Ну уж нет! Пускай ее назовут трусихой, но, когда Майкл вернется, она первым же рейсом отправится домой. Скажет, что у нее заболела мать. Или выдумает басню о внезапной смерти какого-нибудь родственника. Какого-нибудь дядюшки, с которым она сто лет не виделась. Что угодно, только бы оказаться подальше отсюда.
В дверь постучали. Мэгги резко села, вздрогнув от испуга.
— Кто там?
— Это Карина. Можно войти?
— Да, конечно.
Девушка впорхнула в комнату и устроилась на краю кровати. Мэгги улыбнулась, увидев, как радостно сияет ее лицо. Пускай ненадолго, но Карина поборола свою привычную угрюмость и казалась сейчас совершенно беззаботной. Макияж был наложен тщательнее, чем раньше, а одежда, по крайней мере отчасти, подчеркивала фигуру — в отличие от мешковатых джинсов и футболок, в которых Карина обычно щеголяла. Ей Мэгги сумела помочь. Хотя бы в этом деле она не напортачила.
— Как прошел вчерашний ужин? — спросила Мэгги. — И прежде чем ответить, учти, что вариант должен быть только один — «прекрасно». Мне вчера пришлось иметь дело с твоими малолетними родственниками, и я до сих пор не могу прийти в себя.
Карина рассмеялась и закинула ногу на ногу. Глаза ее загорелись восторгом.
— Мэгги, это было потрясающе! Мне ужасно понравилась Сьерра, просто уж-жасно. Она такая классная! И просто красавица! А парни вели себя очень мило и вежливо. Нас было много, так что я не испытывала никакой неловкости, и знаешь что? Они сказали, что из меня вышла бы отличная фотомодель!
— Так и есть, Карина, — улыбнулась Мэгги, — но я не уверена, что тебе понравилось бы это занятие. Лично я думаю, что тебе стоило бы продолжить обучение в колледже и всерьез заняться рисованием. У тебя талант.
— Спасибо. — Лицо девушки порозовело. — Ну да, Майкл и мама, наверное, были бы вне себя от такой идеи… но все равно было клево, что парни всерьез считали, будто я гожусь в фотомодели. Они пригласили меня на свою следующую съемку, и мы обменялись номерами мобильников, а теперь вовсю посылаем друг другу сообщения.
— Я рада, что ты завела себе новых друзей.
— Я тоже. Можно тебя кое о чем попросить?
— О чем угодно, если только не придется сидеть с детьми.
— Можно взять у тебя шарфик? Светло-голубой, если найдется. Я хочу примерить новый костюм, и мне нужен какой-нибудь симпатичный аксессуар. — Карина сморщила нос. — Венеция на стенку лезет, когда я беру у нее что-нибудь поносить, а у Джульетты весь гардероб только в деловом стиле.
— Конечно можно. Я прихватила с собой несколько лишних шарфиков. Дорожная сумка стоит в стенном шкафу. Бери, не стесняйся.
Карина защебетала, описывая вчерашний вечер во всех подробностях, и Мэгги оперлась затылком об изголовье кровати, расслабленно погружаясь в ритуал одалживания одежды и чисто женской болтовни. Карина охала и ахала над охапкой ее шарфиков, отобрала для себя два из них… и вдруг замерла.
— Что это?
Мэгги подняла голову — и сердце ее застыло.
Карина держала в руках книжечку в ярко-лиловом тканевом переплете. Девушка с любопытством уставилась на свою находку, а затем раскрыла книжку.
— Не надо! — Мэгги неуклюже перевалилась на бок, пытаясь выхватить у нее добычу.
— А в чем дело? Что это, любовный приворот? Боже мой, точно! Отпад!
О господи!
