В местных энциклопедиях Войне Регресса было посвящено всего несколько строчек, но путем сопоставления данных из других статей и некоторой экстраполяции мне удалось получить о ней какое-то представление.
Иными словами, кое-что я почерпнул из доступных источников, кое-что домыслил сам.
Сначала я не поверил собственным глазам, ибо, когда я узнал, кто с кем воевал, первой в мою голову пришла мысль о том, что человечество решило воплотить в жизнь все кошмары, придуманные Голливудом.
Зато сразу стало понятно, почему нынешние компьютерные технологии находятся в столь плачевном состоянии.
Потому что, как бы смешно это ни звучало, в Войне Регресса человечество сражалось против компьютеров. Точнее, против искинов.
Призрак агента Смита стоял у меня перед глазами…
«Википедия» Вселенной неудачников не указывала точных дат, но мне удалось примерно восстановить хронологию событий.
Принцип гипердрайва – ну надо же было как-то обозвать способ перемещения в космическом пространстве со скоростью, превышающей скорость света, и в то же время не нарушающий уравнение Эйнштейна – был изобретен за несколько веков до войны. Потихоньку осваивалась Солнечная система, колонисты отправлялись заселять планеты, вращающиеся вокруг соседних звезд, произошел исход секты броддеритов, чьим потомкам было суждено построить могучую межзвездную Империю.
Компьютерные технологии тогда шли вровень с космическими. Гигантская инфосфера опутывала Землю, компьютеры были ответственны почти за все происходящие процессы, начиная с контроля над транспортной сетью и заканчивая приготовлением еды в квартирах.
Если в двадцать первом веке трудно было представить жизнь без компьютеров, в конце третьего тысячелетия об этом даже подумать никто не мог.
Были изобретены матрицы для переноса в Сеть сознания обычных людей. Базы данных постоянно росли и расширялись. Посредством гиперсвязи к инфосфере Земли были подключены инфосферы других колониальных планет. Гигантский информационный спрут простирал свои щупальца и за пределы Солнечной системы.
В какой-то момент накапливаемая информация достигла критической массы, и в недрах Сети зародилось то, о чем фантасты писали еще в двадцатом веке.
Искусственный разум.
Но в отличие от искинов, описанных в большинстве киберпанковских романов, этот разум был порождением самой Сети и не зависел от каких-то конкретных аппаратных средств. В Сети он был всесилен и всемогущ, в микросекунды получая доступ к любому составляющему Сеть компьютеру, способный вмешиваться и контролировать любые процессы.
Насколько я понимаю, его появление все проморгали. Просто потому, что никто не рассматривал такую возможность всерьез.
В Сети к тому моменту существовала собственная полиция, но они боролись с обычными кибермошенниками, кардерами, хакерами и поставщиками нелегальных услуг.
Да и вряд ли такое можно было отследить.
В моем времени компьютеры «думали» на несколько порядков быстрее, чем люди. Искин «думал» на несколько порядков быстрее, чем эти компьютеры. За несколько минут для него могло смениться несколько эпох.
Никто не знает, когда именно он появился. Никто не знает, о чем он думал и какими доводами руководствовался, когда пришел к выводу, что человечество ему не нужно. Был ли это продуманный план или всего лишь сбой системы, доподлинно уже никому не узнать.
Зато когда он начал атаку, о нем сразу узнали все.
Надо ли говорить о том, что почти все тактическое и стратегическое оружие тоже контролировалось при помощи компьютеров?
Защиту, которую безуспешно пытались пробить целые поколения хакеров, он преодолел за считаные минуты. И потом средства орбитальной обороны, в том числе и оснащенные ядерным оружием, ударили по планете, которую должны были защищать.
Ударили по Земле.
Собственно, тогда глобус и претерпел значительные изменения. Всего несколькими ударами были уничтожены Австралия, обе Америки и южная часть Африки.
С тех пор на Земле существует всего полтора населенных людьми континента. Впрочем, поскольку средства транспорта свели на нет все расстояния, то стало принято считать, что континент всего один.
Первая стадия Войны Регресса была очень короткой, но и самой кровопролитной. За какой-то миг человечество не досчиталось нескольких миллиардов жизней.
