Рис. 1.58. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха «Святой Георгий». Цифра 5 написана в зеркально отраженном виде. Взято из [1258], с. 9
Точно такую же ЗЕРКАЛЬНО ОТРАЖЕННУЮ ФОРМУ имеет цифра 5 на гравюре Луки Кранаха, якобы 1509 года, изображающей святого Иеронима, рис. 1.59. На этой гравюре дощечка с датой нарисована «вверх ногами». Для удобства чтения даты мы перевернули ее в нормальное положение. Скорее всего, здесь записан 1609 год.
Рис. 1.59. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха, изображающей святого Иеронима. Цифра 5 написана в зеркально отраженном виде. Взято из [1310], с. 14
ЗЕРКАЛЬНО ОТРАЖЕННУЮ ФОРМУ имеет цифра 5 и на гравюре Кранаха «Johannes der Täufer im Wald preligend», якобы 1516 года. Фрагмент гравюры с датой мы приводим на рис. 1.60. Скорее всего, тут записан 1616 год.
Рис. 1.60. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха «Johannes der Täufer im Wald preligend», якобы 1516 года. Цифра 5 написана в зеркально отраженном виде. Взято из [1258], с. 35
Однако на некоторых других картинах ТОГО ЖЕ ЛУКИ КРАНАХА цифра 5 написана по-другому. А именно, как пятерка пишется сегодня. Например, на его гравюре «Турнир со шпалерой», якобы 1509 года. Мы приводим фрагмент с датой на рис. 1.61. Скорее всего, гравюра датируется 1609 годом.
Рис. 1.61. Фрагмент с датой на гравюре Луки Кранаха «Турнир со шпалерой», якобы 1509 года. Здесь цифра 5 написана уже так, как ее пишут сегодня. Взято из [1310], с. 8–9
Аналогично, то есть в современном виде, записана цифра 5 на картине Луки Кранаха, изображающей Ганса Лютера, якобы 1527 год. Мы приводим фрагмент с датой на рис. 1.62. Вероятно, эта картина была написана в 1627 году. То есть столетием позже, чем считается сегодня.
Рис. 1.62. Фрагмент с датой на картине Луки Кранаха, изображающей Ганса Лютера, якобы 1527 года. Цифра 5 написана уже в современном виде. Взято из [1258], с. 41
На рис. 1.63 мы приводим фрагмент с датой на картине Луки Кранаха «Женский портрет», якобы 1526 года. Цифра 5 написана уже в современном виде. Как мы понимаем, на самом деле тут, скорее всего, записана дата 1626 год.
Рис. 1.63. Фрагмент с датой на картине Луки Кранаха «Женский портрет», якобы 1526 года. Хранится в Государственном Эрмитаже, Петербург. Здесь цифра 5 написана уже в современном виде. Взято из [1310]
Замечание. Сегодня, когда мы смотрим на старые гравюры XVI–XVII веков — рисунки, географические карты и т. д., мы обычно уверены, что те оттиски, которые мы видим, действительно изготовлены гравером в XVI или XVII веке. Однако это может быть и не так. Дело в том, что автор гравюры обычно вырезал изображение на медной доске. Правда, первые гравюры делались на дереве. Но это продолжалось недолго. С медной доски делали оттиски. Для этого в прорези на доске втиралась черная краска, причем излишки краски убирались, чтобы краска осталась лишь в углублениях, прорезях рисунка. Потом на доску накладывали мокрую бумагу, поверх которой клали войлок. Под большим давлением оттиск «прокатывался». В результате бумага с силой вдавливалась через войлок во все углубления медной доски, и забирала из них краску. Получался оттиск. Эти оттиски могли делать намного позже. Медные доски не уничтожались, а переходили из рук в руки, продавались и т. д.
