В горах ближе к небу - Наталья Солнцева 9 стр.

У Марата сложилось впечатление, что Вересов чего-то не договаривает. Но у такого лучше не допытываться. Захочет — сам скажет.

— Можно мне воспользоваться вашей связью? — обратился господин «Багров» к начальнику базы. — В кишлаке человек пропал. Женщина. Хочу сообщить председателю комиссии.

— Таджичка?

— Нет. Из съемочной группы. Как вы думаете, люди Вересова помогут искать?

— Конечно! Здесь без специального снаряжения не обойтись. Если она в пропасть сорвалась или…

— Мы пока не знаем, — перебил его Марат. — Позвольте, я свяжусь с Батыркуловым. Времени мало.

— Что ж вы раньше молчали? — удивился начальник базы. — Тут каждая минута дорога.

— Поздно уже. В темноте какие поиски?

— И то верно.

Он отвел Марата в палатку с радиостанцией и велел оказать гостю всевозможное содействие. «Багров» сообщил Батыркулову о том, что задержится в связи с поисками Ларисы Мельниковой, и получил добро.

— Ну вот, теперь можно и поспать, — вздохнул он. — Устал я. Утро вечера мудренее.

Несмотря на усталость, сон никак не шел. Внутреннее чутье подсказывало Марату, что Лариса мертва. Поэтому он не торопился с поисками. Как он ни гнал от себя страшную мысль, она возвращалась с завидным упорством.

…и царствовали в империи инков тринадцать Сынов Солнца. И возвели они Куско, Тиауанако, Мани-Пикчу и огромные крепости Олиантатамбо и Саксауаман. И строили они дороги через горы и прокладывали они нескончаемые подземные туннели и лабиринты, в которых…

Марат очнулся. Что это? Опять «видения»? Или он все-таки заснул? Обилие впечатлений породило странные образы.

«Я спал или не спал? — спросил он себя. — О, черт! Не хватало еще мне подхватить горную болезнь!»

Он закрыл глаза и снова попытался заснуть. Напрасно… Образы, один причудливее другого, упорно лезли в голову, не позволяя расслабиться.

— Ну что ты будешь делать? — рассердился Марат. — Пойти свежим воздухом подышать, что ли?

Он натянул на себя куртку и вышел из палатки. Луна лежала на изгибе горного хребта, как яркая голубая жемчужина на ладони Памира. Ночь окутывала это немое великолепие черной прозрачностью.

— Вуаль ночи покрыла лик прекрасный гор…

Марат обернулся. Илья Вересов подошел неслышно, как кошка, встал рядом.

— А вы поэт!

— Люблю горы, — признался альпинист. — Особенно Памир. Здесь ощущаешь себя богом, влюбленным в земное.

Они помолчали.

— Не спится? — спросил Марат.

— Тревожно что-то… Беспокоюсь, сам не знаю почему.

Илья подошел ближе, с усмешкой произнес:

— А вы не простой человек. Я сразу понял. Вы не член комиссии…

— Показать документ?

— Не надо, — отмахнулся Вересов. — При чем здесь документы? Мы с вами взрослые люди.

— О чем вы умолчали, Илья? — прямо спросил Марат.

Он понял, что с Вересовым лучше не лукавить.

— Вот, смотрите. — Илья разжал ладонь, и на ней тускло блеснул самородок. — Золото. Его Марков нашел. Во всяком случае он так сказал. У нас был странный поход… Все не заладилось, как нарочно. Невезуха, одним словом. Тут еще это. Что с ним делать, ума не приложу…

Глава 8

Сетлей, в котором Вальганиус ехал на свою последнюю встречу с верховным правителем Драгии, покинул пределы Жада и с огромной скоростью мчался по загородной трассе. Магистр не обращал внимания на светящиеся полосы за окнами сетлея. Он думал.

Ему надоело скитаться по захудалым планеткам, на которых никчемные создания судорожно пытались выкарабкаться из нищеты и бесконечной изнурительной вражды. О, как Вальганиус презирал их и рожденные ими в муках примитивные цивилизации! Но что было делать? Представители высокоразвитых сообществ отвергали его услуги. Они были захвачены собственными играми и не интересовались величайшими открытиями Магистра. Его незаурядные способности не были ими востребованы.

Вальганиус слыл непревзойденным мастером интриг, всевозможных хитростей и уловок. Он обожал надувать простаков и делал это виртуозно, с истинным наслаждением. Так им и надо! Впредь будут умнее. Для чего же существует глупость, если не для забавы тех, кто умеет соображать?

