20 часов 00 минут
Гарри Комптон чувствовал, что встретиться с матерью Пенелопы - выше его сил. Ни за что он не сможет беззаботно болтать с этой славной женщиной, зная, что ее в ближайшие несколько часов убьют. Как же он посмотрит ей в глаза? Каким образом, пригласив Пенелопу в кино, смотреть, как девушка прощается с матерью, нисколько не догадываясь, что больше не увидит ее живой? Гарри опасался, что не сможет скрывать правду, весь вечер проведя наедине с девушкой. А возвращение?.. Посмеет ли он проводить ее и поддержать в ту минуту, когда она обнаружит тело миссис Лайтфизер? Это будет тем ужаснее, что Тер-Багдасарьян наверняка пустит в ход нож... И однако Гарри должен выдержать это кошмарное испытание ради спасения Пенелопы. Он слишком хорошо знал, что те люди ничего не забывают и не прощают.
Молодой человек поднимался по лестнице очень медленно. Он задыхался, в горле пересохло от мучительной тревоги, сердце стучало как бешеное - Гарри нес свой незаметный со стороны крест и пошатывался под его тяжестью. И однако он жаждал, чтобы лестница никогда не кончилась.
Миссис Лайтфизер и ее дочь встретили молодого человека так спокойно и мило, будто и не было никакой нелепой сцены исповеди, достойной самого скверного выступления провинциальной труппы. К несчастью, при виде старой дамы Гарри ощутил непреодолимое желание снова упасть на колени, на сей раз прося благословения. Десятки поколений Милукиных не желали оставить в покое своего потомка.
- Вы уже пили чай, дорогой Гарри?
И они решили убить такую милую женщину! Волна негодования подняла Гарри со стула.
- Нет, миссис Лайтфизер...
- В таком случае Пенни сейчас приготовит вам чашечку, и вы отведаете вот этого кекса... Это я его пекла... Получилось не слишком удачно, но я поняла, в чем ошибка, и в следующий раз сделаю лучше...
В следующий раз!.. Комптон едва не взвыл от горя! Бедная добрая миссис Лайтфизер, ей больше не представится случая испечь кекс! Молодой человек так страдал, что даже не поблагодарил Пенелопу за чай и позволил ей бросить в чашку три куска сахара, хотя всегда пил несладкий. Как бы ему хотелось увидеть Багдасарьяна связанным по рукам и ногам и медленно, потихонечку вытянуть из него все жилы в отместку за муки, которые он, Гарри, сейчас испытывал!
Когда миссис Лайтфизер заговорила с ним о давно задуманном ею путешествии в Девон, Комптон не выдержал и под влиянием горячей милукинской крови снова плюхнулся на колени на глазах у изумленных женщин. Драматизм сцены несколько сглаживало то обстоятельство, что Гарри и миссис Лайтфизер разделял стол, так что старая дама видела лишь голову и плечи Комптона.
- Вы плохо себя чувствуете, мистер Комптон?
- Простите! Простите меня!.. Если вы меня не простите, я сейчас же выброшусь в окно!
Миссис Лайтфизер посмотрела на Пенелопу. Девушка улыбнулась.
- Не пугайся, мама, я думаю, у него такая привычка, - мягко объяснила она. - Сначала это очень удивляет, но в конце концов, наверное, можно привыкнуть.
- Но, дорогая, он что, и в обществе ведет себя так же?
- До сих пор ничего подобного не случалось, мама.
Пенни глупо хихикнула и, подойдя к Гарри, положила руку ему на плечо.
- Лучше сядьте, Гарри. Тогда вам будет гораздо удобнее пить чай, правда?
В глубине души Комптон смутно надеялся, что они поймут, но, услышав прозаическое замечание Пенелопы, понял, что ошибался.
- За что же вы просили прощения, мой мальчик? - спросила миссис Лайтфизер.
- За все глупости, которые я наболтал вашей дочери сегодня утром!
