Вернулся Крабат-ворон к жердочке, где спали его сотоварищи, - решетка захлопнулась. Опять подлетел к решетке и опять лапкой ухватился за прутья: она поддалась.
"Кто все знает, тот все может - верно, мельник?" - подумал Крабат, ликуя. Теперь он мог бы и улететь - да что толку? Сперва нужно разгадать тайны мельника и сломить его черную власть. Перелетел Крабат-ворон на ближайшее дерево, заглянул в ярко освещенное окошко и увидел, что мельник сидит за столом и читает седьмую книгу - ту, что в семь раз толще первой. Читает он, наверно, вслух: Крабат видит, как шевелятся его губы, но ни звука не слышит.
Прикинул Крабат, как бы ему поближе подобраться, чтоб расслышать, что тот читает. И вдруг заметил трубу на крыше. Опустился он на край трубы и прислушался. Ничего не слыхать!
Тут паук, что плел свою сеть над дымоходом, как бы ненароком захлестнул петлю вокруг Крабата. Петля крепкая и прочная. И ничего Крабату не остается, как вверить свою судьбу искусству великого ткача. Он складывает крылья и камнем падает в трубу. Паутинная нить не рвется. Вот теперь-то Крабату хорошо слышен голос мельника. Тот читает: "И придет человек с браслетом на правом запястье. Он твой помощник - нет забот. Нет помощника - твоя забота".
Мельник восклицает: "Ага! Все понял. И позабочусь. чтобы у меня не возникло забот". Он радостно смеется своей невольной шутке и читает дальше, негромко бормоча себе под нос:
Черной Мельнице без работников ни дня не жить.
Пока матери их не вызволят, тебе не о чем тужить.
Хорошо, что у Крабата нет матери! Мельник доволен.
Тем временем паутинная нить вытянула Крабата из трубы. Полетел он к окну, прикоснулся правой лапкой к решетке, проник внутрь и сел на каменный выступ.
Сотоварищи его спят на жердочке по-птичьи, а Крабат думает свою думу по-человечьи. Значит, матери могут вызволить своих сыновей. А разве у Крабата нет матери?
Раздел IV
С рассветом начался новый день: появился мельник, дотронулся палочкой до черных воронов и погнал двенадцать батраков на работу. А во дворе мельницы недовольно фырчал дикий кабан.
"Сами видите. - развеселился мельник, - нашему другу не нравится жить одному в лесу. Нашему другу неохота день-деньской рыскать в поисках корма. Ну-ка, Крабат, отведи его в хлев!"
Вышел Крабат во двор и видит, что кабан уже трется боком о дверь; распахнул ее Крабат, и кабан стремглав бросился внутрь. В тот же миг раздался душераздирающий визг. Крабат заглянул в хлев. Двенадцать розовых свинок визжат что есть мочи, сгрудившись в кучу в дальнем углу. А черный кабан, жадно жрет их корм.
"Чего зря шумите-то! - сказал Крабат свинкам. - Не все же сожрет, кое-что и вам останется".
Но свинки никак успокоиться не могут. Опустился Крабат на корточки и шепнул на ухо черному кабану: "Я тебя спасу. Ты меня понял?" Но кабан все чавкает, словно и не слышит. Вынул тогда Крабат из кармана кусок хлеба и протянул к его морде. Схватил кабан хлеб, да так жадно, что чуть руку заодно не заглотнул.
А на пороге уже вырос мельник.
"Сколько их тут?" - спросил он. "Двенадцать свинок да черный кабан", - ничего не подозревая, ответил Крабат. "Эй, ребята, ко мне!" - заорал мельник.
На его зов сбежались все батраки.
"Нынче устроим праздник! - объявляет мельник. - И забьем самую жирную свинью! Ибо у меня закон - всегда и во всем двенадцать!"
Крабат только диву дается: его сотоварищи ничуть не рады! Кто стоит понурив голову, кто сжимает кулаки.
И вдруг вперед выступает один.
"Мы не хотим есть мясо, хозяин", - твердо и громко говорит он.
