— Тогу, бороду и нимб, — бурчал я.
Плужников не выдержал и громко рассмеялся, представив, как будут выглядеть наши бойцы.
— Что за смех в зале? У вас что, военная форма вызывает хохот, как клоунский наряд? — вопросил полкач.
Еще хорошо, что дядя Саша вовремя умолк, и подполковник так и не понял, кто именно прервал его возвышенную тираду низменным проявлением веселья.
— Отныне все делать исключительно по уставу. Развод — под оркестр, хождения в столовую и по другим делам — строем. Чтобы я не видел в части ни одного праздношатающегося солдата или офицера. Постоянные занятия с бойцами. Особое внимание уделить строевой подготовке. Вы у меня живо научитесь ходить, как рота почетного караула! Чтоб никакого пьянства, товарищи офицеры! Нечем заняться — займитесь спортом. Спортплощадка готова?
Взгляд полкача остановился на мне. Пришлось вскочить и бодренько отрапортовать:
— Так точно, товарищ подполковник! Готова!
— Вот. Спорт — это здоровье, так и будьте здоровы! Чтобы комбаты сегодня же предоставили мне планы занятий с личным составом! И неукоснительно следовали однажды принятым решениям! Никаких поблажек ни себе, ни людям! Понятно я говорю, товарищи офицеры?
Офицеры ответили гулом согласия. Спорить в армии как-то непринято. Кто-то начальник, а кто-то…
— Помните: в любую минуту к нам могут нагрянуть представители местных властей, и нам всем надлежит не ударить в грязь лицом. Вопросы есть?
Вопросов больше не было.
— А раз нет — разойдись!
Мы разошлись. К сожалению, лишь в прямом смысле слова.
— Слышал, что главный академик учудил? — спросил меня командир автороты Кумейко, когда мы выходили наружу.
— Нет. Откуда?
— Он появился у стоянки, посмотрел на выделенные ученым машины, и страшно возмутился, что все они грузовые. Мол, а где положенная ему персональная легковушка?
Я уже понял, что должно было последовать дальше.
— Побежал к полкачу, и попробовал качать права, — продолжал, посмеиваясь, Кумейко. — А тот в ответ как гаркнет, что он свою машину не отдаст, а других у него нет. И вообще, он командир полка, а не хрен моржовый, чтобы ходить пешком. Пусть академика собственное начальство транспортом обеспечивает, раз они такие ученые. Академик в ответ обозвал полкача солдафоном. И быть бы бою монстров, если бы как раз посол не объявился.
— Чью он принял сторону?
— Как ни странно, полкача. Сказал, что подобными мелочами дипломатия не занимается. Он сообщит о машинах, куда следует, а большего сделать не может.
— Зверев! — зычный голос комбата прервал наш разговор.
— Извини, — я послушно двинулся к Хазаеву.
Тут уже собрались все наши, кто был допущен на совещание.
— Задание поняли? — спросил нас комбат и приложил к уху ладонь, словно боялся не расслышать ответа.
— Так точно! — рявкнули мы.
— Расписания занятий готовы? Вот у вас, Зверев?
— Никак нет, товарищ подполковник!
— Почему? — удивился комбат.
Он упорно пытался создать впечатление, будто ему ничего не известно о проделанной мной работе.
— Ждал уточнений на какой предмет обратить главное внимание, — отрапортовал я.
Отговорки, мол, не успел, Хазаев в расчет не принимал.
— Смотрите, какой предусмотрительный! — демонстративно покачал головой комбат. — Остальные, как я понимаю, тоже? Так вот, товарищи офицеры, чтобы через час, нет, через сорок минут расписания занятий лежали на моем столе. И чтобы весь личный состав был переодет строго по форме, согласно полученного приказа. В это же самое время.
А я-то думал после собрания улизнуть к Даше!
Хотя, еще не вечер. К счастью, не вечер.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
48— Серый! Приказ с пометкой «срочно»!
Вопреки прозвищу, сидевший за столом мужчина был черноволос. Даже в небольшой бородке не просматривалось ни единого седого волоска. Разве что, одежда была невзрачной и серой, но в сером ходил весь отряд.
— Что там еще? — Серый поднял голову от лежащей перед ним раскуроченной коробочки.
Казалось, еще немного, и что-то в ее устройстве станет понятным. Если не функции деталей, то хотя бы общий принцип работы и ее назначение. И вот, на тебе! Вечно все не вовремя!
— Повторная. Немедленно прервать все работы, — по бумажке прочитал вбежавший. — Все следы пребывания по возможности уничтожить. Операция прекращается. Как можно быстрее вернуться на базу. Подтвердить получение. Слон.