Таким образом, гравюры-оттиски со старых досок могли делать и в XVIII, и в XIX веках. Однако при этом не составляло никакого труда внести изменения в изображение. Например, переделать дату на рисунке. Или название на карте. Для этого нужно было лишь отшлифовать требуемое место, слегка углубив его. Затем выгравировать тут новую надпись. При прокатке листа бумаги тяжелым валом через войлок, мокрый лист по-прежнему хорошо прилегал к медной доске, даже в небольших ее углублениях, появившихся после редактирования. В результате получался «старый знаменитый оттиск», но с новыми деталями.
То, что так действительно происходило, — хорошо известно. Например, в случае географических карт. Примеры такого редактирования мы лично видели на выставке старых географических карт в Москве, в октябре 1998 года, в выставочной галерее «Юнион» на Смоленской площади. Об этом факте нам сообщили организаторы выставки, специалисты по древним картам. В частности, нам показали два оттиска старой карты с одной и той же медной доски. Причем один был сделан до редактирования, а второй, с рядом новых деталей, — после редактирования. В данном случае это сделали не с целью подделки, а из чисто практических соображений — требовалось внести новые географические сведения на старую карту. Но, как мы понимаем, абсолютно то же самое можно проделать и с целью, скажем, фальсификации даты на карте, или какого-то названия на ней. Переделать всю медную доску — большая работа. А вот внести несколько мелких, но принципиальных, изменений совсем несложно.
6. Как писали на Руси до XVII века Трудно читаемая надпись на звенигородском колоколе, объявленная сегодня «тайнописью»
Читатель, воспитанный на скалигеровской истории, наверняка думает, что русская письменность до XVII века была обычной, хорошо знакомой нам кириллической письменностью. Может быть, с несколько иным начертанием букв, но не представляющей особых трудностей для специалистов. Нам показывают книги якобы XI–XII веков, русские летописи якобы XV века, которые без особого труда можно прочесть. За исключением, может быть, отдельных редких темных мест. Нас уверяют, что русская письменность мало изменилась за XI–XVIII века.
Однако это не так. Как мы сейчас увидим, до эпохи Романовых по-русски писали во многих случаях СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНЫМИ сегодня буквами. Причем этих русских азбук было НЕСКОЛЬКО. Некоторые из них использовались в отдельных случаях и в XVII веке. Сегодня они требуют расшифровки, которая не всегда удается. Более того, даже когда использовалась привычная сегодня кириллица в русских надписях до XVII века, прочитать их часто очень трудно. Поскольку обычные кириллические буквы использовались совсем в другом значении. Выше мы уже приводили пример русской надписи начала XVII века, расшифрованной Н. Константиновым [425]. См. илл. 3.22 в книге «Новая хронология Руси», гл. 3. Сейчас мы приведем еще один яркий пример такого рода.
Как мы расскажем ниже, В ЭПОХУ ПЕРВЫХ РОМАНОВЫХ БОЛЬШИНСТВО СТАРЫХ РУССКИХ КОЛОКОЛОВ БЫЛО ПЕРЕЛИТО. А на некоторых из них надписи испортили, сбили или заменили на новые. Сейчас уже трудно сказать, что именно и как именно было написано на старых русских колоколах. Однако некоторые из таких «опасных» для романовской истории русских колоколов, или их копии, все-таки уцелели до XX века. Нам известен один такой колокол XVII века, на котором, по-видимому, скопирована более старая надпись. Или же по каким-то причинам использованы старые русские азбуки. Это — знаменитый Звенигородский колокол, называвшийся Большим Благовестным колоколом Саввино-Сторожевского монастыря [422], с. 176–177. Его уничтожили только в середине XX века. Мы приводим его старую фотографию на рис. 1.64, рис. 1.65 и рис. 1.66. Считается, что колокол «отлит в 1668 году „государевым пушечным и колокольным мастером Александром Григорьевым“. Колокол весил 2125 пудов 30 гривенок (ок. 35 тонн). Изображен на гербе Звенигорода. Погиб в октябре 1941 года» [422], с. 176. Его обломок показан на рис. 1.67. Сегодня он хранится в Звенигородском музее, в Саввино-Сторожевском монастыре.
