- Может быть, нам следует проделать это самим.
Тут зазвонил телефон, и Конни швырнула стилет обратно в ящик. Пока она беседовала, я просмотрела папки на предмет информации о Сэндимене. Его не было в досье, то ли он не был обеспокоен проблемой внесения залога после ареста, то ли пользовался услугами другого поручителя. Я попыталась поискать в Трентонской телефонной книге. Неудачно. Я позвонила Лоретте Хейнц из управления автомобильным транспортом. Мы с Лореттой вместе были скаутами и испоганили когда-то две недели своей жизни пребыванием в лагере. Лоретта вступила в игру с компьютером в «угадай, в какой руке» и, voilà , у меня появился адрес Сэндимена.
Адрес я скопировала и изобразила ртом «пока» Конни.
Сэндимен жил на Мортон Стрит в районе больших каменных домов, которые превращались в мусор. Газоны отсутствовали, в окнах криво висели рваные шторы, угловые камни навязчиво донимали нарисованными с помощью баллончиков с краской бандитскими лозунгами, а с наличников облупилась краска. Несколько домов сгорели или были покинуты и заколочены. Некоторые дома были отремонтированы и сражались за то, чтобы вернуть себе былое величие и гордость.
Сэндимен жил в многосемейном доме. Не в самом красивом на улице, но и не в худшем. На переднем крыльце сидел старик. Белки его глаз пожелтели с возрастом, серая щетина держалась на мертвецки бледных щеках, а кожа была цвета дорожного гудрона. Сигарета свисала с уголка его рта. Он сделал затяжку и покосился на меня.
- Полагаю, отличу копа, когда вижу его, - заметил он.
- Я не коп.
Да что такое с этой полицейской ерундой? Я посмотрела на свои «мартенсы», удивляясь, не в башмаках ли дело. Может, Морелли прав, и мне следует избавиться от этих башмаков.
– Я разыскиваю Перри Сэндимена,
- Сэндимена дома нет. Работает в гараже весь день. До ночи не вернется. Приходит сюда только, чтобы нализаться или ширануться. А затем пристает ко всем. Вам нужно держаться подальше, когда он пьян. Сильно задирается, когда напьется. Хотя хороший механик. Все так говорят.
- Вы знаете номер его квартиры?
- Три С.
- Там кто-нибудь сейчас есть?
- Не видел, чтобы кто-нибудь входил.
Я двинулась мимо мужчины в фойе и остановилась на мгновение, чтобы глаза привыкли к полумраку. Воздух был спертым, насыщенным запахами неисправной канализации. Заляпанные обои были оборваны на углах. Деревянный пол скрипел от песка под ногами.
Я переместила перцовый баллончик из сумки в карман куртки и стала взбираться по лестнице. На третьем этаже было три двери. Все закрыты на замки. За одной дверью бубнил телевизор. В двух других квартирах стояла тишина. Я легко постучала в 3С и подождала, не откликнется ли кто. Постучала снова. Ничего.
С одной стороны, мысль, что придется противостоять преступнику, чертовски меня пугала, и я ничего не хотела так сильно, как без промедления сбежать. С другой стороны, я хотела поймать Кенни и довести дело до конца.
В дальнем конце холла было окно, через которое можно было видеть черные ржавые балки, похожие на пожарную лестницу. Я двинулась к окну и выглянула. Есть! Это была пожарная лестница, и она примыкала к квартире Сэндимена. Если я выберусь на лестницу, то смогу заглянуть в окно Сэндимена. Кажется, внизу никого не было. Задняя часть дома была не на виду.
Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Что самое худшее может случиться? Меня могут арестовать, застрелить, скинуть с лестницы или дать по морде. Ладно, а что лучшее может произойти? Никого не окажется дома, и я выйду сухой из воды.
Я открыла окно и проползла первый шаг. По части пожарных лестниц я была докой с той поры, как заимела собственную и провела на ней немало часов. Я быстро пробралась к окну Сэндимена и заглянула в него. Там находились недоделанная раскладушка, которая служила ему кроватью, маленький столик и стул из пластика, телевизор на металлической подставке и небольшой холодильник. На двух крючках висела проволочная ткань. На столе посреди смятых банок из-под пива, испачканных бумажных тарелок и скомканных упаковок стояла плитка. Кроме входной, дверей больше не было, поэтому я предположила, что Сэндимен пользуется туалетом на втором этаже. Готова поспорить, это то еще удовольствие.
Самое главное, здесь не было Кенни.
Я уже засунула одну ногу обратно в окно холла, когда посмотрела вниз между прутьями и увидела старикашку, который стоял прямо подо мной и глядел вверх, защищая глаза от солнца поставленной козырьком ладонью, моя карточка все еще была зажата у него между пальцев.
- Есть кто дома? – спросил он.
- Нет.
