— Я его на земле написала, — уныло пояснила ей Леся. — В пыли.
— В какой пыли? — простонала Кира.
— Ну там, — неопределенно махнула рукой Леся. — В яме. Как свалилась, так и записала. Чтобы не забыть. Сама понимаешь, ручки и бумаги у меня при себе не было.
Кира растерянно посмотрела на Тима.
— И что нам теперь делать? — спросила она у парня.
— Будем искать ту яму, — решил Тим. — Дождя этой ночью не было. Вполне вероятно, что номер так там и записан.
— Ты хоть помнишь, где это было, горе мое? — спросила у Леси Кира.
— Примерно, — скромно ответила Леся и чихнула.
Ночь, проведенная хоть и под южным, но все же открытым небом, сказывалась на носоглотке.
— Поехали сейчас, — решил Тим. — Потом я буду занят, все-таки я сюда не на отдых приехал, а работать. А вас одних посылать я тоже не рискну.
По шоссе трем друзьям пришлось прокатиться взад и вперед целых четыре раза, прежде чем Леся дала верное указание. Пройдя по порядком разбитой проселочной дороге, они в самом деле наткнулись на заброшенную стройку.
— Вот совсем свежие следы, — наклонившись к земле, сказал Тим. — А вот и первая яма.
— Да тут их вдоль дороги видимо-невидимо, — заметила Кира. — И все похожи, как близнецы. Леся, ты не помнишь, какая из них твоя?
— Возле которой заканчиваются следы шин машины Мустафы, — подумав, сказала Леся.
— Молодец! — обрадовался Тим и поспешил туда.
Осторожно цепляясь за торчащие из сухой земли коряги, какие-то железки и металлические прутья, он спустился на дно ямы. Леся тем временем с ужасом рассматривала угрожающе торчащую арматуру и думала, как ей крупно повезло прошлой ночью. Падая в яму, она интуитивно умудрилась выбрать самую удачную траекторию. Чуть вправо или чуть влево, и она бы не отделалась одними ссадинами. Могла и ногу сломать. Или шею.
— И еще неизвестно, что лучше, сразу сломать шею или проваляться тут со сломанной ногой несколько суток и умереть от голода и жажды, — пробормотала она.
Кира огляделась по сторонам. Местечко и в самом деле выглядело малопосещаемым. Строительство тут велось вяло и к осени совсем застопорилось. Никого из рабочих видно не было. И рассчитывать Лесе на помощь вряд ли бы пришлось.
— Прости меня, — взяла Кира подругу за руку. — Ты в самом деле сильно рисковала прошлой ночью. А я на тебя еще накричала.
— Ты всегда сначала кричишь, а потом сама жалеешь, — пробурчала в ответ Леся, но было видно, что на подругу она уже не сердится.
— Нашел! — раздался голос Тима. — Есть надпись.
— Перепиши ее скорей! — разволновалась Кира. — И смотри не затопчи! Леська из-за нее, можно сказать, жизнью рисковала.
Выбравшись из ямы, Тим довольно потряс бумажкой с буквами и цифрами и гордо произнес:
— Номер у машины явно турецкий. Теперь по нему можно и владельца разыскать. Да и выяснить, что это за тип такой. И что его может связывать с Мустафой.
— А у кого ты будешь это выяснять? — поинтересовалась Кира, но Тим ее заверил, что и в турецкой полиции наверняка есть люди, отнюдь не чурающиеся случайного приработка.
— Сегодня уже к вечеру мы будем все знать об этом человеке, — заверил он подруг, когда они возвращались в отель.
При этом он как-то странно смотрел на Киру, словно собирался ей что-то сказать или в чем-то признаться. Но так и не решился. А только объяснил, что его работа в отеле заканчивается в одиннадцать вечера. И с этого момента он может быть полностью в ее распоряжении.
— Что ты имеешь в виду? — игриво поинтересовалась у него Кира.
— Ты ведь понимаешь? — многозначительно произнес Тим и выразительно посмотрел на девушку.
Кира встревожилась. В глазах Тима сверкала нешуточная страсть. В этом она не могла ошибиться.
— Я хочу провести этот вечер с тобой, — твердо произнес Тим, и Кира окончательно смутилась.
В ее планы как-то не входили серьезные отношения с этим роскошным красавцем. Да у него небось куча девушек. И все сходят по нему с ума. Зачем ей такая бешеная конкуренция? Да и от своего разрыва с Борисовым она только-только начала отходить.
— Кира… — произнес Тим. — Что ты молчишь? Ты против?
Кира задумчиво посмотрела на парня и вдруг решилась. Да какого черта? Такой славный и красивый парень, глупо отказаться от романа с ним. Но когда она уже приготовилась кивнуть, ей помешали.