"Что ж, дело твое, - соглашается тот. - Не хочешь - не ешь. Но остальные-то хотят, верно?"
"Нет, хозяин, мы не хотим", - отвечают остальные.
"Зато я хочу! - орет мельник. - На закате солнца вернусь. Чтобы к этому часу любимое мое блюдо на столе стояло! - И зловещим шепотом добавляет: - Или одному из вас с жизнью прощаться. Можете сами промеж себя решить, для кого сегодняшний день - последний".
И благодушно насвистывая, мельник топает через мостки. С плеском и грохотом вращается колесо, заставляя батраков приняться за работу.
Останавливает Крабат того парня, что решился перечить мельнику.
"Как тебя звать?" - спрашивает. "Маркус", - отвечает тот. "Скажи-ка, Маркус, - шепчет Крабат, - какое у мельника любимое блюдо?"
А Маркус в этот день шесть слов уже сказал: скажи он еще два - лишится руки. Вот он и пишет пальцем на земле - но так, чтоб от его букв и следа не осталось.
Подумав немного, Крабат говорит, слов своих не считая: "Пиши на моей груди".
Маркус выводит на груди Крабата два слова, и Крабат прочитывает их с такой легкостью, словно и впрямь их видит.
"Кровяная каша", - пишет палец. Крабату это блюдо знакомо: свежую свиную кровь размешивают в горшке, пока она не перестанет свертываться. Добавляют майоран, соль, сахар, уксус, толченую корицу и варят на медленном огне, пока не получится густая черная каша. Едят ее вместе с тушеной свининой. Нет на свете вкусней кушанья, чем кровяная каша.
"Почему же отказываетесь?" - спрашивает Крабат.
Маркус пишет: "Там, в хлеву, наши товарищи. Такие же, как мы".
Побледнел Крабат от ужаса, оторопело глядит на Маркуса: "Разве нет способа их спасти?"
И Маркус выпаливает одно - единственное слово - последнее, дозволенное на этот день: "Нет!"
Прикидывает Крабат и так и этак. Что ни говори, а решетка-то ему поддалась...
"Попробую все-таки, - говорит он. - Хочешь мне помочь?"
Маркус в ответ только кивает.
"Поработай пока что за двоих, за себя и за меня, - говорит ему Крабат.
Маркус протягивает Крабату руку.
"Мы с тобой теперь братья!" - говорит Крабат.
И Маркус опять пальцем пишет на груди Крабата - там, где сердце: "Мы - братья!"
Вдвоем они готовы объявить бой мельнику. Маркусу надо бегом бежать на мельницу, иначе с работой не управиться. Ведь мельник вечером подсчитает, сколько капель пота превратилось в золотые песчинки. И горе батракам, если мало пота пролилось воронку! А Крабат бросается к комнате мельника. Не тут-то было! Заперта она крепко-накрепко на замок со щеколдой.
И опять на помощь Крабату приходит волшебный браслет.
Дотронулся им Крабат до замка, щеколда и отскочила.
И вот Крабат в комнате, где стоит сундук. Ни стола, ни кресла, ни скамьи тут уже нет, да и комната вроде бы стала меньше. Тронул Крабат стену, та и скрылась.
Вот он где, дубовый-то стол! А на нем - та книга, что мельник ночью читал. Бросился было Крабат к книге, да вдруг и застыл на месте: больно уж она велика - размером со столешницу, толщиной со скамью. И где в ней написано, как спасти товарищей, превращенных злым мельником в свиней? Разве найдешь что-нибудь в этой книге, громаднее которой и на свете нет?
Чем просто так искать, надо что-то придумать. И Крабат думает, думает, однако ничего придумать не может. В бешенстве бьет он кулаком по чудо-книге. Вдруг переплет сам собой открывается, и страницы ложатся друг на дружку с такой быстротой, словно их ветер листает. Миг - и книга лежит перед Крабатом, раскрытая на нужной странице. Крабат принимается за чтение - читает он медленно, вдумчиво, накрепко запоминая каждое слово и каждый рисунок, чтобы даже с закрытыми глазами их видеть.
