Один раз на автоответчике он обнаружил Нелин голос. Она говорила, что не застала Сашку, что много думала и хотела бы с ним "услышиться". Он решил пока не перезванивать. Чем дольше думаешь, заключил он саркастически, тем глубже мысль.
Короче говоря, времена наступили не самые плохие: мозг работал вовсю, произведения, хотя бы и в форме заметочек, впервые вырвались за пределы Сашкиной квартиры, исследования "темы" занимали его полностью, душа была пуста и спокойна, а сердце холодно.
Только иногда по ночам ему все же снились черные дыры. Но теперь он не убегал от всасывающих воронок, а отважно смотрелся в них. 11
В конце января у Сашки зазвонил телефон.
Добрый день, - сказали в трубке, - будьте добры Александра.
Это я, здравствуйте, - ответил Сашка; он слышал этот голос впервые. -С кем я говорю?
Меня зовут Скорцев Владимир Константинович. Я... ну, скажем, ваш читатель. С огромным интересом слежу за появлением на страницах газет ваших публикаций, Александр. Вы попали с ними в самую точку.
Спасибо, - Сашка был польщен, хотя звонок казался ему странным.
Александр, мне кажется, у нас с вами есть повод поговорить.
Давайте поговорим.
Я бы не хотел доверять этот разговор телефонным проводам, если позволите. Может быть, встретимся, в обед? Вы очень заняты?
А чем, все-таки, обязан? -- Сашка не был занят. Он не был занят достаточно давно, чтобы его денежные запасы иссякли. Вторую неделю он сидел на хлебе, яйцах и суповых пакетиках "Галина Бланка".
Дело в том, что я имею непосредственное отношение к исследуемой вами теме и обладаю информацией, полезной для вас.
"Так, - понеслось в голове у Сашки, - про "тему" я нигде не писал. Почему он так сказал? Совпадение? Странно. Кем он может быть? Какой-нибудь детектив-самоучка, третьесортный журналист, у которого не берут материалы даже бесплатно? Неудавшийся поп-артист? Да нет, такой бы не представился по имени-отчеству... Может встретиться? Что мне, собственно, угрожает?"
Ресторан "Арман" на Тверской вас устроит? Пообедаем и поговорим, -продолжал настаивать собеседник.
Да, но...
Ну что вы! Конечно, я угощаю! Я все понимаю.
Когда Сашка пришел в ресторан, оказалось, что место для него уже заказано. Он сел за круглый столик на двоих, накрытый красной скатертью, придвинул стул и открыл прейскурант, чтобы выбрать себе что-нибудь поесть. От увиденных слов в животе забурлило, но ровный столбик цифр справа свел урчание на нет.
Добрый день еще раз, - разглядывая меню, Сашка не заметил, как его сотрапезник подошел и протянул ему широкую руку для приветственного пожатия. Сашка схватил протянутую руку и потряс ее. Рукопожатие незнакомца было коротким и крепким, а ладонь -- сухой.
Вы не могли бы мне помочь, - начал Сашка, протягивая меню незнакомцу, я впервые здесь, не знаю, что выбрать... Возьмите что-нибудь на свой вкус.
Хорошо.
К столику подошел маленький официант и быстро принял заказ. За это время Сашка успел рассмотреть собеседника. Это был мужчина лет сорока с небольшим, с сухим гладко выбритым лицом удачливого бизнесмена из американского сериала. Одет он был не крикливо, что выдавало в нем скрытое благородство и требовало отмести предположения, что он может принадлежать к семейству "новых русских". На нем был темно серый костюм и белая рубашка с воротником-стоечкой. Ботинки начищены до блеска. Волосы, сидевшие на его голове словно плотная связанная шапка из черной шерсти, были чуть тронуты сединой. В правой руке он держал трость, чем напомнил Сашке господина Воланда. Но одновременно с явным благородством весь его внешний вид был скроен таким образом, что в толпе найти этого человека было бы достаточно сложно. Кто же это такой, черт возьми?
Нам, вероятно, пора познакомиться, - обратился к Сашке незнакомец, как только официант отошел.
С удовольствием.
Ну, я вас уже более или менее знаю, так что позвольте мне начать. Зовут меня Владимир Константинович Скорцев, но вы зовите меня просто Владимир, хорошо? Я имею некоторое отношение к индустрии поп-культуры и поп-музыки в частности. Я что-то типа продюсера. Я помогаю авторам найти исполнителей и наоборот.
Очень интересно. А чем же я могу быть вам полезен?
Я объясню вам. Я уже говорил вам, что слежу за вашими публикациями буквально затаив дух. Это удивительно, как человек, обладающий таким минимумом информации, сумел сделать такие неожиданные и верные глобальные выводы! Вам не доводилось читать Пелевина "Поколение "П"?
