Почему именно Берлин? Как символ. Здесь находилась колыбель, а потом цитадель традиционного юнкерского милитаризма и шовинизма с их древним лозунгом: "Король во главе Пруссии, Пруссия во главе Германии, Германия во главе мира". Здесь двенадцать лет вынашивали злодейские планы фюреры "тысячелетней империи". При Гитлере столица, как никогда, блистала фельдмаршалами и фельдфебелями, но скрывались в подполье лучшие сыны города, наследники традиций немецких революций. На Бендлерштрассе, в военном министерстве, вызревали планы "Зюйд", "Барбаросса", "Маргаритка", "Морской лев", доктрина "Мрак и туман" - планы, приведшие к агрессии и уничтожению миллионов людей. С Вильгельмштрассе Риббентроп плел подлые сети провокаций и лжи. На Фоссштрассе, в Имперской канцелярии, Гитлер и Гиммлер утвердили план "Ост" - план уничтожения славянских народов: 20 миллионов поляков предполагалось выслать в джунгли Южной Америки, 10 миллионов чехов выселить в Сибирь, численность русских и украинцев с помощью заразных болезней и насильственного уменьшения рождаемости "сократить" в десять раз и заставить эти народы забыть о своем национальном происхождении, превратить их в рабочий скот для арийцев. Весь этот расистский бред, воплотившийся на практике в Освенциме, Майданеке и сотнях других подобных мест, родился здесь, в Берлине, и именно здесь мы сокрушили машину фашистской государственности. Поэтому советский народ хотел, чтобы германский милитаризм признал банкротство своих доктрин и планов в собственной столице.
Мне довелось 8 мая присутствовать при подписании акта о капитуляции Германии.
В аэропорту Темпельгоф еще видны следы работы наших гвардейцев: ангары разрушены, на поле валяются сожженные остовы самолетов, отчетливо различаются следы заделанных воронок. Слышим рокот моторов: наши истребители взмыли навстречу самолетам союзников.
В 14 часов на аэродром прибыл генерал армии В.Д. Соколовский, комендант Берлина генерал Н.Э. Берзарин и другие, а вскоре приземлился на поле "дуглас", потом - еще четыре. Из них вышли делегаты Верховного командования экспедиционных сил союзников во главе с английским маршалом авиации сэром Артуром В. Теддером.
Так было условлено заранее: от нас и от союзников акт капитуляции примут заместители, а не сами Верховные Главнокомандующие.
Отдельно прибывает французская делегация во главе с командующим 1-й французской армией генералом Делатр де Тассиньи. Французы всегда держались гордо по отношению к англосаксонским покровителям и всячески подчеркивали свою самостоятельность. Де Тассиньи не только прилетел, но и улетел отдельно от остальных союзников.
Как полагается, в честь союзников оркестр исполнил национальные гимны. Прошел почетный караул. А в стороне приземлился в это время самолет с представителями германского командования. Под охраной прошли генерал-фельдмаршал Кейтель, адмирал флота Фридебург и генерал-полковник ВВС Штумпф.
Колонна автомобилей потянулась через весь город. На тротуарах горестно стояли берлинцы, наблюдая позор своих генералов, которые совсем недавно принимали здесь парады, а теперь ехали под конвоем подписывать капитуляцию вермахта.
Наконец - Карлхорст. Акт подписания капитуляции должен был происходить в военно-инженерном училище, единственном помещении в Берлине, где сохранился в целости обширный зал.
Сияют люстры, звучит разноязычная речь...
За столом сидят Жуков. Теддер, де Тассиньи, Спаатс и некоторые другие. В зале - командование 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, командующие армиями, члены Военных советов.
Дежурному офицеру приказано ввести представителей командования вермахта. Через боковой ход в зал привели уполномоченных поверженной армии.
Поначалу Кейтель пытался держаться невозмутимо: приветствовал всех наклоном головы, выбросил вверх маршальский жезл, но в ответ никто не шелохнулся, будто вошел не человек, а призрак. Фашисты уселись за небольшим столиком, отведенным специально для них.
Проверили полномочия немецкой делегации. Все правильно: предъявленный документ подписан Деницем, поручившим начальнику штаба верховного командования генерал-фельдмаршалу Кейтелю и сопровождающим его лицам подписать акт о безоговорочной капитуляции Германии. При слове "капитуляция" Кейтель и Штумпф как-то сразу на глазах сникли. Их спрашивают: знакомы ли они с документом, согласны ли подписать? "Да, да",- торопливо отвечает Кейтель и, стремясь поскорее кончить тягостную для него церемонию, раскрывает папку и хватается за перо.
