— Виго вышли в освоенный космос около пятидесяти лет назад. Верно?
— Пятьдесят четыре года назад, мистер Марк, но думаю, что это не принципиально.
— Принципиально другое. Я ошибусь, если предположу, что вирус мутировал почти сразу после начала конфликта с вашими соседями…
— Теутиды, их вид называется теутиды.
— Ну да, — довольно просто забыть то, чего никогда не знал. — Причем, как обнаружилось позднее, эти самые теутиды тоже оказались заражены вирусом Виго.
— Это не секрет. Ваши медики тогда прибыли очень вовремя. Вирус мутировал, и очередное его поколение могло убить всех нас…
— Но все довольно быстро успокоилось, стоило вмешаться имперским медикам. И что странно, ваши соседи избавились от эпидемии вообще без всякой помощи?
— Вы не биолог, и вам простительно. Вполне вероятно, что у теутидов врожденный иммунитет, разные виды по-разному реагируют на вирусы.
— Зато одинаково реагируют на бомбы…
— Простите?
— Да так, вспомнил подробности того конфликта. Скажите, а заразившихся вы решили просто перестрелять?
У каждого народа свои мимические реакции. Может, когда местные широко открывают глаза, это их просто на сон тянет, такой зевок глазами… И почему мне кажется, что я не ошибся. На рассвете они победят свой вирус. И ведь снова будет у них минимальный процент жертв.
— Доктор, простите мое невежество, но выслушайте меня. Дважды уже была совершена попытка избавиться от вируса. И в одном случае, точно так же, как и сейчас, все были уверены, что вирус уничтожен. Причем были уверены не ваши врачи, а медики империи. Я не медик, но давайте на секунду предположим, что это не вирус, а нечто живущее на вашей планете и не лишенное разума…
— Мистер Марк!
— Не перебивайте меня! Я — не врач, не биолог. Но я специалист по кризисам. Если я вижу закономерность, мне все равно, чем она вызвана — разумным вирусом, зелеными человечками или космическим ветром… Важно, что я могу сделать прогноз. Мне за это платят, так что послушайте меня…
Насчет зеленых человечков, вероятно, не стоило, хотя, с другой стороны, оранжево-лиловая накидка все еще на связи и, кажется, даже заинтересовалась прогнозом…
— Простите, еще один вопрос: я не уверен, но, вероятно, вирус в первую очередь поражает нервную систему?
— Головной мозг и нервные окончания…
— Итак, допустим, некий разумный вирус оказался в ситуации, когда его носителем стал ваш вид. Ситуация была стабильна, но пятьдесят четыре года назад началась война, и ему это не понравилось…
Все-таки, когда человек злится, он становится искренним. В таком состоянии доктор мне почти нравился.
— Вы забываетесь. О каком разуме вы говорите? Мы вымирали. И планета досталась бы головоногим чудовищам, которые топили наши корабли сотни лет…
— Стоп. Давайте проще. Я не буду теоретизировать. Я задам сейчас один вопрос. И сразу сам на него отвечу. Если я окажусь прав, вы сделаете то, о чем я прошу. Договорились?
— Это какая-то игра? Или вы помешались из-за вашей подружки?
Мне хотелось сейчас оказаться рядом с доктором. Потому что я не просто помешался, я был на грани того, чтобы стать буйным, и было бы справедливо, если бы доктор это почувствовал на себе.
— Доктор, пациенты, которые прошли вакцинацию, что с ними? Не отвечайте, я скажу вам. Они постепенно впадают в слабоумие. Я прав?
Мне не нужен был ответ, чтобы понять: я прав на все сто.
— Вы сделаете то, что я скажу?
У «Феи» действительно хорошие средства связи и вооружения. Насчет этого я был спокоен. Меня волновало другое — насколько моя теория о разумном вирусе окажется близка к истине? Одно дело думать об этом, и другое — пытаться общаться. Прямо сейчас я собирался устроить для вируса целый спектакль.
Я не задумывался над тем, какие у вируса органы слуха и зрения. Вероятно, никаких. Но как-то же он понимал и реагировал. Скорее всего, большую часть своих возможностей он черпал у носителя. Такова природа любого вируса. Оставалось проверить скорость его реакции.
Что на Виго было хорошо, так это целеустремленность. Все они делали с размахом, только успевай останавливать. Вот и вакцины наготовили впрок, сотни термосов ждали своего часа. Десяток таких я и выпросил у доброго доктора.
Спектакль я готовил не только для вируса, пусть и местные смотрят, чтобы всяких глупых мыслей убавилось по поводу уязвимости «Феи».
