— Да, — твердо заявил Даренс.
У входа в тоннель остался Лирсет, уступивший свое место Бенре, а братья постановили не выпускать друг-друга из виду. Да и вряд ли имеют теперь особое значение какие-то десять минут, а больше повозке для возвращения и не понадобится. И не стоит отступать от принятого на совете решения идти всем вместе, как объяснили маги, только так можно справиться с извергающими монстров ловушками. Ведь не зря кроме прибывших с Феодорисом чародеев в отряд взяли только самых сильных магов и опытных воинов. Даже Терсии с Бенресой пришлось упорно отстаивать свое право идти с отрядом, всем остальным чародейкам отказали наотрез.
Дарс вспомнил побледневшее личико Милы, её зеленые глаза, следившие за ним с тревогой и почувствовал, как сильнее забилось сердце. Бессовестно подслушанный бесхитростный рассказ девчонки про орешки, сразу всколыхнул в душе княжича память о той тяжкой осени и вьюжной, беспросветно долгой зиме. В тот год ему хотелось оказаться как можно дальше от родного дома, в одночасье ставшего холодным и неприютным. А еще проснулась виноватая досада, ну почему же он тогда сразу не разгадал, почему глазастенькая и худенькая девчонка-воробышек нигде не расстается с туесками и вазочками?!
В то время Дарс впервые начал постигать, чем отличается кусок хлеба, лежащий на столе в своем доме, от чужого хлеба, и резко возненавидел жалостливые взгляды поваров и подавальщиков. И особенно — женские, остро напоминавшие о том, что его мать не очень-то оплакивала гибель мужа, уже через месяц её волновали только новые платья и украшения, которыми засыпал ее знатный жених. Она даже ни разу не поинтересовалась, почему Дарс решил пожить зиму у друга в Сером гнезде, хотя никогда раньше не любил туда ездить. Зато неимоверно изумилась, когда сын решительно восстал против продажи родного дома! А немного позже выслушала просьбу Даренса отдать ему принадлежащее отцу по наследству имение с таким видом, словно сын оскорбил её до глубины души.
Однако спорить с ним не стала, Даренс, упорно учившийся использовать свою способность обаяния, сумел очаровать присутствующую при разговоре тетушку Доренею, решительно вставшую на его сторону. Сама княгиня в то время была обижена на Ардеста, внезапно скрывшегося в цитадели и на Ансерта, мотавшегося по степям вместе с ненавистным ей Диким ястребом. И очень надеялась на рассказы Даренса о блудном сыне, и не подозревая, как тщательно племянник выбрасывает из них всё, что может расстроить тётушку.
В соседнем зале раздались звуки шагов и приглушенные голоса, наконец-то прикатила повозка с остальными чародеями. В помещении сразу стало тесновато, и поднявший жезл Феодорис поторопился подать магам знак отойти подальше.
Рука верховного чародея легким движением описала неподалеку от двери овал, и толстая каменная стена осыпалась мельчайшим песком. А в следующую секунду из этой дыры выглянула огромная морда клыкастого чудовища и в ее глазках зажегся жадный интерес.
Верховный магистр отскочил от дыры с невероятной для его положения прытью, срывая на ходу игломет. Вмиг подняли оружие и остальные чародеи, решительно оттесняя назад женщин и воинов. И в следующую минуту в морду старательно протискивающегося в дыру монстра вонзился не один десяток игл.
Громкий визг и скрежет по полу огромных когтистых лап выплеснулся на спасателей вместе с невыносимой вонью и каплями крови, разлетавшимися от мотающего башкой чудовища.
— Чародейкам и воинам лучше вернуться, — сурово объявил побледневший магистр, когда голова монстра наконец безжизненно повисла, — если там гуляют такие твари…
И словно в подтверждение его догадки из узкой щели, оставшейся над застрявшей тушей монстра, раздалось громкое, зловещее чавканье.
— Это сколько же их там? — потрясенно охнул один из магов, а в уме всех остальных леденящим душу ужасом всплывал единственный вопрос, и кого же они там жрут?
— Феодорис, тебе лучше отойти, — бросился к магистру Ольсен, — в тебе ведь нет лекаря.
— Не такой уж я беспечный, дядя, — насмешливо блеснул глазами магистр, впервые открыто выдавая собратьям их родство, — а кроме того, сообразительный. Уже создал такого и себе и своим спутникам. Когда тебе объяснят и научат, всё становится очень просто.
К этому времени он добрался до угла и решительно обвел жезлом еще овал. И сразу же отскочил, ожидая появления нового монстра. Однако никто оттуда так и не появился, зато чавканье и хруст костей стали еще громче.
