Это было ошибкой, поскольку иначе она бы заметила, что лорд Секстон явно почувствовал себя неуютно, хотя старался, как всегда, сохранять независимый вид.
— Не стоило беспокоиться, Перси, — поморщился Джон.
— Теперь я вижу, почему ты покинул Лондон в такой спешке, — наша малышка вернулась!
Он склонился к Хлое и поцеловал ее руку. Она покраснела, что почему-то задело Джона.
— Садитесь, сэр Перси. Не хотите ли горячего шоколада?
— Благодарю вас, графиня. Не откажусь. Путешествие было утомительным. — Он взмахнул своей изящной рукой и важно уселся на стул. — Но мною двигало беспокойство за Джона.
— Виконт должен быть счастлив, имея такого друга. Надеюсь, вы погостите у нас? — спросила графиня, передавая ему чашку.
— Мы с Джоном присматриваем друг за другом. Мы всегда были лучшими друзьями. — Он отхлебнул ароматный напиток и зажмурился от удовольствия. — Конечно, я останусь.
Ноздри Джона затрепетали. Он молча сел, внутренне кипя от негодования.
Много лет назад этот человек ни с того ни с сего объявил себя лучшим другом Джона и убедил в этом остальных. В обществе теперь воспринимали их дружбу как нечто само собой разумеющееся.
Джон так и не понял, зачем это понадобилось сэру Перси, но куда бы он ни отправился, Перси всюду следовал за ним.
Это до крайности раздражало виконта.
Более того, его лучший друг обладал сверхъестественной способностью узнавать, где он находится и чем занимается. Он был осведомлен, с кем Джон спал и когда, в каких скандалах участвовал и какие кутежи закатывал.
Так продолжалось многие годы, и со временем Джон научился не обращать на это внимания.
Было бы полбеды, если бы Перси так не действовал ему на нервы!
Этот человек считал себя знатоком буквально всего: моды, живописи, музыки, кулинарии. Какой бы темы ни коснулся разговор, сэр Перси начинал говорить тоном непререкаемого авторитета. У него была привычка балансировать на грани вселенской скуки и провокационных измышлений. При всяком удобном и неудобном случае он сыпал латинскими фразами.
Сэр Перси был напыщен, болтлив и глуп. Короче говоря, он напоминал птицу с пышным оперением, которая даже в стае павлинов выглядит чрезмерно нахальной. В последние годы он, похоже, полностью погрузился в заботы о моде и своей наружности и предавался занятиям, которые даже Джон считал фривольными.
Тем не менее и графиня, и Хлоя обожали сэра Персиваля Сэсил-Бэзила.
Все общество восхищалось им. Его приглашали в лучшие дома, и он считал своей обязанностью знать, что в них происходит. Друзья — по его просьбе — называли его сэром Перси или просто Перси, а фамилия Сэсил-Бэзил была оставлена для «низших сословий и непосвященных».
— Когда вы приедете в город, графиня? Мы ужасно скучаем без вас. — Перси всегда был льстецом. Хотя в данном случае он говорил искренне.
— Похоже, не очень скоро, — улыбнулась графиня. — У нас потрясающая новость, и вы узнаете ее первым, сэр Перси!
О, это две важнейшие вещи для светских щеголей: сплетни и необходимость первому услышать их.
Джон ухмыльнулся, увидев, как Перси в волнении подался вперед.
— Говорите же скорее, миледи Я весь обратился в слух.
Джон закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Тяжелый предстоит вечерок, подумал он.
— Хлоя и Джон собираются пожениться! — с сияющим видом объявила графиня.
— Вот оно что, — выпрямился Перси.
— Вас это, кажется, не удивляет, — озадаченно произнес Морис.
— А почему я должен удивиться?
— А почему бы и нет? — приоткрыл один глаз Джон.
— Res ipsa loquitur. — Услышав латинскую фразу, Джон поморщился. — Факты говорят сами за себя, мой дорогой друг.
— Действительно, — поднял бровь Джон Похоже, предстоящая женитьба на Хлое оказалась новостью лишь для него самого!
— Именно так. Примите поздравления, моя дорогая Хлоя, хотя в данном случае к ним следует прибавить и сочувствие — Блеснув водянистыми голубыми глазами, сэр Перси с улыбкой уткнулся в чашку. — И когда произойдет это знаменательное событие? Естественно, я буду шафером.
Джон не знал, что разозлило его больше: то, что Перси не удивился его предстоящей женитьбе или что он сам объявил себя шафером.
— Уверен, что ты узнаешь об этом первым, — саркастически заметил Джон. — Не забудь сообщить мне, ладно?
Его ирония осталась незамеченной, скользнув мимо напудренной головы сэра Перси.
— Можешь не сомневаться, дружище, — серьезно пообещал он.
