Критика « оценочного подхода » к темпераменту. Адаптивные возможности темперамента в процессе эволюции. Вторая проблема изучения темперамента – это изучение роли темперамента в процессе эволюции вида Homo sapiens, или, как иногда говорят, вопроса о месте темперамента в адаптации индивида. Этот вопрос ни в коем случае не следует смешивать с оценочно-этическим подходом к анализу темперамента, который был подвергнут обостренной критике Б.М. Тепловым.
В исследованиях И.П. Павлова, а особенно ряда его учеников ( А.Г. Иванов-Смоленский и др.) нередко «сильному типу» нервной системы давалась оценка как «совершеннейшему из типов», «слабому типу» – как инвалидному и т. п., что влекло за собой глубоко ошибочное мнение о существовании «хороших» и «плохих» темпераментов, доставшихся человеку по наследству. За этим оценочным подходом стоял гомеостатический критерий эффективности приспособления организма к среде. Исследователи, занимающиеся анализом темперамента в контексте исследований профессионального отбора, с особой остротой ощутили не только мировоззренческую зыбкость «оценочного» подхода, но и его неправомерность в конкретно-научных исследованиях. В одних ситуациях деятельности слабый тип с присущей ему высокой чувствительностью может оказаться при овладении профессией куда более надежным, чем сильный тип ВНД. B.C. Мерлин специально говорил о «равноценности свойств общего типа нервной системы» и широчайших возможностях компенсации человека с разными типами ВНД к различным видам профессиональной деятельности.
Оценочный подход к темпераменту противоречит и представлениям о « рассеивающем отборе », действующем в историко-эволюционном процессе и поддерживающем, сохраняющем самые различные вариации, которые в тех или иных конкретных ситуациях могут иметь эволюционный смысл. Одни проявления темперамента связаны с общей тенденцией к сохранению эволюционирующей системы, ее стабилизацией, другие – с тенденцией к изменчивости этой системы, обеспечивающей большую адаптивную изменчивость в экстремальных, критических ситуациях. Я. Стреляу подчеркивает необходимость изучения адаптивных возможностей темперамента в условиях конкретного социального образа жизни. В частности, адаптивные возможности слабого типа нервной системы, коррелирующие с высокой реактивностью индивида и повышенной чувствительностью в ситуации опасности, имеют вполне определенный эволюционный смысл, так как обеспечивают более быструю оценку слабых стимулов, а тем самым и мобилизацию индивида в экстремальной ситуации. Именно в таких ситуациях общая активность индивида как психодинамическая характеристика его поведения может способствовать эффективному освоению внешней действительности ( В.Д. Небылицын ), снабжать поиск индивида необходимыми энергетическими ресурсами. Эволюционный смысл поисковой общей активности выделяется также B.C. Ротенбергом: «У животных поисковая активность обеспечивает оптимальное приспособление к меняющейся среде… Уникальность потребности в поисковой активности заключается в ее принципиальной ненасыщенности, ибо это потребность в самом процессе постоянного изменения. Отсюда вытекает ее биологическая роль для человека и животных. Поисковая активность – биологически обусловленная движущая сила саморазвития каждого индивида, и прогресс популяции зависит от ее выраженности» [98] .
За понятием «общая активность», как отмечал В.Д. Небылицын, стоит прежде всего психодинамика импульса индивида к поиску, которая может выступать в любой сфере деятельности человека.
Проблема адаптивных возможностей в онтогенезе таких психодинамических характеристик темперамента, как сензитивность, реактивность и активность, гибкость и ригидность, экстраверсия и интроверсия, эмоциональность (эмоциональная возбудимость), темп реагирования ( В. С. Мерлин ), тревожность и т. п., за которыми стоят существующие в историко-эволюционном процессе тенденции к сохранению и изменчивости систем, их дифференциации (сегрегациогенез) и интеграции (синтезогенез), ждет своего решения.
При решении этой проблемы вновь ощущается необходимость в междисциплинарном исследовании развития человека, в данном случае – в сотрудничестве психологии, медицины и экологии. Новый подход к изучению конституции и темперамента разрабатывается в цикле исследований В.П. Казначеева.
