Условия обитания в Миоцене хотя и медленно, но ухудшались. Саванны разрастались. Среди дриопитековых не утихала конкурентная, межвидовая борьба. Хотя нужно заметить, что она протекала довольно вяло, сообразуясь с медленным изменением экологических параметров связанных с изменением климата.
Некоторые виды по стечению каких-то природных обстоятельств выиграли и остались в прежних экологических нишах в чаще леса стали далёкими предками современных высших приматов. А другие, проигравшие эту борьбу, были вытеснены конкурентами из привычных условий. Им пришлось адаптироваться в новых, совершенно отличных от прежних, экологических обстоятельствах - обживать новые экологические ниши теперь уже на поверхности земли. В связи с этим изменился не только их облик под давлением окружающих факторов, но даже и волосяной покров стал намного реже. Это произошло для устранения перегрева организма потому, что температура воздуха у земли была немного выше, чем в верхних ярусах тропического леса, где было относительно прохладно.
Зажёгся на «трассе эволюции» зелёный свет. Поднят шлагбаум, Путь к гоминидам и далее до человека открыт. Не упустите шанс, человекообразные! И они не упустили! Кто-то из них в этой гонке волей судьбы попал в нужную колею на извилистой трассе эволюционных преобразований, прорвался сквозь толпу конкурентов и пересёк финишную черту. А сколько осталось на обочине или свернули не туда. Не перечесть.
В 70-х годах восемнадцатого века в буроугольной шахте в Монте-Бомболи в итальянской Тасконе, подземные выработки которой относились к периоду верхнего Миоцена, была найдена часть скелета обезьяны. Французский учёный Поль Жервез изучив останки, дал название этому животному - Oreopithekus bombolii*- горная обезьяна из Монте-Бомболи. Учёный предположил, что ореопитек мог быть и предком человекообразных обезьян. Дальнейшие находки останков данного вида не внесли в гипотезу Жевреза никаких принципиальных изменений. Споры шли только по частностям и не выходили за пределы научных кругов.
В пятидесятых годах 20-го века палеонтолог И. Хюрцлер из Базильского музея естественной истории, заинтересовался ореопитеками. Для подробного исследования он попросил итальянские музеи, имеющие костные останки этой обезьяны предоставить ему для изучения. В результате проведённых исследований Хюрцлер сделал вывод, что по форме и строению зубов ореопитек близок к человеческим формам - гоминидам. Для учёных специалистов данный вывод был большой неожиданностью, но они не вызывали сомнений так как авторитет Хюрцлера в этой области был высок. При финансовой поддержке научных учреждений Европы, в 1954 году учёный отправился в Италию для дальнейших исследований. Удача не оставила его. 2 августа 1958 года на глубине 200 метров был обнаружен относительно хорошо сохранившийся скелет ореопитека. С большим трудом и риском (этот участок шахты был в аварийном состоянии) находка была доставлена на поверхность и вывезена в Базель для подробного изучения.
В этом эпизоде для нас важно то, что уже в период верхнего Миоцена существовали виды приматов, эволюция которых, в конечном итоге, могла привести к человеку. Сам факт нахождения останков ореопитеков в буроугольных отложениях датируемых верхним Миоценом, а так же находки подобных останков в буроугольных отложениях в Китае, говорит о том, что данный вид был распространён довольно широко и занимал экологическую нишу по берегам озёр, а конкретней, в устьях рек и ручьёв.
Стопа ореопитека просто идеально была предназначена для передвижения по вязкому грунту болот и топким берегам ручьев и рек. Большой палец стопы был отставлен в сторону под углом в девяносто градусов, остальные пальцы были короткие и приближённые друг к другу. Поэтому площадь стопы позволяла удерживать это существо даже на самом вязком грунте, но на сухом месте ореопитеки были неуклюжи и медлительны. В данном случае даже можно предположить, что в связи с тем, что воды болот и илистых берегов были насыщены мелкими органическими остатками и взвешенным илом, которые забивали волосяной покров, волосы на теле этого существа были очень редкими или их не имелось вообще. Так, что ореопитеки были очень похожи на гоминид, которые появились намного позже.