Пенелопа снова рассмеялась.
- Надеюсь, вы не воображаете, будто я поверила всем вашим россказням, Гарри? Мама, Гарри пытался внушить мне, будто он шпион, предает Англию и на самом деле его зовут не Гарри Комптон, а Петр... уж не помню, как дальше. По-моему, он называл фамилию какого-то танцора.
Старая дама сурово покачала головой:
- Вероятно, наш молодой человек немного переел, или же это последствия вчерашней драки.
Вконец расстроенный Комптон встал, мысленно отдавая должное проницательности Никиты Хрущева, - ослепление империалистов и в самом деле граничит с полной слепотой! Внезапно он почувствовал, что совершенно обессилел и в то же время успокоился. Неверие Пенелопы гарантировало неоценимую помощь в осуществлении его миссии, именно потому что девушка ни о чем не догадывалась. Ах, если бы только Багдасарьян не решил прикончить миссис Лайтфизер!.. Сообразив, что эту несчастную убьют, считая опасной, в то время как она ровно ничего не знает, Гарри пришел в ужас. В первую минуту ему захотелось бежать к Багдасарьяну и поклясться, что произошла ошибка, что подозрения ни на чем не основаны и убийство совершенно бессмысленно, но, увы, молодой человек заранее знал, что все попытки уговорить армянина обречены на провал. Его сообщники не признавали права на жалость точно так же, как и на ошибку. Короче, Гарри только лишний раз выставил бы себя на посмешище. Про себя он с горечью упрекал обеих женщин в недостатке сообразительности и пытался отбросить угрызения совести. В конце концов, невозможно помешать людям идти навстречу своей судьбе...
- Я согласен с вами, миссис Лайтфизер, должно быть, я был не в своей тарелке... Простите мне эту дурацкую выходку...
- Я уже забыла о ней, мой дорогой мальчик. Вы, случайно, не собирались пригласить куда-нибудь Пенни?
Можно подумать, она сама хочет облегчить Тер-Багдасарьяну исполнение его мрачных намерений.
- С вашего разрешения, миссис Лайтфизер... И если Пенни не против.
Славная женщина с улыбкой потрепала Пенелопу по щеке.
- Пенни всегда не прочь погулять, правда, дорогая?
Дребезжащий смех барышни снова нарушил вечернюю тишину, и Гарри, чьи нервы уже разболтались до предела, вдруг с тревогой подумал, как отнесутся будущие московские друзья к блеянью его супруги.
- А куда вы хотите повести Пенни, мистер Комптон?
- Сейчас все только и говорят о фильме "Аламо". Он идет целых три часа, но, по отзывам, это потрясающе...
В первую очередь он хотел как можно дольше побыть с Пенелопой вне дома, чтобы не мешать армянину.
- Но это, кажется, фильм о войне? Я слышала, он ужасающе натуралистичен... А я терпеть не могу кровь, - заметила миссис Лайтфизер.
Нет, это уже было больше, гораздо больше, чем мог вынести Комптон. Эта несчастная не выносит вида крови! А ведь скоро она увидит свою собственную! Однако Гарри все же полагался на ловкость Тер-Багдасарьяна и надеялся, что милая старая дама умрет, не успев толком понять, что с ней произошло. Он встал.
- Не то чтобы я пытался вам указывать, Пенелопа... но, если мы не хотим пропустить начало, по-моему, лучше поторопиться. Нам ведь еще надо добираться до Черринг Кросс...
21 час 00 минут
Инспектор Картрайт очень устал. Когда Комптон и мисс Лайтфизер вышли из дома, он охотно поручил заботу о них сменившему его на дежурстве коллеге, а сам, немного отдохнув, толком не зная почему, отошел в другой конец улицы выкурить сигарету. Около десяти часов он уже собирался позвонить жене и предупредить, что возвращается домой, как вдруг заметил приближающегося Тер-Багдасарьяна. Картрайту сразу расхотелось спать. Что привело армянина в этот квартал? Инспектор не верил в случайные совпадения и, когда Багдасарьян исчез в подъезде дома, где жили мать и дочь Лайтфизер, бросился звонить по телефону, но уже вовсе не жене.