— Что за толпа? — настороженно произнесла Леся. — Смотрите, вон машина Мустафы. А возле нее собралась куча народу.
— Выглядят они весьма озадаченными, — добавила Кира. — Пойдемте, посмотрим, что там случилось!
Подруги проскользнули к машине и встали за спинами гудевших людей. Увы, понять, о чем идет речь, они не могли. И в очередной раз подумали, что неплохо бы приобрести хотя бы турецкий разговорник, раз уж на полноценное изучение языка времени у них решительно нет. Тим, который мог бы рассказать подругам, что происходит, тоже куда-то делся.
— Что там? — допытывалась Леся у Киры, которая была выше ее на полголовы. — Что?
— Не знаю, — шептала в ответ Кира. — Ничего не разглядеть. Видно только, что в «Форде» открыта дверца. И оттуда торчат чьи-то ноги.
— Чьи ноги? Чьи? — разволновалась еще больше Леся.
— Ой! — издала Кира сдавленный возглас. — Леська! Там Мустафа!
— Ну, ясное дело! — произнесла Леся. — Мустафа там. Машина же его, значит, и он там.
— Ты не поняла, — пробормотала Кира. — Он там. Но, кажется, он…
— Что он? — поторопила Леся замешкавшуюся подругу. — Говори!
— Но, кажется… он мертвый! — договорила Кира и повернула к Лесе побледневшее лицо.
— Нет, нет! — не поверила ей Леся. — Не может быть! С чего бы ему умирать? Я видела его вчера, и он прекрасно себя чувствовал! Очень активно ко мне приставал! И строил далеко идущие планы на наш совместный отдых.
И тем не менее ей пришлось признать, что Кира не ошиблась. Вернувшийся к подругам Тим подтвердил слова Киры. И еще он добавил, что Мустафу нашли всего полчаса назад в своей собственной машине. Кто-то из работников отеля обратил внимание, что Мустафы нет на его обычном месте возле бара, где он плотно устраивался с самого утра. Этот человек решил поискать Мустафу и в конце концов обнаружил его.
— По всей видимости, его задушили, — произнес Тим. — У него на шее такая характерная темная полоса. И знаете, мне это совсем не нравится.
— Что уж тут может нравиться, — пробормотала Кира. — Когда человека убили.
Леся молчала, сосредоточенно обдумывая что-то.
— А когда это случилось? — спросила она.
— Черт его знает, — буркнул Тим. — Он уже совсем остыл.
— Выходит, его могли убить сразу после того, как я пошла к себе в номер переодеваться? — прошептала Леся.
— Может быть, — неохотно подтвердил Тим. — Ну и что с того? Это даже хорошо, что тебя не было с ним. А то бы и тебя…
Но он не успел договорить. Леся, живо представившая себе, что с ней могло произойти, останься она с Мустафой, почувствовала, как весь мир куда-то плавно удаляется от нее.
Человек сидел на шезлонге и задумчиво смотрел на водную гладь бассейна. Мимо него ходили почти обнаженные человеческие самки, лишь чисто символически прикрытые крохотными кусочками материи. Но он не обращал на них никакого внимания. Они не волновали его кровь. Когда-то в другой жизни, еще до того, как он впервые испытал укол истинного наслаждения, да, они занимали его, эти роскошные, точнее, простоватые женщины.
Но теперь все изменилось. С того волшебного мига три года назад, когда он впервые ощутил, что в этом мире существует неизмеримо более сильное наслаждение, обычные женщины перестали его интересовать. Теперь связь с ними он мог рассматривать только через призму своего иного, закрытого от всех мира. И эти отношения теряли всякий смысл.
Он потянулся и лениво прикрыл глаза. Вроде бы все прошло гладко. Правда, пришлось подчищать за собой следы. И как же это унизительно, что он до сих пор вынужден таиться от всех! Ведь он делает доброе дело. Действительно по настоящему доброе дело. Он в этом совершенно уверен. Но что с того, если косные обыватели не в состоянии понять величину замысла?
И в конечном итоге ведь все же закончилось благополучно. Сейчас единственное, что вызывало легкое недоумение у мужчины, был слабый гул в ушах. Обычно он появлялся как предвестник более сильного чувства, которое охватывало все его существо, не давало ему ни спать, ни есть, ни жить.
— Что? Так быстро? — недоуменно пробормотал мужчина. — Но почему?
Его соседка, только что вернувшаяся из бассейна, лучезарно улыбнулась и кивнула ему.
— Накупалась, хватит, — сказала она, решив, что слова мужчины относились к ней.