В результате старения озёрных экосистем - эвтрофикации, то есть зарастания от берегов к центру, в связи с естественными природными процессами, в конечном итоге данные водные бассейны, превратились в торфяные болота, представляющие собой устойчивую экосистему климаксного типа. Удаление Евразийского континента от Антарктиды, огромная площадь этого материка, давала возможность медленного без резких скачков изменений климата, а значит медленного построения сукцессионных рядов биоценозов, что не служило причиной интенсивного видообразования, а только специализации. Ореопитеки были тесно связаны с болотными биоценозами, где изменения происходили очень медленно, сообразуясь с климатическими изменениями данного периода Кайнозойской эры. Поэтому ореопитеки, скорее всего, и вымерли, не дав видового продолжения в сторону гоминид. Хотя попытка и была. Что ж! Не судьба!
Примерно 16 миллионов лет назад дриопитеки середины Миоцена, проживавшие в северо-восточных областях Африканского континента, были вытеснены засухой в Евразию в зону тропического максимума давления, где экваториальный напитанный влагой воздух опускался и растекался к северу и югу, в зоны умеренных широт. Началось широкое расселение дриопитеков из Африки в Европу и Азию, что дало толчок образованию новых видов. Затем следы их теряются, а на смену им на сцене жизни, в Азии, появляются рамапитеки и севапитеки. Вполне возможно от кого-то из них и появилась конкретная линия предгоминид на восточной части Евразийского континента, которая и положила начало сукцессионному ряду* вплоть до человека включительно.
С тех давних пор, когда дриопитеки спустились на землю, остался у человека один интересный психологический пунктик, Когда-то жизненно необходимый и потому записанный генетически, а сейчас довольно забавный, но причиняющий нам некоторое неудобство.
При жизни на земле всегда подстерегает больше опасностей, чем в кронах деревьев. В современном лесу всегда найдутся животные или птицы, которые, находясь на деревьях, завидев хищника или просто большое животное, подают сигнал всем обитателям леса, что появился чужой. Обитатели леса прекрасно знают эти сигналы и реагируют на них как положено. В животном мире есть виды, которые в силу адаптации к окружающей среде обязательно имеют своего рода часовых, которые во время кормёжки стада или другой какой-либо группы этих животных, не добывают себе пищу вместе со всеми, а находятся где-нибудь на такой возвышенности, откуда видно окрестности. При возникновении опасности эти животные подают сигнал тревоги.
Мы не знаем, как звучали обыденные голоса наших тех далёких предков, мирно пасшихся на земле среди подлеска, на полянах и под деревьями по берегам водоёмов, но нужно быть уверенными, что часовые в стадах предгоменид, подавали, при возникновении опасности определённые сигналы. Они по высоте звучания, частоте и амплитуде были очень похожими на звуки, нам всем до сих пор крайне неприятные - это скребущие звуки металла или пенопласта по стеклу. Они сразу заставляют нас отвлечься даже от какого-либо самого захватывающего и полностью требующего внимания и отключения от окружающей действительности, занятия.
Этот сигнал тревоги впечатан генетически в наше подсознание. Он был на столько важен для сохранения жизни особи наших далёких предков, что и по сей день, этот звук нам неприятен, и мы морщимся его заслышав.
Между прочим, с десяток лет тому назад, кажется в журнале «Техника молодёжи» была опубликована небольшая заметка двух молодых американских зоологов, которые при изучении голосов обезьян Нового Света определили, что голос ревуна оповещающего об опасности, так же похож на звук, получаемый при движении пенопласта по стеклу. Сигнал об опасности и должен быть не приятным, что бы сразу отвлечь окружающих животных от своих занятий и принимать меры к своему спасению.
Полуназемный, а затем и наземный образ жизни в тишине прибрежных зарослей где расселились предки наших предков, впервые спустившихся на землю, донёс до нас ещё один небольшой нюанс из нашей обыденной жизни. Большее количество информации воспринимается нами о тех предметах, явлениях, животных и представителей нашего вида, которые находятся, происходят или исчезают в горизонтальном направлении, т.е. непосредственно на земле, чем в вертикально ярусных направлениях моментов бытия. Не даром, живущие в многоэтажных домах, мало, что знают о соседях проживающих выше или ниже их квартиры, тогда как в одноэтажных поселениях жители об окружающих их соседях много чего знают, и сами участвуют, определённым образом, в их жизни.