— Они там что, совсем с ума сошли? — возмутился командир. Потом до него дошло, и он спросил. — Почему повторная?
— Не знаю. В прошлый раз мы ничего не получали. Сейчас я подтвердил.
Прошлый сеанс связи был неделю назад. Но если уже тогда приказ был срочным, то с какой скоростью его надо выполнять сейчас? И в этом свете рассуждать, почему шифровка не была получена в прошлый раз, равно, как и о причинах отмены всех предыдущих планов, Серый не стал. Все это можно будет узнать потом, когда удастся выбраться отсюда. Возникли кое-какие предположения, только велика ли разница — прав ты или нет?
— Всем нашим — немедленно прекратить все дела. Наиболее ценное можно захватить с собой, но в темпе. Через час собираемся на площади.
— Не успеем. Люди разбросаны по всему городу.
— Должны успеть, — твердо произнес Серый. — Возьми хотя бы Лихача, и быстренько мотанитесь по точкам. В крайнем случае, могу добавить еще пятнадцать минут, но не больше.
— Хорошо.
Серый посмотрел на закрывшуюся дверь. Приказ надо выполнять, а то, что подобные распоряжения вечно приходят не вовремя — так разве бывает иначе?
За окном взревел мотор. Машины в команде были старые, собранные с миру по нитке, хотя никаких случаев отказа техники ни разу не было.
Это тоже входило в условия. Вся техника должна быть чужой, чтобы ни при каких условиях не было нареканий и зацепок. Работа такая, никуда не денешься.
На правах начальника, Серый возился в центре города. Отсюда до площади было минут семь пешим ходом. Да и до дома, который группа облюбовала себе под временное пристанище ненамного дальше. Хотя, и несколько в другую сторону.
Командир с сожалением посмотрел на коробочку, с которой так и не разобрался до конца, подумал и положил ее в свой рюкзак. Подхватил неразлучный автомат, в последний раз посмотрел, не забыл ли чего, и легким шагом двинулся на выход.
Конечно, можно было бы самому заняться собиранием людей, только у начальника всегда найдутся иные дела, которые поручить уже точно некому.
49Любая единица времени относительна. Что такое час? Если чего-то очень ждать, то и секунда может растягиваться до бесконечности. Зато когда надо куда-то спешить, или собираться, оказывается, что час — это всего лишь шестьдесят коротеньких минут. Не успел повернуться, как они уже прошли. И даже надежда на дополнительное время оказывается обманной. Как почти всегда бывает обманной любая надежда.
Разумеется, сами бойцы собрались быстро. Военный человек постоянно готов сорваться с места. Они и не располагались здесь всерьез. Подумаешь, временный лагерь, которых в их жизни уже были десятки, а у кого и сотни! Покидал вещи, захватил оружие — и готов к передислокации в любую другую точку.
К сожалению, в составе отряда имелись люди сугубо мирные. Не так много, шесть человек, однако хлопот было с ними!
Порою жаждущего человека легче оторвать от источника, чем настоящего ученого от объекта его исследований. Мысль о том, что ничего фактически не понято, почти ничего не вывезено, а что и вывезено, возможно, не будет работать без остающихся на месте частей, приводило ученых в некое подобие ступора. Главное — не успеть демонтировать хитроумные устройства, да и погрузить все некуда. Имеющиеся машины вмещали людей, а вот места для захваченных трофеев оставалось крайне мало. Кое-что было отправлено в самом начале, только обратно грузовики так и не вернулись, и никто не объяснил, почему вдруг переиграны планы, хотя до места ушедшая колонна давно добралась.
В итоге собирать ученую компанию пришлось едва ли не силой. Да еще проследить, чтобы абсолютно ничего из личных вещей не было забыто. Шла девятая минута из отведенного дополнительно времени, а возле машин до сих пор продолжались препирательства, и Серый был вынужден отражать атаки навязанных ему специалистов в разных высокомудрых областях.
Хорошо хоть с объектов людей кое-как вытянуть удалось, да и то, последние ученые были доставлены на площадь пару минут назад уже без заезда во временный лагерь. Их вещи были тщательно и беспорядочно покиданы в мешки и теперь дожидались своих владельцев в кузовах. Некогда уже было поступить иначе, раз далекое начальство велело покинуть город как можно быстрее.
— Я сам ничего не знаю, — в десятый раз втолковывал Серый мирной половине своего небольшого отряда. — Что там поменялось наверху, почему решили так? Но приказ есть приказ.