Воспоминание о том пьяном вечере обрушилось на мозг, словно удар бейсбольной биты, и у Мэгги тотчас разболелась голова. Да, она поддержала Алексу, когда подруга воспользовалась этим любовным приворотом. Да, Алекса в итоге стала женой брата Мэгги, и они счастливы. Только приворот здесь совсем ни при чем! По сути, Ник — полная противоположность всему, о чем изначально просила Алекса… но когда Мэгги указала на этот факт, подруга лишь рассмеялась и заявила, что Мать-Земля все равно дала ей то, что нужно.
Алекса принудила Мэгги взять книжку с приворотами и пустить ее в ход. Мэгги вначале отнекивалась, но в конце концов сунула книжку в сумочку и напрочь о ней забыла.
До того самого вечера. До той минуты, когда Мэгги ясно осознала, что, скорее всего, никогда не найдет себе мужа по сердцу, никогда не обзаведется детьми и проживет остаток жизни в одиночестве. Затем она выпила невесть сколько порций «Маргариты», посмотрела сентиментальный фильм и извлекла на свет эту самую книжку в лиловой обложке. Далее она развела в гостиной огонь и составила злополучный список.
При мысли о том, какие именно качества она желала найти в своем суженом, Мэгги крепко зажмурилась, пытаясь отрешиться от постыдного воспоминания. Глупая, инфантильная выходка! Разумеется, любовные привороты — полная чушь, но после того, как разведешь костерок в собственной гостиной и подожжешь на нем список качеств идеального мужчины, почему бы и не спрятать лист бумаги под кроватью? Алекса об этом так ничего и не узнала. Едва ли не первый случай, когда Мэгги что-то скрыла от своей лучшей подруги. Лучше сохранить эту тайну на случай, если и впрямь что-то произойдет.
Так или иначе, мужчины, который обладал бы всеми этими качествами, в мире попросту не существует. С тем же успехом она могла бы отыскать в словаре слово «герой» и пожелать, чтобы за окном ее квартиры появился Супермен.
У Мэгги совсем вылетело из головы, что, стремясь поскорей забыть о своем поступке, она затолкала книжку с любовными приворотами на дно дорожной сумки. И вот теперь неприглядная истина в ярко-лиловой обложке издевательски напоминала ей о давнем приступе помешательства.
— Карина, честное слово, это ерунда. Я и забыла, что она валяется в сумке. — Мэгги засмеялась, но даже сама услышала, как делано прозвучал этот смех. — Подруга подарила мне эту книжку шутки ради.
— А ты пробовала то, что здесь написано? — Карина перелистывала страницы. — Приворожила кого-нибудь? Именно так ты нашла Майкла?
Волна стыда накрыла Мэгги с головой и поволокла ее в глубину, точно морской отлив.
— Нет, конечно же нет! Говорю же, это был шутливый подарок, и я попросту забыла от него избавиться.
Глаза Карины округлились.
— Можно, я возьму эту книжку себе?
Мэгги стиснула кулаки и с ужасом воззрилась на ненавистный призрак в лиловой обложке.
— Что? Нет-нет, это же глупости. Никаких любовных приворотов не существует, а если твой брат узнает, что я дала тебе книжку о ворожбе, он меня прикончит.
— Вовсе это не ворожба! Здесь написано, что нужно составить список всех качеств, которые хочешь найти в своем суженом, потом исполнить ритуал — и он явится к тебе во плоти. — Силясь подавить панику, Мэгги смотрела, как она жадно листает книжку. — Ух ты, а здесь сказано, что нужно разжечь огонь в честь Матери-Земли! Мэгги, ну пожалуйста! Такая отпадная штука! Честное слово, я никому не скажу!
Мэгги хватала ртом воздух, точно бессловесная рыба. И почему только она сразу не избавилась от этой пакости? Вот уж воистину — не рой яму другому… Нет, она точно убьет Алексу за то, что та заставила ее взять эту книжку. Определенно убьет.
— Ну, Мэгги!..
