ткач Песен хриплым, приятным голосом. - Это был выбор моего господина Этаса, который все и решил.
- Даже после женитьбы на эльфийке я не устаю поражаться их логике, - вставил Ронин. Вериса послала ему притворно-яростный взгляд. Ронин подмигнул жене, а затем повернулся к Джайне. - Итак, мы здесь. Мне хотелось бы поговорить с Вами наедине, леди Праудмур, но мои коллеги ждут инструкций.
- Так давайте не будем обманывать их ожидания, - сказала Джайна, обращаясь уже к своим. - Джайна, Кинди, Страдалица. Ознакомите наших гостей с планом города и представите их капитанам Ваймсу и Ровноступу.
Страдалица просто кивнула.
Тервош ответил: Почту за честь. Мы весьма признательны Вам за вашу помощь.
Кинди выглядела слегка ошеломленной, и ей, кажется, в кои-то веки было нечего сказать. Джайна наблюдала за тем, как группа уходит, а затем вернулась к Ронину.
- Догадываешься, кто раздражает многих из них? - спросил Ронин без всяких предисловий.
- Я? - Джайна выглядела смущенной.
- Знаю, знаю, обычно это мой уровень компетенции, - сказал рыжеволосый маг с самоуничижительной улыбкой. – Некоторые любят таить обиды. Я не собираюсь заходить настолько далеко, чтобы утверждать, что ты стала нашим врагом во время Третьей Войны, но твой выбор настроил против тебя очень многих.
- Что же мне делать?
- Не более того, что ты уже сделала. Некоторые в Даларане считают, что ты отреклась от них. Когда ты решила разойтись с Кирин-Тором, то своей рукой вычеркнула себя из его рядов.
- Во мне там не нуждались, - ответила Джайна. - У меня… была другая миссия. Я ушла туда, где, как мне казалось, удастся послужить лучшим образом. Я понятия не имела, что другие маги чувствовали себя оскорбленными этим выбором.
- Это застарелое ворчание, не более того, - заверил ее Ронин. - Некоторые просто хотят быть оскорбленными. И главная причина – ты не осталась среди них, а ведь многие были уверены, что именно ты могла бы стать будущим Совета, а не языкастый рыжеголовый тип. - Глядя на ее потрясенное выражение лица, он добавил: - Ну же, Джайна, я слышал, ты часто повторяешь, что преуменьшение таланта – такая же ошибка, как и их преувеличение. Я хорош. Чертовски хорош. И многие в Кирин-Торе. Некоторые из них сейчас находятся здесь. Но ты… - Он с восхищением покачал головой. - Ты бесспорно отличный дипломат. Азерот во многом обязан тебе. Но даже я считаю, что ты зарываешь свои таланты в землю, находясь здесь, в Тераморе.
- Терамор – нация. Которую я основала, чтобы она сияла, подобно маяку надежды для мира во всем мире. О котором я клялась заботиться и защищать. Я была бы лишь одним из многих магов в Кирин-Торе. Здесь же… - Джайна указала на все происходящее вокруг них. - Я не могу уйти сейчас и, скорее всего, не смогу никогда, Ронин. Ты знаешь, почему. Терамор нуждается во мне. И я не могу поверить в твои роскозни – будто я буду лучше служить как один из многих магов в Кирин-Торе, нежели как дипломат.
Он кивнул, как ей показалось, немного грустно.
- Ты для Терамора, - молвил он, - больше чем я или кто-либо для Кирин-Тора. Этот мир находится в плохом, просто ужасном состоянии, Джайна. Его так и не удалось восстановить. Сперва война с Малигосом и синими драконами. Затем борьба с – прости меня - Королем-личом, стоившая стольких жизней. А затем Азерот едва было не раскололся вдребезги и пополам. При всем уважении к твоим усилиям, мне кажется, что Орда или Альянс уже и не знают, чем им заняться в мирное время, даже если оно когда-нибудь настанет.
Джайна знала, что Ронин не придает большого значения к своим замечаниям и критике. Просто он, как и она, сокрушается, что жители Азерота вынуждены переживать так много бедствий и катастроф. И все же высказанное им было принято ей близко к сердцу. Тратила ли она свое время в Тераморе? Разве не она сама говорила Го’элю не так давно, что словно общается с глухими? Она припомнила те слова: Кажется, мне нужно пробиться через грязь, чтобы меня просто услышали, не говоря уж о том, чтобы послушали… Сложно быть дипломатом и работать на реальный результат, когда другая сторона не принимает никаких доводов. Чувствую себя вороной, каркающей в поле. Как бы это все не было впустую.
Калесгос говорил ей то же самое. Почему ты не в Даларане, спросил он ее. Почему ты остановилась здесь, между болотом и океаном, между Ордой и Альянсом?
Кто-то должен был это сделать, ответила она. Она считала, что сможет добиться успеха будучи дипломатом.
Если ты веришь в это - а я не говорю, что ты ошибаешься - почему тебе так сложно убедить себя в этом?
Что, если все было неправильно – и ее поступки, и ее место в мире?
Джайна усилием воли прекратила все эти размышления. Сейчас не время для пустых сожалений. Теперь пришла пора действовать, чтобы защитить свой народ от битвы, которая была буквально на носу.