— Не до нас ему, — едко сообщил Ольсен, — когда рядом столько жратвы. Давайте я выгляну?
— Мы и без тебя выглянем, — отрезал Феодорис, швыряя в дыру темный клубок.
Несколько минут ничего не происходило, лишь чавканье раздавалось все ближе и становилось все омерзительнее. А затем клубок вылетел назад, повис перед магистром и развернулся в трепещущую туманную картину.
— Спаси нас светлая сила, — еле слышно выдохнула Кастина, разглядывая трех огромных, с тэрха, крыс, пожиравших тушу четвертой.
Больше ничего рассмотреть не удалось, фантом таял стремительно и подпитывать его магистр не собирался. Он взял с собой несколько таких поисковиков, подчистую выпотрошив ради этой операции все запасы цитадели.
— Наденьте очки, — доставая боевой амулет, приказал Феодорис — и держите наготове оружие.
Торопливо приблизился к новой дыре, резко забросил за стену тускло светившийся шарик и быстро отскочил. Звон разбившегося стекла расслышали только стоящие рядом с ним маги, а затем полыхнула вспышка сияющего света, и в уши ворвался громкий и мерзкий визг.
— Приготовьте заклинанья развеивания, — угрюмо приказал Феодорис и маги разом помрачнели.
Все верно он решил, туши отвратительных тварей нужно уничтожить, но вместе с ними заклятье превратит в труху и все остальные останки… если они там еще есть. Необходимость проделать это кощунство вызывала в сердцах горькую боль, однако спорить не решился никто.
Когда визг прекратился и сначала магистры, а затем и все остальные проникли через дыру в соседний зал, сполна хлебнули тяжелого, удушающего дыма и рассмотрели заляпанный подозрительными пятнами пол, то разумом признали правильность приказа. Но не душой.
А через несколько минут, когда на полу остался только сухой серый пепел, спасатели рассмотрели, наконец, запертую дверь на лестницу, окружённую рваными, словно выгрызенными дырами. Почти все и почти сразу сообразили, как появились эти дыры, и перед отрядом тотчас встал единственный вопрос, а стоит ли идти дальше?
— Не верю я, — вдруг упрямо заявил во весь голос Лирсет, — и все сочувственно на него покосились, — не верю, что они погибли. Я бы почувствовал…
— А к чему у тебя способность? — осторожно поинтересовался один из пришедших с магистром чародеев.
— Она слабая, — нехотя буркнул Лирс, — к поиску подземных потоков воды… попросту лозоходец. Но это ничего не значит! Веся в нас своих фантомов пустила и связала… я вот спиной чувствую, где стоит Ранз.
— Это хорошо, — невесело похвалил Феодорис, — значит, способность растет. А насчет ушедших на разведку решим так, выйдем на лестницу и попытаемся найти их следы. Если они туда прошли — следы будут обязательно.
Угрюмые лица магов, отпиравших последние врата, хотя рядом было полно дыр, говорили об их глубоком неверии в какие-либо находки, да и все остальные понимали, как глупо надеяться, будто кто-то мог выжить рядом с этими монстрами.
А если бы кто-то из магов и выжил, они сейчас вовсю грызли бы камень, пытаясь его достать, эти огромные крысы.
— Я пойду первым, — снова опуская на глаза очки, твердо изрек Феодорис, и шагнул в распахнувшуюся дверку, держа перед собой игломет и какой-то амулет.
— Ну и иди, — недовольно буркнул Ольсен, нахально оттеснил в сторону чародея, намеревавшегося шагнуть следом за магистром и вырвался за непривычно округлый выход, — а не могли вы тут обычные двери сделать?
— Тсс! — шикнул на него озиравшийся по сторонам Феодорис, — первое правило подземелья, не кричи!
Но тут маг обнаружил, что справа от стремящихся вниз ступеней вместо защищающей выход источника огромной скалы, в полсотни шагов в поперечнике, зияет огромная пропасть и горестно схватился руками за горло.
— А ты так не пугайся… — протиснулся мимо него мельник, храбро заглянул вниз и присвистнул, — это же он вам мстил… думаю, лет сто готовил эту пакость.
— Потом поговорим о нем, — взявший себя в руки магистр внимательно рассматривал ступени, — а может, еще и самого сумеем спросить…
— А вот это глупо, — желчно объявил Ольсен, — он сумасшедший, разве непонятно? А разговаривать с сумасшедшими — значит не уважать себя и не ценить собственную жизнь. Что полезного может сказать это жадное и злое существо? Смотри-ка, на ступенях темные следы, наверняка это кровь.
