Солнце приятно грело. Валериана улучшала настроение, и без того уже весьма хорошее. Поэтому влюбленные под собственное урчание неторопливо, со смаком разобрались с ужином. После этого они развалились на крыше и еще немного просто помурлыкали в тишине. А зачем что-то говорить?
Когда солнце стало клониться к горизонту, кот и кошка поднялись, уселись на карнизе, как будто нечаянно переплели хвосты и снова замурчали: Ричи низким баритоном, а Мася – грудным контральто. Им было тепло и хорошо.
Ричарду хотелось знать о Масе все. Как она впервые открыла глаза и на совсем еще слабых лапках выползала из первой в своей жизни корзины навстречу открытиям, цепляясь за одеяльце нежными мягкими коготками. Как научилась гоняться за светящейся красной точкой. Любит ли она прыгучие мячи или клубки шерстяных ниток? В конце концов, есть ли у нее какие-то кулинарные пристрастия? Может, она любит свежие огурцы, дыни, шоколад или даже хвою?
– Мася, я должен сознаться вам кое в чем. – Ричи выдержал театральную паузу – не зря же их свидание происходило на крыше очага культуры! – и продолжил: – Я не знаю, что такое манэки-нэко!
Кошка засмеялась, открыто, честно и совсем не снисходительно. Совершенно очевидно было, что недостатком это она не считает.
– Это японская скульптура. Ее название переводится как «приглашающий кот». Он машет вот так. – Мася согнула лапу и стала покачивать ею.
При этом она очень по-азиатски зажмурила глаза и растянула губы в довольнейшей улыбке. Вышло очень забавно.
Ричард еще раз подумал, что его возлюбленная – прекрасная актриса. Если бы не эти нелепые законы о рекламе в мире двуногих, она с легкостью могла бы продавать самые дорогие предметы роскоши. Своей простой утонченностью, отсутствием ненужных ужимок, открытым взглядом и потрясающей душевной красотой Мася затмила бы всех.
– Знаете, когда манэки впервые привезли в наш магазин, я находила их совершенно нелепыми. Просто смех – все равно что матрешка, только японская. Но зато они действительно притягивают удачу. Однажды в лавочку моей хозяйки доставили десять негритят, сделанных из редчайшей породы красного дерева. Мне нужно было сделать маникюр. Я точила когти самозабвенно. Четыре статуэтки быстро покрылись красивейшими царапинами. Я когти наточила, и вдруг позвали есть. Когда я уходила, их оставалось шесть. Обычно за такие шалости двуногая запирает меня в ванной или даже на балконе, иногда пытается шлепнуть. Но в тот день я тронула лапкой манэки-нэко, а тапком досталось грузчикам. – Мася довольно потянулась, и ее серебристая шерсть окрасилась закатными лучами.
Сердце Ричи растаяло, словно сливочное масло, забилось сильнее хвоста только что пойманной аквариумной рыбки.
– Знаете, мне нравится ваша простота, – призналась кошка. – Вы, избалованный аристократ и сибарит, совершенно естественно обитаете в тех тяжелых условиях, в которые попали. Уверена, вы – прекрасный писатель, если готовы питаться консервами ради новой книги! – Мася абсолютно открыто смотрела в янтарные глаза Ричарда, наполняющиеся бордовыми красками заката и стыдом за произнесенную ложь.
«Во имя котов, создателей мира! Зачем я врал этой трепетной кошечке?» – подумал он.
Что думала Мася? Ответ на этот вопрос могла дать только она.
Влюбленные даже не предполагали, какие жуткие опасности и невероятные приключения скоро свалятся на их головы.
Глава шестая, в которой в коробку попадает звезда
Сегодня Ричард пришел к «Белой кошке» немного ранее условленного. Он устроился у входа и то и дело поправлял лапой шерсть на макушке. Кот никак не мог решить, стоит ли нынче по-хулигански взъерошить прическу или же надо, наоборот, пригладить ее, чтобы выглядеть элегантнее.
Это же надо так вляпаться – по самые бакенбарды! Какого пса было корчить из себя аристократа? Любому хвосту ясно, какова его порода – хоть до третьего колена перевернуть, все сплошь «дворяне» безродные. А Мася так грациозна, настоящая представительница древнего рода. Кто он рядом с ней со своими плебейскими усами и собачьим пятнышком на груди?..
Так вот, шумно вздыхая, Ричард размышлял о несовершенстве мира и своей глупости. Точно как его двуногий.
Неожиданно на пороге «Белой кошки» появились Ухо и Филипп. Ричи был уверен, что охрана выгонит их взашей, но неожиданно к ним навстречу выскользнула сама хозяйка заведения – госпожа Илона. Они негромко переговорили о чем-то, от кошки к одноухому бандиту перекочевал сверток. Разбойники с птичьего рынка исчезли за дверью. Илона смахнула слезинку кончиком хвоста и растворилась в полумраке зала.