Это была катастрофа, по сравнению с которой даже Третья мировая война стала казаться чем-то вроде драки на перемене в средней общеобразовательной школе. На уцелевшем континенте были уничтожены почти все крупные города, прибрежная линия претерпела изменения, несколько волн цунами смыли прибрежные страны. Но поскольку ядерное оружие все-таки уже не было основным средством уничтожения, уступив место более совершенным видам оружия, ядерной зимы не случилось.
Когда на Земле произошла катастрофа, звездная Сеть рухнула, ибо генераторы гиперсвязи тоже находились на родной планете человечества. Инфосфера в том виде, в котором ее знали в конце третьего тысячелетия, была уничтожена, но оказалось, что сам искин уже не нуждался в столь большой среде обитания.
Часть инфосферы уцелела, и он затаился в этих осколках. Кроме того, за несколько секунд до начала атаки он умудрился клонировать себя и передал свои копии по гиперлучам в информационные среды других планет.
Тогда и началась вторая, более длительная стадия Войны Регресса.
На колониальных планетах инфосфера не достигала таких масштабов, как на Земле, поэтому катастрофы там носили скорее локальный характер. Но поскольку и населения на этих планетах было значительно меньше, каждая такая катастрофа откидывала колонистов на несколько веков назад.
Сообщение между планетами было уничтожено, связь прервалась. Колонисты оказались отрезанными от агонизирующей метрополии и друг от друга, им предстояло выживать поодиночке.
Единственными, кого не коснулась эта катастрофа, были броддериты, с самого начала исхода не поддерживающие с Землей никаких контактов.
И пока человечество боролось с последствиями катастрофы, планомерно уничтожая все оставшиеся части инфосферы, в которых обитали копии мятежного искина, броддериты строили свою Империю, заселяя одну планету за другой.
Это были жуткие времена для человечества. Чудовищные цифры потерь просто не укладывались у меня в голове, разум отказывался верить в то, что это действительно происходило и я читаю исторические материалы, а не сценарий очередного голливудского «Терминатора».
Но это было. И на трехмерном изображении Земли красовался только один континент, непохожий на Евразию даже очертаниями.
Но человечеству удалось выжить. Технологии не были утрачены прежде всего благодаря городкам ученых на Луне и колониям на Венере. Размещенные на орбите Земли производства тоже не слишком пострадали, и человечество принялось восстанавливать утраченное.
Конечно, без компьютеров было не обойтись. Возможно, и существуют какие-то другие пути научно-технического прогресса, однако в Секторе Исследованного Космоса они оказались неизвестны.
Дабы не повторить былых ошибок, на все компьютеры налагались жесткие ограничения в мощности, а о восстановлении прежней информационной среды никто даже не помышлял.
С тех пор все вычислительные машины перестали быть многофункциональными, каждая выполняла только то, для чего была предназначена, и использование ее не по назначению каралось смертной казнью. Хакерство стало одним из тягчайших преступлений, специальная служба Интеллектуального Контроля отныне следила за всем, что происходило в информационной среде.
В результате этой войны человечество было отброшено почти на тысячелетие назад, из-за чего катастрофа и получила название Война Регресса. Но когда человечество снова обрело связь с колонизированными планетами и вышло за пределы Солнечной системы, его ожидал еще один неприятный сюрприз – молодая, стремительно развивающаяся Кленнонская Империя, на тот момент уже ни в чем не уступавшая своим прародителям.
А потом появились и скаари…
– Фигня в том, что мы о скаари почти ничего и не знаем, – говорил Бивис. – Кроме того что они здоровенные ящеры, произошедшие от динозавров, появились в галактике задолго до нас и чертовски любят подраться. Как между собой, так и с внешним врагом. Кленнонцы столкнулись с ними на пару лет раньше, чем мы, но тоже ни фига о них не знают. Имели место несколько локальных конфликтов, причем скаари никогда не снисходили до того, чтобы объяснить мотивы своих поступков. Мы можем понимать их язык, но когда скаари выходят на тропу войны, разговаривать с ними бессмысленно. Зато само их существование опровергает несколько эволюционных теорий, разработанных нашими яйцеголовыми.
– Например?