Эмоции высших приматов в связи с эволюционными преобразованиями головного мозга и морфологическими изменениями организма при переходе к полуназемному образу жизни так же понесли глубокие изменения. Непосредственные, пристрастные переживания моментов жизненного смысла явлений и ситуаций, сформировались уже на другом, более высоком уровне, что позволило определять биологическую значимость состояния организма, внешних воздействий на него и отношение между особями. Роль эмоций, прежде всего коммуникативная и она изначально направлена на то, что бы донести до соседних особей своё эмоциональное состояние. Они являются знаковым языком для многих высших животных и конечно человека в том числе. Кроме этого во многих моментах коммуникации эмоции являются факторами обратной связи.
Отошла на задний план простейшая форма эмоций так называемый эмоциональный тон. Он возникает при непосредственном воздействии на рецепторы раздражителей и определяет у низших приматов не совсем точные локализации источников раздражений. Это происходит не во внешнем пространстве, не в пространстве тела, а скорее всего эмоциональный тон отражает субъективное состояние, нежели отношение к объективным процессам. Таким образом, непосредственные переживания, сопровождающие отдельные жизненные воздействия побуждают к их или устранению или сохранению, в зависимости от их знаковой значимости.
Эмоциональная жизнь высших приматов начинает дополняться более многообразным содержанием, чем это было у их предшественников. В связи с изменением процессов внутренней секреции и совершенствования гормонального аппарата, эмоции стали сопровождать более чёткая и активная деятельность органов дыхания, пищеварения, сердечно-сосудистой системы, желёз внутренней секреции, скелетной и гладкой мускулатуры тела. Эмоции у высших приматов уже могли вызывать изменения общего эмоционального фона - настроения. Правда, из-за специфики строения головного мозга они были пока не долгими и слабыми по экспрессии.
Начальный этап антропогенеза начался именно в то великое время, когда произошёл самый знаменательный и переломный момент в истории Кайнозойской эры, после которого животный и растительным мир планеты стал быстро принимать современные черты. А причиной, как вы знаете, послужило быстрое и мощное оледенение Антарктиды. Размеры её ледового купола были даже больше современного. Уровень Мирового океана упал более чем на 70 метров. Произошло сильное иссушение континентов в низких широтах южного полушария, включая и тропико-эваториальное пространство. Северное полушарие тоже получило холодный удар такой, что даже Средиземное море перестало существовать.
Африканский континент из-за своей близости к Антарктиде первый почувствовал коварство своей холодеющей соседки. Территории тропических лесов стали сокращаться. Это происходило быстрее, чем на Евразийском континенте, что повлекло за собой интенсивное изменение экологических параметров окружающей среды и вместе с этим активное видообразование высших приматов. Это подтверждается большим количеством найденных археологами останков (свыше 1000) ископаемых приматов на территории Уганды. Древность данных находок определяется учёными 22 – 17 миллионов лет.
Хотя в Миоцене процесс похолодания и иссушения имел место, но в то время он ещё не набрал такой силы как в Плиоцене. Видовые критерии дриопитековых были не очень уж сильно выраженными и были обусловленными в основном ярусными членениями и широтными факторами в относительно стабильных биоценозах, где пищевых ресурсов вполне хватало. Но на смену Миоцену пришёл коварный Плиоцен, а вместе с ним и обвальное похолодание. Конкуренция среди дриопитековых из-за слабо различающейся специфики питания, образа жизни и поведения была жесточайшей, и, скорее всего, носила характер прямой вражды. В связи с этим большинство из них вымерло, но появились новые ветви приматов: - человекообразные обезьяны и предгоминиды. Хотя ветвью наших непосредственных предков и назвать-то стеснительно, так себе, «чахленький росточек» на древе жизни, но его ждало великое будущее. Судьба им готовила трудный, но славный путь к разуму.