Все это выглядело очень странно, но думать о подобных вещах котективу было уже некогда.
Модное столичное заведение, излюбленное место мурлыкающих жителей и гостей мегаполиса, было набито под завязку. Официанты еле успевали обслуживать разномастных и разношерстных котов, заполнивших задворки «Белой кошки», шикарный ресторан, клуб, бар. Запасы сметаны на кухне уже подходили к концу, а ведь шоу еще даже не началось.
– Ради всего мяукающего, метнитесь за валерьянкой! – громко распоряжался старший повар Котлета. – В зале делегация американских мейн-кунов. Чем мы будем их кормить? Тунца почти не осталось! – Он рвал и метал.
Продуктов, изъятых из ресторана для двуногих, не хватало. В «Белой кошке» сегодня был аншлаг.
– Шевелитесь! Что вы как сонные мыши! Шпротелье где? Шпроты я за вас буду открывать или братья Запашные? Они уже даже не могут открыть пасть тигра, такие же бесполезные, как и вы, ленивые комки шерсти! Зря проедаете свои колбасные объедки, дармоеды! Чтоб вас двуногие за усы дергали! Все пойдете на улицу крысам хвосты крутить, если сейчас же не распакуете коробку ливерной колбасы, которая стоит у печки уже целых девять моих жизней!
Официанты не успевали обижаться и отвлекаться на свои галстуки-бабочки. Поиграть с бантом – святое дело для любого кота. Но в этот день все понимали, что будут хорошие мышевые. На такие средства можно на целое лето вывезти семью в Подмосковье, ловить стрекоз, прыгать по грядкам или целыми днями валяться на заборе, свесив лапы.
Белоснежная хозяйка салона госпожа Илона тоже мечтательно подсчитывала в уме прибыль.
«Можно будет установить новые когтеточки в гардеробе, повесить занавески из бусин, пригласить звезду мирового масштаба. Надоели уже эти Чаплин с Мухой», – думала она.
Хотя что мышей таить, именно дуэт знаменитого стендап-комика и оперного тенора собрал сюда всю кошачью богему. В зале Илона видела представительных британцев, утонченных абиссинок, ориенталов, немного пришибленных с виду, которые, впрочем, ни одной вечеринке не помешают. Задор и умение развлекаться – их отличительная черта.
Госпожа Илона величественно пересекла террасу, не снимая с морды радужную улыбку, так необходимую хозяйке любого праздника, и вступила в приватную зону, закрытую для большинства посетителей. В вип-закутке она обнаружила Чаплина и Муху, совершенно невменяемых, играющих с пустым пузырьком от валерьянки.
Налет возвышенности тут же слетел с почтенной дамы.
– Это что за собакины дети? Мои артисты? Гнать вас погаными тряпками! Вы решили сорвать мне представление?!
Чаплин от неожиданности согнулся в коленях и прижал к голове ушки, а Муха совсем не испугался.
Он подошел к Илоне, поправил ей прическу и кое-как промурчал:
– Ну что вы, моя королева, мое превосходительство! Разве можно вам употреблять такие грязные слова? Вы же светоч, солнечный зайчик, наша муза!
Чаплин пришел в себя, икнул, несколько осмелел, аккуратно примостился на любимую турецкую подушку госпожи Илоны и осторожно прикусил декоративную кисточку.
Муха продолжал:
– Совершенно не стоит вставать на дыбы! Не щетиньте свой премиленький хвостик. Вы же не хотите, чтобы вашу прелестную мурдашку украсили мурщины?
Мордочка госпожи Илоны и так выглядела достаточно спесивой. Такова уж особенность персидской породы.
– Как мы можем сорвать представление, если оно совершенно не готово! Валериана, знаете ли, моя милая богиня, сама себя не выпьет.
Белоснежная персидка напряглась. Муха хоть и пытался ее ласкать, но гладить у него получалось против шерсти.
Тенор перестал жеманничать. Пьяному Мухе казалось, что он достиг эффекта, нужного для спасения шкур.
– Но мы как раз работаем над этим! Да, над сценарием! Вы же не подумали, паштет души моей, что мы озабочены лишь тем, как бы прикончить еще бутылочку!
Госпожа Илона забыла об утонченных манерах. С яростным мявом она вцепилась зубами в ухо оперного кота.
Чаплин выплюнул кисточку и осторожно нырнул за стопку книг. Впрочем, спрятать ему удалось только голову. Все тело, к сожалению, оставалось на виду. Госпожа Илона в один прыжок добралась до комика и нанесла задними лапами серию сильнейших ударов по трусливо трясущейся тушке.