— Может, это убегала раненая крыса? — водя над ступеньками очередным амулетом, проворчал магистр.
— А разве остальные дали бы ей убежать? Они только и ждали, кого бы сожрать.
— Она пролита три дня назад и хорошо затоптана… — постановил Феодорис и оглянулся на напряженно застывшую толпу, — идём дальше.
Как выяснилось через пару десятков ступеней, это было верное решение. Магистр обнаружил грязные потеки на полу и стенах и уверенно объявил отряду, что это следы уничтоженной ловушки. И значит, отряд Тироя всё же прошел дальше.
— Никто раньше не заходил в Антаиль так далеко. Тут просто кишели фантомы и ловушки… возможно, их убило исчезновение источника.
Через несколько ступеней нашлась еще одна снятая ловушка, затем еще… Надежда, что маленький отряд храбрецов еще жив, робко светилась теперь почти на всех лицах и спасатели почти бежали вниз, сдерживаемые только строгим приказом Феодориса не забегать вперед него. Однако и сам верховный чародей тоже спешил, трудно было не понять, что Тирой уже давно вернулся бы назад, если ему ничто не мешало. Магистр не желал загадывать заранее, что именно может задержать на месте нескольких магов, все равно не угадает. Но точно знал только одно, если бы у Саргенса была хоть малейшая возможность, оставить сообщение или подать сигнал, они этот сигнал уже получили бы.
Огромную радость принесла спасателям новая находка, место для привала, устроенное в одной из полузасыпанных камнями комнат. Все желали своими глазами посмотреть на очищенный от крупных обломков закуток, на кусок плиты, служивший столом и особенно на пустой туесок из-под еды, еще пахнущий копчёным мясом. Почему его не сожрали огромные крысы, осталось для всех загадкой, но это сочли не суть значимым. Важнее было другое, отряд уходил отсюда спокойно, а не спасаясь от нападения, иначе непременно потерял бы разные мелочи, вроде кружек или брошенных на сиденья.
А еще через пару часов спасатели наткнулись на еще одно свидетельство того, что идут по верным следам. Веревку, привязанную за торчащие гнилыми зубами обломки рухнувшей вниз скалы, еще за несколько шагов рассмотрел Трофимус, единственный из магов крепости, кого Феодорис позвал сам.
— Твои умения нам пригодятся, — сказал он старому другу так обыденно, словно ничего не знал про Анфею, и тот принялся молча собираться.
Только глаза старательно прятал, не желая, чтобы кто-то рассмотрел, как подозрительно блестят они от нежданно накатившей признательности.
— Значит, дальше пройти невозможно, и они спускались тут, — первым высказал общее мнение Ольсен, — я могу спуститься первым.
— Еще раз предложишь такую глупость и будешь ходить самым последним, — сердито фыркнул магистр, швыряя вниз очередного фантома-поисковика.
Тот вернулся очень скоро, однако ни понимания ни радости принесенная им картинка не добавила. Внизу громоздились горы огромных камней и обломков плит но ничего особого среди них никто не заметил, ни следов, ни уничтоженных монстров.
— Попробуем пройти дальше, — после короткого раздумья решил Феодорис, — а если ничего не заметим, вернемся сюда.
— Может, пора вешать фонарь? — осторожно спросил кто-то из магов, но верховный чародей упрямо мотнул головой.
Магические фонари вдали от источника просветят недолго, зато сразу привлекут сюда всех тварей, какие еще бродят по ужасающим руинам, оставшимся от некогда прекрасно обустроенной подземной крепости чародеев. Поэтому лучше приберечь их на крайний случай, как подсказывает ему опыт, такой обязательно когда-нибудь случается со всеми.
Рухнувшие вниз ступени оказались перед магами как-то внезапно, провал загораживал кусок скалы. Очень скоро все желающие рассмотреть это место своими глазами, окончательно убедились, что тут лучше не спускаться. Рухнувшие ступени, скатившиеся в сторону пропасти крутой кучей, изобилующей острыми обломками, были покрыты какой-то гадко воняющей зеленой слизью, а на противоположном конце провала валялась обуглившаяся тушка огромной крысы.
— Раз они их тут убивали, — сразу стал необычайно серьезным Ольсен, — значит, все же спустились по той лестнице. Ты же знаешь, что я следопыт, Феодор, пусти посмотреть.
— Нет, я взял на такой случай совсем другого человека, — решительно поворачиваясь назад, отказал магистр, — ты уж не обижайся, дед, но он в этом деле — лучший.