К сожалению, нет, - ответил Сашка и удивился, зачем сказал слова "к сожалению", если он не читал, и не знает, хороша эта книга, или плоха.
Тогда это тем более удивительно. В "Поколении" Пелевин доводит до абсурда идею зависимости общества от рекламных роликов и от их производителей. Это могло бы натолкнуть вас на размышления о том, что реально является таким инструментом управления. Но если вы не читали... Вы просто провидец!
Сашка все не мог взять в толк, о чем речь, но впереди был обед, который только начали подносить, и он не торопил Скорцева с объяснениями, тем более, что тот пока задаром нахваливал Сашкины таланты.
Симпатичный суп, не так ли?.. Я пригласил Вас потому, Александр, что вы чувствуете поп-индустрию. Это талант, этому нельзя научиться. И этот талант у вас есть. Мне кажется, он не должен пропадать зря. Как, впрочем, и любой другой талант.
Действительно, очень вкусно.
Может быть, если у вас есть свободное время вы нашли бы возможность накидать текст, если я дам вам в качестве подспорья фонограммку с мелодией одной песенки, способной стать популярной? Нужно три куплета и припев.
Извините, мне кажется, вы обратились не по адресу. Грубо говоря, усмехнулся Сашка, - я борюсь с вами, а вы мне предлагаете сотрудничество.
Одновременно с этим Сашка подумал: "Куда тебя несет, дурачок? Что ты будешь есть завтра?.. А впрочем, поломаюсь -- больше дадут!"
Я не предлагаю вам предавать свои идеалы, которые, как я понял, далеко отстоят от ценностей толпы. Знаете, как говорили алхимики: наше золото не есть золото толпы. И, боже мой, как это верно! Считайте, что я предлагаю вам проверить себя, насколько вы овладели технологиями производства товара массового спроса. Такая постановка вас устроит?
То есть, я должен относиться к этому не как к заказу, а как к эксперименту?
Примерно так. Только в случае, если результат будет тот, которого мы ожидаем, вы получите еще и небольшое денежное вознаграждение, - и Скорцев протянул ему компакт-кассету фирмы TDK.
Подали второе. "А компот?" - прозвучала в Сашкиной голове фраза из Гайдаевской комедии, и он усмехнулся. Сашка уже расслабился.
Скорцев оказался собеседником, "приятным во всех отношениях". Он уже не возвращался к делам, все больше рассказывал какие-то байки из жизни поп-артистов. Сашка кое-что из них уже читал в газетах, но из вежливости смеялся как в первый раз. К тому же Скорцев обладал несомненным даром рассказчика и изрядной долей артистизма, и даже знакомые бородатые шутки в его устах были свежи и задорны.
Закончив с едой, они расстались. Скорцев обещал позвонить через день.
Сашка направился прямиком домой и сел за работу. Сначала он послушал кассету, которую дал Скорцев. Это была какая-то баллада с протяжной мелодией, довольно заунывной. Сашка послушал ее несколько раз, чтобы запомнить наизусть и уже не возвращаться к кассете. Затем он достал чистый лист бумаги и ручку. С чего же начать?
Песня, конечно, будет про любовь. Любовь -- вот самое попсовое чувство, достойное того, чтобы над ним глумились миллионы бездарностей. Конечно, это не та высокая любовь, что существовала во времена рыцарей и дам сердца. Но это толкование любви, которое принято серой массой слушателей, благодарно воспринимается ими и поэтому существует в миллиардах непрочувствованных песен. Девальвация ценностей, вот что это такое. Кругом девальвация: сначала российский флаг, гимн, затем слово "Россия", этой осенью -- Москва... И все это время -- любовь. Ничто из перечисленного не обесценилось настолько, как этот термин.
Дальше должна быть легкая такая ностальгия. Она может выражаться в слове "вчера". Еще должна быть несбыточность, может быть в форме сказочной героики. Какая-нибудь "Снежная королева".
Во! Королева из вчера!
Ну и лексика полегче, рифмы попримитивнее... Кристалл-устал-пьедестал. Хмурь-хмарь-хмырь-хморь. Мама мыла раму. Хорь зол. У Шуры шары.
Кристалл, кстати, еще с водкой ассоциируется. Хорошее слово.
Через двадцать минут появился текст, озаглавленный как "Королева из вчера", следующего содержания.
Вчера был бал. Играли туш
В честь твоего прихода
Вчера - помада, лак и тушь,
Вчера - швейцар у входа.
Вчера из кавалеров хвост
Вчера глаза и речи
Но из вчера в сегодня мост
Печалью сгорбил плечи.
Ты - королева из вчера,
Та, что всегда лишь "на ура",
Дальше должна быть легкая такая ностальгия. Она может выражаться в слове "вчера". Еще должна быть несбыточность, может быть в форме сказочной героики. Какая-нибудь "Снежная королева".