Чаплин выплюнул кисточку и осторожно нырнул за стопку книг. Впрочем, спрятать ему удалось только голову. Все тело, к сожалению, оставалось на виду. Госпожа Илона в один прыжок добралась до комика и нанесла задними лапами серию сильнейших ударов по трусливо трясущейся тушке.
Артисты мигом протрезвели.
Госпожа Илона вновь приняла облик почтенной роскошной кошки, но прошипела все равно со злостью, абсолютно не аристократическим образом:
– Сейчас я выйду отсюда, придет Черчилль, обрызгает вас из пульверизатора. Потом у вас есть ровно пять минут на зализывание ран. А через десять вы уже должны быть на сцене. Если хоть один из наших гостей найдет ваше выступление не самым увлекательным зрелищем в своей жизни, то вы будете до конца дней своих питаться на помойке и работать за мазь от лишая. Понятно, блохастые твари?
Не дожидаясь ответа, госпожа Илона покинула каморку, что-то промяукала на ухо начальнику своей охраны Черчиллю, едва отошла от него и буквально врезалась в Ричарда. Котектив как раз рассказывал сибирской красавице про это модное московское заведение.
– А вот, кстати, познакомьтесь, хозяйка салона, госпожа Илона. А это моя приятельница, очаровательная модель Мася.
– Ричард! – Илона натянула на морду самую искреннюю улыбку. – Надеюсь, в этот раз вас привело ко мне не очередное расследование?
Ричи замялся.
Мася растерянно взглянула на него, но обратилась к белой персидке:
– Прекрасный вечер. Ваше заведение выше всех похвал! Просто пять звезд. С нетерпением жду начала представления! Уверена, оно будет незабываемым.
– Это точно. – Илона ослепительно улыбнулась и подумала:
«Неплохую подругу подцепил себе этот сыщик. Сразу видно – модель! Какая порода! Изумительная скромность! Таких кошек в моем заведении можно встретить нечасто».
– Прошу меня извинить, – продолжила вслух опытная кошка. – Столько дел и хлопот! Я могу позволить себе сделать вам подарок от заведения?
– Что вы, не стоит, – произнес Ричард, подавая Илоне какие-то загадочные знаки, шевеля хвостом и подергивая усами.
Ему очень не хотелось бы, чтобы она еще раз промяукнулась о роде его деятельности.
Персидская кошка не очень-то поняла смысл этих зашифрованных посланий. Ей было не до того. Что за слава будет у ее заведения, если эти двое актеришек испортят сегодняшний вечер своей расхлябанностью?
– Просто присядьте за стол, предназначенный для наших лучших друзей. – Госпожа Илона указала на аккуратную ВИП-коробку, устланную пушистым ковриком.
Хозяйка «Белой кошки» повела пушистым хвостом и ушла в сторону кухни. Только этого вынюхивалы Ричи ей сегодня не хватало. Разрази его ледяной душ!
Мимо пары влюбленных стремительно пронесся начальник охраны Черчилль, едва не зацепив Масю пульверизатором.
– Ричард, что она имела в виду? – спросила кошка, устраиваясь за столом, предложенным персидкой. – Как сказала эта особа? Расследование?..
– Я тоже не очень понимаю, моя дорогая. – Ричи замялся. – Наверное, она имела в виду исследование. Я часто собираю здесь материалы по ночной жизни кошачьего мира для большой монографии.
Мася кивнула, кот почувствовал, что опасность быть рассекреченным миновала, расслабился и продолжил:
– Тут все сегодня какие-то взволнованные. Наверное, это просто волнение перед концертом. Нечасто оперные певцы выступают дуэтом с комиками. – Ричард кивнул одному из официантов: – Принесите, пожалуйста, закуски, пока леди определится с основным блюдом. Что вы хотели бы, Мася? Печеночный паштет? Может, кальмаровые кольца?
– Я даже не знаю. Что бы вы посоветовали?
Ричард подумал, что любой заказ будет стоить ему дороже, чем он может себе позволить. Впрочем, он рассчитывал на приличную скидку, учитывая историю знакомства с хозяйкой задворок «Белой кошки».
В это время вернулся официант, незаметно исчезнувший минутой ранее, и ловко расставил на столе блюдца с рыбешками, вазочки с икрой, большую тарелку с запеченной морской свинкой и изящные мисочки с валерьянкой.
– Это вам презент от шеф-повара! – отчеканил он и исчез так же стремительно, как и появился.
– О, я смотрю, вы тут завсегдатай?
Ричард смутился, но на этот раз даже не повел усами. Ему очень не хотелось бы, чтобы Мася узнала подробности его детективной деятельности. Сыщик, ищейка, нюхач! Он уже достаточно наслышался обидных прозвищ от самок. Нет, больше Ричи не будет глупить с излишней откровенностью! Раз уж решил притворяться знатью, то надо идти до конца. А потом проблема уже сама как-нибудь разрешится.