— Посмотрим, — язвительно прищурился мельник.
Однако он и вправду оказался необычайно ловок и проворен, до этого момента скромно державшийся позади других маг. Да и внешне был непримечателен, среднего роста, худощавый и неулыбчивый. Мигом сбросил с плеча тугой походный мешок и достал собственную веревку, тонкую, легкую, с привязанными на равных расстояниях ивовыми кольцами. Зацепил ее особым крючком и, ловко ступая по кольцам, как по ступеням, стремительно скользнул вниз.
А через несколько минут вернулся и помотал головой.
— Они тут не проходили. Конец их веревки попал в расщелину между осколками, если бы они спустились по ней, то обязательно его оттуда вытащили бы. Нужно идти дальше?
— Нет, погоди, Этан. Сначала посоветуемся, — Феодорис оглянулся на отряд, — мы тут уже не первый час, пора сделать привал.
К этому времени о привале подумывали уже многие, но до этого момента отодвигали все остальные мысли, ведомые подгонявшей их надеждой. А теперь, с тоской поглядывая в сторону забитого камнями провала, невольно вспомнили, что бродят тут уже несколько часов, и лучше перекусить и передохнуть сейчас, там, внизу, куда могли уйти разведчики, скорее всего такой возможности у них не будет.
Глава пятая
— Феодорис, — подступилась к магистру торопливо перекусившая Кастина, — проясни мне, как могло случиться, что центральная скала рухнула, а руины храма и остатки крыши еще держатся? И как проберется сюда тот отряд, который идет поверху?
— Ну, всего я пока не могу сказать точно, — горько усмехнулся маг, — но кое-что поясню. Весь этот холм, под которым находится источник — изначально был единой скалой. И когда маги начали вырубать эту лестницу, очень тщательно все продумали и просчитали. И первым делом позаботились и о том, чтоб не рухнула огибающая центральную колонну лестница. Поэтому каждый виток ступеней постепенно расходится все шире, и соответственно становилось шире основание гигантской колонны, в которой проходила тогда трещина источника. Верхний виток ступеней так узок, что не выходит за пределы центрального зала, под которым расположен, а обломки крыши лежат на арках и колоннах… потому никак не могут сюда провалиться, хотя шаман наверняка именно к этому и стремился. Тоннель из Южина, по которому мы попали на лестницу, расположен примерно посредине этого гигантского конуса, потому и кажется от выхода, будто сверху сюда может рухнуть вся вершина холма. Но это невозможно. Ну а второй отряд пройдет через один из тайных боковых входов, я выдал им от него ключ. Именно через эти проходы ушли кода-то из Антаили последние защитники, спасаясь от орды свирепых фантомов. А теперь пора двигаться дальше. Судя по тому, что пока нам больше не попалось никаких фантомов или монстров, они все или подохли, или стерегут первый отряд. Поэтому я принял решение попытаться зажечь один фонарь. Но не прямо над нами, а над руинами, а мы посмотрим, кто прибежит на свет.
Говорить о тайной надежде на то, что этот свет смогут заметить выжившие собратья, магистр не стал, не желая спугнуть своенравную удачу. Или понапрасну дать надежду собратьям и без того воспрянувшим за последние часы духом.
Подвешивать фонарь над центром руин отправили очередного фантома, и уже через несколько секунд в темноте вспыхнул яркий огонек, быстро распухавший в светящийся туманный шар. Он висел шагах в двадцати от отряда спасателей, и в пяти выше ступеней, на которых они стояли, но никто не любовался на его сияние. Всем хотелось скорее рассмотреть пропасть, выкопанную за двести лет неугомонным шаманом и завалившие ее обломки. Спасатели растянулись вереницей у края лестницы, осмотрительно заглядывали вниз и торопливо шарили взглядами по безобразным кучам камней и осколков.
Светлое пятно на огромной, почти плоско лежащей чуть в стороне от них плите одновременно заметило несколько пар глаз, а еще через минуту в него всматривался уже весь отряд.
— Это какая-то серебряная посудина из Южина, — тихо произнес Трофимус едва ли не первые слова за все время похода, — похоже на кувшин.
— И никто, кроме них, там его оставить не мог, — твердо поддержал его Ольсен, — Феодор, где твой скалолаз? Сможет он туда добраться?
— Нам мало, чтобы добрался он один, — хмуро проворчал Феодорис, доставая из сумы очередную склянку с фантомом, — но он пойдет первым. Готовься, Этан, после фантома идешь ты, поставь всю защиту.