Но маршал Жуков властно зовет его к своему столу. Когда Кейтель усаживается, монокль выскакивает у него из глаз, рука никак не может справиться с ручкой. Какое-то мгновение нерешительно медлит: думал ли когда-нибудь фельдмаршал, что придется послушно подписывать пять экземпляров акта, составленного советским командованием и знаменующего ликвидацию германской армии на суше, на море и в воздухе?..
Кейтель подписывает и, криво улыбаясь, отправляется на место. За ним Фридебург. Штумпф еле двигается, за ручку берется робко, неуверенно.
- Немецкая делегация может удалиться!
Кейтель снова салютует жезлом, остальные кланяются, идут на выход - опять им никто не отвечает.
Все! Первая минута после войны...
Прошло тысяча четыреста семнадцать дней с утра 22 июня 1941 года. Тысяча четыреста семнадцать суток мы ждали этой минуты - и дождались!
Когда на следующий день я прочел в газете стихи любимого поэта юности Демьяна Бедного, показалось, что он лучше всех выразил наши чувства и гордость Красной Армии по случаю победы:
В ней - прошлого итог и образец векам,
В ней - нашей доблести высокой утвержденье,
В ней - громовой удар по вражеским полкам,
В ней - будущим, еще не явленным врагам
Суровое предупрежденье!
Весть о капитуляции облетела все войска. В Москве Родина произвела неслыханный салют из тысячи орудий, но стихийный салют в Германии в ночь на 9 мая был много мощнее. Волна митингов захлестнула армию. Этот момент трудно описать и, кажется, невозможно передать его таким, каким он был тогда: кто пережил и перечувствовал то время, меня поймет.
На улицах целовались совсем незнакомые люди: "Победа!" Оно и понятно: почти четыре года непрерывных кровопролитных боев, неисчислимые жертвы, а все-таки своего добились. Каждый вспоминал в этот час тех, кого не было среди нас, кто геройски погиб за честь и свободу нашей священной Родины. Золотыми буквами имена их записаны на скрижалях истории.
"Нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантий в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира. Мы полны решимости разоружить и распустить навсегда все германские вооруженные силы, раз и навсегда уничтожить германский Генеральный штаб, ликвидировать или взять под контроль всю германскую военную промышленность... Стереть с лица земли нацистскую партию, нацистские законы, устранить всякое нацистское или милитаристское влияние на общественные учреждения, из культурной и экономической жизни германского народа", - таковы были высокие принципы, подписанные в Ялте нашим правительством совместно с правительствами Соединенных Штатов Америки и Великобританского королевства, принципы, во имя победы которых сражались воины Красной Армии.
Все, что мы, советские люди, наше Советское правительство торжественно обязались сделать для уничтожения фашистского милитаризма, было выполнено.
Послесловие
Прошло уже много лет с тех памятных дней. Но не рвется связь времен почти каждый день нахожу я в своем почтовом ящике письма. Одни - с марками, другие - со штампом "Солдатское"; одни написаны твердым мужским почерком, другие - мелким женским или круглым детским... Пишут соратники, бывшие гвардейцы 1-й танковой, пишут те, кто знал наших товарищей. Как же сложились судьбы людей, с которыми воевал, о которых рассказал тебе, читатель?! Многих фронтовых друзей часто встречаю, от других приходят весточки, о судьбе третьих рассказывают товарищи. И с гордостью часто думаю, что замечательный коллектив 1-й гвардейской танковой армии и в послевоенные годы оказался достойным своей боевой славы.
Прошло более двух десятилетий с тех пор, как отгремели последние выстрелы пушек в Тиргартенском парке Берлина. По всем областям, краям и республикам Советской страны разъехались ветераны 1-й гвардейской танковой армии. Все они принимают участие в коммунистическом строительстве, некоторые продолжают службу в рядах Вооруженных Сил СССР, воспитывают молодое поколение советских воинов, берегут покой и мирный труд Родины.
Один из героев книги - бывший командир бригады А.Х. Бабаджанян ныне маршал бронетанковых войск. На высоких военных постах работают генералы И.И. Гусаковский, М.Т. Никитин, Н.В. Моргунов, Ю.В. Геленков, П.А. Мельников, В.А. Бочковский и многие, многие другие.