– Вы же знаете, моя радость, что в Москве не так уж и много мест, куда можно податься приличному коту.
Внезапно их внимание привлек всеобщий приглушенный шепот. От тревожно зашевелившихся кошачьих хвостов по залу едва ли не побежало статическое электричество.
– Эрпонц, – прошептала Мася.
– Что?
– Не что. Кто. Эрпонц, – произнесла кошка уже громче. – Обладатель самых престижных титулов! Троекратный Best Of Best по версии Farus! Два раза брал серебро по системе CFA и четыре по версии TICA! Международный чемпион WCF и Суприм чемпион FIFe. На прошлогодней Венской выставке получил девять сертификатов CACЕ у трех различных судей в трех разных странах! Прошлогодний «Мистер Кис» – это самая престижная выставка в мире! Вся Прага, весь мир рукоплескал, когда он вышел на ринг! Я смотрела видео вместе с моей двуногой! Мяу! – У Маси хвост словно ожил, и она сама от возбуждения встала на задние лапки, прямо как заправский сурикат. – Не могу поверить! Он в Москве! Здесь. Рядом. Как бы мне хотелось взять у него автограф! Но это совершенно невозможно. Эрпонц – звезда мирового масштаба! Нереально красив!
Ричарда слово кольнули в бок вязальной спицей. Ревность! Пожалуй, такая же неприятная штука, как еда, которую нужно подлизывать за двуногими. Или как поймать блох, а потом носить пластмассовый ошейник. Или как упасть в ванную, наполненную водой, прыгнув туда вслед за лучом лазерной указки.
– Автограф? Мася, я думаю для вас это можно устроить.
– Что вы, Ричард! Кто я, и кто Эрпонц! Посмотрите, он ослепителен!
Ричи взглянул в сторону потенциального соперника, но того уже окружали столичные красотки. Каждая светская львица, не связанная семейными узами, решила обратить на себя внимание ослепительного самца.
– Мася, поверьте, вы – очень красивая кошечка. Даже самая-самая! Я уверен, если вы отправитесь на выставку в Прагу, то тоже станете Мисс Кис!
Мася грустно махнула лапкой.
– Не стоит так шутить, Ричи. Выставка в Праге слишком уж элитна. Я отдаю себе отчет в том, что являюсь всего лишь статисткой. Да и вы, я думаю, это понимаете. Спасибо за комплименты, но…
Внезапно свет погас, и перешептывание в зале затихло. Сотни горящих кошачьих глаз обернулись к сцене.
Только в глубине кухни пискнул котенок. Это повар Котлета захотел показать своему сыну Бургеру, где он работает. К тому же котенок очень проворно выковыривал фарш из пельменей, а в сегодняшней суматохе это было ценным умением. Правда, завопил малыш не от восторга, а от того, что кто-то поставил ему на хвост только что притащенный ящик валерьянки.
В абсолютно темном помещении за стол к Ричарду и Масе устроились Эрпонц и госпожа Илона, только что выхватившая титулованного красавца из коготков юных хищниц.
– Добрый вечер еще раз, – негромко произнесла персидская дама. – Познакомьтесь, господин Эрпонц, победитель многочисленных конкурсов красоты, лауреат и призер доброй сотни международных выставок, обладатель титулов «Совершеннейший кот мира–2013» и «Мистер Кис–2014». А это мои хорошие друзья… – Илона запнулась.
– Мася, – вмешался Ричард. – Юная модель, просто прекрасная кошечка, и ваш скромный слуга Ричард.
– Весьма рад, – очень дружелюбно проговорил Эрпонц, отчего Ричард смутился.
Котективу хотелось бы продолжать испытывать неприязнь к этому красавцу, но такое отношение к гостю оказалось бы совсем невежливым. Эрпонц был американским керлом, что называется, в самом расцвете сил. На его длинной шерстке кое-где блистала благородная седина, а ушки загибались назад, напоминая рожки, как свойственно этой удивительной и очень дорогой породе.
– Несравненная госпожа Илона спасла меня от милейших кошечек, – продолжал неожиданный гость. – Я очень не люблю такие ситуации. Мне не хочется обидеть юных прелестниц, но я кот строгих моральных принципов.
При этих словах Мася восхищенно ахнула.
– Да, трудно поверить, что я отдал свое сердце раз и навсегда одной-единственной кошечке, моей несравненной Разлуке.
Мася охнула еще раз, причем с какой-то грустной интонацией, отчего Ричи чуть слышно зашипел.
– Я благодарен вам, уважаемый Ричард, и вам, драгоценная Мася, что вы приняли меня в свою компанию. Да будут благословенны ваши мыши. Пусть станет нескончаемым поток молока, бегущий в ваши блюдца! – заявил первый красавец кошачьего мира, наступив лапкой на край мисочки.