Желая остаться незамеченным, Багдасарьян подождал, пока консьержка выйдет в соседний дом, и только тогда проскользнул в подъезд. По лестнице он взбежал с довольно неожиданной для такого грузного мужчины прытью. При этом он умел передвигаться совершенно бесшумно. Добравшись до двери миссис Лайтфизер, армянин хотел было позвонить, но одумался и тихонько постучал. Прежде чем в коридоре послышались шаги, ему пришлось повторить маневр несколько раз.
- Что там такое? - спросил скорее удивленный, нежели испуганный голос старой дамы.
- Полиция, миссис Лайтфизер... Это инспектор, который уже приходил спрашивать о вашей дочери...
- А, ладно...
Старушка сняла множество цепочек и пригласила войти того, кто собирался стать ее убийцей.
- Господин инспектор! В такой час? Надеюсь, вы не принесли мне дурные новости?
- Кто может знать, что он несет с собой, миссис Лайтфизер?
Отвечая, Багдасарьян закрыл за собой дверь.
- Мисс Лайтфизер нет дома?
- Нет, она ушла с другом в кино.
- Отлично... Нам совершенно незачем торопиться... Не знаю, как вы, мэм, а я терпеть не могу, когда меня подталкивают.
- Согласна с вами, инспектор. Когда вы постучали, я как раз собиралась пить чай... Хотите составить мне компанию?
- Почему бы и нет?
Они перешли в гостиную, и старая дама предложила гостю сесть в кресло напротив нее.
- Рецепт заварки я получила от бабушки, - объяснила она, наливая чай. Надеюсь, вам понравится.
- Во всяком случае, пахнет очень хорошо.
- Во всяком случае, пахнет очень хорошо.
Оба пили чай с видимым удовольствием. Наконец армянин, удовлетворенно вздохнув, опустил чашку.
- Восхитительно, миссис Лайтфизер... Как жаль...
- Простите?
- Жаль, что мне предстоит выполнить столь неприятную миссию. Но в вашем возрасте, миссис Лайтфизер, вам наверняка известно, что, если дело решенное, ничего не изменишь...
- Боюсь, я не очень хорошо вас понимаю...
- Вы боитесь смерти, миссис Лайтфизер?
- Смерти? Не думаю... Но могу я узнать, с какой целью вы задали мне подобный вопрос?
- Потому что я пришел сюда убить вас, миссис Лайтфизер.
- А?
- Я очень надеюсь, что вы не станете портить дело криками или любыми другими попытками такого рода... Если вы согласитесь вести себя разумно, я покажу вам, что более опытного в этом деле человека трудно найти. Не стану утверждать, будто смерть от моей руки - удовольствие, но, в конце концов, при разумном подходе вы практически ничего не почувствуете.
Старая дама как будто бы не особенно испугалась. Она допила чай, поставила чашку на блюдце и аккуратно вытерла губы.
- Хотите кусочек кекса, господин инспектор?
При всем своем хладнокровии Багдасарьян слегка растерялся.
- Но, миссис Лайтфизер, разве вы не поняли, что я...
- Да-да! Вы пришли меня убить, правильно? Отлично. Я думаю, вы приняли все возможные меры, и мои попытки спастись ровно ни к чему бы не привели? Согласитесь, однако, что это вовсе не повод лишать меня последнего наслаждения в этой жизни - например, съесть вот этот кусочек кекса...
Армянин поклонился.
- Позвольте заверить вас, миссис Лайтфизер, что вы были бы достойны родиться в Советском Союзе и что я глубоко сожалею о печальном долге, который мне предстоит выполнить.