Один из героев книги - бывший командир бригады А.Х. Бабаджанян ныне маршал бронетанковых войск. На высоких военных постах работают генералы И.И. Гусаковский, М.Т. Никитин, Н.В. Моргунов, Ю.В. Геленков, П.А. Мельников, В.А. Бочковский и многие, многие другие.
Больших успехов добились и те, кто сменил военную форму на гражданский костюм. В сибирском филиале Академии наук СССР работает профессор, доктор химических наук М.Г. Слынько, бывший начальник отдела горюче-смазочных материалов. В Институте морфологии животных Академии наук СССР хорошо знают доктора биологических наук Т.М. Турпаева, бывшего заместителя командира мотоциклетного батальона. Профессор, доктор технических наук Г.П. Захаров заведует кафедрой в Военной академии связи в Ленинграде. Курс истории КПСС преподает в Московском авиационном институте генерал-майор в отставке А.Г. Журавлев. А на ниве народного просвещения работают П.И. Солодахин, С.А. Яценко, Н.Н. Михайленко, Г.Е. Гендлер и другие.
Многие ветераны армии активно работают на партийной и советской работе.
Генерал армии А.Л. Гетман возглавляет Центральный комитет Добровольного общества содействия армии, авиации и флоту.
Трудящиеся Первомайского района столицы избрали председателем райисполкома Г.Н. Лиханова, бывшего помощника начальника политотдела по работе среди комсомольцев 79-го гвардейского минометного полка, а бывший начальник политотдела 20-й гвардейской механизированной бригады А. И. Кортылев избран председателем исполкома Советов депутатов трудящихся Дзержинского района г. Брянска.
Герой Советского Союза A.M. Духов работает секретарем партийной организации прядильной фабрики имени Володарского в Московской области.
Многие ушли на заслуженный отдых: П.Г. Дынер, В.Ф. Коньков, В.М. Шаров, A.M. Соболев, Н.Г. Веденичев и другие. Но и они остались, в сущности, в строю: энергия старой гвардии проявляется в активной общественной партийной и оборонно-массовой работе. Совсем недавно не стало среди нас верного товарища Михаила Алексеевича Шалина.
Особо хочется напомнить судьбу командующего армией М.Е. Катукова - может быть потому, что в судьбе этой, по-моему, как солнце в капле воды, отразился типичный жизненный путь советского военачальника.
Крестьянский сын из Подмосковья, которого в десять лет родители отправили в город, "в люди" - в питерский молочный магазин "Поставщика двора Его Императорского Величества Сумакова" - мальчишка, который мыл молочную посуду, колол дрова, бегал за булками для приказчиков и получал от них подзатыльники и все пять лет без жалованья, за одни харчи, - этот самый "мальчик на побегушках" через двадцать пять лет вырос в одного из известных танковых военачальников. Победитель танковых групп и общевойсковых армий Гудериана и Манштейна, Балька и Моделя, Хейнрици и Вейдлинга, он встретил конец войны генерал-полковником танковых войск, дважды Героем Советского Союза, кавалером тринадцати высших советских орденов, в том числе четырех орденов Ленина. Его грудь, кроме того, украшена орденами четырех иностранных государств. А в городе Озеры, недалеко от Москвы, стоит бюст знаменитому земляку, дважды Герою Советского Союза М.Е. Катукову.
После окончания войны Михаил Ефимович продолжал командовать 1-й гвардейской танковой армией. Но этим его обязанности в мирные дни не ограничивались: командование назначило его начальником советской администрации земли Саксония - промышленной области, расположенной на юго-востоке советской зоны оккупации Германии.
Саксония - знаменитый центр средневековья, одно из шести имперских курфюрств, а потом крупнейший центр немецкого пролетарского движения, земля всемирно известных лейпцигских печатников, хемницких ткачей, дрезденских металлистов.
Но в 1945 году этот край лежал в руинах. Страшно выглядел разрушенный почти до основания бомбовым ударом англо-американской авиации столичный город Саксонии - Дрезден (много позже я прочитал, что этот удар, почти стерший древний город с лица земли, был нанесен по личному приказу Черчилля не в силу военной необходимости, а с иной задачей: показать вступавшим в город советским войскам огневую мощь западной авиации, попробовать запугать нас разрушенным Дрезденом)... Много пришлось поработать в Саксонии представителям советской военной администрации, помогая немецкому пролетариату восстановить свою страну и взять в свои руки государственную власть. И если сейчас Саксония считается одной из самых процветающих земель социалистической Германии - Германской Демократической республики, - если старый Хемниц носит ныне новое название Карл-Маркс-Штадт, то у самого начала, у основания этого исторического процесса лежат, в частности, и усилия офицеров советской администрации, в том числе начальника этой администрации в Саксонии генерал-полковника М. Е. Катукова, делавшего все, что было в его силах, для помощи немецкому народу в создании социализма на немецкой земле.