Она с растущим предвкушением воззрилась на лиловую дрянь, словно ожидая, что та вот-вот исчезнет в облачке дыма. Как бы не так! Ничего не скажешь, день удался — начиная с утреннего знакомства с чокнутым котом. Мэгги прикрыла глаза, от души надеясь, что не совершает сейчас самую большую ошибку в своей жизни.
— Ладно, бери. Только никому не рассказывай. Ты ведь понимаешь, что это шутка, верно? Ради бога, Карина, скажи, что не помышляешь принять эту ерунду всерьез, иначе я сию минуту выброшу ее ко всем чертям!
Карина покачала головой и торжественно подняла руку:
— Обещаю. По-моему, это просто забавно. Когда книжка мне надоест, я от нее избавлюсь. Спасибо, Мэгги!
Она выпорхнула из комнаты и захлопнула за собой дверь.
Мэгги перекатилась на живот и уткнулась лицом в подушку.
Хватит. Праздник жалости к себе — постыдное зрелище, особенно если это твой праздник. Она сейчас же начнет собирать вещи, закажет билет на самолет и уберется восвояси.
В дверь постучали.
Мэгги приглушенно застонала в подушку:
— Оставьте меня в покое!
— Мэгги, я вхожу.
Майкл!
Она вскочила как ужаленная. Может, это и к лучшему. Не придется откладывать ссору в долгий ящик. Майкл накричит на нее за то, что вмешалась в его семейные дела, она заявит, что ни минуты лишней здесь не останется, а потом они придут к какому-нибудь соглашению и оба смогут получить то, что им нужно. Мэгги поправила волосы и сделала глубокий вдох:
— Входи.
Майкл шагнул в комнату и прикрыл за собой дверь. У Мэгги екнуло сердце, во рту мгновенно пересохло. Его присутствие словно вытеснило из комнаты весь воздух, заполнив ее аурой мужественности, которая была неотъемлемой частью его существа. В сознании Мэгги родилась безумная мысль: сорвать с него одежду и отдаться ему прямо здесь и сейчас.
— Входи.
Майкл шагнул в комнату и прикрыл за собой дверь. У Мэгги екнуло сердце, во рту мгновенно пересохло. Его присутствие словно вытеснило из комнаты весь воздух, заполнив ее аурой мужественности, которая была неотъемлемой частью его существа. В сознании Мэгги родилась безумная мысль: сорвать с него одежду и отдаться ему прямо здесь и сейчас.
Пока она еще не уехала отсюда.
Она подавила этот порыв и осталась спокойна. Майкл сверлил ее обжигающим взглядом черных глаз, словно дожидаясь, пока она заговорит первой.
— Полагаю, ты пришел поскандалить.
— Сейчас — нет. — Губы его дрогнули.
От воцарившегося молчания ощутимо повеяло опасностью. Искра чувственного влечения вспыхнула между ними, побудив Мэгги отодвинуться от него. Чуть-чуть, самую малость.
— Вот как… Это хорошо, потому что сейчас я не в настроении скандалить. День выдался паршивый.
— У меня тоже. Я намерен это исправить.
Мэгги услышала глухой стук и поняла, что Майкл сбросил туфли. Элегантная рубашка туго обтягивала его широкую грудь и мускулистые руки. Мэгги стиснула кулаки, подавляя жгучее желание коснуться его, ощутить под пальцами эти твердые выпуклые мышцы. И, не колеблясь, выпалила:
— Майкл, нам надо поговорить. Я хочу вернуться домой.
Он изогнул бровь, но смолчал. Медленно развязал узел темно-синего галстука, стянул его с шеи и уронил на пол.
— Почему?