- Я совершенно не понимаю, при чем тут Советский Союз, но, вероятно, задавать вопросы - слишком поздно. Тем не менее мне хотелось бы узнать от вас, какую ошибку я совершила и кому причинила вред. Короче говоря, чем я заслужила такое наказание?
- Это не наказание, миссис Лайтфизер, и мне было бы в самом деле досадно, если бы вы рассматривали свое исчезновение именно так. Вы падете, как солдат... потому что случаю было угодно сделать так, чтобы вы появились на свет здесь, а не там... Скажем, вы умираете по причинам международного характера, миссис Лайтфизер.
- Удивительно... Мой отец был йоркширским пастором, мать учительницей... Муж торговал шерстью в Манчестере... Вот уж никогда бы не подумала, что такие незаметные люди с их более чем обыденным существованием способны бросить тень на кого-то или что-то в международном масштабе! Я не смею сказать, что довольна ожидающей меня судьбой, но, прошу прощения, она мне немного льстит... Жаль, что никто, кроме нас с вами, об этом не догадывается...
- Позвольте признаться, миссис Лайтфизер, что вы нравитесь мне все больше и больше...
- Я очень тронута, мистер...
- Тер-Багдасарьян.
- Мистер Багдасарьян, а моя дочь? Вы и ее тоже...
- Нет-нет! Напротив! Я обещаю, что вашу дочь ждет очень счастливая судьба. Даю вам слово!
- Благодарю. Для матери это самое главное, не так ли?
- Для капиталистической матери - конечно... Вы согласны предупредить меня, когда подготовитесь?
- А вы спешите?
- Не то чтобы очень, но все же... слишком задерживаться было бы не совсем естественно, правда?
- Разумеется. Но все же давайте допьем чай, хорошо?
- С удовольствием.
Миссис Лайтфизер вылила в чашку гостя почти всю заварку. Получилось слишком крепко.
- О, прошу прощения... Мне следовало бы подлить горячей воды. Но если положить побольше сахара...
- Я обожаю очень сладкий чай.
Багдасарьян положил четыре куска сахару, но тем не менее чай показался ему горьковатым. Полагая, что жертва никуда не денется, он попросил:
- Когда вам угодно, чтобы я приступил к делу, миссис Лайтфизер?
- Я прошу отсрочки всего на двадцать минут - надо же приготовиться к столь неожиданному уходу из этого мира! Вы позволите?
- Договорились, но не больше двадцати минут, хорошо?
- Я думаю, что вполне хватит...
Полночь
Все три часа, что перед его глазами развивалась эпопея Аламо, Гарри переживал настоящую агонию. Он смотрел, как Джон Вэйн и его друзья падают под ударами мексиканцев, но видел лишь миссис Лайтфизер. Каждая шпага, вонзающаяся в тело, каждое копье, пробивающее грудь, наводило на мысль о ноже Тер-Багдасарьяна, который творил в это время свое кровавое дело. Каждое пятно крови, каждая рана внушали ему мысль об иной крови, об иной ране. Виски у него вспотели, и Пенелопу, которую молодой человек держал за руку, сначала удивил, а потом и встревожил его лихорадочный жар. В конце фильма женщина с детьми - единственные, кто остался в живых после резни, - уходят куда-то вдаль, и Комптон усмотрел в этом намек на то, что произойдет с его любимой, когда она обнаружит труп матери. Гарри невольно всхлипнул, но соседи отнесли это на счет фильма. Его сочли человеком на редкость чувствительным, а Пенелопа нежно сжала пальцы, чтобы успокоить. Но это проявление любви еще больше огорчило Комптона, усугубив угрызения совести. Выходя из кино, он куда больше напоминал фонтан, нежели соблазнителя. В метро по дороге в Кентиш Таун, а потом в автобусе Пенни не удалось вытянуть из своего спутника ни единого слова. Она терялась в догадках, что происходит с Гарри, и в конце концов сочла, что молодой человек ни с того ни с сего вдруг на нее рассердился.