Хлоя с трудом сдержала смешок, увидев, как покраснели скулы Джона — признак крайнего раздражения.
Морис поставил чашку на стол.
— Мы давно вас не видели, сэр Перси. Где это вы прятались?
Перси всплеснул руками. Именно этого момента он и ждал — карт-бланш для сплетен.
— О, где только я не был! Не так давно я вернулся от лорда Блэнкфорда. Он утверждает, что слышал в Вене у барона фон Швейтена замечательного пианиста. Ты помнишь барона, Джон?
Джон открыл было рот, чтобы ответить, но Перси, как всегда, не дал ему вымолвить ни слова.
— Барон утверждает, что этот музыкант далеко пойдет, несмотря на свой мрачный вид. Блэнкфорд говорит, что его голова по форме напоминает яйцо… — Перси бросил пронзительный взгляд на заснувшего Дейтера.
Все проследили за его взглядом.
Может, яйцеголовость служит признаком скрытых музыкальных способностей? Занятная теория.
Немец издал громкий храп.
Губы Джона слегка дрогнули.
Хлоя подняла глаза, и их смеющиеся взгляды встретились.
— Как его зовут? — спросил Морис.
— Он ученик Гайдна… подождите… — Перси потер подбородок. — Кажется, Бетхорел. Да, точно! Людвиг ван Бетхорел.
— Людвиг, — сморщила носик Хлоя. — Не хотела бы я носить имя Людвиг.
Джон наклонился и игриво пощекотал ее руку.
— Какие еще у вас новости, сэр Перси? — Графиня, очевидно, надеялась услышать известия со своей родины.
— Боюсь, мадам, что новости из Франции неутешительны. Террор продолжается, и жертв с каждым днем становится все больше. Последней, насколько мне известно, стала графиня Замбо. Говорят, она нарумянилась, прежде чем отправиться на эшафот. — Сэр Персиваль печально покачал головой. — И в чем можно обвинить женщину, единственным увлечением которой была мода?
— Зу-Зу? — Глаза графини наполнились слезами. — Только не Зу-Зу.
Она всхлипнула и достала платок.
Хлоя была ошеломлена реакцией бабушки. Эта женщина многие годы вызывала сильное раздражение у графини.
— Ты же всегда называла ее сукой, бабушка!
Графиня прижала платок к глазам.
— Да, но она была блистательной сукой!
— De mortuis nil nisi bonum. О мертвых или хорошо, или ничего, — печально добавил Перси.
Морис тяжело вздохнул.
— а о Черной Розе в последнее время ничего не слышно?
Человек, называвший себя Черной Розой, появился во Франции два месяца назад. Он и раньше принимал участие в различных стычках, но его настоящее имя оставалось тайной.
За последние месяцы ему чудесным образом удалось спасти от гильотины многих аристократов, оставаясь при этом неуловимым для французских властей. По слухам, он никогда не появлялся дважды в одном и том же облике и с необыкновенным искусством заметал следы. Говорили, что он сам был изгнанным из страны аристократом, хотя никто не мог утверждать это с уверенностью.
— Я ничего не слышал, — ответил Перси Морису. — Тем не менее я написал о нем стихотворение. Хотите послушать?
Джон поморщился. Стихи Перси были ужасны.
Тот вышел на середину комнаты с таким видом, как будто собирался читать Шекспира. Похоже, он считал себя ничуть не хуже.
Они ищут его там и туг, Чернь теряется в догадках И нигде не может его найти… Эта проклятая неуловимая Роза!
Все восторженно зааплодировали. Джон закатил глаза.
— Мне очень жаль Зу-Зу, графиня. — Перси, сочувствуя, коснулся руки пожилой дамы.
— Что нужно этим чудовищам? — Она опустила платок. — Чего они хотят достичь этим безумием?
— Свободы, равенства, братства! — продекламировал Джон лозунг революционной Франции.
— Ты, конечно, согласен с ними, Джон? — поддела его графиня.
— Да… с теорией. Но не с подобными методами.
Мнение Джона не удивило Хлою. Всю жизнь он восставал против условностей и общепринятой морали.
Сэр Перси задумчиво посмотрел на виконта.
— Как вы похожи на Дон Жуана, Секстон… смеетесь в лицо властям и раскачиваете устои общества. — Он поднес к глазам лорнет. — Я хочу сказать, что вы созданы для великих дел, мой друг.
— Особенно учитывая то обстоятельство, что у него нет твердых убеждений, — коварно добавила Хлоя.
Красиво очерченные губы Джона дрогнули.
— Я прилагаю для этого все силы, крошка.
Девушка наморщила лоб, задумавшись над смыслом его слов.
— Великолепная мысль! — восхищенно воскликнул Перси. — Единственное убеждение человека — не иметь никаких убеждений!