После этого она тяжело опустилась на шезлонг и принялась умасливать свое смуглое тело лосьоном. Человеку показалось, что он смердит. Да и от самой женщины шел какой-то тяжелый запах. Сейчас он был ему просто невыносим. Он быстро поднялся и лениво, озираясь по сторонам, пошел к бару.
И вдруг он замер. Там в луче солнечного света двигалась она. В этом не было никакого сомнения. Он сразу узнал ее, как узнавал ее предшественниц до этого. В один момент все прочие люди словно исчезали, расплывались в мареве. И оставалась одна-единственная, та, которую он был послан спасти.
Леся пришла в себя уже в номере на своей собственной кровати. Возле нее хлопотала бледная, встревоженная Кира.
— Ну слава богу! — воскликнула она. — Наконец-то ты очнулась!
— Что со мной? — слабым голосом спросила Леся.
Голова у нее кружилась. Перед глазами плавали какие-то мушки.
— В обморок ты на улице хлопнулась, — объяснила ей Кира. — Тим тебя в наш номер притащил. Как ты? Мы уже и за врачом посылать хотели.
— Кира, — умоляюще посмотрела на подругу Леся. — Скажи, что мне все приснилось. Ведь Мустафа?..
Но Кира покачала головой с таким мрачным выражением лица, что Леся все поняла. Нет, ничего ей не приснилось. Мустафа убит. Итак, вывод напрашивался неутешительный. В непосредственной близости от них разгуливает убийца, который отправил на тот свет уже двоих постояльцев их отеля. И еще неизвестно, сколько жертв отправится следом.
— Какой ужас! — прошептала Леся. — Что тут вообще за чертовщина происходит?
На самом деле она хотела спросить, кто же будет следующей жертвой ненасытного преступника.
— Теперь ты понимаешь, что мы обязательно должны выяснить, кто их убил? — спросила у нее Кира. — Иначе и мы с тобой, и любой человек рискует разделить судьбу Наташи и Мустафы.
Леся хотела сказать Кире, что ничего глупей в своей жизни она не слышала. Что они с ней, сыщики, что ли? Им ли гоняться за убийцами? Но на критику у нее не хватило сил.
— В отель уже прибыла полиция, — произнесла Кира. — Они разговаривают с постояльцами. И будь готова, что они явятся допросить тебя.
— Меня? — пискнула Леся. — Но почему именно?..
Но в этот момент в дверь раздался требовательный стук.
— А вот и они! — воскликнула Кира. — Легки на помине. Леська, будь молодцом! Держись!
— Почему я должна… — снова начала Леся, и тут ее перебили.
Дверь в номер открылась, и в него ввалились сразу два человека в форме. Одного из них девушки уже знали. Это был тот самый полицейский переводчик, который снимал с них показания в отделении сразу после смерти Натальи. Он их тоже узнал. И, судя по глазам, сразу же начал подозревать, что так или иначе, а они все же причастны к двум случившимся убийствам.
И подруги даже не могли его осуждать. В какой-то степени он был прав.
— Я вижу, мы с вами снова встретились? — многозначительно произнес он, предварительно все же осведомившись у подруг, как они поживают и как у них дела.
В данной ситуации такие вопросы прозвучали весьма двусмысленно. И подруги даже на некоторое время встали в тупик. В самом деле, что ему ответить? Что поживают они прекрасно? Но как же прекрасно, если возле них образовалось уже два трупа. А если плохо, то полицейский обязательно поинтересуется, почему плохо. И с чем это связано.
— Так что вы можете сказать по факту обнаружения тела господина Мустафы? — перешел наконец к делу полицейский.
— Ничего, — пропищала Леся. — Мы не знаем, кто его убил.
— Но точно это сделали не мы! — заверила полицейских Кира.
— Это понятно, — кивнул полицейский. — Там действовал человек большой физической силы. Скорей всего, это был мужчина. Или очень крупная женщина, — и, окинув обеих подруг оценивающим взглядом, добавил: — Не вы.
Трудно сказать, какое облегчение испытали подруги при этих словах. Переводчик моментально стал казаться им самым лучшим и близким другом. Еще немного, и они бросились бы ему на шею и расцеловали. Но переводчик не дал им такой возможности.
— Но что-то вы все же можете сказать о вашем знакомом, которого убили сегодня ночью? — спросил он. — Многочисленные свидетели утверждают, что он вчера весь вечер провел с вами.
И оба полицейских устремили свои взгляды на Лесю.
— Ну и что? — пришла на помощь подруге Кира. — А позавчера он провел с другой девушкой. А неделю назад с третьей. Мустафа со всеми проводил время. Это еще ни о чем не говорит.
Господа полицейские дружно покивали головами, но тем не менее со своей позиции не сбились.