Можно было просто испарить термосы вместе с содержимым, но мне требовалось шоу, поэтому сначала в дело вступило оружие архаичное, но неизменно эффектное. Я врубил огнемет. Чтобы разрушить вакцину, процедуру пришлось бы продолжать около суток, термоса были качественные, но для визуального эффекта — получилось то, что надо. Все горело и сверкало, и уже на этом фоне я врубил импульсно-лучевое орудие. Гореть стало нечему. Трансляцию я уже привычно дал на всех частотах — видящий да увидит, слышащий да услышит, глухие и незрячие — прочувствуйте!
Планета еще немного повернулась вокруг своей оси, граница между днем и ночью прошла космодром — и ничего не случилось. Может быть, доктору что-то помешало выполнить свое обещание, а может, никто и не думал его выполнять…
О том, что происходит в лаборатории, я мог только догадываться, а вот сканирование ближнего космоса принесло неутешительный, но ожидаемый результат — на стационарной орбите, практически прямо над космодромом, зависла эскадра местного флота. Наконец и на космодроме тоже началось движение. По прямой — от здания терминала к «Фее» — приближалась машина. Ничем не примечательная, кроме своей раскраски — в полоску, всех цветов радуги. Более интересные события происходили на дальнем плане. Что-то подобное я видел в музее императорского флота — кажется, это называется гаубицы. Не самая приятная вещь, особенно, пока яхта на земле. Правда, они несколько преувеличили свою способность к скрытой передислокации. Ну, да не будем до поры до времени разочаровывать местных вояк.
— «Фея», осуществить захват целей.
— Захват произведен.
«Фея», она у нас такая — на нее можно положиться… Посмотрим, что еще нам готовят господа с планеты Виго?
Полосатая машина плавно тормознула у шлюза «Феи». Из машины вышли двое — один из них сильно смахивал на доктора из лаборатории, второй вряд ли имел отношение к науке. Разве что выполнял функцию подопытного экземпляра. Такими руками невозможно что-то исследовать. Максимум — проводить практические занятия на тему методов сворачивания шеи вероятному противнику.
Доктор с телохранителем явно ждали, когда я выйду. Я ждал, когда они догадаются, что я не настолько туп. Наконец доктор что-то крикнул оставшимся в машине, и на взлетном поле появился еще один человек. Это была Элли. Живая и невредимая.
Ночь была достаточно долгой, чтобы я успел продумать возникшую ситуацию. Просто открывать шлюз было чревато. Как-то не вызывают у меня доверия ребята со склонностью уничтожать все, что им мешает.
За мгновение до того, как открыть шлюз, я приказал «Фее» выдвинуть орудия. Дешевый понт — для эффективного огня в этом нет никакой необходимости, но производит впечатление. На доктора произвело. И спутник его в некоторой задумчивости сделал несколько шагов назад. Ну да, это ему бы здорово помогло, как раз вышел из мертвой зоны. Сразу чувствуется — они тоже были зрителями моего шоу. А бог с ними — зато Элли впорхнула на борт без лишних сложностей.
Я не ждал разрешения на взлет, в конце концов, мне его уже один раз давали. Было, конечно, приятно понаблюдать, как доктор бежит к машине, кажется, теряя фрагменты одежды… но сначала дело — потом удовольствие. Хотя… К тому моменту, когда «Фея» плавно поднялась над космодромом, оставшиеся внизу все еще ждали залпа гаубиц. Пороховые заряды — ненадежная вещь. Достаточно небольшого излучения, чтобы сильно снизить эффективность выстрела. Думаю, метра два. Не больше составила дистанция, пройденная снарядами. Надеюсь, никто не пострадал. Жаль, на орбите нас ждет не еще одна доисторическая конструкция, а вполне боеспособная эскадра. Ничего сверхъестественного, но на «Фею» хватит.
Две ладони опустились мне на плечи, и мне подумалось, что пусть шансы малы, но все они наши… Додумать мне не дали. Включился экран дальней связи, чтобы я снова увидел улыбку зеленого карлика. Я не сразу узнал доктора. Он переоделся. Зеленый халат на нем смотрелся просто как вторая кожа, точнее, особый махровый мех.