А запомнив всю страницу наизусть и захлопнув книгу, водворил стену на место и был таков. Замок заскрипел и щелкнул - дверь заперта, как ее оставил мельник.
А Крабат выскочил за дверь, стал во дворе как вкопанный, глаза закрыл и вызвал в памяти первый рисунок: двадцать шагов налево, под прямым углом семь шагов прямо, и еще четверть оборота; последние двенадцать шагов приведут к дверце.
А вот и она, а в ней кнопка: нажмешь - дверца откроется. Вошел Крабат в потайную комнатку и видит: перед ним - волшебная колымага! На передней стенке у нее какие-то кнопки и ручки, а над ними - колдовское ухо: любую команду услышит и дальше передаст, если только правильные слова знаешь.
Крабат их уже знает и поэтому сразу вскакивает на сиденье:
"Вперед!"
Заурчав, словно сытая кошка, колымага тихонько выезжает во двор.
"Стоп!" Колымага останавливается.
Стремглав бросается Крабат в хлев, хватает первую попавшуюся свинью и тащит ее наружу. Та и не думает сопротивляться, волочится по земле, словно неживая. Он бросает ее в повозку и сам туда же прыгает.
"Вперед!" Колымага трогается. "Быстрее!" Повозка мчится сквозь чащобу по едва заметной звериной тропе.
Через час Крабат выскакивает у ворот первой попавшейся крестьянской усадьбы.
"Есть у тебя свинья?" - спрашивает он у хозяина.
"Одна, да и та еще маленькая", - отвечает тот.
"Возьми мою большую, дай мне твою маленькую", - говорит Крабат.
"Но как же..." - "Ни о чем не спрашивай! Завтра или послезавтра опять приеду. Тогда все и узнаешь. Смотри, чтобы с моей свиньей ничего не случилось! Слышишь?" "Три дня буду ждать, - говорит крестьянин. - Не приедешь, заколю твою хрюшку. Вон она какая жирная, а у нас есть нечего".
"Самое позднее послезавтра буду здесь", - отвечает Крабат.
И они быстро производят обмен.
Стрелой мчится Крабат обратно, ставит повозку на место и забегает на мельницу за Маркусом. Вместе они забивают свинью, что Крабат взял у крестьянина, а свежую кровь сливают в горшок. Маркус помешивает кровь, а Крабат разделывает тушу - по разделанной не сразу поймешь, большая была свинья или маленькая.
На радостях Маркус с Крабатом бросаются друг друга обнимать.
В ту самую минуту, как солнце спряталось, вернулся мельник. И в нос ему сразу ударили ароматы кровяной каши и тушеной свинины. Доволен мельник. В тот же миг работа прекратилась, и все батраки получили по большому куску мяса. Дождавшись, чтоб они поели, мельник дотронулся палочкой до каждого батрака, кроме Крабата и Маркуса. Десять парней мгновенно превратились в воронов и с карканьем уселись на жердочке.
Крабату и Маркусу выпала честь посидеть с мельником. Он нынче радушно настроен: сгреб в кучу обглоданные кости, что остались на столе после трапезы, прикоснулся к ним волшебной палочкой - глядь, а по столу уже бегают крошечные розовые поросятки!
"Хоп!" - командует мельник.
Поросята мгновенно выстраиваются в ряд и, встав на задние лапки, застывают, словно солдаты на параде.
Прихлебывая вино, мельник хохочет над игрушечными хрюшками. А Крабат, улучив момент, шепотом спрашивает Маркуса: "Как зовут твою мать?"
Маркус выводит пальцем на груди друга имя матери, а заодно и название родной деревни.
Но вскоре мельнику надоела его забава, и он рявкнул:
"А ну убирайтесь!"
Один взмах палочки, и два ворона, хлопая крыльями, присоединились к своим товарищам на жердочке. Мельник запер комнату на замок и три щеколды.