Мэгги приоткрыла рот:
— Хм, дай-ка подумать… Потому что вся эта поездка оказалась катастрофой. Потому что я несчастна, и ты тоже несчастен, и из-за нас вся жизнь вашей семьи летит кувырком. Потому что я ненавижу ложь и больше не в силах изображать перед всеми твою любящую и послушную женушку. Я придумаю какое-нибудь оправдание. Например, скажу, что умер родственник. Какой-нибудь четвероюродный брат или дядя, с которым давно потеряна связь, так что меня не будут мучить угрызения совести. Думаю, мы довольно ясно дали понять, что готовы скрепить наш брак венчанием, и, я уверена, сумеем сохранить нашу тайну до свадьбы Венеции.
Майкл наклонил голову к плечу, словно вслушиваясь в ее слова, затем медленно сдернул резинку, которой были стянуты на затылке его волосы. Высвобожденные пряди упали на плечи, обрамляя черной завесой лицо. От этого жеста бедра Мэгги напряглись, и в глубине между ними всколыхнулся томительный влажный жар. Ей до боли хотелось сфотографировать Майкла вот таким. Первобытная, опасная мощь под покровом цивилизованной одежды. Господи, как он прекрасен!
Она торопливо продолжала, лихорадочно пытаясь побороть опаляющий натиск желания:
— Собственно говоря, если ты вправду хочешь, чтобы я приехала на свадьбу Венеции, пожалуйста, я приеду. Я дала тебе слово и намерена выполнить свою часть сделки. — Мэгги смолкла, беспомощно глядя на Майкла, уверенная, что с ней сейчас ведут какую-то игру, но при этом не соизволили просветить ее насчет правил.
По губам Майкла скользнула медленная улыбка.
— Паническое бегство, la mia tigrotta? — промурлыкал он. — Я разочарован. Всего одна ночь — и ты уже не в силах совладать с собой?
— Это ты, Граф, не в силах совладать с правдой! — задохнулась от возмущения Мэгги. — Мне обрыдло по примеру твоих домочадцев ходить вокруг да около твоей персоны! Пора бы тебе очнуться, прямо и без уверток взглянуть на то, как ты судишь сестер, и признать: ты настолько любишь держать все в своих руках, что готов на что угодно, лишь бы сохранить свое положение!
— Ты права.
Майкл уверенными, быстрыми движениями пальцев расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Мэгги вздрогнула. Черные завитки жесткой поросли. Оливково-смуглая кожа. Плоские соски, выпуклые мускулы груди.
— Э… прости, что ты сказал?
— Я сказал, что ты права. Я поговорил с сестрами и попросил у них прощения. Я согласен со всем, что ты сказала сегодня в комнате для переговоров.
Потеряв дар речи, Мэгги могла лишь смотреть, как он непринужденно, одну за другой расстегивает пуговицы на рубашке. Пресс кубиками. Узкая полоска черных волос, волнуя воображение, уходит под пояс брюк. Рот Мэгги наполнился слюной, как при виде любимого лакомства, мысли затуманились. Майкл выдернул рубашку из брюк, и она распахнулась.
— Что… что ты, черт побери, делаешь? — выдавила она.
— Собираюсь переспать с тобой.
Рубашка полетела на пол. Майкл расстегнул пряжку пояса на брюках, протянул ее через петли и дернул вниз язычок молнии.
Мэгги жадно пожирала взглядом обнажившееся перед ней воплощение мужского великолепия. Майкл положил руки на бедра.
— Иди сюда.
Сердце Мэгги застучало так сильно, что казалось, жилы вот-вот лопнут под напором крови, а затем неистово забилось, пытаясь поспеть за разбушевавшимися гормонами.
— А… — только и сумела промямлить она.
— Хм, как же это я не проделал такого раньше? Кто бы мог подумать, что ты способна лишиться дара речи?
С этими словами Майкл схватил ее за руку и рывком стащил с кровати.
Чувственная сила этого соприкосновения поразила Мэгги, словно удар током. Ошеломленная, она не стала сопротивляться и оказалась лицом к лицу с Майклом.