Во! Королева из вчера!
Ну и лексика полегче, рифмы попримитивнее... Кристалл-устал-пьедестал. Хмурь-хмарь-хмырь-хморь. Мама мыла раму. Хорь зол. У Шуры шары.
Кристалл, кстати, еще с водкой ассоциируется. Хорошее слово.
Через двадцать минут появился текст, озаглавленный как "Королева из вчера", следующего содержания.
Вчера был бал. Играли туш
В честь твоего прихода
Вчера - помада, лак и тушь,
Вчера - швейцар у входа.
Вчера из кавалеров хвост
Вчера глаза и речи
Но из вчера в сегодня мост
Печалью сгорбил плечи.
Ты - королева из вчера,
Та, что всегда лишь "на ура",
Что не ложится до утра,
Да только где оно - вчера?
И промелькнул не век, не год,
Лишь лист календаря,
Все стало в миг наоборот
Ему благодаря.
В чулане платья, соль в глазах
И кошки на душе,
И не твоя - увы и ах!
Былая жизнь уже.
Ты - королева из вчера,
Та, что всегда лишь "на ура",
Что не ложится до утра,
Да только где оно - вчера?
Устала ты от суеты,
От флирта и игры,
У всех у нас свои мосты
В различные миры.
Но не грусти о прошлых днях,
Пускай утихнет боль:
Для Королевы Из Вчера
Есть Из Вчера Король.
Он тоже был, и тоже стал,
Он тоже от всего устал,
И чувства чистого кристалл
Вас вознесет на пьедестал...
"Фу, какая гадость! - перечитав, резюмировал Сашка, скомкал лист и выкинул его в ведро. -- Да пошло оно все..."
Он встал с дивана, потянулся и включил радио.
"Я был вчера в огромном городе, где совершенно нет людей..." - запел Макаревич.
Вообще, все как-то странно. Вопросов было более, чем достаточно. Сашка нигде не писал, что его тема -- поп-культура как идеологическое оружие. Откуда Скорцев знает об этом? Сашка никогда не публиковал своих стихов. Почему Скорцев предложил ему написать текст? Откуда он знает, что Сашка слагает стихи? С какой стати он собирается платить Сашке за убогие стихи? Кто вообще такой этот Скорцев?
Может, это чей-то дурацкий розыгрыш?
Тогда чей?
Скорцев говорил что-то про Сашкины записки о солдатской теме в поп-музыке. Но -- черт возьми! -- они будут опубликованы только через неделю! Кроме того, Скорцев не был похож на читателя "Лимонки", так же как не был он похож на человека, перерывшего архивы Ленинской библиотеки, чтобы перечитать весь самиздат и найти Сашкины статьи в номерах "Выпи". Может, он лимоновец, из редакции их газеты? Сашка показывал там все свои публикации, когда приносил им свои материалы. Но тоже, что-то с трудом верится. Да и стихи Сашкины Скорцеву в этом случае тоже неоткуда знать.
Блин!
Откуда, наконец, у Скорцева, Сашкин телефон?
Чертовщина какая-то.
Сашка прошел на кухню, включил чайник и открыл холодильник. С того момента, как он смотрел в него последний раз, продуктов больше не стало. А меньше их не могло стать в силу ряда объективных обстоятельств, одним из которых являлось их полное отсутствие.
Вспомнилось иртеньевское: "Просыпаюсь с бодуна -- денег нету ни хрена".
Сашка залез в мусорное ведро, достал свое последнее творение, расправил страницу, сел за кухонный стол и переписал ее набело.
Стоит еще раз встретиться со Скорцевым хотя бы для того, чтобы попробовать найти ответы на все эти вопросы.
А если в план чьего-то розыгрыша входит передача Сашке денег во временное пользование, то пусть озорник будет уверен: денег своих он больше не увидит - не на того напали! 12
В пятницу вечером в районе часов семи забежала Маринка за журналом. Ее кто-то куда-то вез на машине, и Сашка заранее видел, как к его подъезду подрулил "Фольксваген", и из него выпорхнула девушка, которую Сашка сразу узнал. Это дало ему пару минут распихать хлам по углам. Уборочные мероприятия придали квартире вид помещения, когда-то использовавшегося под жилье человека. Задребезжал дверной звонок. Сашка открыл.
Маринка еще больше похорошела, она словно вызревала с каждым месяцем. Или это косметика была все лучше и лучше?
Публицистам и теоретикам привет! -- выпалила чуть запыхавшаяся Маринка. -- Лифт у тебя не работает, пешком поднималась.
Здравствуй, заходи, - Сашка открыл дверь шире. -- Извини, не убрано. Я тебя не ждал. Но, в общем, чего извиняться, мы же с тобой люди взрослые...