— Верно, — сказал переводчик. — И господин Мустафа, опять же по показаниям свидетелей, был хорошо знаком с той убитой на дискотеке девушкой — Натальей. Согласитесь, это выглядит довольно странно. Сначала убивают одну его знакомую, потом его самого. А вы все время находитесь где-то поблизости от убитых.
— Только потому, что мы живем в этом отеле, любим повеселиться и каждую ночь ездим на дискотеку! — выпалила Леся. — На этом основании вы можете подозревать всех проживающих в этом отеле людей, которые посещают дискотеку.
— Никто из этих людей не общался с господином Мустафой вчера весь вечер, — сухо заметил им переводчик. — И никто из этих людей не записан у нас в бумагах свидетелей по делу об убийстве гражданки России — Натальи Канарейкиной.
— Кстати, вы уже знаете, кто ее убил? — вылезла вперед Кира.
На этот вопрос ответа она, разумеется, не дождалась. Зато выяснилось, что завтра из Москвы за телом дочери должен прилететь сам господин Канарейкин.
— Скажите, — снова обратился к Лесе переводчик, — может быть, вчера вечером вы заметили что-нибудь подозрительное? Может быть, к господину Мустафе кто-то приезжал? Или ему звонили с угрозами? Или он куда-то отлучался?
Леся кинула на Киру несчастный взгляд. С одной стороны, ей страшно не хотелось выдавать себя, рассказывая о своей ночной слежке за Мустафой. Она прекрасно понимала, что никто ее за самодеятельность не похвалит, а скорей напротив. Но с другой… С другой — выходило, что своим молчанием она, возможно, будет покрывать убийцу. И Леся решилась.
— Да, — скрипнув зубами, произнесла она. — Я видела. Он встречался с тремя весьма подозрительными типами. На мой взгляд, явно уголовной наружности.
— Имена этих людей! — потребовал переводчик.
— Не знаю! — призналась Леся. — Я и лиц их почти не разглядела. Помню только, что все трое были брюнеты. Один с усами и бородой.
— Это нам вряд ли поможет, — вздохнул переводчик. — Вот если бы они были блондины с голубыми глазами, тогда…
— Но у нас есть номер машины, на которой они приезжали, — сказала Леся.
— В самом деле? Говорите! — велел ей переводчик.
Листок с номером машины до сих пор находился у Тима. Но впутывать парня в эту историю, когда ему еще предстояло завтра разбираться с разгневанным господином Канарейкиным, подругам не хотелось. И Кира выскользнула из номера, пообещав принести записку с номером машины буквально через минуту.
А Леся осталась терзаться сомнениями, говорить полицейским о том, что ночью Мустафа прогулялся на один из соседских пляжей, или не стоит. В конце концов она все же решила, что, сказав «а», надо говорить и «б».
— Какого именно отеля пляж? — спросил у нее переводчик.
— Не знаю, — пожала плечами Леся. — Но могу показать дорогу.
— Отлично, — кивнул головой переводчик. — Вы нам очень помогли. И если все рассказанное вами правда…
— Что это значит? — несказанно возмутилась Леся. — Конечно, правда! Зачем мне вам врать?
— Не обижайтесь, я только хотел сказать, что для обычной девушки вы проявили редкостную изворотливость, ум и смелость, — попытался извиниться переводчик. — Просто удивительно.
И в его голосе прозвучало искреннее восхищение. Леся изумленно посмотрела на него. Все-таки турецкие полицейские здорово отличались от своих российских коллег. Леся вспомнила, сколько гадостей наговорил ей их знакомый капитан Карасев, когда они с Кирой расследовали дело о подмене своих бывших коллег из фирмы, и содрогнулась. А как уж он на них орал! Какими словами обзывал. Ужас! Даже вспоминать страшно. И, разумеется, ему и в голову не пришло восхищаться их отвагой, умом и прочими неоценимыми качествами.
Леся с признательностью посмотрела на турок и скромно улыбнулась.
— Но я должен вас предупредить, — мягко, но твердо продолжил переводчик. — Вы с подругой ни в коем случае не должны продолжать свое расследование. Иначе у вас могут быть крупные неприятности.
Упс! Выходит, что турецкие полицейские, что русские менты, не такое уж и большое отличие. Разве что турки облекают свой приказ в мягкую форму. Да и то только потому, что у них нет такой традиции орать на женщин при каждом удобном случае, срывая на них свою досаду или злость.
Оба полицейских внимательно смотрели на Лесю, ожидая ее решения. Что ей оставалось делать? Не могла же она ответить отказом людям, которые ее так вежливо попросили об одном малюсеньком одолжении? К тому же в их глазах горело искреннее участие в ее судьбе и тревога за сохранность ее жизни и благополучия.