- Как я и думал, - заметил он. – Не появился еще дома.
- Прекрасная пожарная лестница.
- Можно бы подремонтировать, все болты проржавели. Не знаю, доверять ли ей. Случись пожар, трупу уже будет наплевать на ржавчину.
Я коротко улыбнулась ему и проползла остаток пути через окно. Потом потратила немного времени на то, чтобы спуститься с лестницы и выйти из здания. Я впрыгнула в джип, закрыла двери и убралась восвояси.
Спустя полчаса я уже снова была в своей квартире, ломая голову, что надеть для слежки. Наконец, остановилась на ботинках, длинной юбке из хлопка и белой трикотажной блузке. Потом привела в порядок макияж и навесила несколько горячих бигуди на шевелюру. Когда убрала бигуди, то стала на несколько дюймов выше. Я все еще не была столь высокой, чтобы сойти за баскетболиста-профи, но, спорим, что могла чертовски напугать пакистанца среднего роста.
Я участвовала в дебатах "Бургер кинг" против «Пицца-хат» (названия сетей кафе – Прим. пер.), когда зазвонил телефон.
- Стефани, - сообщила матушка, - я сделала полную кастрюлю голубцов. И кекс с пряностями на десерт.
- Звучит заманчиво, - откликнулась я, - но у меня планы на сегодняшний вечер.
- Какие планы?
- Планирую поужинать.
- У тебя свидание?
- Нет.
- Тогда у тебя нет никаких планов.
- Помимо свиданий, есть много чего в жизни.
- Типа чего?
- Типа работы.
- Стефани, Стефани, Стефани, ты работаешь на своего кузена негодника Винни, ловя хулиганов. Это нельзя назвать приличной работой.
Я мысленно побилась головой о стену.
- К кексу у меня ванильное мороженое, - соблазняла она.
- Низкокалорийное мороженое?
- Нет, из дорогих, то, которое продают в небольших картонных коробках.
- Ладно, - сдалась я. – Я буду.
Рекс вылез из коробки из-под супа и потянулся, выставив передние лапки и подняв задик. Он зевнул так, что я могла увидеть его внутри от горла до самых пяток. Потом принюхался к чашке с едой, обнаружил ее отсутствие и отправился к колесу.
Я коротко посвятила его в мои планы на вечер, чтобы он не беспокоился, если приду поздно. Потом оставила в кухне свет, включила автоответчик, сграбастала сумку и коричневую кожаную куртку а-ля «я террорист» и закрыла за собой дверь. Вышла немного рано, но это было в порядке вещей. Это даст мне время прочесть некрологи и решить, куда отправиться после ужина.
Уличные фонари подмигивали, когда я подъехала к дому. На тусклом вечернем небосклоне низко и величаво висела полная луна. Дневная температура упала.
Бабуля Мазур встретила меня в прихожей. Ее волосы стального серого цвета были туго скручены в маленькие, похожие на сосиски валики по всей голове. Между валиками просвечивал розовый скальп.
- Ходила сегодня в косметический салон, - сообщила она. – Думала, что могу пособирать для тебя информацию о Манкузо.
- Ну и как, удалось?
- Вполне. Сделала хорошую укладку. Норма Жаяк, вторая кузина Бетти, пришла на покраску волос, и все уговаривали, что и мне следует так сделать. Могла бы попытаться, но я видела в шоу, некоторые их краски могут наградить тебя раком. Полагаю, это могла быть Кэти Ли. На этой женщине была шишка величиной с баскетбольный мяч, и она сказала, что это от покраски.
Так или иначе, мы с Нормой поболтали. Знаешь ли, мальчик Нормы, Билли, ходил в школу с Кенни Манкузо, и сейчас Билли работает в одном из тех казино в Атлантик-Сити. Норма сообщила, что, когда Кенни уволился из армии, он начинал в Атлантик-Сити. Она говорила, что, по словам Билли, Кенни был одним из их крупных игроков.
- А говорила она, не бывал ли Кенни в Атлантик-Сити позже?
- Не сказала. Только еще, что три дня назад Кенни позвонил Билли и попросил занять ему денег. Билли сказал ему, что, да, может это сделать, но Кенни не появился.
- Билли рассказал все это своей матери?
- Билли сказал жене, а та пришла и рассказала Норме. Полагаю, она была не в восторге, что Билли собрался ссудить Кенни деньжат.
- Знаешь, что я думаю? – поделилась бабуля Мазур. – Полагаю, кто-то разделался с Кенни. Готова поспорить, его скормили рыбам. Видела шоу, как настоящие профессионалы избавляются от людей. Это был один из этих образовательных каналов. Что они делают, так это перерезают им глотки, потом подвешивает вверх тормашками в душе, чтобы стекла кровь и не запачкала ковер, и все такое. Затем фокус состоит в том, чтобы выпотрошить труп и проколоть легкие. Если не проколешь легкие, они всплывают, когда ты сваливаешь их в реку.