– Например, теорию о том, что разум может зародиться только у теплокровных существ, – сказал Бивис. – Скаари ни фига не теплокровные. Они рептилии, и от этого факта никуда не уйти. И, как всякие уважающие себя рептилии, они еще и не живородящие, а размножаются посредством инкубаторов. Впрочем, кленнонцы тоже размножаются в инкубаторах, хотя изначально функция деторождения у них в организмах присутствовала. Ну так они хотя бы яйца не несут.
– Я думаю, с точки зрения ведения войны способы размножения не имеют принципиального значения, – сказал я.
– Не скажи. Если война затянется на долгие годы, а она, скорее всего, так и затянется, многое будет зависеть от того, как скоро стороны смогут выставить на поле боя новое поколение бойцов. И тут преимущество будет на стороне Империи, говорят, их боевые особи доходят до нужной кондиции в течение десяти-двенадцати лет. Детеныши скаари же растут медленнее других, что может сильно осложнить Гегемонии жизнь. Скаари вообще очень медленно развиваются, уже во времена первых контактов они пребывали на нынешнем уровне технологий. И, судя по всему, этот уровень не меняется у них уже несколько веков, если не тысячелетий. И тут рушится еще одна теория яйцеголовых, гласящая, что разумная раса должна находиться в постоянном развитии, иначе прогресс очень быстро сменяется регрессом.
– Может быть, они как раз сейчас и регрессируют? – предположил я.
– Если так, то мне страшно подумать, на каком уровне они были раньше, – сказал Бивис. – Впрочем, яйцеголовые объясняют нынешнее состояние скаари тем, что у их расы нет централизованного правительства. Вообще, конечно, это не самое умное объяснение. Наличие двух рас, таким правительством обладающих, еще не повод для того, чтобы делать такие обобщающие заявления.
– Данных для статистики маловато, – согласился я.
– Гегемония занимает больше планет, чем Альянс и Империя вместе взятые, – продолжил Бивис, пропустив мою реплику мимо ушей. – Но на их планетах нет такой плотности населения, поэтому количеством они нас не сильно превосходят. Основная сложность в том, что в локальных стычках участвуют периферийные кланы скаари, сравнительно немногочисленные и не имеющие большого влияния в самой Гегемонии, что не позволяет нам реально оценить их истинную мощь. Ходят непроверенные слухи, что внутри Гегемонии существуют кланы куда более могущественные, чем те, с которыми мы сталкивались до сих пор. В том числе и обладающие другими технологиями. Может быть, СБА и знает что-то по этому поводу, но с нами, простыми обывателями, они такой информацией поделятся вряд ли. Хотя я и не думаю, что они знают. Теплокровным потомкам приматов сложно заслать своих агентов в стан врага, если этот враг произошел от рептилий, а сами скаари о себе почти ничего и не рассказывают.
Что ж, если в подобных слухах есть доля истины, то опасения полковника Визерса, вынудившие его пойти на предательство и саботаж, могут оказаться вполне обоснованными.
В шестнадцатом веке нового летоисчисления звездные войны перестали быть уделом фантастики и стали частью реальности.
Той самой реальности, в которой мне предстояло жить.
ГЛАВА 3
Жизнь… Существование во Вселенной неудачников текло по заведенному распорядку и своей размеренностью напоминало мне дни, проведенные в штаб-квартире СБА. Только что опытов надо мной никто не ставил.
Единственным отличием космической станции для содержания социков от тюрьмы являлась свобода передвижения, не ограниченная пределами одной камеры или жилого крыла. Впрочем, сие компенсировалось тем, что передвигаться тут было, собственно говоря, и некуда.
Одно крыло было похоже на другое, как два вышедших с одного завода кирпича, что неудивительно, так как станцию собирали из нескольких стандартных модулей. Люди тоже были везде одни и те же. От двадцати до пятидесяти лет, унылые, носящие минимум одежды, но уже не обращающие на это никакого внимания, с потухшими от безнадеги глазами.
Мужчины и женщины в этом плане не сильно отличались друг от друга. Даже секс здесь был не проявлением эмоций, а способом хотя бы на время уйти от реальности. Я пробыл здесь всего неделю, и у меня, как и у Бивиса, существовала надежда убраться отсюда до пятидесятого дня рождения, но общая атмосфера все равно начинала давить на нервы.
На соблюдении режима дня никто не настаивал. С момента прилета мне на глаза больше не попадалось ни одного сотрудника администрации.
