Трое бандитов беспокойно заерзали, но никто ничего не сказал.
- Существует еще одна опасность, которую все должны осознавать, продолжал Кремер. - Тэсдей неплохой актер, но не может обмануть всех. Кто-то что-нибудь заподозрит и начнет следить за ним. Кто-нибудь может просто случайно обнаружить нас, как это сделал наш друг Стайлс. Разница между Стайлсом и каким-нибудь добровольцем в том, что Стайлса не ищут. Он собирался уехать из города, и все думают, что он уже уехал. А пропавшего добровольца будут искать. Если они набросятся на нас всем миром, мы пропали. Мы можем драться с ними, пока хватит сил, но они все равно одолеют. Для нас лучше всего, если Тэсдей по-прежнему будет ездить за продуктами и появляться на людях, чтобы ни у кого не возникло подозрений насчет замка.
- А сколько может пройти времени до того, как они прекратят обшаривать гору? - спросил Дюк.
Кремер взглянул на Тэсдея:
- Что ты думаешь?
Горящие черные глазки старика сверлили Кремера.
- Если бы я был в числе спасателей, - спокойно сказал он, - я бы никогда не подумал, что Джордж увел Линду с собой. Я бы решил, что он сексуальный маньяк. Я бы решил, что он напал на Линду, убил ее и захоронил ее тело где-то в лесу. И я бы очень долго искал ее. Порядочные люди предпочитают достойно похоронить своих покойников.
- Точно так же думаю и я, - кивнул Кремер.
- Здесь сотни тысяч акров леса, тело можно спрятать где угодно, сказал Тэсдей.
- Но если ты поведешь себя правильно, старик, поиски не будут вестись вокруг замка. Мы можем оставаться здесь хоть до снега - конечно, если только ты не выкинешь какого-нибудь фокуса...
- Да мы с ума здесь сойдем! - подскочил Телиски.
Кремер с легкой усмешкой взглянул на Линду.
- Когда мы немного успокоимся, найдутся способы развлечься, - сказал он. - Но пока мы не имеем права расслабляться. Сегодня снова будут рыскать по горам, придет помощь из окрестных деревень. Сейчас они еще очень злы и продолжают надеяться на удачу. Через неделю здесь останутся только несколько опытных следопытов. А теперь слушайте, друзья, и как следует. Выстрелы в замке привлекут сюда целую армию. Если у вас появятся с ним проблемы, - он улыбнулся Питеру, - просто тихо и бесшумно сломайте ему шею. И если ты, Тэсдей, попробуешь выкинуть какой-нибудь фокус, мы изрубим твою Эмили на куски, так, что ты ее не узнаешь.
Старик не двинул ни мускулом. Кремер взглянул на свои часы.
- Отправляйся в город, Тэсдей, - сказал он, - и купи продуктов, как всегда.
- Магазины откроются только через полтора часа, - бесцветным голосом произнес старик.
- Никто не удивится, если ты появишься рано, - возразил Кремер. Совершенно естественно, что тебя интересуют результаты поиска. Убедишь людей, что на твоей земле никаких признаков Линды и Джорджа. Постарайся выяснить их планы. Болтай, что тебе взбредет на ум, как и все в городе. И прислушивайся!
Тэсдей с исказившимся лицом взглянул на Эмили, затем медленно кивнул.
- Выясни, интересуется ли кто-нибудь Стайлсом. Дай им понять, что ты тщательно следишь за своей территорией. Понял? - Кремер вопросительно взглянул на старика.
- Да, все ясно, - пробормотал Тэсдей.
- Теперь что касается всех остальных, - сказал Кремер. - Никто не должен выходить из дома. В воздухе уже появились самолеты и вертолеты. И не думайте, что сверху вас не смогут заметить. Смогут, будьте уверены! Они не просто так летают, а наблюдают в бинокли. Тэсдею понадобится для поездки часа три. Остальные должны оставаться здесь, в кухне. Я не хочу, чтобы вы разделялись. Не хочу, чтобы Стайлс упражнял свой пытливый ум в одиночестве. Не хочу, чтобы он разговаривал наедине с Эмили или Линдой. А что касается тебя, Джейк, я требую, чтобы ты держал руки подальше от Стайлса, пока не вернется Тэсдей.