Этот подход характеризуют следующие черты. Во-первых, в концепции В.П. Казначеева, развивающего идеи В.И. Вернадского и Н.И. Вавилова, с самого начала речь идет о функционально-адаптивной конституции индивида как представителя популяции, а не о морфофизиологических характеристиках отдельного человека. В этом принципиальное отличие подхода В.П. Казначеева от попыток построения морфофизиологических конституций Э. Кречмера и У. Шелдона. Такого рода логика изучения конституции человека по духу близка к идеям А.Н. Северцова, проведшего различие между эволюцией образа жизни и морфофизиологической эволюцией. Во-вторых, в представлениях о конституции В.П. Казначеева содержится мысль о том, что именно конкретный экологический и социально-исторический образ жизни является предпосылкой возникновения особых типов темперамента как «функциональных органов» ( А.А. Ухтомский ) человека. Тем самым вместо дуалистической постановки вопроса о соотношении биологического и социального при изучении конституции у В.П. Казначеева намечается решение этой проблемы: конкретный социально-исторический образ жизни становится предпосылкой возникновения определенных адаптивных функциональных типов конституционного реагирования. В основу типологии конституции, по В.П. Казначееву, положен такой параметр конституции, как вид реагирования представителя той или иной популяции в экстремальных условиях. На материале изучения функциональных типов конституционного реагирования среди популяций людей в различных районах Сибири, Дальнего Востока и Крайнего Севера В.П. Казначеев выделил три типа реагирования: «спринтер», «стайер» и «смешанный тип» (рис. 6). Согласно концепции В.П. Казначеева, «у людей с преобладанием стратегии 1 (тип “спринтер”, регуляторные системы и системы обеспечения обладают большими резервами, большими возможностями их мобилизации, но относительно слабой регенераторно-синтетической функцией. У таких людей одновременное сочетание работы и восстановительных процессов выражено слабее… У людей же с преобладанием стратегии 2, напротив, резервные возможности и степень быстрой мобилизации невысоки, рабочие процессы более легко сочетаются с процессами восстановления, что обеспечивает возможность длительной нагрузки» [99] . Своим возникновением функциональные типы конституции , отражающие разные стратегии адаптивной перестройки индивида, обязаны именно социальному образу жизни, который приводит к появлению новых специфичных для человеческого вида механизмов эволюции. Цикл исследований В.П. Казначеева позволяет существенно продвинуться в понимании эволюционного смысла темперамента и представляет собой одно из перспективных направлений изучения природы конституции человека.
Рис. 6. Феногенетическая структура популяции по адаптивным конституциональным типам: «спринтер», смешанный тип и «стайер» (по В.П. Казначееву, 1980)
Овладение психодинамическими характеристиками темперамента и проблема индивидуального стиля деятельности. Третья большая проблема изучения темперамента – это проблема учета и овладения психодинамическими характеристиками поведения личности в различных видах деятельности. Данная проблема ставится самой жизнью, так как при профессиональном отборе и обучении различным видам профессий, при воспитании и коррекции поведения ребенка, а также в различных видах спорта требуется знание закономерностей преобразования психодинамических характеристик индивида, так как от них во многом зависит успешность, результативность деятельности субъекта. Над решением этой проблемы работают различные исследователи. В контексте изучения темперамента проблема учета и овладения психодинамическими особенностями индивида в исследованиях B.C. Мерлина и Е.А. Климова была связана с разработкой представлений о природе индивидуального стиля деятельности на материале овладения различными профессиями. В близком направлении шли работы КМ. Гуревича, Ф.Д. Горбова и их сотрудников. В связи с развитием спортивной психологии вопрос об учете и управлении человеком его психологическими свойствами в экстремальных ситуациях разрабатывается Б.А. Вяткиным, О.В. Дашкевичем, В.М. Мельниковым, Ч.Д. Спилсбергером, Ю.Л. Ханиным и рядом других исследователей. Специальное внимание изучению психической напряженности человека в зависимости от ее места в структуре деятельности было уделено Н.И. Наенко и О.В. Овчинниковой, выделивших два вида напряженности – операциональную напряженность и эмоциональную напряженность. Польский исследователь Я. Стреляу посвятил немало своих работ изучению оценки темперамента в процессе воспитания личности.
При всем разнообразии этих циклов работ они имеют в общепсихологическом плане несколько объединяющих их черт. Во-первых, в этих исследованиях психодинамические характеристики темперамента анализировались не сами по себе, а, как правило, в контексте реальной деятельности человека в экстремальных ситуациях. Во-вторых, в этих работах темперамент преимущественно рассматривался не как генотипическое образование, которое неизменно, а как «средство», которым необходимо обучиться управлять для достижения тех или иных результатов деятельности человека. В-третьих, из этих исследований следует, что психодинамические особенности темперамента в определенных пределах могут быть компенсированы и, следовательно, претерпевают изменения в ходе онтогенеза личности, а их выраженность во многом зависит от места в структуре деятельности личности. Отсюда не вытекает, конечно, что в ходе деятельности меланхолики «превращаются» в сангвиников, а экстраверты – в интровертов. Речь идет именно о компенсации индивидных предпосылок в процессе онтогенеза. Благодаря компенсации эти предпосылки не оказывают большого влияния на осуществление и успешность деятельности человека.