— Я сам ничего не знаю, — в десятый раз втолковывал Серый мирной половине своего небольшого отряда. — Что там поменялось наверху, почему решили так? Но приказ есть приказ.
— Нам было приказано изучить как можно больше здешних диковинок на месте, — не сдавался худощавый и желчный физик, которого бойцы давно прозвали между собой Пауком.
— А теперь предыдущий приказ отменили, — Серый подумал и добавил к отказу свою догадку. — Возможно, достигли соглашения, и теперь собираются заняться этим уже легально.
Довод произвел некоторое воздействие. Во всяком случае, ученые мужи, если последнее слово можно было применить к людям, старший из которых вряд ли перевалил за тридцать пять лет, чуть примолкли и явно задумались. Им уже в силу профессии претило заниматься исследованиями воровски, под прикрытием военных, только иного выхода пока не было.
Шла уже четырнадцатая минута, и Серый отвлекся от ученых, перевел взгляд туда, откуда должна была вот-вот появиться последняя дозорная группа.
Вообще-то, услышать ее они должны были раньше, чем увидеть, дозорные имели в своем распоряжении машину, но почему-то было не слышно привычного шума мотора. Остальные грузовики уже стояли в подобие походной колонны, большинство людей сидело в кабинах и кузовах, и оставалось лишь отдать приказ к движению, да по возможности украдкой перемещаться вдоль здешних пустынных дорог.
Вместо ожидаемого перестука поршней, или же взревывания мотора при переключении скоростей, чуткое ухо начальника уловило шлепанье ног, словно кто-то бежал со стороны запаздывающей заставы. Или что-то случилось с машиной? Могла же она просто не вовремя поломаться! Механизм, как за ним ни смотри! Порою он способен отчебучить какой-нибудь фокус.
Из-за поворота возник бегущий со всех ног Пеликан. Лица бойцов повернулись к нему и даже ученые уставились в сторону приближающегося человека с некоторым проблеском интереса.
— Там колонна, — выдохнул Пеликан.
При всей привычке к нагрузкам, он несколько сбил дыхалку, и слова вылетали из него с трудом.
— Какая колонна? — насторожился командир.
— Спереди и сзади какие-то здоровенные боевые машины непонятного типа, а между ними — семь транспортных с людьми, — доложил Пеликан. — Мы свою отогнали так, чтобы было невидно, а Гранд послал меня сюда за приказаниями. Но колонна войдет в город минут через пятнадцать. Медленно идут, не спеша. Словно присматриваются, что здесь?
— Как выглядят боевые машины, точнее сказать нельзя? Танк, бэтээр? — осведомился Серый.
Он подтянулся, и теперь лихорадочно намечал план действий.
— Непонятно. Высокие, с антеннами наверху, больше наших танков, хотя и колесные. Поверх основной башни еще и маленькая. Чем вооружены толком — не понять, но вроде бы по бокам торчат трубы. Ракеты, или дымовые гранатометы. Но и пулеметы вроде имеются. Или — какое-то подобие пулеметов.
Хороший командир всегда заранее прикидывает самые разные варианты на все случаи жизни, и Серый имел несколько заготовок для встречи вернувшихся хозяев. Только возвращались они как-то не к месту и не ко времени. Нет, чтобы вчера, или же — завтра.
Хотя, военные люди судьбу не выбирают.
— Беркут, поведешь колонну! Осторожнее в пути. Встретимся в зеленке на семнадцатом километре. Группы Деловара и Медведя — за мной! И в темпе, в темпе!
— Да, но… — начал было Паук.
— Выполнять! — Серый рявкнул так, что даже строптивый и не слишком дисциплинированный ученый послушно запрыгнул в кузов ближайшего грузовика.
Рядом с командиром уже торопливо выстраивались обвешанные оружием «волки». Миг — и воины дружно устремились навстречу незваным гостям. В сторону уходящих прочь машин никто из них не смотрел.
Позиции были определены заранее и на все возможные случаи, действия намечены, кое-где установлены радиоуправляемые фугасы, теперь оставалось лишь привести в действие соответствующий план.
Военное дело не терпит дилетантов. Да тут и не было новичков. Люди опытные, прошедшие все мыслимые и немыслимые огни и воды. Одно слово — волки.
50Размер премии впечатлял. На такую можно позволить себе столько, что потом всю жизнь будешь хвастаться честно заработанным, и о службе стоит забыть. Что хочешь, то и твори. Все будет. В сочетании с гарантированным минимумом — хоть перебирайся в престижный район, и живи там до скончания дней.