Из кухни раздался сдавленный звук, будто матушка задохнулась, а укрывшийся в гостиной за газетой папаша поперхнулся.
Прозвонил звонок, и бабуля Мазур подскочила - вся внимание.
– Гости!
- Гости, - вторила матушка. – Что за гости? Я не ждала гостей.
- Я пригласила мужика для Стефани, - сообщила Бабуля. – Настоящая выгодная партия. Смотреть не на что, но у него хорошая денежная работа.
Бабуля открыла дверь, и вошел Спиро Стива.
Папаша взглянул поверх газеты.
– Боже, - сказал он, - это чертов могильщик.
- Мне не полезут голубцы в такой компании, - поделилась я с матушкой.
Она похлопала меня по руке.
– Может, будет не так уж страшно, и с тебя не убудет побыть немножечко дружелюбной со Стивой. Твоя бабушка не становится моложе.
- Я пригласила Спиро, поскольку его матушка проводит все время с Коном в больнице, а Спиро не получает хорошую домашнюю еду. - Бабуля подмигнула мне и зашептала. – Это в том случае, когда живешь один!
Едва ли.
Матушка поставила еще одну тарелку на стол.
– Конечно. Хорошо, когда приходят гости, - приговаривала она Спиро. – Мы всегда говорим Стефани, что ей следует приводить друзей на обед.
- Ага, не считая того, что последнее время она так разборчива со своими дружками, что очень много активности вокруг себя не наблюдает. – Обратилась Бабуля к Спиро. – Вот подожди, пока попробуешь торт со специями на десерт. Стефани его пекла.
- Нет, я не пекла.
- Голубцы тоже она делала, - врала Бабуля. – Однажды она станет кому-нибудь хорошей женой.
Спиро оглядел кружевную скатерть и тарелки с розовыми цветочками.
– Я присматриваю себе жену. Мужчина в моем положении должен думать о будущем.
Присматривает себе жену? Простите?
Спиро занял место за столом рядом со мной, и я осторожно отодвинула стул на дюйм в надежде, что этого расстояния хватит, чтобы успокоить волоски на моих руках.
Бабуля передала голубцы Спиро.
– Надеюсь, ты не против поболтать о бизнесе, - заметила она. – У меня много вопросов. Например, мне всегда было интересно, одеваете ли вы нижнее белье умершим. Это не кажется на деле необходимым, но с другой стороны…
Папаша замер с коробочкой маргарина в одной руке и ножом в другой, и в какой-то абсурдный момент я подумала, что он пырнет бабулю Мазур.
- Я не думаю, что Спиро хочет говорить о нижнем белье, - заметила матушка.
Спиро кивнул и улыбнулся бабуле Мазур.
– Секрет фирмы.
Без десяти семь Спиро расправился со вторым куском торта и объявил, что ему нужно идти на вечерние смотрины.
Бабуля Мазур махала ему вслед, когда он отъезжал.
– Все прошло замечательно, - сделала она вывод. – Думаю, ты ему нравишься.
- Ты хочешь еще мороженого? – спросила матушка. – Или еще одну чашку кофе?
- Нет, спасибо. Сыта по горло. И, кроме того, у меня еще дела сегодня вечером.
- Какие дела?
- Нужно посетить несколько панихид.
- Какие панихиды? – пронзительно завопила Бабуля из прихожей.
- Начну с Соколовски.
- Кто там у Соколовски?
- Хелен Мартин.
- Не знаю ее, но, может, мне тоже следует выразить соболезнования, если вы такие уж хорошие подружки, - предложила Бабуля.
- После Соколовски я собираюсь к Мозелю, а затем в Дом Вечного Сна.
- Дом Вечного Сна? Никогда там не была, - сказала Бабуля. – Это что-то новенькое? Он в Бурге?
- Рядом со Старк Стрит.
Матушка перекрестилась.
– Упаси Боже, - добавила она.
- Старк Стрит не так уж плоха, - заверила я ее.
- Там полно наркодилеров и убийц. Тебе не следует ходить на Старк Стрит. Фрэнк, ты позволишь ей пойти на Старк Стрит ночью?
Папаша оторвал взгляд от тарелки при звуке своего имени.
– Что?
- Стефани собирается на Старк Стрит.
Папаша был увлечен тортом и явно все пропустил.
– Ее нужно подвезти?
Матушка закатила глаза.
– Вы видите, с кем я живу.
Бабуля поднялась на ноги.
– И минуты не понадобится. Только позволь взять сумку, и я буду готова.