Магистра побаивались. Те, кто отважился воспользоваться его многочисленными талантами, потом старались избавиться от неугодного. А ну как он и их обманет? Только на Драгии Вальганиус обрел то, о чем мечтал, — признание, поклонение и неограниченную власть. Здесь он мог делать все, что ему заблагорассудится. Он только-только вошел во вкус…

— Проклятие! — прошипел Магистр. — Проклятие!

Он мог дать себе волю. Ведь никто его не видел. Маску можно снять и хоть пару мгновений побыть самим собой.

Вальганиус приготовил для правителя Драгии доклад, который теперь не имел никакого смысла. Он делал последние па в своей замысловатой пляске.

Магистр ощущал легкую досаду. Почему он не властен над великими законами Вселенной? Она, словно капризная женщина, делает все по-своему. Ее деяния лишены смысла. Она безжалостно ломает планы в самый неподходящий момент, а он, Властелин Духа, вынужден тайно спасаться бегством, как преступник. Магистр тяжело вздохнул.

Сколько усилий потрачено впустую!

Уникальная технология искусственного воспроизводства живых организмов, которая когда-то стоила ему всего, что он имел, способна сделать его влиятельным и богатым в любой части звездного мира. В этом Магистр не сомневался. Всегда найдутся желающие иметь множество послушных, безвольных рабов.

Вальганиус вспомнил уффов — своих первенцев, которых он любил, как собственных детей. Ему пришлось приложить много сил, чтобы создать их. Уффы были его победой, его величайшим, непревзойденным триумфом. Они открыли ему дорогу к иной жизни — полной власти, могущества и славы. Да, славы! О, как он упивался ею в своем воображении, которое наконец-то становилось реальностью!

И что же теперь? Его великая цель, дело всей его жизни — в опасности. Все рушится, идет прахом. Он в один миг может лишиться всего, к чему шел, кажется, целую вечность!

Этого Вальганиус не мог вынести.

Благодаря своим талантам он обрел неограниченную власть над «жизнью» и «смертью» и сумеет сохранить ее. Главное — вовремя покинуть тонущий корабль.

Резиденция Верховного правителя Драгии находилась далеко за городом. Здание было построено из гладкого и теплого на ощупь белого мрамора. Освещенное с четырех сторон, оно переливалось мягкими оттенками розового цвета и напоминало перламутровую раковину. Внутренние помещения резиденции украшали многочисленные мозаики, скульптуры, резная мебель, ажурные занавесы.

Ожидая Вальганиуса, Канто немного нервничал. Он постоянно следовал советам Магистра и ни разу не пожалел об этом. Вальганиуса ему послала сама судьба. Если бы не он… Канто вздрогнул от пробежавшего по телу холода. Его подданные дошли до того, что пытались лишить жизни своего правителя! И это пассивные, инертные драгийцы! Такого история планеты еще не знала. Проклятый климат! Все дело в ужасном дожде, который лил и лил. Ему не было конца…

Никто не знал, что предпринять, как спастись. Просто счастье, что на Драгии обнаружились месторождения золота. Сами Боги наградили его планету этим бесценным даром! Канто не понимал, за какие заслуги. Сначала он много думал об этом, а потом перестал. Все равно ничего путного не приходило в голову. Золото спасло Драгию от неминуемой гибели. И это — главное.

Сильная и могущественная цивилизация Хелион, испытывая острую нужду в золоте именно такого качества, как на Драгии, нашла их несчастную планету и помогла выстоять в самые тяжелые времена. Надо же, из каких космических глубин явились хелионцы! Канто и не подозревал, что существуют другие галактики, в которых развиты такие знания и такая техника. Достижения хелионцев поражали воображение.

Они построили на поверхности Драгии великолепную взлетно-посадочную площадку, которая возвышалась над болотной жижей, снабдили Канто несколькими летательными аппаратами и научили ими пользоваться. Они превратили тесные, примитивные подземелья, где ютились драгийцы, в просторные многоуровневые лабиринты с гладкими, будто отполированными стенами и потолками, потайными помещениями и чудесными дорогами. Город Жад был обязан хелионцам источниками энергии, системой жизнеобеспечения и прекрасным освещением домов и улиц. Они обменивали на золото превосходные изделия, различные приборы, средства связи и транспорт. Технологии производства сетлеев, трейлов, кухонных машин и многого другого — все это привезли на Драгию хелионцы, щедрые и миролюбивые существа. Причем они совершенно не вмешивались во внутренние дела планеты и политику правительства Канто.