— Что мне с тобой делать, Джон? — фыркнул Морис и погрозил племяннику пальцем.
Стая дроздов вспорхнула с поляны.
Хлоя не отрывала от них взгляда.
Ее карандаш скользил по листу альбома, пытаясь запечатлеть увиденное.
Несколько часов назад она оседлала свою кобылу Нетти и отправилась на поиски подходящего места.
Этот укромный уголок она обнаружила достаточно быстро. Откровения Перси прошлым вечером сильно обеспокоили ее. Хлое нужно было подумать, а рисование всегда помогало ей привести мысли в порядок.
Она сидела здесь уже довольно долго.
Откровенно говоря, нашлось гораздо меньше вещей, о которых нужно было поразмыслить, чем таких, о которых лучше бы и не думать вовсе. Например, о Джоне и леди Хинчли.
Он не обманывал ее. В этом вопросе они никогда не понимали друг друга.
Тем не менее Хлоя чувствовала себя глубоко уязвленной. Доверяясь ему, она сильно рисковала. Кого она хочет обмануть — самого известного во всей Англии распутника? Что ей делать, если он не…
Лошадь ткнулась мордой ей в плечо.
— Подожди, Нетти. Я занята, — не оборачиваясь, рассеянно пробормотала Хлоя.
Низкий вибрирующий голос, раздавшийся за ее спиной совсем рядом, заставил ее вздрогнуть.
— Нетти вернулась в конюшню несколько часов назад.
Она резко обернулась и взглянула вверх. Предмет ее размышлений с самодовольным видом сидел на своем жеребце.
— Ты испугал меня!
— Неужели?
У него был подозрительно невинный вид.
— Что ты здесь делаешь? — недовольно спросила Хлоя.
— Считаю листья на деревьях, — выдохнул Джон. — Разумеется, ищу тебя. Тебе никогда не приходило в голову, что… люди… могут волноваться, если твоя лошадь возвращается одна?
Настроение Хлои внезапно улучшилось. «Люди» можно было перевести как «я». Джон никогда не любил признавать, что переживает за нее. Даже если все об этом знали.
— Не говори глупостей. Она всегда возвращается сама. Ты же знаешь, что Нетти и часа не может прожить без того, чтобы ее основательно покормили. Поэтому убегает в конюшню при первой же возможности.
Это было правдой. Одно упоминание о корме заставляло невозмутимую кобылу нестись бешеным галопом. Все остальное время она тащилась черепашьим шагом.
— Хм-м, — промычал Джон в ответ.
Хлоя вернулась к своему занятию, рассчитывая, что он поймет намек и уедет.
Но он остался. Хлоя слышала, как он спрыгнул на землю.
Джон лег на траву возле девушки, державшей на коленях альбом. Несколько минут он молчал. Хлоя продолжала рисовать.
— Зачем ты сюда забралась? — спросил он наконец.
Она взглянула на него: Джон лежал на боку, подперев голову ладонью. Хлоя вздохнула. Он был слишком умен. И она не собиралась отвечать ему.
Девушка отложила альбом. Легкий ветерок теребил выбившиеся из-под ее чепца волосы.
Хлоя обвела взглядом окрестности.
— Здесь так красиво.
Но Джон не обращал внимания на чарующий пейзаж. Он поймал прядь золотых волос и намотал себе на палец.
— Совершенно верно, — пробормотал он, удивляясь тонкости и шелковистому блеску волос девушки.
Хлоя сглотнула и устремила взгляд вдаль.
— Скоро все это будет твое, Джон.
Они надолго замолчали.
— Будет ли? — тихо спросил Джон.
Она по-прежнему избегала его взгляда.
— И все же я надеюсь, вы посоветуетесь со мной, если захотите что-нибудь изменить, лорд Секстон.
— Хлоя…
Она медленно повернулась и посмотрела ему в глаза. Хлоя могла поклясться, что на мгновение в его взгляде мелькнула боль. Но это странное выражение исчезло очень быстро, и девушка решила, что ошиблась.
— Да? — настороженно откликнулась она.
Он дотронулся до ее щеки.
— Мы заключили сделку. И мы никогда не нарушим данное друг другу слово, правда?
Она отрицательно покачала головой.
Его прикосновение превратилось в ласку.
— Тогда тебе нечего беспокоиться. Я всегда буду советоваться с тобой.
Он убеждал ее, что будет соблюдать условия соглашения.
— Ты… ты обещаешь, Джон?
— Да, — прошептал он.
Рука, ласкавшая щеку Хлои, скользнула к ее шее. Джон слегка притянул девушку к себе. Его прекрасные зеленые глаза потемнели. Еще чуть-чуть, и Хлоя утонула бы в них. Но она вовремя отстранилась.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.
Он опасен.
— Ты обманщик! Ты же обещал кое-что еще, — напомнила она ему.
