Из правого глаза Никола выкатилась слеза. Она поставила фотографию на место и вытерла щеку.
– Звучит это довольно глупо. И вы не можете этого понять.
– Могу, – сказала Ким.
– Нет, инспектор, вы действительно не можете… – Девушка снисходительно улыбнулась и покачала головой.
– А я говорю, что могу, – повторила Стоун.
Никола посмотрела ей в глаза и несколько мгновений не отводила взгляда, а потом согласно кивнула.
– Так вот, отвечая на ваш вопрос, – здесь нам по четырнадцать лет.
Брайант посмотрел на Ким, и та жестом показала ему, что он может продолжать.
– Вы все время находились в приюте в Крествуде? – спросил мужчина.
– Нет, – покачала головой девушка. – Наша мать сидела на героине, и мне очень хотелось бы сказать, что она делала все, чтобы соскочить с иглы, но это не так. До тех пор, пока нам не исполнилось двенадцать, наша жизнь была бесконечной чередой приемных семей, различных приютов и попыток матери очиститься от зелья. Я не очень хорошо все это помню…
Однако по ее глазам Ким поняла, что та ничего не забыла.
– Но вас было двое? – уточнила инспектор, глядя на фото. В течение шести лет их с братом тоже было двое.
– Да, – кивнула хозяйка дома. – Нас было двое.
– Мисс Адамсон, у нас есть причины считать, что тело, найденное поблизости от Крествуда, принадлежит одной из воспитанниц.
– Нет, – произнесла Никола, качая головой. – Вы шутите!
– Что вы можете вспомнить о том времени, которое вы провели в Крествуде, и что могло бы нам помочь?
По глазам танцовщицы было видно, что она пытается что-нибудь вспомнить. Ким с Брайантом молчали. Постепенно Никола стала отрицательно качать головой.
– Честное слово, я не могу вспомнить ничего интересного. Мы с Бет всегда держались друг за друга и отдельно от других воспитанниц… Нет, решительно ничего.
– А ваша сестра? Как вы думаете, она сможет что-то вспомнить?
Девушка пожала плечами, и в этот момент зазвонил сотовый Ким. Спустя две секунды раздался и звонок мобильника Брайанта.
Оба детектива вытащили телефоны и сбросили звонки.
– Прошу прощения, – извинился сержант. – Так вы говорили?..
– Не исключено, что Бет сможет что-то вспомнить. Она сейчас живет здесь, у меня, – Никола посмотрела на часы, – и должна появиться где-то через полчаса. Если вы хотите, то можете ее подождать.
Телефон Ким завибрировал у нее в кармане.
– Нет, этого достаточно, – сказала она, вставая.
Брайант тоже поднялся и протянул руку.
– Если вы о чем-то вспомните, пожалуйста, позвоните нам.
– Обязательно, – ответила хозяйка, провожая их до двери.
– А вы не помните, никто из девочек не увлекался бусинами? – Этот вопрос Ким задала просто наугад.
– Бусинами? – переспросила танцовщица.
– Может быть, у кого-нибудь был браслет из них?
Никола на секунду задумалась, а потом прикрыла рот рукой.
– Да, да! У нас была девочка, которую звали Мелани. Она была старше меня, так что я не очень хорошо ее знала. Она была одной из «отмороженных», одной из смутьянок.
Стоун затаила дыхание.
– Да. И я помню бусины. Она раздавала их своим близким подругам. Вроде как знак принадлежности к закрытому клубу. – Никола еще раз кивнула. – Ну конечно, их было трое! И у них у всех были бусинки.
Ким почувствовала пустоту в желудке. Она готова была поспорить, что все трое убежали из приюта.
Глава 42
– Черт, – произнес Брайант, когда они уселись в машину.
– Ты думаешь о том же? – спросила Ким, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.
– Если ты имеешь в виду, что там может быть еще одно тело, то да.
– Замени «может быть» на «должно быть», и получится, что мы с тобой думаем одинаково.
Брайант кивнул, и Стоун вытащила телефон. Сержант последовал ее примеру.
– Два пропущенных звонка и послание от Доусона, – сказала инспектор.
– А у меня письмо от Вуди, – добавил ее коллега.
Они оба погрузились в свою голосовую почту. Ким выслушала возбужденный голос Кевина и удалила послание.
– Доусон хочет, чтобы я немедленно приехала на площадку.
– А Вуди хочет, чтобы я немедленно привез тебя в участок, – усмехнулся Брайант. – Но, несмотря на все твои таланты, насколько я знаю, ты еще не научилась быть в двух местах одновременно. Так что, куда прикажете, шеф? Пункт А или Б?