Маркус вздыхает: "Зачем я только отправился искать счастье?"
"А какое счастье ты хотел найти?" - спрашивает Крабат.
"Сам не знаю. Думал, когда найду, тогда и узнаю. Может, мешок золота, а может, еще что... Вот мы нынче спасли нашего сотоварища от верной смерти, и я впервые в жизни почувствовал, каким может быть счастье".
"Значит, мы сумеем его найти", - отвечает Крабат.
Раздел V
Не успели шаги мельника стихнуть за дверью, как ворон-Крабат покинул свое узилище. Летит он над Черным Лесом, над огромным озером, над горными вершинами и опять над лесом. За лесом бескрайняя равнина тянется, по равнине река течет. Крабат летит по ее течению и за крутым поворотом видит деревню, которую описал ему Маркус. Теперь надо только отыскать старую липу и домик, что под ней прячется.
Липу он тотчас видит. Трудно ее не заметить - в лунном свете огромная ее крона отбрасывает густую черную тень.
Крабат-ворон опускается на соломенную крышу.
"Матушка спит в каморке на чердаке, и окошко ее на липу смотрит", - поведал ему Маркус при прощании.
Видит Крабат, что окошко слегка приоткрыто, и внутрь протискивается. Что такое? Сразу слышно, что в комнате не один человек спит, а несколько. Привыкнув к темноте, он разглядел три детские кроватки и одну широкую, на которой мать с отцом спят.
Крабат уверен, что попал туда, куда нужно. Да только не похоже, чтобы эта молодуха была матушкой Маркуса.
Сел он у ее изголовья и спросил шепотом у мужчины:
"Где матушка Маркуса?" А тот сквозь сон и ответил:
"Сына пошла искать". - "Где ж искать-то?" "Да повсюду", - буркнул спящий и повернулся на другой бок.
Ворон-Крабат вылетел из окна и опустился на липу.
"Брат мой Маркус, - шепчет он тихонько. - Матушка пошла тебя искать. Как же мне-то ее найти?"
Несолоно хлебавши полетел Крабат обратно. А сам зорко вниз глядит - матушку выглядывает. Уж если она пустилась по свету сына искать, может, и ночью где бредет. Заглядевшись, он налетел на башню и, оглушенный ударом, камнем упал вниз.
У подножия башни, в тихом закутке, укрытом от ветра и непогоды, прикорнула женщина в черном. Когда большая птица свалилась к ее ногам, женщина вскочила и выпрямилась во весь рост. Волосы ее седы от горя и старости, лицо измождено, а пальцы искривлены тяжким трудом. Подобрав птицу, женщина поняла, что та разбилась не до смерти.
"Ты ничего себе не поломал, черный ворон?" - спросила она участливо.
И когда ворон ответил человеческим голосом: "Ничего я не поломал, добрая женщина. Только сильно ударился", - она почему-то совсем не испугалась и вынула из кармана ломоть хлеба.
"Спасибо, - поспешил отказаться Крабат. - Я не голоден. Да и некогда мне тут рассиживаться. До восхода солнца во что бы то ни стало нужно вернуться к Черному Мельнику. Это он меня в птицу превратил".
И тут его осенило. "Лишь матери могут разрушить злые чары, - произнес он вслух. - Ты не могла бы стать моей названой матерью?"
А женщина ему в ответ: "Было у меня три сына. Один на войне погиб. Второго деревом зашибло. Третий пошел искать счастья и не нашел. Возьму тебя в сыновья".
"Третий пошел искать счастья, - повторил Крабат за женщиной. - Уж не Маркус ли?"
Женщина даже вздрогнула от неожиданности.
"Жив твой сын, матушка, жив. Но в неволе. И лишь ты одна можешь его спасти. Только для этого надо добраться до Черной Мельницы". И Крабат объяснил, как туда идти.
"Далек этот путь, сынок", - говорит женщина.