В 1950 году Михаил Ефимович поехал на учебу в Москву: он сознавал, что новые задачи, вставшие перед современной армией, требовали от него повышения знаний, повышения высшего военного образования. Окончив Высшие Академические курсы при Академии Генерального Штаба, он стал командовать механизированной армией.
В 1959 году постановлением Совета Министров СССР генерал-полковнику танковых войск М.Е. Катукову было присвоено высокое звание маршала бронетанковых войск.
И по настоящее время маршал М.Е. Катуков работает в Министерстве обороны Союза ССР, передавая немалый опыт ветерана Великой Отечественной войны новому поколению советских генералов и офицеров.
По-иному сложилась послевоенная судьба другого героя этой книги - Павла Лавровича Павловцева, человека, которого справедливо называли душой, честью и совестью полевого управления 1-й гвардейской танковой армии.
Недавно в сборнике поэта-фронтовика Бориса Слуцкого я прочитал стихотворение "Замполит" и сразу подумал, что оно написано именно про таких людей, как наш Павел Лаврович:
То советующий, то приказывающий,
Забирающий в оборот,
Я был стрелкой, всегда указывающей:
"На Берлин! На Запад! Вперед!"
Дотом веры, надежды дотом
По всей стране проходил.
Был про Гитлера анекдотом,
Если выделили "Крокодил".
Был приказом, песней, советом,
Принесенным к бойцу письмецом.
Был начальником, но при этом
Был товарищем и отцом.
Как-то само собой, естественно получилось, что пришедший на фронт добровольно с крупной партийной работы Павел Лаврович после войны вернулся на гражданскую службу: ведь у него был богатейший опыт партийной и советской работы, который не мог не пригодиться в эпоху восстановления народного хозяйства и мирного строительства нашей Родины. В самом деле, где и кем только не бывал наш "старик" до войны: и в губЗУ (земельном управлении), и в гублесотделе, и в укоме, и в РКИ (рабоче-крестьянской инспекции), и в окружкоме, и в горкоме, орготделе ЦК партии - в Череповце и Орле, Белгороде и Ельце, Курске и Москве... А в 1946 году Павловцева направили на работу в Советское Информационное бюро, где он проработал свыше десяти лет. Не раз коммунисты Совинформбюро избирали Павла Лавровича членом партбюро и заместителем секретаря... Но в 1957 году ухудшившееся здоровье заставило его выйти на пенсию. Казалось бы, на том могла и кончиться боевая и трудовая биография ветерана. Кто посмел бы требовать новых усилий от этого человека, всю сознательную жизнь отдавшего Коммунистической партии, пожертвовавшего для Родины единственным сыном Владимиром, в сорок втором году погибшим на Волге, под Сталинградом. Но не таков был наш Павел Лаврович, чтобы безмятежно отдаться покою на заслуженном отдыхе.
Став пенсионером, он сразу взялся за дело, о котором мечтал давно, но раньше просто не мог отыскать для него достаточно времени. Короче, Павел Лаврович превратился в энтузиаста-историка родного Череповецкого края. Бывший председатель Череповецкой уездной Красной гвардии, он начал отыскивать и собирать документы по истории революции в Череповце. Многие из них специалисты считают уникальными.
Не следует думать, что Павел Лаврович похож на тех почтенных историков, которых увлекает самый поиск документа. Павловцев видит свою цель в том, чтобы поделиться накопленными историческими сведениями с массой читателей. Одна за другой выходят его научно-популярные книга "Незабываемые дни", "Полвека назад", "Бессмертная батарея" - произведения, написанные в новом, необычном ключе: это своеобразный сплав мемуаров с научной монографией. Нынешние московские, ленинградские, вологодские, череповецкие архивисты хорошо знают Павловцева: прежде чем что-либо сообщить читателю, он скрупулезно и тщательно проверяет сведения, сохранившиеся в памяти, со старыми и часто забытыми где-нибудь в архивных папках, но тем не менее бесценными документами.