Ким взглянула на него и приподняла бровь.
– Именно это я и ожидал от тебя услышать…
Глава 43
Брайант припарковался на грунтовой парковке. Им понадобилось целых сорок минут, чтобы преодолеть восемь миль от центра Бирмингема.
– Проверь, всё ли в порядке с Доусоном, – велела Ким, открывая дверь.
– Будет сделано, шеф.
Инспектор рысцой двинулась к третьей палатке. Площадка все больше становилась похожа на место проведения какого-то празднества, а не на место преступления. Женщина притормозила, прежде чем войти, и, обернувшись, посмотрела на подножье холма и на центральный дом посреди шести ему подобных. Подумав об узнице, которая в нем содержалась, она на всякий случай взмахнула рукой.
Когда Стоун вошла, Черис сразу же повернулась к ней. Ким взглянула на раскоп.
– Ну, и где же она? – не задумываясь, Стоун отнесла новую находку к женскому роду. Определить достоверно это было невозможно, но так подсказывало ей шестое чувство, а инспектор привыкла ему доверять.
– Дэн велел перенести тело в другую палатку. Это сделали с полчаса назад. Мы просеяли землю в трети ямы, и, думаю, вам будет интересно узнать, что…
– Вы нашли бусины, – закончила за нее Ким.
– А как вы догадались?
– Что-нибудь еще? – пожала плечами инспектор.
– Мы закончили обследование всего участка и…
– Нашли еще одну аномалию, – опять прервала ее Стоун.
– Так, может быть, мне лучше отправиться домой? – спросила Черис, упершись рукой в правое бедро.
– Простите, я просто устала, – улыбнулась Ким. – День был очень трудным. Вы раскопаете третью аномалию завтра?
– Я начну прямо с утра. Пока мы не стали отмечать ее на земле, чтобы не привлекать внимания этих шакалов, – сказала Хьюз, имея в виду журналистов. – Сейчас мы пока не уверены, что там еще одно тело.
Комок в животе говорил Ким, что она может в этом не сомневаться.
– Пресса следит за каждым нашим шагом, так что я велела ребятам все осмотреть, а потом упаковать и убрать приборы так, чтобы не вызывать у них подозрения.
– А как вы поймете, где надо копать, если вы не отметили место? – спросила Стоун.
– Я шагами измерила расстояние от него до палатки. Будьте уверены, я не ошибусь, – заверила ее Черис, и Ким поняла, что в ней можно быть уверенной.
– Есть и хорошие новости – первый раскоп завтра можно закрыть и закопать. Мне надо просто подписать бумаги, и первую палатку можно будет убирать.
– Нашли еще что-нибудь интересное?
– Несколько кусков материи – все разложены по мешкам, промаркированы и отправлены в лабораторию. Это может помочь идентификации.
После беседы с Никола, Стоун считала, что на этот раз выбор будет ограничен тремя воспитанницами.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
Черис покачала головой и отвернулась.
Ким оценила упорство этой женщины. Ее собственный стимул лежал в области чего-то большего, чем простое желание раскрыть преступление, хотя она и пыталась убедить себя, что это не так. Инспектор знала о болезненном прошлом этих девочек. Ведь это не они сами, проснувшись однажды, выбрали себе такой путь, и изменение в их поведении не может быть отнесено к определенному году, месяцу, дню и часу. Все это развивалось в течение долгого времени и имело свои подъемы и провалы, пока, наконец, обстоятельства не лишили их последней надежды.
И эти изменения состояли из множества мелочей. Например, Ким помнила, что только в приюте ее называли «ребенком». Просто «ребенком», как и всех остальных, чтобы персоналу не надо было морочиться и запоминать их имена.
Так что Стоун понимала, что ее стимулы были связаны с желанием вернуть справедливость этим заброшенным детям и что она не остановится до тех пор, пока это не будет выполнено.
И она с уважением относилась ко всем, кто был вместе с ней.
– Эй! – позвала Ким эксперта, подойдя к выходу. – Спасибо вам.
Черис улыбнулась.
Инспектор же прошла во вспомогательную палатку. Дэниел стоял к ней спиной, но она увидела, что он и двое его сотрудников заняты маркировкой пластиковых мешков.
– Док, что у вас новенького?
– Что – и никаких оскорблений, никаких издевательств? – оглянулся Бэйт.
– Послушайте, я здорово вымоталась, но если вы без этого не можете, то я напрягусь…
– Нет-нет, всё в порядке! Сегодня и я обойдусь без них.