Среда, утро
О часов 45 минут
У подъезда дома на Саус Гроув любопытные не толпились - значит, преступление еще не обнаружилось.
Гарри взмолился, чтобы какой-нибудь природный или рукотворный катаклизм - землетрясение или взрыв атомной бомбы - избавил его от необходимости пережить ближайшие часы. Поднимаясь по лестнице следом за Пенелопой, он думал, что каждый шаг приближает их к окровавленному трупу. Как отреагирует на это девушка? Упадет в обморок? Или взбудоражит громкими криками сначала весь дом, а потом и квартал? Помимо того Комптона очень тревожил допрос, который не преминут учинить инспекторы уголовного отдела Ярда, когда он сообщит об убийстве. Только бы сохранить хладнокровие и выглядеть лишь огорченным, не давая им оснований заподозрить его в преступлении или по меньшей мере соучастии.
Пенелопа сунула ключ в замок и тихо открыла дверь. К огромному удивлению девушки, Гарри оттолкнул ее и вошел первым. Он не хотел, чтобы Пенни без всякой подготовки увидела такое зрелище, как труп ее зарезанной матери... Она недоуменно посмотрела на молодого человека и уже хотела задать вопрос, но Комптон решительно поднес палец к губам, требуя тишины. Оробевшая Пенелопа замерла. Гарри прислушался и вдруг почувствовал, что волосы у него на затылке встают дыбом.
- Ну, дети мои, приятно провели вечер? - спросил хорошо знакомый голос.
Не в силах произнести ни звука, Гарри повернулся и узрел улыбающуюся миссис Лайтфизер. Неужели Багдасарьян не приходил? С души молодого человека свалился огромный камень, и все его существо охватила радость. Комптон подошел к старой даме и, с необычным пылом сообщив, как он счастлив снова ее увидеть, сжал ее руки, короче говоря, так бурно выражал свой восторг, что Пенелопа начала всерьез опасаться нового припадка самобичевания.
- Мама, пожалуйста, приготовь поскорее чашечку чаю, а то как бы у него опять не началось... Предупреждаю: если он сейчас рухнет на колени и начнет просить у тебя прощения, я завою!
Гарри поклялся, что ничего подобного ей не грозит и что в ожидании чая он положит свои вещи на кровать, в которой провел прошлую ночь. В самом жизнерадостном расположении духа Комптон вошел в комнату для гостей, включил свет и бросил пальто на покрывало, а заодно и на лежавшего в постели Багдасарьяна. Увидев последнего, молодой человек остолбенел, раздумывая, уж не начались ли у него галлюцинации. Потом он тихонько коснулся лица армянина, но тот даже не вздрогнул. Гарри решил, что он мертв, но мерное подрагивание покрывала свидетельствовало, что убийца просто-напросто спит глубоким сном. Может, и сам Комптон видит все это во сне? Может, и бешенство Багдасарьяна, и обещание убить миссис Лайтфизер - лишь кошмарные видения? Нет! Армянин ясно сказал, что прикончит мать Пенелопы, пока последняя вместе с Гарри будет сидеть в кино. Так в чем дело? Как объяснить, что старая дама еще жива и - что уж совсем невероятно! - Багдасарьян мирно спит в комнате для гостей?
Миссис Лайтфизер седьмой или восьмой раз за сегодняшний день разливала чай, когда в гостиной появился позеленевший от волнения и вконец сбитый с толку Гарри.
- Та-та-там... му-мужчина, - пробормотал он, указывая на дверь комнаты, из которой только что вышел. - И он спи-пи-пит!
Эта новость, при всей ее неожиданности, ничуть не взволновала Пенелопу, а ее мать с обычной невозмутимостью заметила:
- Да, знаю, это я его там уложила... Пейте чай, пока он не остыл, Гарри.