- Если только он не доставит мне хлопот, - угрюмо пробормотал Джейк.
- Если только он не доставит тебе очень больших хлопот, - подчеркнул Кремер. - Когда Тэсдей уедет, я спущусь на тропу и займу там свой обычный пост, поджидая его возвращения. Сделаю все как всегда: обыщу его и багаж. Если услышите какие-нибудь выстрелы, знайте: игра началась. Тогда позаботьтесь об этих и о себе, как можете.
- Они тебе доверяют, - усмехнулся Питер. - Я знаю, что бы я сделал на твоем месте, Кремер.
- И что же именно, отец? - усмехаясь, спросил тот.
- Я нашел бы ближайшую группу поисковиков. Ведь они не знают тебя в лицо. В этих поисковых партиях полно чужаков. Я сказал бы им, что заметил в замке Линду. Вся армия бросилась бы в замок, а я бы преспокойно удрал под шумок. На твоем месте в такой момент я думал бы только о своей шкуре!
- Любопытная мысль, - протянул Кремер.
- Это и дураку ясно! - произнес Питер, глядя Кремеру прямо в глаза. Ты оказываешься на свободе, а все твои приятели гибнут, так что некого и хватать для расплаты. Лично я, будь на месте твоих дружков, не позволил бы тебе уйти одному.
- Да, что скажешь насчет этого? - подозрительно спросил Телиски.
Лицо Кремера перекосила усмешка холодного бешенства.
- Если кто-то из вас хочет пойти со мной, - сказал он, - я не возражаю. Думаю, двоих мужчин достаточно, чтобы справиться с калекой и двумя женщинами.
- Неплохая идея! На тропу надо выйти вдвоем, - предложил блондин Мартин.
Кремер рассмеялся:
- Может, позволим Стайлсу составить для нас план на день...
По спине Питера пробежала возбужденная дрожь. Пусть незначительно, но он-таки заставил Кремера изменить свой план. Тонкое равновесие между волей одного человека и общим подчинением было слегка нарушено. Теперь он предчувствовал наступление момента, когда пленники и Труди могут оказаться наедине всего с одним из тюремщиков. Это случится, если он не перегнет палку.
Кремер и его дружки ждали, когда Тэсдей отправится в путь, но старик не спешил.
Кремер давал наставления Труди.
- Я хочу, чтобы ты оставалась с Джорджем, - сказал он.
- Что я, сиделка, что ли? - огрызнулась Труди.
- Я не хочу, чтобы ты оставляла его одного, - сказал Кремер. - Он может прийти в себя и начать орать, а здесь должно быть тихо. Голоса разносятся далеко. Кто-нибудь может оказаться ближе к замку, чем ты думаешь.
- А почему бы за ним не ухаживать Эмили? - спросила Труди. - Она больше в этом разбирается.
- Эмили останется здесь, в кухне, под прицелом, - сказал Кремер. - Она наша гарантия того, что Тэсдей обязательно вернется.
Старик рылся в чулане. Он достал оттуда два больших пакета для покупок. Его почерневшая трубка была зажата во рту, и Питер готов был поклясться, что слышит, как старик с яростью грызет ее. Тэсдей медленно подошел к столу и положил на него пакеты. Эмили стояла рядом, в своих старых синих брюках и в алом лифе с завязками на шее, и с улыбкой наблюдала за ним.
- Я скоро вернусь, дорогая, - сказал Тэсдей.
- Я знаю, - сказала Эмили и погладила его по заросшей бородой щеке.
Они разговаривали открыто, не смущаясь, что их слышат остальные, и Питер понял, что оба они вступили на дорогу, в конце которой их ожидала вечность. Для обоих уже не было возможности общаться наедине, и они не притворялись, что все идет по-прежнему. Они считали гораздо более важным сказать друг другу все, что хотят, во всеуслышание, чем вообще этого не сказать.