Ким заметила, что ученый был более угрюмым, чем обычно. Плечи его, когда он закрывал мешок, в котором лежал череп, слегка сутулились. На мешке были наклеены белые полоски пластыря, а на них черным маркером написан номер раскопа и перечислялись лежащие внутри кости.
Черис улыбнулась.
Инспектор же прошла во вспомогательную палатку. Дэниел стоял к ней спиной, но она увидела, что он и двое его сотрудников заняты маркировкой пластиковых мешков.
– Док, что у вас новенького?
– Что – и никаких оскорблений, никаких издевательств? – оглянулся Бэйт.
– Послушайте, я здорово вымоталась, но если вы без этого не можете, то я напрягусь…
– Нет-нет, всё в порядке! Сегодня и я обойдусь без них.
Ким заметила, что ученый был более угрюмым, чем обычно. Плечи его, когда он закрывал мешок, в котором лежал череп, слегка сутулились. На мешке были наклеены белые полоски пластыря, а на них черным маркером написан номер раскопа и перечислялись лежащие внутри кости.
Помощник доктора потянулся к крышке пластиковой коробки, но тот покачал головой.
– Подождите.
Стоун была в недоумении. Она видела раньше, как заполняются пластиковые контейнеры: сначала на дно складывались самые тяжелые кости, а потом все более легкие. Череп, как правило, укладывался самым последним.
Инспектор стояла рядом, когда Бэйт взял коробку, больше подходящую для сэндвичей, уже выложенную мягкой бумагой. На одном конце стола была сложена кучка совсем мелких косточек. Рука ученого слегка дрожала.
– Это взрослого или нет? – спросила Ким.
– Точно не взрослого, – покачал головой Дэниел. – У меня сейчас нет никаких версий о том, как она умерла. На первый взгляд, на теле нет никаких повреждений, которые были бы несовместимы с жизнью. – Он говорил негромким напряженным голосом.
– Погодите-ка, док, – перебила его окончательно запутавшаяся Ким. – Я никак не могла заставить вас определить пол нашей первой жертвы, потому что она была подростком, а сейчас вы говорите об этом скелете, как о женском, хотя его еще даже не доставили в лабораторию…
– Правильно. – Мужчина снял очки и потер глаза. – Никаких сомнений в половой принадлежности второй жертвы у меня нет, инспектор. – Он взглянул на коробку для сэндвичей. – Потому что эта юная леди была беременна.
Глава 44
– Что за гребаный день! – произнес Брайант, паркуя машину перед участком. Это были первые слова, произнесенные после того, как они уехали с места раскопок. – И Доусон был какой-то пришибленный…
– Тебя это удивляет? – вздохнула Стоун.
Кевин все никак не мог отвести взгляд от маленького контейнера, пока его не поместили в более крупный, рядом с костями матери.
– Отправляйся домой, Брайант. Я переговорю с Вуди и тоже поеду спать, – решила инспектор. Было уже больше семи вечера, и у них начинался тринадцатый час шестого рабочего дня подряд. Брайант хотел бы остаться вместе с начальницей, но у него была семья, а у нее – нет.
Поднимаясь по ступенькам на третий этаж, Стоун исчерпала последние запасы энергии. Она постучала в дверь и стала ждать.
Когда Ким услышала ответ Вуди, то страшно удивилась уровню ярости, который он сумел уместить в трех слогах слова «войдите». А когда она села, антистрессовый мячик был уже в его правой руке.
– Вы хотите меня видеть, сэр?
– Точнее, хотел, когда звонил вам три часа назад, – прорычал старший инспектор. Ким взглянула на его правую руку и готова была поклясться, что слышит, как мяч пищит, взывая о помощи.
– На раскопках происходили события, которые требовали…
– Стоун, сегодня вы стали участником травматического, с точки зрения психологии, происшествия, – перебил ее шеф.
– Брайант не так уж и плохо водит машину, – слабо попыталась отшутиться Ким. День действительно был длинным и тяжелым.
– Замолчите. Вы отлично знаете процедуру и то, что должны были вернуться в участок для опроса и проверки вашего состояния.
– Со мною всё в порядке. Можете спросить у Брайанта…
– Надеюсь, что вы извините меня, если я не стану тратить свое время на эту ерунду, – Вудворд откинулся в кресле и переложил мяч в левую руку. Черт, угроза все еще не миновала! – У меня есть обязанность – обязанность соблюдать осторожность, которую вы, своими действиями, не позволяете мне выполнять. Вам было необходимо обеспечить поддержку и психологическую защиту…
– Если мне понадобится, чтобы кто-то рассказал мне, как я себя должна чувствовать, то я обязательно дам вам знать, – раздраженно ответила Ким.