На его щеках появились симпатичные ямочки.
— Что именно, обезьянка?
Хлоя встала и резким движением расправила юбку.
— Ты говорил, что согласен подождать.
— А я что делаю?
— Что?
На его красивом лице появилась дьявольская улыбка, собравшая морщинки вокруг глаз. У него был вид настоящего соблазнителя.
— Жду. — Похоже, он имел в виду совсем другое.
Он откровенно дразнил ее. Хлоя сорвала пучок травы и бросила ему в лицо.
Джон рассмеялся.
— Тебя всегда было легко вывести из себя, Хлоя. — Он встал и теперь возвышался над ней.
Хлоя покраснела.
Она ничего не могла с собой поделать.
Джон подошел к своей лошади и негромко усмехнулся. Вскочив в седло, он наклонился и протянул ей руку. Она неохотно ухватилась за его ладонь.
— Поставь ногу в стремя.
Она послушалась, рассчитывая, что он, как всегда, посадит ее сзади. Но, к удивлению Хлои, Джон подхватил ее и опустил прямо перед собой. Его руки крепко обняли ее.
— Джон! — Она попыталась высвободиться.
— Спокойно, милая. Я всего лишь везу тебя домой.
Тогда почему в его тоне по-прежнему слышны заигрывающие нотки? Зачем он покусывает ее ухо? Хлоя боялась пошевелиться.
Именно в этот момент она поняла, что Джон действительно намерен жениться на ней. Совсем скоро он узнает о ее уловке и о ее неопытности.
— Как нам теперь попасть домой? — Его губы касались уха девушки, горячее дыхание ласкало шею, вызывая дрожь. — Похоже, следует положиться на волю случая, и, надеюсь, я найду дорогу… в конце концов.
Хлоя приготовилась к длинному мучительному путешествию.
Когда они вернулись в дом — дорога заняла гораздо больше времени, чем требовалось, — Хлоя уже поняла, что не ошиблась. Непросто будет довести это дело до конца.
И опять ей на помощь пришел Морис.
Вероятно, маркиз решил сам принять участие в охоте на виконта. В тот же день он объявил Джону, что раздобыл для них специальное разрешение и они могут пожениться немедленно. Он также сообщил, что графиня уже занялась приготовлениями к свадьбе.
Лорд Джон попался.
Глава 4 Начало суматохи
«Бракосочетание состоится в поместье сегодня в полдень».
Так но крайней мере утверждал сэр Перси, который с присущей ему обязательностью сообщил виконту время и место его собственной свадьбы.
Джон не сомневался в точности и достоверности его слов.
Разъяренный, он стоял у окна своей спальни и смотрел на расстилавшийся перед ним пейзаж. Неожиданно ему в голову пришла мысль, что совсем скоро эта комната уже перестанет быть его спальней.
Он станет хозяином замка, со всеми вытекающими отсюда обязанностями.
Его ноздри трепетали.
Давая согласие жениться на Хлое, он совсем не преследовал цель стать здесь хозяином. Но теперь он находил эту мысль привлекательной. Единственное, что беспокоило его, — спешка, с которой все стремились осуществить свои намерения.
Вчера, когда они с Хлоей подъехали к дому, их уже ждал Морис. Дядя искоса взглянул на сидящую впереди Джона девушку, и лицо его приняло выражение, в значении которого можно было не сомневаться.
Это был ультиматум: женись на ней, если не хочешь скандала.
Обычно дядя снисходительно относился к проделкам Джона, но в данном случае он посчитал, что тот перешел границы дозволенного.
Вскинув бровь, Джон принял вызов. С нарочитой медлительностью он спустил Хлою на землю.
В этот момент Морис сообщил племяннику о специальном разрешении. В ответ Джон молча повернул лошадь и направился к конюшне. Это был рассчитанный маневр — не согласие, но и не отказ.
Несмотря на раздражение, вызванное тем, что дядя решил взять дело в свои руки, Джон осознал одну простую вещь: независимо от того, что думают окружающие, он действительно собирается жениться на Хлое. Если дяде нравится считать, что он контролирует ситуацию, — невелика беда. Правда заключалась в том, что Джона никогда нельзя было заставить сделать что-либо против его воли.
А он очень хотел жениться на Хлое.
Разбуженное желанием воображение стало рисовать ему то, что будет вечером…
На дорожке под окном карета, запряженная четверкой лошадей, внезапно накренилась на повороте и чуть не задавила служанку.
Джон вполголоса выругался. Уже в пятый раз за утро прислуга едва не попала под колеса.
Каким-то образом слух о его женитьбе просочился за пределы поместья.
Ему нетрудно было представить, что говорили в обществе.
«Вы слышали? Знаменитый Лорд Страсти женится! Что могло послужить причиной этого невероятного события?»