- Если что-нибудь случится... - проговорил Тэсдей.
- Ничего не случится, - успокоила его Эмили. - Мы будем здесь, когда ты вернешься.
Он притянул к себе Эмили сильными руками и обнял ее, издав странный, нежный стон. Стон возлюбленного. Питер отвел глаза не в силах видеть их прощание. Он почувствовал, как Линда сжала его руку.
Эмили подняла свое прекрасное когда-то лицо, и Тэсдей нежно поцеловал ее. Затем он расправил широкие плечи и обернулся к Кремеру.
- Да поможет мне Бог, если вы обманете меня, - сказал он.
- И что ты сделаешь, старик? Восстанешь из могилы? - осклабился Кремер. - Ну, пошли! - Он оглядел остающихся. - Соблюдайте осторожность, предупредил он. - Сейчас не время для веселья.
Питер раздумывал, зачем Кремер с Мартином сразу же спускаются на тропу, ведь до возвращения старика по меньшей мере еще часа три. Объяснение оказалось простым. Старенький "шевроле" Тэсдея стоял в помещении, примыкающем к кухне, видимо предназначавшемся для гаража гостиницы. Оно было рассчитано машин на двадцать. Сейчас там находились только машина старика и "ягуар" Питера. Кремер с Мартином забрались на заднее сиденье "шевроле" и легли, скрывшись из поля зрения. Таким образом Тэсдей мог перевезти бандитов через открытую лужайку, и их не заметят с воздуха или с земли. Они вылезут из машины ниже на тропе, уже под прикрытие густого леса.
Все наблюдали за отъездом через открытую в гараж дверь кухни. Мотор завелся без проблем. Старик обернул свое бородатое лицо, чтобы бросить последний взгляд на Эмили. Затем медленно вывел задним ходом машину из гаража на лужайку. Телиски закрыл внутреннюю дверь гаража и повернулся к Питеру с торчащим из-под мышки ружьем. Питер почти читал его мысли: Телиски раздумывал, не сможет ли он сразу же удовлетворить свою жажду расправиться с Питером.
Все наблюдали за отъездом через открытую в гараж дверь кухни. Мотор завелся без проблем. Старик обернул свое бородатое лицо, чтобы бросить последний взгляд на Эмили. Затем медленно вывел задним ходом машину из гаража на лужайку. Телиски закрыл внутреннюю дверь гаража и повернулся к Питеру с торчащим из-под мышки ружьем. Питер почти читал его мысли: Телиски раздумывал, не сможет ли он сразу же удовлетворить свою жажду расправиться с Питером.
- Иди к Джорджу, - приказал Труди Дюк Лонг.
- Слушай, Дюк, я не собираюсь торчать весь день с этим больным.
- Делай, что тебе приказал К.К., - сказал Дюк.
- Я хочу приготовить себе немного кофе, - заныла Труди и на мгновение встретилась умоляющим взглядом с Питером.
Он понял: девушка хочет ему сказать, что не сможет выяснить ничего об оружии, если весь день просидит взаперти с Джорджем. Но сейчас он ничем не мог ей помочь.
- Забирай свой кофе и отправляйся к Джорджу! - с угрозой повторил Дюк.
Она подошла к плите.
- Ручка горячая, - предупредила ее Эмили.
Девушка нашла ухватку и налила себе чашку.
- Не понимаю, почему именно я должна сидеть с этим вонючим подонком, пробормотала она.
- Поторапливайся, - процедил Дюк.
Труди исчезла за дверью в дальнем конце кухни. Дюк перевел внимание на Питера и двух женщин, сидящих за столом. Он жадно уставился на Линду похожими на пуговки глазками.
- Будете вести себя спокойно, тогда мы тоже не будем шуметь, - сказал он.
- Только помни, что одноногий за мной, - предупредил его Телиски.
Приблизившись к плите, он налил себе еще кофе. Затем оба уселись в противоположном конце стола, положив перед собой оружие. Так могло продолжаться три часа подряд.