— Мистер Марк, вы оказались правы. В течение пятнадцати минут после вашей демонстрации вирус снова мутировал. Пока мы не знаем, как именно, анализы ничего не дали — такое впечатление, что он просто исчез…
Я не замечал радости на лице у доктора, это была даже не обреченность. Разве человек, который собирается привселюдно по доброй воле усесться на кол — обречен? Он просто болен. Доктор вещал:
Я не замечал радости на лице у доктора, это была даже не обреченность. Разве человек, который собирается привселюдно по доброй воле усесться на кол — обречен? Он просто болен. Доктор вещал:
— Сейчас, когда вы в минутах от встречи с нашей орбитальной группировкой, я рад вам сообщить, что народ Виго всегда выполняет поставленные задачи. Любой ценой. Вирус будет уничтожен вместе с его носителями. Остались только ваша спутница и, быть может, вы. Но это ненадолго. Поверьте мне. Согласно нормам имперского права, вы разносчики смертельной болезни, ни один суд не сможет обвинить нас в нападении. Мы спасаем всю обитаемую Галактику.
Он, конечно, улыбнулся. Кровожадный сукин сын добился своего.
— Доктор, вы не понимаете!..
Никто никогда меня не дослушивает. Хотя… наверное, все равно бы не поверил.
— Элли, сколько зараженных?
— Несколько тысяч…
— Я бы застрелился.
— Не знаю, Марк. — Все-таки Элли досталось, она не говорила, шептала. — Вполне возможно, он прав. Разумный вирус? Ты просто сошел с ума, но, в любом случае, ты можешь предсказать, во что он превратится завтра? Для тебя Каврияниенум…
— Кто? Ты запомнила его имя?
Элли хмыкнула и улыбнулась, как всегда, когда оказывалось, что она может что-то недоступное другим. Например, так улыбаться жители Виго не смогут никогда…
— Так вот, Каврияниенум совершенно искренно считает, что он не только спасает больше миллиарда жизней. Он уверен, что спас планету от позора, который преследует ее вот уже пятьдесят четыре года… «Фея», какое расчетное время до встречи с эскадрой Виго?
— Три минуты сорок семь секунд.
— Марк, почему бы нам не откупорить ту бутылочку, которую ты хранишь для особого случая? Мне кажется, более особого в этой жизни уже может не быть…
Вино оказалось неплохим. Может быть, даже хорошим. В такие моменты — пьешь и не чувствуешь что. По оценке «Феи» к нам навстречу устремилось полтора десятка ракет. Это, вероятно, чтобы, когда мы попадем в зону досягаемости другого вооружения, стрелки могли отдохнуть. Мы тоже приготовились опустошить арсенал. Я не возлагал особых надежд на свое искусство пилота, в любом случае это сделает Фею чуть меньше похожей на бочку с порохом.
— Элли, сейчас будет больно…
Я врубил ускоритель и приготовился быть расплющенным до толщины папиросной бумаги, но, возможно, все же живым… Ничего не произошло. Молчал ускоритель, молчали маршевые двигатели. Ракеты Виго спокойно приближались к яхте, а мы продолжали идти в точку встречи, будучи не в состоянии ни ускориться, ни сманеврировать.
— До атаки минута ровно, — озвучила «Фея».
Странно, но, вероятно, одновременно с нашей гибелью должен был произойти конец света. Чем еще можно объяснить тот факт, что звезды начали гаснуть одна за другой… Я всегда догадывался о собственной исключительности, но настолько!
Процесс тушения звезд продолжался, и скоро над нами уже не было ни одной. Вместе со светилами пропали и создания малые — ракеты Виго. «Фея» вдруг качнулась и сменила курс. Мы пересекли терминатор, и местное светило резануло сквозь светофильтры. Нас ждала не встреча с богом. Крейсер императорского флота велик, велик настолько, что на нем запросто можно установить подавитель. Хотелось бы увидеть лицо командующего эскадры Виго, когда он обнаружил на орбите крейсер, причем процесс обнаружения совпал с выходом из строя всего вооружения и всех двигательных установок.
Отец Элли прибыл очень вовремя. Чуть позже — и он бы мог нас не застать.
* * *Через двое суток с Виго пришел сигнал SOS. На планете бушевала эпидемия. Зря доктор Каврияниенум меня не послушал. Имперский крейсер не дал им уничтожать себе подобных, но всех его боевых возможностей было совершенно недостаточно, чтобы они перестали гибнуть от вируса. У местных не было ни одного шанса.
Вирус Виго перенял у людей доктрину полного уничтожения и был близок к успеху, хотя живучести разумным — не занимать.
Элли рвалась на Виго в составе медицинского корпуса, но на этот раз ей пришлось иметь дело с отцом. Вероятно, у него иммунитет на её улыбку. Мне Элли не улыбается. Обещает, что по возвращении найдет мне другого психолога, потому как общение с предыдущим на меня плохо действует. Я понимаю, это неприятно, когда дилетант оказывается прав, а профессионалы, да еще и дипломированные, не понимают, что происходит.