Драгия могла бы процветать, если бы ее жители не восстали. Они оказались капризными, изнеженными, эгоистичными и спасовали перед трудностями. Драгийцы, видите ли, не желали «копаться в грязи» и мокнуть под дождем! Они слишком привередливы и избалованы, чтобы заниматься «чернойработой»!

Техника же отказывалась работать в болотной жиже. Несколько машин, предложенных хелионцами, были, по мнению Канто, непомерно дороги и быстро сломались. Так никаких запасов золота не хватит. И вообще, Боги повелели, чтобы драгоценный металл добывался вручную. Он этого достоин, в конце концов! Так Канто и заявил хелионцам. Те согласились, что золото диктует свои условия, которые необходимо уважать.

Если бы еще драгийцы это поняли! Но нет. Они отказывались вылезать на поверхность, подставлять свои слабые тела под дождь и ветер. Сырость страшила их, казалось, сильнее, чем смерть. Ничто не помогало. Ни уговоры, ни высокая оплата труда, ни привилегии, ни угрозы, ни принуждение. Канто не ожидал от своего народа подобного упрямства и непримиримости. У него не было даже обученной армии, дабы держать подданных в подчинении. Только горстка личной охраны. Эта оплошность едва не стоила ему жизни.

Канто и его правительство впали в отчаяние. Они зашли в тупик, не видя никакого выхода. И тут… на Драгии попросил убежища Магистр Вальганиус. Великий Изгнанник — так он представился. Канто было все равно. Он испытывал полнейшую апатию в преддверии скорой гибели. Если какой-то там Великий Изгнанник хочет разделить их участь и отправиться ко всем чертям, то почему бы не предоставить ему эту возможность? Он просто не знает, что происходит на Драгии.

Так думал Канто. Но Вальганиус рассудил по-другому. Проблема не представлялась ему неразрешимой. Напротив, планета Драгия станет его испытательным полигоном, стартовой площадкой для его опытов.

— Для того чтобы иметь желаемое, нужно потрудиться, — сказал он правителю при встрече. — Я готов помочь вам в обмен на блага, которые я заработаю.

И Канто пообещал Великому Изгнаннику все, что тот попросил.

С тех пор многое изменилось. Правитель уже не представлял себе жизни без Магистра и его неоценимых советов. Вальганиус не только говорил, но и делал. Он творил чудеса! Он оказался палочкой — выручалочкой для ленивого неповоротливого Канто и его министров.

«У них заржавели мозги, — думал Вальганиус, вслух произнося хвалебные, льстивые речи. — Это мне на руку. Пусть они раздуваются от собственной важности, как мыльные пузыри. А я тем временем буду осуществлять свои планы. Они и не заметят, как попадут в полную зависимость от меня, в вечную невозвратную кабалу!»

Так и произошло. Канто уже шагу не мог ступить без Вальганиуса. Он ловил на лету каждое слово Великого Изгнанника, который давно стал на Драгии своим. Вот и сейчас правитель с нетерпением ожидал Магистра в овальном зале своей роскошной резиденции.

На этот раз Вальганиус обещал изложить суть идеи, сулившей сказочные перспективы для правителя и народа Драгии. Разумеется, если Канто решится на осуществление коварного плана, предложенного им.

Нельзя сказать, чтобы общение с Магистром доставляло Канто удовольствие. В присутствии Вальганиуса он чувствовал себя неуютно. Скорее, это была необходимость. Правитель начинал понимать, что попал в непонятную ему зависимость от Великого Изгнанника.

Канто был драгийцем, таким же ленивым и невежественным, как и его подданные. Он никогда не рассматривал жизнь с разных точек зрения. Он слишком зациклился на самом себе, чтобы осознавать тонкое воздействие одной личности на другую…

Рано утром Марат с группой Ильи Вересова вернулся в кишлак. Они решили искать Ларису Мельникову сами, не привлекая киношников.

«Зачем они нам нужны? — рассудил Вересов. — Только под ногами будут путаться. Без снаряжения и навыков в горы лучше не лезть. Скалы не любят дилетантов. Еще свалится кто-нибудь, разобьется, не дай бог… Придется вместо поисков заниматься пострадавшими. Ну их!»

Марат не мог не согласиться с логикой Ильи.

Он расспросил Глафиру, во что могла быть одета пропавшая женщина. Всхлипывая и шмыгая носом, администраторша перебрала оставшиеся в комнате вещи Ларисы.

— Наверное, она надела синие спортивные штаны, красный свитер и куртку.

— Куртка какого цвета? — уточнил Калитин.

— Коричневая, на молнии…

— Та самая?

Марат имел в виду, та ли это куртка, в кармане которой Лариса нашла золото. Глафира его поняла и кивнула.