Пока же первые предгоминиды, роживашие в экатнах по берегам водоёмов привыкшие к одиночеству в сумерках леса и прибрежных зарослях, были поставлена на грань исчезновения экспансией спустившихся на землю в поисках экологических ниш, обезьян, более энергичных, многочисленных с хорошей реакцией и сильнее физически. Не выдержав такого натиска, предгоминиды вынуждены были рассредоточиться в зарослях находящихся в воде и на островах и вести скрытный образ жизни. Это они стали прекрасно делать, потому, что обитание на открытых пространствах на земле предполагает наличие многих опасностей. Особенно был мощный прессинг со стороны хищников как лесных, так и появившихся новых видов, которые выдавала гиппарионовая фауна саванн, рыскавших по слабеющим биоценозам лесов «яко тать в нощи». С этого, в общем-то, трагического момента вытеснения одного из видов тех приматов с привычных территорий и начинается восхождение к человеку.
Несмотря на разные, зональные, экологические, и ландшафтные условия на таких обширных территориях, предгоминиды того периода изменялись в рамках специализированных своих морфофизиологических критериев, изначально наработанных в родной экологической нише по берегам рек и водоёмов. Поэтому в последствии и гоминиды – продвинутые формы высших приматов востока Евразии так похожи на своих западных родственников отдалённых огромными расстояниями. Это было вероятно потому, что везде можно было найти водные бассейны с прибрежными зарослями и затопляемыми поймами, где гоминиды привыкли жить. При чём окружающие параметры менялись практически везде с одинаковой интенсивностью, что повлекло за собой и изменение физиологических критериев гоминид, а затем и гоминин так же практически повсеместно и одновременно. Поэтому в последствии появившиеся их потомки - архантропы на востоке Азии ни чем, в принципе, не отличались от таковых в Европе или Африке. Это вполне подходит для выводов об одновременном появлении сходных форм архантропов в разных районах Евразии – гипотезы полицентризма, которая вместе с гипотезой моноцентризма так же имеет место в современной антропологии
В этот период произошло разделение поздних дриопитеков на африканскую и азиатскую линии. Азиатская вскоре угасла из-за наличия экологически неприемлемых условий. С севера поджимали скудные в пищевых ресурсах леса умеренного пояса, а в полосе южнее Гималаев конкуренция среди высших обезьян не позволяла расширению ареала рамапитеков, узкоспециализированных обезьян.
Разделение произошло примерно 16 миллионов лет тому назад. Это соответствует палеогеографическим данным о том, что примерно в то время произошло установление сухопутных связей между Африкой и Евразией. Тогда и проникли на Евразийский континент первые группы рамапитеков. Начинающаяся засуха на севере Африканского континента, высыхание озер, сокращение водных бассейнов и тропических лесов, заставило данных приматов уйти в Евразию, в зону повышенного давления, где было ещё достаточно влаги, Так, что мост наладился весьма кстати. Это была первая волна африканских обезьян на самый большой континент Земли.
В 1962 году экспедицией знаменитого Л. Лики, близ форта Тернан - небольшого посёлка неподалёку от озера Виктория, возле железной дороги, что ведёт в Найроби, был найден фрагмент черепа обезьяны, возраст которого определяется в 14 миллионов лет. Этот череп, за мелким исключением, был похож на фрагменты черепа Рамапитека, изученного Дж. Льюисом из Йельского университета в 1934 году. Он настаивал, что найденная в Индии в Сиваликских холмах верхняя челюсть обезьяны свидетельствует о том, что данное существо могло принадлежать к числу наших предков. Долгое время учёные к этому и склонялись, но в настоящее время, на основании современных научных данных, нет оснований предполагать, что рамапитеки* наши прямые предки.
Лики назвал найденную обезьяну Кениапитеком и утверждал, что это новый член той группы животных, к которой относится и человек и человекообразная обезьяна. Он так и напишет: «Кениапитек – важнейшая глава в родословной человека». К аналогичному выводу пришли профессоры Сеймон и Джели. В сущности, полагают они, Рамапитек, это вероятно переселившийся в Индию и прижившийся там Кениапитек.
Фрагменты черепа Кениапитека довольно специфичны. В верхней его челюсти есть присущая и человеку клыковая ямка. Это своеобразный якорь для мускула, который осуществляет движение верхней губы и особенно её уголков. Этот механизм «втягивал» в работу и нижнюю губу. У человека это помогает речи. Конечно, то «дикое» существо не обладало речью. Это в дальнейшем, через миллионы лет, гоминиды воспользовались этой физической особенностью. В результате чего и появилась вторая сигнальная система** – речь.