– В том, что вы ничего не ощущаете, Стоун, и может заключаться основная проблема.
– Для меня в этом никакой проблемы нет, сэр.
Шеф наклонился вперед и буквально прожег взглядом свою сотрудницу.
– Может быть, не в данный момент, но рано или поздно отрицательные последствия могут нарушить вашу способность нормально функционировать.
Ким в этом сомневалась, но у нее был свой способ бороться с проблемами. Она раскладывала их по коробочкам, которые намертво запечатывала. Главным было просто не открывать эти коробочки, ни под каким видом. Она часто удивлялась, почему другие люди не поступают так же.
Старая народная мудрость гласит, что время все лечит, а Стоун научилась этим временем манипулировать. В реальности она не смогла спасти Артура Коннопа всего семь часов назад, но та бурная деятельность, которая занимала ее в течение этих семи часов, сильно отодвинула ее воспоминания. Так что в ее сознании все это произошло уже неделю назад. Именно поэтому она помнила произошедшее гораздо хуже, чем думал Вуди.
– Сэр, благодарю вас за беспокойство, но со мною действительно всё в порядке. Я уже давно смирилась с тем, что не смогу спасти мир, так что не слишком виню себя за то, что люди иногда умирают.
– Хватит, Стоун. Я принял решение, – Вудворд поднял руку. – После того, как вы закончите это дело, вы встретитесь с психологом, или я отстраню вас от должности.
– Но…
– Если вы этого не сделаете, то накопившиеся отрицательные эмоции вас уничтожат, – покачал головой старший инспектор.
То, что скопилось у нее внутри, его абсолютно не касалось. Все было заперто и находилось под надежной охраной. Единственное чего она боялась, – это как бы все запертое не вырвалось наружу. В этом случае ее действительно ждало немедленное разрушение.
Ким тяжело вздохнула. Об этом можно будет поволноваться как-нибудь в другой раз.
– Больше мы не будем это обсуждать, но, прежде чем вы пойдете, я хотел бы сказать еще кое-что… – снова заговорил ее начальник.
Изумительно, подумала Стоун.
– Мне сегодня позвонил суперинтендант[64], которому, в свою очередь, позвонил старший суперинтендант, и они оба хотят, чтобы вас освободили от этого дела. – Вуди откинулся в кресле. – Так что расскажите мне, с кем вы успели сцепиться сегодня?
Пудрить ему мозги не имело смысла. Инспектор действительно хорошо взъерошила кому-то перышки.
– Сэр, я могу предоставить вам список; правда, боюсь, что он не будет исчерпывающим, – вздохнула женщина. – Единственный человек, которого я могла разозлить до такой степени, – это Ричард Крофт, но мне и в голову не могло прийти, что у него такие связи.
Она замолчала, и их с Вудвордом глаза встретились.
– Жена, – сказали они хором.
– А что вы ему сказали? – поинтересовался старший инспектор.
– Да много чего, – ответила Ким, думая, что жена Крофта его действительно очень любит.
– Так он свидетель или подозреваемый?
– Всего понемножку, – состроила гримасу Стоун.
– Черт побери, Ким! Когда же вы, наконец, поймете, что, проводя расследование на таком уровне, нельзя забывать о политике?!
– Нет, сэр. Политика при расследовании – это ваш уровень. А на своем я все еще занимаюсь выяснением правды.
Вуди взглянул на свою подчиненную. Ким вовсе не хотелось, чтобы ее слова прозвучали так, как они прозвучали. Она надеялась, что он это поймет, и решила ничего не объяснять самой.
– Так вы последуете распоряжению и отстраните меня? – Она выставила вперед подбородок.
– Стоун, я не нуждаюсь в вашей помощи, чтобы сохранить прямоту своего хребта в неприкосновенности. Им уже сообщено, что вы продолжите возглавлять это расследование.
Инспектор улыбнулась. Могла бы и сама догадаться!
– Советнику явно есть что скрывать, иначе бы он не стал спускать своего сторожевого пса с поводка. – впервые за много дней на губах Вуди появилось какое-то подобие улыбки. – Так что, думаю, пора мне спустить своего.
– Да, сэр, – согласилась Ким, тоже продолжая улыбаться.
Глава 45
Ким перевела взгляд с Брайанта на Стейси.
– Что ж, начинается новый день. Доусон поедет прямо на раскопки и будет звонить, если там произойдет что-то интересное. Еще раз: из шести обнаруженных нами сотрудников Крествуда в живых остались только двое: Ричард Крофт и Уильям Пейн. Ричард Крофт сильно меня невзлюбил, так что от него мы мало чего добьемся. Но он что-то скрывает.