Не смотря на это, желающих было не слишком много. Большинство блюстителей правопорядка никогда не покидало пределов города. Все, что не являлось столицей, казалось им чуждым настолько, что даже просто появиться там означало подвергнуться немыслимым опасностям. Уже не говоря о дискомфорте, который ощущал любой потомственный горожанин среди дикой природы.
Нет, были любители-экстремалы, которым любые прогулки ни по чем, более того, в общении с природой и смене мест эти люди находили некое странное удовольствие, но много ли подобных странных типов встречается посреди вполне нормальных, хотя и работающих людей? Ехать же предстояло так далеко, поневоле задумаешься: стоят ли грядущие блага сопутствующих лишений и трудностей пути?
Но кое-как собрались. Начальство, подчеркивая важность миссии и собственную работу о безопасности подчиненных, выделило для охраны воинов два автоматических боевых комплекса. Старший в группе был человеком опытным, известным каждому, кто хоть немного интересовался нынешними серьезными операциями. Вряд ли кто лучше него умел ориентироваться в сложных ситуациях, а уж авторитет среди профессионалов у Гарда был вообще неоспорим.
Три мобиля из семи заняли ремонтники со своим оборудованием. Конечно, запасные части занимали немного места, зато роботы-наладчики, вернее, наладочные комплексы были не настолько малы.
Вначале все чувствовали себя неважно. По сторонам дороги то и дело возникали леса. Не те ухоженные парки, которых хватало в черте столицы, а настоящие, дикие, и каждому поневоле мерещилось нечто недоброе, следящее за кортежем из-за каждого дерева и куста. Когда же леса сменялись пустынными местами, следами былых полигонов, и то тут, то там объявлялись скалы, взгляд искал опасности среди них.
Потные руки крепко сжимали оружие, головы вертелись по сторонам, выискивая явные и скрытые угрозы, и едва ли не каждый едущий проклинал собственное безрассудство и склонность к опасным авантюрам. Кто-то затягивался нервно дурью, кто-то прикладывался к заветной фляжке, кто-то глотал капсулы — надо же успокаивать нервы. На середине пути стало отпускать. То ли подействовали проверенные средства, то ли люди просто начали привыкать к новой обстановке, однако страхи отошли, и дорога стала казаться обычным приключением. Из тех, о которых приятно будет вспомнить в спокойной обстановке, похваляясь среди знакомых и незнакомых собственными лихостью и бесстрашием.
В положенное время отряд остановился на обед. Те, для кого подобные поездки были любимым экстремальным отдыхом, немедленно взяли дело в свои руки, и скоро взятые с собой концентраты превратились в довольно изысканные блюда. Если добавить к ним неплохой набор напитков, пикник получился на славу.
Теперь согласие на участие в экспедиции уже казалось не глупостью, а едва ли не мудрым решением. Потомственные горожане, теперь они впервые почувствовали, что такое общение с настоящей природой, и нельзя сказать, будто новые ощущения так уж не понравились. Нет, было в этом нечто специфическое, даже приятное, и уж во всяком случае, довольно интересное и необычное. Солнце на небе, трава под ногами, пара костров, разожженных экстремалами, легкое дуновение ветерка, неспешное течение ручья неподалеку, лес в стороне… Тем более, оба АБК все время вертели антеннами, выискивая человека ли, зверя, который мог бы помешать стихийному празднику, и можно было не беспокоиться о неприятностях. Сами собой возникли предложения продолжить веселье, и только замечание Гарда о том, что придется въезжать в город в темноте, заставили людей разбрестись по мобилям.
Последний участок пути пролетел незаметно. Кое-кто задремал, и вообще не заметил дороги. Лишь когда впереди появились первые дома, и головной АБК снизил скорость до скорости неторопливого пешехода, бодрствующие принялись расталкивать уснувших товарищей, а затем все, вяло поругиваясь, принялись натягивать на себя защитную одежду, и потянулись к забытому оружию. Не то чтобы проснулись первоначальные опасения, но просто так было положено, и потому требовалось выполнять.
51— Идиоты! — Серый на мгновение оторвался от перископа.
Разумеется, сам он предпочитал не маячить в окне.
— Что там? — спросил командира оставшийся с ним для посылок Пеликан.
— Взгляни.
Перед самым въездом в город колонна перестроилась. Теперь впереди, перегораживая всю довольно широкую улицу, уступом шли обе боевые машины. Антенны на них непрерывно рыскали по сторонам, башни тоже медленно вращались, направляя стволы то вперед, то в стороны, и картина вполне могла произвести впечатление на человека неподготовленного. И на не подготовившегося тоже. Тем более, машины были высоки, и верхняя башня достигала вторых этажей.