Бабуля освежила перед зеркалом в прихожей помаду, застегнула на все пуговицы «добротное шерстяное» пальто и повесила свою черную примечательную кожаную кошелку на руку. Ее «добротное шерстяное» пальто было ярчайшего синего цвета с норковым воротником. С годами сие пальто, казалось, выросло в объеме, по мере того, как усыхала Бабуля, так что теперь это пальто было почти до лодыжек. Я взяла ее под локоть и повела к джипу, почти ожидая, что ее колени подогнутся под тяжестью шерсти. Мне явилось видение, как она беспомощно лежит на тротуаре в ярко синей луже, наподобие Злой Западной Волшебницы (в русском варианте волшебницы Бастинды в сказке Волкова «Волшебник Изумрудного города» – Прим. пер.), от которой остались лишь туфли.
Как и планировали, сначала мы поехали к Соколовски. Хелен Мейер выглядела очаровательно в бледно-голубом кружевном платье с волосами, окрашенными в тон. Бабуля изучала макияж критическим взглядом профессионала.
- Следовало бы использовать зеленый грим под глазами, - заметила она. – При таком освещении нужно кучу грима наложить. Стива сейчас в новых комнатах поставил укромное освещение, все по-другому смотрится.
Я оставила Бабулю наедине с ее собственной методикой и пошла искать Мелвина Соколовски, находящегося в конторе дальше от парадного входа. Дверь в офис была открыта, сам Соколовски сидел за красивым столом из красного дерева, набирая Бог знает что на портативном компьютере. Я легонько постучала, чтобы привлечь его внимание.
Он был привлекательным мужчиной в возрасте между сорока и пятьюдесятью годами, одетый в стандартный черный костюм, белую рубашку и неяркий полосатый галстук.
Он поднял брови при виде меня, стоящей в дверях.
– Да?
- Хотелось бы поговорить с вами о мероприятиях, связанных с похоронами, - пояснила я. – Моя бабушка уже в годах, и, думаю, не повредит прикинуть, какой ассортимент гробов имеется в наличии.
Он вытащил огромный обшитый кожей каталог из недр стола и раскрыл его.
– У нас имеется несколько схем церемоний и хороший выбор гробов.
Он указал на гроб под названием Монтгомери.
- Красивый, - сказала я, - но выглядит немного дороговато.
Он пролистал пару страниц и открыл раздел сосновых гробов.
– Это наш эконом-класс. Как вы видите, они все еще вполне привлекательны, проморены под красное дерево и с латунными ручками.
Я проверила эконом-класс, но не увидела ничего близко напоминающее такую дешевку, как пропавшие гробы Спиро.
– Это самое дешевое, что вы достали? – спросила я. – А без морилки есть?
Соколовски, похоже, задело за живое.
– Для кого, вы говорите, это?
- Для моей бабушки.
- Она выкинула вас из завещания?
Именно то, что нужно этому миру … еще один язвительный владелец похоронного бюро.
– У вас есть какие-нибудь плоские ящики или типа того?
- Никто не покупает плоские ящики в Бурге. Послушайте, как насчет того, что мы прикинем смету? Или мы могли бы урезать макияж… знаете ли, только убрать впереди волосы.
Я уже была на ногах и на пути к двери.
– Я подумаю.
Он также быстро вскочил на ноги, сунув брошюры мне в руку.
– Уверен, мы можем что-нибудь сделать. Я мог бы предложить вам хороший участок …
Я забежала за бабулей Мазур в фойе.
- Что это он говорит насчет участка? – спросила она. – У нас уже есть участок. Очень хорошо расположенный. Близко к водопроводному крану. Вся семья там похоронена. Конечно, когда они положили твою тетю Мэрион в землю, они затолкали ниже дядю Фреда и положили ее наверх в расчете, что там не так уж много места осталось. Я, наверно, окажусь сверху на твоем дедушке. Разве это дело? Даже нельзя получить уединение, когда умрешь.
Краем глаза я увидела стоящего в дверях Соколовски, мерящим оценивающим взглядом бабулю Мазур.
Бабуля Мазур тоже его засекла.
- Посмотри на этого Соколовски, - заявила она, - не может отвести от меня глаз. Должно быть, дело в новом платье, которое я надела.
Дальше мы отправились к Мозелю. Затем посетили Дорфмана и Величавые Похороны. К тому времени, когда мы были на пути к Дому Вечного Сна, я была пронизана смертью. Запах срезанных цветов въелся в одежду, а голос замкнуло на успокоительных приличествующих похоронам интонациях.
У Мозеля бабуля Мазур развлекала себя сама, но к концу визита к Дорфману заскучала, а Величавые Похороны высидела снаружи, ожидая меня в джипе, пока я забежала внутрь прицениться к очередному похоронному ассортименту.
Дом Вечного Сна остался единственным домом в моем списке. Я срезала через центр города, миновала государственные учреждения и свернула на Пенсильванию. Было позже девяти, улицы в нижней части города остались за ночным людом – уличными проститутками, дилерами, покупателями и воровскими шайками.