При всем разнообразии этих циклов работ они имеют в общепсихологическом плане несколько объединяющих их черт. Во-первых, в этих исследованиях психодинамические характеристики темперамента анализировались не сами по себе, а, как правило, в контексте реальной деятельности человека в экстремальных ситуациях. Во-вторых, в этих работах темперамент преимущественно рассматривался не как генотипическое образование, которое неизменно, а как «средство», которым необходимо обучиться управлять для достижения тех или иных результатов деятельности человека. В-третьих, из этих исследований следует, что психодинамические особенности темперамента в определенных пределах могут быть компенсированы и, следовательно, претерпевают изменения в ходе онтогенеза личности, а их выраженность во многом зависит от места в структуре деятельности личности. Отсюда не вытекает, конечно, что в ходе деятельности меланхолики «превращаются» в сангвиников, а экстраверты – в интровертов. Речь идет именно о компенсации индивидных предпосылок в процессе онтогенеза. Благодаря компенсации эти предпосылки не оказывают большого влияния на осуществление и успешность деятельности человека.
Психологическая природа закономерностей овладения человеком свойствами темперамента, а также влияния индивидуальных свойств на способы деятельности, ее операциональные механизмы изучены в исследованиях B. C. Мерлина и Е.А. Климова.
Для понимания закономерностей использования свойств темперамента как «средства» деятельности и компенсаторных возможностей личности имеет принципиальное значение введенное B.C. Мерлиным представление о « зоне неопределенности ». При выборе средств и способов достижения цели действия у человека чаще всего имеется поле вариантов выбора средств, а не жесткая пригнанность какого-то одного способа достижения к стоящей перед человеком цели. Зона неопределенности в продуктивной деятельности предполагает, что человек может осознанно или неосознанно принять решение о выборе способа достижения цели с учетом следующих моментов: 1) оценки своих индивидуальных свойств, а тем самым собственных, связанных с этими свойствами возможностей предпочтения того или иного способа достижения цели; 2) рассогласования имеющихся способов деятельности с объективными требованиями задачи (например, легче выдернуть гвоздь клещами, чем руками); 3) зависимости от побуждающего характера цели действия (чем больше интенсивность побуждений, тем меньше возможность перебора разнообразных средств их достижения). Иными словами, при сильном голоде или жажде уже не до выбора, есть ли с фарфоровой тарелки или взять пищу руками [100] .
Представления B.C. Мерлина о компенсации были развиты в цикле исследований Е.А. Климова. Е.А. Климовым была проанализирована зависимость между подвижностью нервных процессов и стилем работы у ткачих. Было показано, что успешность работы, производительность труда не зависят от психодинамических характеристик поведения, связанных с подвижностью нервных процессов, а проявляются в стиле выполнения деятельности. Благодаря зоне неопределенности инертный человек может выбрать, предпочесть те или иные стереотипы, благоприятствующие успеху (случай использования положительных приспособительных возможностей, имеющихся благодаря инертности нервных процессов); или же стараться все предусмотреть заранее, если объективные условия задачи требуют быстрой смены движений (случай компенсации индивидных свойств темперамента). Иными словами, личность владеет своими индивидными свойствами, подбирая в зависимости от их оценки, « означения » те или иные способы достижения цели . Подобные стратегии выбора и приводят в конечном итоге не только к стилю конкретной профессиональной деятельности, но и к формированию индивидуального стиля личности в целом. Под индивидуальным стилем понимается « индивидуально своеобразная система психологических средств, к которым сознательно или стихийно прибегает человек в целях наилучшего уравновешивания своей ( типологически обусловленной ) индивидуальности с предметными… условиями деятельности » [101] .* * *Таким образом, в психофизиологии индивидуальных различий можно выделить три следующие проблемы. Первая из этих проблем касается анализа биологических механизмов (нейрофизиологических, биохимических), реализующих психодинамические особенности темперамента в поведении личности. Основное направление в разработке этой проблемы идет по пути от изучения типов ВНД к анализу интегральных проявлений активации мозга, к исследованию общих свойств нервной системы ( Б.М. Теплов, В.Д. Небылицын и др.).
Вторая проблема касается изучения адаптивных возможностей темперамента в процессе эволюции. Она только поставлена, и экспериментальные пути ее анализа начинают намечаться ( В.П. Алексеев, В.П. Казначеев, П.В. Симонов ). В решении этой проблемы существенную роль может сыграть новая область изучения индивидных свойств человека – генетическая психофизиология, или психогенетика, в репертуаре методик которой преобладает метод близнецов ( И.В. Равич-Щербо ) [102] .