- Хотите еще что-нибудь съесть? - спросила Питера Эмили.
- Нет, благодарю вас.
Линда слегка повернулась на стуле. Дюк не сводил с нее пристального взгляда. Она должна была понимать, какая опасность ей грозит, по крайней мере от Дюка. Питер чувствовал странную теплоту по отношению к обеим женщинам и к Тэсдею. Да, чувство опасности заставляет объединяться прежде совершенно незнакомых людей в некое братство. Так было и на войне.
Питер посмотрел на Линду, которая старалась сохранять внешнее спокойствие. У девушки очень фотогеничное лицо: высокие скулы, белые пятна солнечного света на щеках, ясные серые глаза, которые наблюдали и делали выводы. Каким разочарованием оказался он для нее - беспомощный одноногий калека!
- Бедный Тэсдей, - неожиданно сказала Эмили. При всей ее полноте поза, в которой она сидела, не была лишена изящества. - Всю жизнь он прожил по определенным принципам, а в конце вынужден предавать все, во что верил, обманывать своих друзей, кланяться силе, которую ненавидит. Я все время думаю, что бы он стал делать, если бы здесь не было меня.
- И что бы он сделал? - спросила Линда.
Они разговаривали, не обращая внимания на присутствие Телиски и Дюка.
- Ну, тогда он нашел бы, как поступить, - сказала Эмили. - Мое присутствие не дает ему выбора.
- Я смотрю на вас и завидую, - сказала Линда.
Эмили удивленно подняла четко очерченные темные брови:
- Завидуете?
- Какой бы конец вас ни ждал сейчас, - сказала Линда, - вы прожили вместе такую долгую и такую счастливую жизнь! Не каждому так везет!
- А у вас есть мужчина там, в городке?
Линда покачала головой:
- Мужчина, которого я любила, погиб во Вьетнаме.
- Тогда вам повезло, - сказала Эмили. - Ох, простите! Разумеется, не потому, что вы его потеряли, а потому, что его нет в городке, иначе сейчас он сходил бы с ума при мысли о том, что с вами могло случиться. Тэсдей ведь не за себя боится. Он волнуется из-за меня, и это его убивает.
Линда так крепко стиснула край стола, что Питер увидел, как побелели ее ногти.
- Я стараюсь держаться так же спокойно, как и вы, Эмили.
Эмили перевела взгляд в сторону двух бандитов, прислушивающихся к их разговору.
- Мне кое-что в этом помогает, - сказала она. - Показать свой страх значит доставить слишком большое удовольствие этим ублюдкам.
Телиски усмехнулся.
- Ты еще запросишь пощады, когда придет твое время, мамаша, - сказал он.
- Они жаждут этого, - кивнула на бандитов Эмили, - как детишки, которые ждут не дождутся своего дня рождения. Что с ними случилось, Стайлс? Что происходит с молодежью в наше время? Я знаю, что эти молодчики вообще без чести и совести, но, кажется, вся молодежь как будто что-то утратила. У них нет никаких моральных устоев, они ни о чем не мечтают - ничего того, что было у нас.
- Вероятно, Эмили, вас спрашивали о том же, когда вы работали в Париже моделью, - сказал Питер, - позируя художникам совершенно обнаженной и живя в грехе с Тэсдеем. И сейчас тоже спрашивают, что же случилось с молодым поколением.
- Вы говорите о нравах общества, - сказала Эмили. - Да, мы с Тэсдеем нарушали их, но он самый нежный и добрый человек, которых я когда-либо встречала. Он всегда ненавидел насилие. И как бы он ни нарушал установленные требования морали, он никому не причинял боли. А сегодня среди молодежи процветают жестокость и насилие. Они собираются в шайки, вместо того чтобы обрести свою индивидуальность. У них гораздо больше возможностей, чем было у нас, получить образование, работу, проявлять свои творческие наклонности. Но они не пользуются этими возможностями. Вы знаете, как они развлекаются? Разжигают костер из живых людей и любуются им! Они даже не сами это придумали, а вычитали где-то в газете и решили попробовать.