Рис. 1.64. Старая фотография Большого Благовестного колокола Саввино-Сторожевского монастыря в подмосковном городе Звенигороде. Звенигородский колокол был уничтожен в 1941 году. Эта старинная открытка хранится сегодня в Звенигородском музее. Других изображений колокола нам неизвестно. Взято из [422], с. 176
Рис. 1.65. Фрагмент. Верхняя половина Звенигородского колокола. Взято из [422], с. 176
Рис. 1.66. Фрагмент. Нижняя половина Звенигородского колокола. Взято из [422], с. 176
Рис. 1.67. Уцелевший обломок Звенигородского колокола. Из собрания Звенигородского музея. Взято из [422], с. 177
Прорисовка надписи на Звенигородском колоколе приведена на рис. 1.68. Она заимствована нами из книги [808], опубликованной в 1929 году.
Рис. 1.68. Надпись на Звенигородском колоколе. Выполнена в XVI–XVII веках. Взято из [808]
Вторая половина надписи выполнена непривычными сегодня буквами. Причем, здесь использовано сразу несколько азбук. Разделителями между ними служат какие-то гербы. Двуглавые орлы и т. д. По-видимому, они каким-то образом соотносятся с использованными тут видами русской письменности. Первые несколько строк этой части надписи расшифрованы. Последние строки не имеют надежного перевода до сих пор. Несмотря на то, что в последних двух строчках используются в основном привычные нам кириллические буквы. Вот «перевод», а точнее переложение на привычные нам современные буквы, первых нескольких строк этой русской надписи, заимствованный нами из книги [808].
Вторая половина надписи выполнена непривычными сегодня буквами. Причем, здесь использовано сразу несколько азбук. Разделителями между ними служат какие-то гербы. Двуглавые орлы и т. д. По-видимому, они каким-то образом соотносятся с использованными тут видами русской письменности. Первые несколько строк этой части надписи расшифрованы. Последние строки не имеют надежного перевода до сих пор. Несмотря на то, что в последних двух строчках используются в основном привычные нам кириллические буквы. Вот «перевод», а точнее переложение на привычные нам современные буквы, первых нескольких строк этой русской надписи, заимствованный нами из книги [808].
«Изволениемъ всеблагаго и всещедраго Бога нашегъ и заступлением милостивыя заступницы пресвятыя владычицы нашея Богородицы и за молитъвъ отъца нашего и милосътиваго заступника преподобнаго Савы Чудотворъца и по обе(здесь вместо „е“ стоит „ять“)щанию и повеле(здесь вместо „е“ стоит „ять“)нию раба Христова царя Алекс(здесь вместо „кс“ стоит „кси“)е(здесь вместо „е“ стоит „ять“)а от(славянское „от“) любьви своея душевныя и от(славянское „от“) сердечнаго желания слить сеи колокол в дом пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго ея рожества».
Надо сказать, что этот перевод, предложенный М.Н. Сперанским в [808], на самом деле содержит сильные искажения исходного текста. Многие слова действительно переведены правильно. Но другие подменены таким образом, чтобы получился гладкий текст. Не вызывающий вопросов. На месте этих слов в подлинном, древнем тексте, стоят ДРУГИЕ СЛОВА. В некоторых случаях — имена. Причем, иногда — имена богов, звучащие сегодня СОВЕРШЕННО НЕПРИВЫЧНО. М.Н. Сперанский предпочел заменить их на более привычные. Подробности см. ниже. Такова, по-видимому, принятая у историков практика «переводов» древних текстов. Мы сталкиваемся с этим уже не в первый раз. Позиция историков, по-видимому, такова: переводить надо не все то, что написано в древнем тексте. И не совсем так, как написано. То есть, вовсе не следует переводить старый текст СЛОВО В СЛОВО. Например, не нужно сообщать читателю «опасные вещи». Перевод должен выглядеть гладко, стандартно и лишних вопросов не вызывать. Тогда в исторической науке все будет в порядке.