Третья проблема связана с изучением вопроса об овладении личностью особенностями темперамента как особыми «средствами» регуляции деятельности. Она приводит к исследованиям механизмов компенсации и индивидуального стиля деятельности в зависимости от характеристик темперамента. При ее разработке темперамент начинает исследоваться не сам по себе, а в режиме его использования личностью как субъектом различных видов деятельности ( В. С. Мерлин, Е.А. Климов ) и учитывается при воспитании личности. Перспективными в контексте этого направления также являются исследования, раскрывающие зависимость психической напряженности от ее места в структуре деятельности ( Н.И. Наенко ).
Разработка теоретических представлений о зависимости от темперамента индивидуального стиля деятельности влечет за собой переориентацию в спортивной психологии, занимающейся изучением тревожности, стресса, психической саморегуляции в экстремальных ситуациях. В этой сфере прикладных исследований происходит переход к таким активным психотехническим приемам овладения индивидными свойствами, как «биологическая» обратная связь, аутотренинг и т. п., с помощью которых человек мог бы «означить» свои объективные физиологические состояния и тем самым обучиться использовать их как психологические средства саморегуляции своей деятельности.
Глава 9 Развитие возрастно-половых свойств индивида в процессе социализации личности
Индивидуальное развитие человека, его онтогенез происходят одновременно в трех системах отсчета, осями которых являются социальное, биологическое и психологическое время жизни личности. В связи с этим любые попытки построения периодизации развития личности сталкиваются с серьезными трудностями, так как вне системы отсчета о временных единицах возраста говорить не имеет смысла ( И. С. Кон ) , а общие закономерности развития человека, интегрирующие представление о социальном, психологическом и биологическом возрасте, до сих пор не описаны.
Между тем в психологии проблема критериев периодизации развития человека поднималась неоднократно, причем различные социальные, биологические и психологические критерии периодизации, с помощью которых человеческая жизнь разбивалась на хронологические отрезки (периоды), нередко смешивались между собой: периодизация развития индивида принималась за периодизацию развития личности; например, критерии полового созревания человека принимались за тот «аршин», которым отсчитывались сроки взросления и старения человека.
Неоднократно случалось и так, что социальный ритм жизни эпохи принимался за естественный ритм жизни личности, а сфера жизнедеятельности социального образа жизни (игра, учеба, труд, досуг) конкретного общества превращалась в естественно проживаемые данным индивидом периоды его онтогенеза. Чаще всего оценка развития личности проводилась по ее календарному или паспортному возрасту, измеряемому временем, прошедшим с момента рождения человека.
« Четыре времени года ». Первая календарная периодизация жизни по «четырем временам года» сегодня звучит чисто метафорически: «весна» – период становления – до 20 лет; «лето» – молодость – 20–40 лет; «осень» – расцвет сил – 40–60 лет; «зима» – старость и угасание – 60–80 лет ( Пифагор ). Однако и она лишь кажется «календарной» периодизацией, а в действительности представляет собой нерасчлененное объединение «календарного», «биологического», «социального» и «психологического» возраста. Эта периодизация имеет не только чисто исторический интерес. При ее рассмотрении выступают следующие моменты. Первый состоит в том, что прежде всего объективно «календарный» и «биологический» возраст зависит от социально-исторического образа жизни, в частности от его экономического цикла, имеющего свои диапазоны: «время не работать», «время работать», «время работать с наибольшей отдачей», «время спада работоспособности». Второй момент, проступающий из античной периодизации возраста, состоит в том, что нередко присутствующие в демографии, биологии и геронтологии схемы возрастных периодизаций в стиле линейного эволюционизма «от простого – к сложному», «от примитивного – к развитому» и т. п. должны восприниматься с известной долей осторожности, так как культуры не развивались по линейной шкале «от низких – к высоким». Соответственно и «биологический возраст», его дли тельность не возрастали неуклонно от первобытного строя до данной исторической эпохи, а варьировали в зависимости от взлетов и падений различных цивилизаций с присущим им социально-историческим образом жизни. Третий момент связан с тем, что вычленение самого понятия «времени», «возраста» из процессов жизни является довольно поздним историческим образованием. На этот момент указывает и И.С. Кон, проследивший этимологию терминов «возраст» и «век». Термин «возраст» по семантике связан с понятиями «расти», «вскармливать», «воспитывать», а термин «старый» означает «поживший»; слово «век» восходит по этимологии к индоевропейским глаголам и означает «жизненную силу», «прилагать силу», «мочь» ( И.С. Кон ). В древнегреческой периодизации «время», «возраст», «рост» еще не вычленены из жизни и связаны с хозяйственным циклом данной цивилизации.