- Прекрати трепать языком, мамаша! - угрожающе произнес Телиски.
- Мне не так уж много осталось, парень! - резко заявила ему Эмили. Ведь ты сидишь здесь с нацеленным на меня ружьем. Может, для меня единственное удовольствие теперь - это сказать тебе, что я думаю о тебе и твоих дружках.
- Предупреждаю, лучше заткнись!
- Было время, парень, когда я читала о таких монстрах, как ты, продолжала тем не менее Эмили, - и жалела их. Можешь это представить? Я говорила себе, что у них не было нормального дома, родителей, которые бы их любили и беспокоились о том, что с ними станет. Я говорила себе, что ни одному из вас нечего ждать впереди. Вечная война, и бомбежки, и Бог знает что еще. Но ведь вот что интересно! Тэсдей тоже прошел через все это: он участвовал в Первой мировой войне, и во Второй, и, если бы у нас были дети, они воевали бы в Корее или во Вьетнаме или охраняли бы Берлинскую стену. А отец Тэсдея участвовал в войне американцев с испанцами, а его дед - в Гражданской войне. Всем приходилось жить во времена войны и бомбежек. Но ни одному из них и в голову не приходило искать развлечения в жестокости. У них было то, за что стоило бороться, и, когда они победили, они передали это вам, а вы - наплевали на это! Вы превратились во врагов, и, Боже мой, вы действительно враги! Но однажды всех доброхотов и извращенных теоретиков, которые твердят, что детей нужно воспитывать без строгой дисциплины, сметут, и вас навсегда вычеркнут из жизни. Может, Господь пошлет на нас новый потоп, он понимает, что мы должны начать все сначала.
- И этот потоп будет называться водородной бомбой, - заметил Питер.
Эмили резко опустила на стол чашку с кофе.
- Не уверена, что мне стало лучше после этого разговора, - сказала она, остановив взгляд на Телиски и Дюке. - Но не поймите меня превратно, ребята. Мне вас не жаль. Когда бы вы ни погибли, здесь, на горе, пытаясь вырваться на свободу, или позже, в газовой камере, если вам удастся сейчас сбежать, где бы я ни была, клянусь, вы услышите, как я громко пою аллилуйю.
Дюк тихо похлопал в ладоши.
- Жалко, мамаша, здесь нет сцены, где ты сыграла бы этот водевиль. Твой номер можно смело вставить в музыкальную комедию!
Но Телиски это не понравилось. С перекошенным от злобы лицом он рявкнул на Эмили:
- У тебя слишком болтливый рот, мать! Когда придет время, я с удовольствием заткну его!
- Может, парень, тебе хочется поделиться своими воспоминаниями о тяжелом детстве? - предположил Питер.
- Может быть! - в бешенстве заорал Телиски. - Может, я бы и рассказал тебе, почему мне не жалко тебя и того, что тебя ждет. Может, ты бы и выслушал, как получилось, что я ничего не уважаю, кроме своих мускулов, и как хорошо я могу обработать любую девчонку, которая встанет у меня на пути. Может, я мог бы научить эту ледышку, что сидит рядом с тобой, уважать меня! Все, что мы получаем от вас, умников, - это только болтовня. Разве вы что-нибудь сделали, чтобы создать для нас нормальную жизнь? Разговоры, болтовня и трепология - это все, что сделал старик за всю свою жизнь. Он сидел здесь и рисовал задницу своей старухи! Вы ничего не сделали для нас! Вы живете в своем уютном мирке и только покрикиваете на нас, чтобы мы знали свое место! Так вот, людям вроде меня это надоело, и мы взялись за дело - в городах, в деревнях и повсюду. И мы постараемся, чтобы перед смертью вам не было так весело и беззаботно, как вы привыкли жить, хотя даже это не примирит нас с местом, которое вы нам отвели в жизни. Хотел бы я иметь бомбу, о которой вы говорили. Уж я-то, черт возьми, знаю, что с ней делать!