Это точно! -- Маринка снимала сапоги. -- Чай у тебя есть?
"Только чай-то и есть!" - подумал Сашка и проводил Маринку на кухню.
Ты не пугайся, я на минутку. Меня внизу ждут. Какой-то дружественный банк справляет свой очередной юбилей, я туда намылилась с одним из наших. В общем, скукотища, но поесть нахаляву. Опять же, себя показать, на других посмотреть, - она на минуту замолчала, раздумывая. -- Но больше все же поесть.
Насчет поесть, это бы неплохо, - в сторону сказал Сашка и усмехнулся.
Ну, давай сюда свою нетленку.
Секунду.
Сашка вышел в комнату и полез в шкаф за "Выпью". Про "Лимонку" Сашка Маринке ничего не говорил; интуиция подсказывала ему, что Маринка не одобрит его публикаций в национал-большевистской прессе.
Одобрит? Когда он начал следить за ее одобрениями?
Журнал был задавлен хламом более поздней прессы, наваленной только что в связи с приездом гостьи, и, чтобы достать свой труд, Сашка резко дернул за торчащий край журнала. Бумаги полетели вниз, непохоже имитируя листопад. Из какой-то книжки в мягкой обложке выпал кусочек цветного картона, похожий на игральную карту. Сашка поднял его -- это была фотография двухлетней давности, сделанная на Поклонной горе. Отмечали День победы. На фотографии Сашка стоял в обнимку с Нелей и, дурачась, по-идиотски улыбался в объектив. Неля сдерживала играющую на ее губах улыбку, но глаза девушки все равно безудержно смеялись. На заднем плане играл, маршируя, военный духовой оркестр, шталмейстер задавал общий ритм. Начищенная медь туб, валторн и корнетов вспыхивала на картинке солнечными бликами. Праздник внутри. Кажется, их сфотографировал случайный прохожий, которому они на минуту отдали Нелин фотоаппарат. Сашка любил эту фотографию, он говорил, что из нее звучит музыка. Но потом она где-то затерялась, и Сашка бросил ее искать. Так вот она где!
В этот момент щелкнувший где-то далеко электрочайник напомнил Сашке о Маринином присутствии и о том, что пора пить чай! Сашка пихнул фотографию в задний карман джинсов, взял журнал и отправился на кухню.
Маринка сидела за столом вполоборота и выглядывала в окно, где "Фольксваген" не глушил мотор. В этот момент Сашка вдруг почувствовал, как она не вписывается в его квартиру, насколько она находится в противоречии со всей его обстановкой, хотя квартира была обставлена не бедно. Тут Марина повернулась и ощущение несоответствия сразу пропало.
Ну?
Вот, - сказал Сашка, протягивая ей журнал, - на девятой странице ищи.
Ищи? Что, настолько маленькая? -- она уже листала журнал.
Нет, почему... там не пропустишь. Ты чай-то будешь? А то тебя же ждут, наверное?
Выпроваживаешь меня?
Бог с тобой! Просто, как-то не очень удобно.
Это мне может быть неудобно. Или удобно. Ты-то чего волнуешься?
Да не, я чего... - замялся Сашка, - смотри сама, ты уже большая девочка.
Он достал из шкафчика чашки и заварной чайник. Даже в экономически тяжелые времена Сашка заваривал очень крепкий и качественный чай. Хорошие чай и кофе были его слабостью.
Не жидись, мне покрепче, - она пробегала глазами по его материалу.
Да я помню, Марин, сколько было чаю-то в общежитии выпито.
И не только чаю.
Ну, это уж у кого как.
Сашка смотрел на Марину и думал: вот она читает его размышления в сущности о том, действительно ли поп-музыка может быть идеологическим оружием. Такой узкий, многим кажущийся надуманным вопрос. Насколько ей, такой другой, чем он, может быть это интересно? Что двигает ею, заставляя выпрыгивать из теплой комфортабельной машины на мороз, скакать по лестнице в доме со сломанным лифтом, пить голый чай, тратить время на чтение журнала, о котором она никогда никому не расскажет, потому что это никому не интересно? Что это все?
Излишек свободного времени? Она работает.
Простой интерес ко всему без исключения? За время учебы не замечен. Это больше похоже на Светку.
Может, причина в Сашке? Может, она к нему приехала? Так они видятся только в третий раз после выпускного. Правда, телефонные звонки... но их не стоит воспринимать всерьез: мало ли с кем говорят и он сам, и она.
Но тогда что?
Не понятно.
Интересно ты пишешь, - сказала Марина, отложив журнал.
Спасибо. Это твой экземпляр. Можешь брать.
Тебе спасибо, - она поджала губки и посмотрела в сторону, словно что-то просчитывая. -- Ты не против, если я немного задержусь у тебя? Ты никуда не уходишь?