— Скажу начистоту, la mia tigrotta. Я намерен уложить тебя в постель. Я намерен сорвать с тебя одежду, глубоко проникнуть в тебя и столько раз довести до оргазма, чтобы ты оказалась в состоянии только твердить мое имя, умоляя меня сделать это снова. — Майкл бесцеремонно запустил пальцы в ее волосы. Затем он навис над ней, и жаркий взгляд его черных глаз сулил все мыслимые удовольствия разнузданной страсти. — Capisce?
— Я, наверное, не…
Майкл запечатал поцелуем ее рот.
Разум Мэгги еще цеплялся за остатки здравого смысла, а тело уже мгновенно и безоглядно предалось его власти. Она упивалась напористыми ласками его языка и, приникнув к Майклу, требовательно впивалась ногтями в его плечи. Не прошло и минуты, как ее одежда вслед за одеждой Майкла полетела на пол.
Мэгги жадно вдыхала запах его кожи, опьянялась чувственным вкусом его рта. Нестерпимый жар уже полыхал между ее увлажнившимися бедрами, и все ее тело изнывало от нетерпения, готовое принять его в себя. Майкл издал глухой стон, больше похожий на рычание, и проворно натянул презерватив. На сей раз он потребовал, чтобы Мэгги опустилась на четвереньки, затем властно раздвинул ее бедра и одним ударом вошел в нее.
Мэгги закричала, ощутив внутри себя его восхитительно тугую плоть, и подалась вверх, стремясь усилить удовольствие. Майкл проник в нее так глубоко, что деться было уже некуда. Задыхаясь, она попыталась было отступить, но Майкл, точно почуяв ее намерения, подсунул под нее руку и принялся перекатывать между пальцами кончики ее сосков, постепенно замедляясь. Нарочито неспешный ритм его легких движений неуклонно приближал Мэгги к финалу, но при этом не давал ей взмыть на вершину наслаждения. Мэгги застонала и попыталась ускорить ритм.
— Ты чего-то хочешь? — жарко выдохнул Майкл ей на ухо.
Мэгги задрожала, как в лихорадке:
— Я тебя ненавижу!
— Как ты нравишься мне в этой позе! — тихо засмеялся он. — У тебя потрясающая попка.
Он совершил круговое движение бедрами и применил совсем уж нечестный прием.
— Майкл…
— Останься.
Мэгги попыталась осознать, что он сказал, но изнемогающее тело мешало сосредоточиться.
— Что?
Майкл гладил ее груди, легонько покусывая мочку уха.
— Останься со мной до конца недели, mia amore. Обещай, что останешься.
Еще немного, совсем чуть-чуть… Сладостный миг был опьяняюще близок, и Мэгги страстно жаждала, чтобы Майкл снова вошел в нее, двигался в ней, обладал ею.
— Да! Останусь.
Он что-то удовлетворенно пробормотал, крепко ухватил ее за бедра и наконец дал ей то, чего она так хотела. Взрыв невыносимого блаженства вознес Мэгги ввысь, сотрясая упоительными волнами все ее тело. Майкл, выкрикивая ее имя, последовал за ней… а затем они вместе обессиленно рухнули на подушку, и он прижимал к себе Мэгги так крепко, словно вознамерился никогда ее не отпускать.
* * *Майкл гладил обнаженную спину Мэгги, и она потягивалась, подставляясь под его ласку. Блаженная истома растекалась по всему телу, вновь и вновь напоминая о том, что Мэгги Райан окончательно принадлежит ему.
Ее откровенная, ненасытная страсть затмила воспоминания обо всех других женщинах, с которыми Майкл когда-либо имел дело. Сигнальное устройство, запрятанное глубоко внутри его, мигало тревожным огоньком, но Майкл не хотел омрачать эту минуту беспокойством. Они как-нибудь все уладят. Когда увлекательная охота за очередной красавицей завершалась в постели, Майкл всякий раз испытывал удовлетворение. Что поражало его сейчас, так это пронзительное чувство завершенности, охватившее все его существо. Как будто он наконец нашел свою половинку.