"Далек, матушка, - вторит ей Крабат. - И мельник - злой человек. Но ты все равно иди. А как придешь, потребуй, чтобы он отдал тебе сына. Тогда он поведет тебя в комнату, где двенадцать воронов сидят на жердочке и чистятся клювами. Одиннадцать чистятся под левым крылом, а двенадцатый - под правым. Он и есть твой сын Маркус".
"А как же ты? - перебивает женщина. - Теперь ты тоже мой сын".
"Спасибо тебе, матушка, - говорит Крабат. - А меня ты легко узнаешь по этому кольцу. - И он показывает ей браслет. - Мельник засмеется и скажет: "Ну, найди среди них сына". Ты покажешь на Маркуса и на меня, и самые злые чары мельника будут бессильны".
"Хорошо, я приду", - соглашается женщина.
"Я отблагодарю тебя за твою доброту, матушка", - говорит Крабат.
"Лучшая благодарность для матери - знать, что сыновья ее - достойные люди". "Ну, мне пора, - говорит Крабат. - Прощай, матушка! И приходи поскорее!"
"Приду, приду".
И летит Крабат обратно, да с такой скоростью, что и сам удивляется. И еле-еле успевает проскользнуть сквозь решетку на окне за пять вздохов до восхода солнца.
Раздел VI
Только солнце выплыло из-за Черного Леса, а мельник уж кличет к себе Крабата с Маркусом.
"Ребятки, вы мне нравитесь, - говорит он. - У кого котелок варит, а душа не уходит в пятки от страха, достоин лучшей участи, чем пойти на жаркое. Хочу назначить вас моими помощниками".
Ведет он обоих в свое жилище, а там на столе те самые косточки, которыми он вечером забавлялся, волшебство свое показывал.
"Что вы вчера видели, это еще детские игрушки, - бросает он на ходу. - Но одно бесспорно: кто все знает, тот все может".
"Где книги, мельник?" - требует Крабат.
"Коли увижу, что считаете мое дело своим, то со временем дам вам в них заглянуть. Это главные книги - Книга Знания и Книга Власти, - отвечает мельник. - Но сперва должен я убедиться, что вы мне преданы".
"Конечно, преданы, мельник", - говорит Крабат.
"Конечно, преданы, хозяин", - вторит ему Маркус.
"Слова - пустой звук, приятели. Я верю только делам. Готовы ли вы делом доказать свою преданность?"
"Готовы!" - в один голос отвечают Крабат и Маркус. "Хорошо. Но условимся сразу, чтобы между нами все было ясно. Первое: кто меня обманет - умрет. Второе: вы теперь не просто батраки, как прочие парни, а ближайшие мои помощники. Понимаете ли вы, что это значит?"
"Понимаем, как не понять"
"Ну, значит, договорились".
Подходит мельник к дубовому столу, нажимает на секретную кнопку, и один из ящиков сам собой выдвигается. Достает мельник оттуда два тонких плетеных шнура из черных и красных нитей. Один шнур прикрепляет на левое плечо Крабату, другой - Маркусу.
"Эти шнуры придают вам силу от моего имени превращать людей в животных, - говорит мельник. - И самим принимать любое обличье, какое захотите. Пока шнур у вас, можете вернуть себе человеческий облик. Но для полной ясности добавлю: против меня ваши шнуры - что муха против быка. Ясно, приятели?"
Маркус и Крабат кивают.
Мельник смотрит на часы. Времени у него в обрез: каждый год в один и тот же день наступает минута, когда ему полагается принять обличье волка на семью семь часов. Стоит хоть раз нарушить это правило, и гибели ему не миновать. И только место он волен выбирать сам. К этому времени мельник удаляется обычно куда-нибудь в глушь: не узнан - не пойман.
"На третий день к вечеру я вернусь. За этот срок вы должны наработать мне пять фунтов золота!" - приказывает он своим новым помощникам, в мгновение ока оборачивается ласточкой и стремглав улетает.
Крабат и Маркус выходят во двор, чтобы поговорить: тут хоть ушей-шпионов не надо бояться. А в доме как узнаешь, где они понатыканы?