Сначала я думал, что все началось с войны. Одни разумные уничтожали других. Процесс не самый элегантный, но с точки зрения вируса все обстояло еще хуже. Одни носители уничтожали других, причем успешно. Носители вируса важны — это и корм, и кров, и надежда на будущее, а если вирус все же разумен, то будет их холить и лелеять, если только носитель не станет угрозой.
Что делать, если вот-вот одна популяция уничтожит другую? Единственным вариантом для вируса, просто чтобы сохранить максимальное количество носителей, было помешать войне. Как? Максимально ослабить противников. В конце концов численность жителей со временем восстановится, и вирус снова будет здравствовать на море и на суше, победа гуманоидов вирус не устраивала, слишком многих носителей он терял в глубинах местного океана.
Имперские медики, не найдя ничего более эффективного, ограничились всего-то общеукрепляющими методами, которые не могли уничтожить вирус, но этого оказалось достаточно. Эпидемия закончилась и в море, и на суше.
Дело было не в лекарствах. Императорский флот остановил войну, вирусу больше ничто не грозило, и он снова впал в спячку, до нового вызова.
Когда ученые Виго изобрели вакцину, вирусу снова пришлось ответить. А отвечать он умел только одним образом. Он просто начал убивать. В конечном счете, он скорее всего бы победил, при определенном уровне погибших, вопрос вакцинации был бы уже не так важен обескровленному обществу, тем более что начал он весьма целенаправленно — с врачей.
Стоило мне уничтожить часть вакцины, как вирус тут же отступил. В конечном счете убийство каждого носителя означает для него смерть для миллионов своих и нескончаемого ряда потомков.
Но меня мучила другая мысль. И по сравнению с ней все, что случилось на Виго, — всего лишь забавная история.
Вот как-то странно — все обследованные особи, попавшие в лапы имперских медиков, оказались инфицированными. Ну не мог этот вирус распространиться с такой скоростью. Если отбросить мысль о распространении вируса подпространственным путем, то остается только один вариант. К тому моменту, когда медики научились его находить, он уже был с нами, был задолго до открытия планеты Виго.
И насморк — всего лишь реакция на то, что в одном организме обосновывается еще одна колония. Но что случится, если кто-то все же изобретет настоящую вакцину, и вирус Виго будет уничтожен. Повсеместно. Без шанса для мутации.
Пятьдесят четыре года назад на Виго шла война между гигантскими головоногими моллюсками и гуманоидами. Пока я сидел на «Фее» и гадал, сработал мой план или нет, — у меня была гора времени, а, собирая материалы про Виго, Элли не обошла и материалы местных наблюдений за океаном. К моменту основания станции больше двухсот лет назад головоногие уже были необычными существами — объем мозга в разы больше, чем у гуманоида, великолепные конечности, которыми можно согнуть тавровую балку, а можно бережно нести детеныша… Но с ними было бы невозможно воевать. Можно было на них охотиться, истреблять, но не воевать.
За полтора столетия эти гиганты начали строить подводные города. Изобрели оружие и начали всерьез досаждать соседям. Это слишком быстро. Для кого угодно это слишком. Если только забыть о вирусе Виго. Вирусе, который предпочитает носителей с развитой нервной системой.
Вирусы могут безболезненно пересекать открытый космос. Ждать сотни тысяч лет, прежде чем попасть в приемлемые условия жизни. Кто знает? Быть может, все было именно так? Найдя подходящего носителя, вирус Виго вызывал у него шизофрению и делал разумным? Ведь разумные носители живут дольше, в конечном счете разлетаются по всей Вселенной и обзаводятся многочисленным потомством.
И поэтому, полностью излечившись от вируса, носитель становится… нет, не слабоумным. Здоровым, то есть нормальным, каким и был всякий будущий сапиенс до заражения.
Что будет, если кто-нибудь еще решит полностью уничтожить этого паразита? И все-таки найдет способ? Вот это и будет — полное уничтожение.
Если облететь Виго по орбите и знать, что искать, то обязательно наткнешься на следы падений метеоритов. Следы нужно поискать, потому как нынче они замаскированы озерами, лесами и городами.
Одно из таких мест считается прародиной всех гуманоидов Виго. Именно отсюда вышли местные разумные. Что-то подобное я читал и о других цивилизациях. Всегда есть место, откуда пошел род сапиенсов. Думаю, это почти наверняка место падения метеорита. Вирус Виго не проклятие — источник нашего разума.