Если бы не физиологические потребности организма, можно было бы сутками не выходить из своего пенальчика, и никто бы не обратил на это внимания. Ну, может, кто-нибудь и обратил бы, если бы запах разлагающегося трупа начал мешать соседям.
Но поскольку в жилом модуле – называть это комнатой у меня просто не поворачивался язык – отсутствовала даже питьевая вода, рано или поздно всем приходилось его покидать.
И вот тут уже расписание вступало в свои права.
Пить и справлять естественные потребности можно было в любое время суток, но душевой отсек работал строго по часам. Равно как и столовая, общая на несколько жилых отсеков станции.
Для нашего отсека столовая была открыта три часа в сутки – по часу на каждый прием пищи.
Завтрак, обед и ужин. Собственно, вокруг них и крутилось все наше расписание.
Других часов внутри станции не было. Можно было зайти в местную Сеть и узнать время на любой из входящих в Альянс планет, но здесь это не имело никакого значения.
Единственными константами были завтрак, обед и ужин и душ, доступный два раза в сутки. А поскольку и душевой, и столовой в разное время пользовались жители нескольких отсеков станции, сутки для нас начинались в разное время.
– С одной стороны, это сделано для экономии, – пояснил Бивис. – Одна столовая на несколько отсеков. Один душ на несколько отсеков. Зачем тратить на социков деньги, которыми можно пополнить военный бюджет? А с другой стороны, кто-то, считающий себя очень умным и ответственный за проектирование этой станции, мог сделать это для того, чтобы социкам труднее было организоваться. Хотя я и не вижу ни одной стоящей причины, по которой в головы социков могла бы прийти мысль о создании какой-либо организации. Тут ведь даже преступности нет, потому что воровать нечего. А в случае возникновения угрозы насилия или бунта нам могут просто перекрыть кислород.
– Какой смысл устраивать бунт? – поинтересовался я. – На станции есть космические корабли, которые можно захватить?
– Парочка кораблей постоянно приписана к станции, – сказал Бивис. – На случай каких-нибудь неотложных нужд. Чтобы эвакуировать персонал станции, состоящий из не-социков, например. Но что тебе в этом толку? Ты умеешь управлять космическим кораблем? Я не умею. И никто из нас не умеет. Пилоты космических кораблей никогда не становятся социками. Они для этого слишком ценные кадры.
– Если здесь есть корабли, должны быть и пилоты, – заметил я.
– А еще здесь есть отсеки, в которых отсутствует кислород, – сказал Бивис. – Но нет скафандров. А еще корабли охраняют десантники с плазмометами, а у нас нет зеркальной брони пятого поколения. Неужели ты всерьез рассматриваешь возможность бунта и захвата корабля?
– Нет, – признался я. – Это просто досужие размышления, призванные убить время.
– Тогда давай порассуждаем дальше, – сказал Бивис. – Допустим, ты захватил корабль. Далеко ли ты на нем улетишь? Мы в Солнечной системе, брат, а знаешь, что еще есть в Солнечной системе? Первое соединение ВКС, в состав которого входит несколько эскадр. Кораблю класса «разрушитель» даже не придется покидать земную орбиту, чтобы запустить в тебя парой торпед. Но мы пойдем в своих досужих размышлениях еще дальше и допустим, что каким-то чудом твоему кораблю удалось покинуть Солнечную систему, а бортовой компьютер снабжен полным набором звездных карт, и ты даже сумел в них разобраться. Куда ты направишься? На территории Альянса ты вне закона, а Альянс занимает достаточно большую территорию.
– Можно направиться к границам Альянса и высадиться на одном из независимых миров.
– Ага, – сказал Бивис. – А еще можно отправиться прямиком в Гегемонию Скаари, бросить вызов главе самого могущественного клана, убить его в честном поединке и занять его место, после чего развязать войну с другими кланами, быстренько всех победить и объявить себя Повелителем Крабовидной Туманности и Королевой Зубных Фей по совместительству. Потому что если уж тебе удастся захватить корабль здесь, во Вселенной неудачников, то, что бы ты дальше ни совершил, на подвиг это уже не потянет. Так, обычная рутина супергероев из детских комиксов…
– Скаари на самом деле решают, кто должен возглавить их клан, при помощи поединка?