— Ага, та самая.

Интересно, золото Лариса взяла с собой? Или оно где-то в другом месте? Пропавшая помощница могла спрятать самородок в комнате.

— Можно, я тут у вас немножко пороюсь? — с видом заговорщика спросил Марат. — Вдруг Лариса записочку оставила или еще что?

Глафира вяло махнула рукой.

— Ройтесь, сколько влезет… Теперь уж все равно.

Марат не понял, что она хотела этим сказать, но раздумывать было некогда. Его ждали Вересов с ребятами.

— Я быстро, — пробормотал он, приступая к поискам.

Надо было сделать это еще вчера. Как он мог так промахнуться? Целая ночь прошла. Кто-то вполне мог обыскать комнату женщин до него. Это все спешка…

— Сюда заходил кто-нибудь, кроме вас? — спросил он.

— Любой мог зайти. Дверь без замка, на ключ не запрешь… А что?

— Да нет… ничего. Я просто так спросил.

Глафира стояла, не зная, куда девать руки, и нервно вздыхала.

— Мне уйти? — наконец, после очередного протяжного вздоха, спросила она.

— Как хотите.

Марату было недосуг отвлекаться на администраторшу. Он торопился. Профессионально исследуя чемоданы, сумки, ящики, мебель и разбросанную повсюду одежду, он не переставал думать.

Если Лариса стала нежелательным свидетелем, то у нее практически нет шансов остаться в живых.

Если же она сама причастна к взрыву, то просто-напросто сбежала. Она могла быть сообщницей преступника или преступников, и ее исчезновение — попытка сбить со следа и внести сумятицу.

Будучи действительно подвержена психозу, Лариса могла выбежать из дома и… тут вариантов несколько. Заблудилась, упала и разбилась насмерть. Упала и не может выбраться, но почему-то не зовет на помощь. Упала, получила травму и находится в бессознательном состоянии.

Есть еще вариант. Покончила с собой. Бросилась в пропасть. Почему? Да тот же психоз. Чем не объяснение?

Оставался вопрос. При чем тут золото? Имеет ли самородок отношение к исчезновению Ларисы? Не является ли именно он причиной происшедшего с ней?

Как и следовало ожидать, никакого золота Марат в комнате не нашел. Либо оно все так же лежало в кармане куртки Ларисы, либо та спрятала его в другом месте, либо… самородок был у нее похищен.

— Алексей! — крикнули со двора.

Господин «Багров» узнал голос Вересова. Он с сожалением обвел глазами комнату. Куда еще Мельникова могла положить золото?

— Алексей Юрьевич! Пора было идти.

Марат, надев темные очки, вышел во двор. Солнце уже светило вовсю. Ветер трепал вековой орех, протянувший свои ветки над крышей дома, гнул кусты у забора. По яркому небу быстро бежали облака.

— Идемте, Алексей Юрьевич, — сказал Илья, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. — Погода портится.

— Разве? — Марат поднял голову. Яркое весеннее утро не предвещало ничего дурного.

Вересов показал на вершины гор, тонущие в тумане.

— Видите, как облака гонит? Ветер северный. Скоро похолодает. Если мы поднимемся выше, то и снег пойти может.

Он скептически покосился на кроссовки Марата.

— В такой обуви вам будет неудобно. Я еще вчера хотел сказать. Забыл. Надо было в лагере подыскать для вас что-то подходящее.

— Ладно, — вздохнул Марат. — Обойдусь как-нибудь.

Трое альпинистов — Аксельрод, Потапенко и Саворский, — стояли чуть поодаль, ждали. Вересов махнул им рукой.

— Выходим!

Так они и шли по окраине кишлака: ребята впереди, Вересов с Маратом сзади, немного отставая.

— Вы думаете, эта женщина, Лариса, жива? — спросил Вересов.

Господин «Багров» неопределенно развел руками.

— Надеюсь…

— А я нет, — покачал головой Илья. — Предчувствие… Мне много раз приходилось искать пропавших, заблудившихся. Чутье выработалось.

— Лучше бы на этот раз оно вас подвело, — серьезно сказал Марат.

— Ага…

Вересов согласился, но без энтузиазма.

— Все равно искать надо!

— Это конечно…

Некоторое время они шли молча, думая каждый о своем. На душе у Вересова стало гораздо спокойнее с тех пор, как он отдал самородок приезжему из Москвы. Пусть теперь у этого Алексея Юрьевича голова болит. А с него хватит.

— Послушайте, Илья, — вторгся в его размышления москвич. — Вы не допускаете, что здесь, в горах, прямо на поверхности можно найти самородное золото?