- Сперва я должна убедиться в безопасности моих людей, - сказал она. - Даже я не могу говорить о мире, в то время как они находятся в опасности. Пойдем.
Глава 14
Алое заходящее солнце расплывалось за горизонт. Тролль и таурен, мех и кожа которых, казалось, окрасились в кровавый оттенок, молча держали свой путь к развалинам крепости Северной Стражи. Здесь не было каких-либо следов Альянса, даже трупов. Гаррош Адский Крик теперь располагался в башне, которую когда-то занимал адмирал, и именно он теперь был объектом поиска троллей и тауренов.
Гаррош пребывал в хорошем настроении. Вечерние костры уже были зажжены – на них готовили пищу, огонь грел и освещал окрестности. Гаррош был счастлив любым шпионам Альянса, которые собственными глазами могли увидеть, с ЧЕМ им предстоит столкнуться, и поэтому не давал каких-либо ограничений по поводу многочисленности или яркости костров. Над одним из таких костров жарилась, вращаясь на вертеле, ляжка жевры. Жир, то и дело капавший на угли, шипел, наполняя воздух невероятным ароматом.
- Дай им подойди ближе, - властно сказал Гаррош Малкороку, - Ведь они лидеры своих народов. Вол'джин, Бейн, идите ко мне. Отведайте и вы этого восхитительного мяса.
Таурен и тролль переглянулись, а затем сделали несколько шагов вперёд. Они отрезали себе по куску, затем нанизывая это сочное мясо на палку. Тут же была разлита бочка вишнёвого грога, и они почтенно испробовали напиток.
- А теперь, - сказал Гаррош, - чем вы можете меня обрадовать?
- Вождь, - сказал Бейн, - твои воины ждут дальнейших указаний. Их кровь бурлит в предвкушении схватки. Ты и сам прекрасно знаешь, что мы чувствуем. Мы открыто пришли тебе сказать, что ты немедленно должен нанести удар по позициям Альянса, иначе у них будет время, чтобы подготовиться к обороне!
- Мне казалось, тебе нравится Альянс, Бейн Кровавое Копыто, - протянул Гаррош. Его маленькие черные глаза предупреждающе буравили таурена, что шло в контраст томной позы Вождя.
- Ты знаешь границы моей верности, - сказал Бейн, и его голос уже перешёл на рычание, - Я не желаю вести своих храбрецов в бой, где им суждено погибнуть, когда у меня был шанс возглавить их перед битвой, где они могли стать победителями.
- Ты тоже разделяешь это мнение, - заявил Гаррош, обращаясь к Вол'джину.
Тролль развел руками.
- Ты слышал это от нас и раньше, Вождь. Мой народ готов отведать крови Альянса. Их сложно долго сдержать. Отрёкшиеся, может, и терпеливы, но я спрошу тебя – чего ты ждешь? Ты великий воин! Альянса не боишься. Так почему мы не можем ударить прямо сейчас?
- Ты прав. Я великий воин. Но я также более чем смыслю в стратегии, - ответил Гаррош, - Я порядком устал от ваших дотошных вопросов, касаемо моей мудрости.
Хорошее настроение Вождя сразу прошло, исчезла его расслабленная поза. Он не пил слишком много, да и особо не пировал. Его глаза пристально смотрели на них.
- Мы вовсе не сомневаемся в тебе, - осторожно заметил Бейн, - Мы тоже небезызвестные вояки. Мы тоже понимаем необходимость тактики. Мы лишь пытаемся помочь советами, дорого купленными кровью наших народов, дабы избежать дальнейшего никому ненужного кровопролития. И мы призываем прислушаться к нам.
Бейн глубоко вздохнул, встал, подошел к Гаррошу, и преклонил перед ним колени. Сей жест дался ему с трудом, но он был подлинным. Ему было необходимо, чтобы Гаррош выслушал его. Это было важно для всего его народа – нет, всей Орды.
- Таурены и тролли - друзья орков, - сказал он, - Мы восхищаемся и уважаем вашу расу. Ты - вождь Орды, Гаррош Адский Крик, не только вождь орков.
Его взгляд постепенно перешёл на внушительную фигуру Малкорока, стоявшего рядом с Гаррошем. Большие серые руки орка находились в скрещенном состоянии, и он злобно смотрел на Бейна.
- Ты ведёшь нас, каждого из нас. Ты слишком умён, чтобы просто игнорировать наши советы. Мы не понимаем, почему ты желаешь слушать только этого орка из Чёрной Горы.
Малкорок тихо зарычал и сделал шаг вперед. Гаррош поднял руку, и другой орк резко остановился.
- Мне нужно, чтобы вы доставили сообщение на Кровь и Гром и другие суда, сосредоточенные вблизи гавани Терамора, - сказал он, и его глаза смотрели вовсе не на Малкорока, а на Бейна, - Передай им, что у меня появились новые поручения.
Бейн и Вол'джин обменялись обнадеженными взглядами. Возможно, Гаррош, наконец, снизошёл до их мнения.
Гаррош улыбнулся, обнажив клыки, а когда он заговорил, его голос был жестким.
- Скажи флоту отступить ещё дальше от Терамора. Достаточно далеко, чтобы Альянс никаким способом не смог его обнаружить. В их присутствии больше нет необходимости.