Другие историки «переводят» надпись на Звенигородском колоколе по-другому. Вот, например, «перевод» Александра Успенского, сделанный в 1904 году. Он писал: «Самый большой колокол… пожалован царем Алексием Михайловичем и покрыт двумя надписями, из них нижняя (три строки) состоит изъ 425 криптографических знака, означающих: „Изволением преблагаго и прещедраго Бога нашего и заступлением милостивыя заступницы Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и за молитв отца нашего и милостиваго заступника преподобнаго Саввы чудотворца и по обещанию и по повелению раба Христова царя Алексея и отъ любви своея душевныя и отъ сердечнаго желания слитъ сей колокол въ дом Пресвятыя Богородицы честнаго и славнаго Ея рождества и великаго и преподобнаго отца нашего Саввы чудотворца, что в Звенигороде, нарицаемый Сторожевский“.
Верхняя же надпись (изъ 6-ти строкъ) сделана по-славянски, она указывает дату устроения колокола (… „слитъ сей колоколъ… в лето отъ сотворения света 7176, а отъ воплощения единороднаго Божьяего Слова 1667 месяца сентября въ 25 день… Лиль мастеръ Александръ Григорьевъ“) и перечисляет членов царского семейства и православных патриархов (Паисий александрийский, Макарий антиохийский и Иоасаф Московский и всея России), живших в то время» [943], с. 80.
А вот «перевод», предлагаемый современным историком В.А. Кондрашиной. Она пишет: «Замечательно, что на первом и ВТОРОМ Благовестных колоколах было помещено ТАЙНОЕ ПИСЬМО, составленное царем, о содержании которого сам же он и поведал: „А у подписей на конце написано: Раб Христов и Пречистыя Богородицы всех святых аз, многогрешный царь Алексей, челом бью сим колоколом и царица с сестрами. А подписал аз, царь и государь всея Русии и самодержец, своею рукою премудрым письмом слогу и вымыслу 12 азбуками майя 7161 (1652) году“. Имело ли это сакральный смысл или было забавой умудренного науками человека, мы не знаем» [294], с. 117.
Поясним. Историки считают, будто было ДВА Звенигородских Благовестных колокола. Первый был отлит якобы в 1652 году и его судьба НЕИЗВЕСТНА [294], с. 116. ВТОРОЙ колокол отлили в 1668 году. Именно он сохранялся в Звенигороде вплоть до 1941 года, когда его уничтожили. Именно он приведен на фотографии, показанной на рис. 1.64. Но в таком случае возникает законный вопрос. Где же в надписи на Звенигородском колоколе приводимое В.А. Кондрашиной «тайное письмо» царя Алексея? Почему-то в «переводе» Александра Успенского мы ничего подобного НЕ ВИДИМ. Ни о чем таком он не упоминает.
Вокруг надписи на Звенигородском колоколе накопилось много путаницы. Вот что сообщает В.А. Кондрашина: «Нам не известна судьба… первого в царствование Алексея Михайловича Благовестного колокола. Второй, 35-тонный, ДАЛЕКО ЗА ПРЕДЕЛЫ РОССИИ РАЗНЕСШИЙ СЛАВУ о Саввино-Сторожевском монастыре, появился значительно позднее, в 1668 г. ОДНАКО МЫ ЗНАЕМ, ЧТО БЫЛО НАПИСАНО на первом Благовестнике. Надпись составлял сам царь Алексей Михайлович, И ОНА СОХРАНИЛАСЬ В ЕГО КАНЦЕЛЯРИИ, среди бумаг приказа Тайных дел: „Изволением всеблагого и всещедраго Бога нашего и заступлением милостивые заступницы пресвятой владычицы нашея Богородицы молитвами и за молитв отца нашего и милостивого заступника преподобного Саввы чудотворца, и по обещанию и повелению раба Христова царя Алексея слит сей колокол в дом пречистыя Богородицы, честного и славнаго ея Рождества и великаго и преподобнаго отца нашего Саввы чудотворца, что в Звенигороде нарицаемый Сторожевский, при властях при честном архимандрите Ермогене да при честном келаре старце Вельямине Горскине…“. Далее перечислялась вся братия, состоявшая из уставщика, семи соборных старцев, чашника, 23 священников, 18 диаконов, 10 рядовых монахов. ЧТОБЫ НЕ ВОЗНИКАЛО СОМНЕНИЯ в причастности царя к составлению надписи, ОН писал: „А сию подпись писал сам государь своею рукою и с той подписи слово в слово подпись вылита“» [294], с. 116.
Скорее всего, картина такова. Историки предлагают нам в качестве «перевода» надписи на Звенигородском колоколе некий текст, обнаруженный в архивах царской канцелярии. Причем неясно — к какому времени относится «перевод тайнописи». Может быть, этот канцелярский перевод изготовили в то время, когда старые русские алфавиты XVI–XVII веков были уже основательно подзабыты. Надпись на колоколе уже не могли читать так свободно, как раньше. В результате получился весьма приблизительный ее пересказ. Вероятно, таких попыток прочтения надписи было несколько. «Переводы» получились различными. Некоторые из них дошли до нашего времени и были восприняты как «надписи с разных колоколов». В результате могла возникнуть легенда, будто было два Звенигородских колокола. На которых будто бы были приблизительно похожие надписи. В одной перечислялись члены царского семейства и патриархи. А в другой — братия монастыря, старцы и монахи.
Складывается ощущение, что современные историки предпочитают не вчитываться в оригинал надписи на Звенигородском колоколе, а вместо этого цитируют различные и весьма приблизительные ее «переводы», сделанные в XVIII–XIX веках.
Поэтому мы заново тщательно проанализировали текст на Звенигородском колоколе. Прочитать удалось не все. Оказалось, что часть надписи, приведенная Н.М. Сперанским, содержит несколько собственных имен или каких-то непонятных сегодня слов, которые М.Н. Сперанский и заменил на другие «стандартные» слова. Некоторые из непонятных слов и собственных имен содержат не повторяющиеся в другой части текста буквы, которые поэтому не удается прочесть. В результате у нас получился следующий перевод. В нем мы заменяем непонятные буквы знаком вопроса. А несколько разделителей, стоящих в надписи и отделяющих друг от друга части текста, написанные разными азбуками, мы условно обозначаем в нашем переводе словом «герб». Поскольку многие из этих разделителей явно напоминают гербы. Например, двуглавый орел с короной в четвертой строке сверху и в конце текста, рис. 1.68. Несколько букв, слитых в одну, мы разбиваем на составляющие буквы и ставим их в фигурных скобках. Титлу мы обозначаем знаком «~». Разбиение надписи на строки, данное Н.М. Сперанским, мы сохранили. Следует помнить, что буква «Ъ» раньше часто читалась как «О».
«ГЕРБ» Изволениемъ всеблагагъ и въсещедрагъ [ба] гогръ нашегъ
«ГЕРБ» заступлениемъ?и?о?уицы заступлницы л?етцзуызц?с ды?ицы нс?ез? богородицы «ГЕРБ» и за молитъвъ отъца нашег
о «ГЕРБ» «ГЕРБ» и милосътиваго заступника преподобнаго псав??дотворъца
«ГЕРБ» ы по?????нию и по повел(ять)ния раба христова яря Оле(кси)(ять)я [от]?л
юбьви своея душевныя и [от] серъдечьнаго желания «ГЕРБ» «ГЕРБ»