– Понятия не имела. Отец мать-то в свои дела не посвящает, а меня уж тем более.
– А когда ты узнала, что деньги похищены?
Девица развернулась ко мне вполоборота, чтобы лучше видеть.
– На следующий день, в четверг. Отец собрал нас всех и объявил, что у него из стола пропали восемьсот тысяч. Потребовал их вернуть. Но все молчали, отец взбеленился, пригрозил заявить в полицию, а в итоге нанял частного сыщика.
Перед тем как задать следующий вопрос, я несколько мгновений молчал, раздумывая.
– А что, Ксения, обязательно нужно было воровать деньги? Если попросить, отец отказал бы?
Девушка проводила взглядом проехавшую по дороге машину и ответила:
– Смотря для чего. Для покупки какой-нибудь дельной вещи, может быть, и дал бы. А вообще-то он у нас человек прижимистый.
– Богач, и прижимистый? – не поверил я.
– Не был бы прижимист, не разбогател бы, – отрезала девушка.
Я перешел на доверительный тон:
– А кому больше всего в вашей семье были нужны деньги?
– Ну, никто из нас от лишних восьмисот тысяч не отказался бы, – хихикнула Ксения Шереметьева.
С девицей вроде бы налаживался контакт, и я напрямую ее спросил:
– А кто, по твоему мнению, взял деньги?
Девушка сощурилась:
– Хочешь, чтобы я стучала на членов своей семьи? – спросила она с презрением.
Я поднял вверх руки.
– Ладно, будем считать, что этот вопрос я не задавал. Тогда вопросов пока больше нет. Надолго не прощаюсь, завтра, надеюсь, свидимся, хочу приехать к вам домой, желаю переговорить с твоим братом.
– Напрасно прокатишься, – открывая дверцу в автомобиле, проговорила Ксения. – Завтра Андрей будет у себя в студии.
– Где, если не секрет? – спросил я, поворачивая в замке зажигания ключ.
Девушка, выставив одну ногу из машины, ответила:
– В поселке Туманном. Там у нас особняк. Дом двадцать пять.
– Ладно, спасибо за беседу. Телефончик на всякий случай дашь?
– Записывай!
Я забил в свой мобильник продиктованный девушкой номер телефона и попрощался.
– Бывай! – сказала девица, вышла из машины и захлопнула дверцу.
Я же, выждав, когда прогреется мотор, тронул автомобиль с места. Что ж, девице тоже позарез нужны деньги на развлечения. А это значит, что еще на одного подозреваемого у меня стало больше.
Глава 7. Андрей Шереметьев
На следующий день, в воскресенье, в десять часов утра я выехал на своем автомобиле в поселок Туманный. Хоть время для визитов по московским меркам не раннее, но, думаю, раз Андрей поехал в студию работать, то он уже должен быть на ногах. Это, во-первых, а во-вторых, до этого самого Туманного добраться нужно.
Элитный поселок Туманный располагался в Подмосковье, ехал я до него не больше часа, в общем, по времени для визита к художнику прибыл в самый раз. На въезде, как и положено в элитных дачных поселках, меня встретил охранник, который, прежде чем поднять шлагбаум, поинтересовался, кто я, откуда и к кому направляюсь. Я назвал фамилию Шереметьев и номер дома двадцать пять. Лишь после этого охранник разрешил мне проехать на территорию дачного поселка. Он был единым целым, высоченных заборов, отделявших один дом от другого, здесь не было (очевидно, богачам нечего скрывать друг от друга свое богатство), кругом зеленые лужайки, деревья, живая изгородь. Коттеджи были все одинаковые, словно игрушечные, построенные из стекла и кирпича. Вчера я из любопытства поинтересовался, что же представляет собой такой коттедж. Оказалось, он трехуровневый. На первом этаже располагались индивидуальная мини-котельная с отдельным входом, кладовая, санузел, гараж на две машины. На втором уровне были холл, гостиная с камином, кухня, столовая, балкон, санузел. На третьем уровне – три спальни, две с собственным санузлом, кабинет и отдельная ванная комната. Все три этажа связывал между собою лифт. Хотелось бы мне пожить в таком домике. Но это только мечта…
Припарковав автомобиль на дороге у дома, я прошел к нужному мне коттеджу и нажал на кнопку домофона у входной двери.
– Я вас слушаю, – некоторое время спустя раздался в динамике басок, принадлежащий явно молодому мужчине.
– Мне с вами нужно поговорить, Андрей Алексеевич. Меня прислал к вам ваш отец.
– Вот как? – озадаченно проговорил Шереметьев-младший. – Ну, что ж, раз прислал, проходите.
Щелкнул автоматический замок, и дверь открылась. Я вошел в холл, снял, повесил на вешалку куртку и двинулся было к входу в комнату, как мне навстречу вышел сам Андрей, одетый, как заправский художник, в перепачканные краской шаровары и свободную рубаху коричневого цвета.
– Добрый день! – проговорил он, протягивая мне для рукопожатия ладонь.
Андрей был невысоким, худеньким, с лицом неженки, и его басок как-то не вязался с внешностью херувима.
– Здравствуйте! – Я ответил крепким рукопожатием.
– Проходите, – предложил Шереметьев-младший.
Мы вошли в комнату, это была гостиная, отделанная в европейском стиле, с преобладанием стеклянных и металлических деталей в интерьере. Здесь стояли из белой кожи угловой диван, пара кресел из того же гарнитура, стеклянный стол, на полу лежала шкура леопарда, у дальней стены располагался домашний кинотеатр. В центре гостиной на стуле в картинной позе сидела полуобнаженная девица лет двадцати двух – двадцати трех, довольно миловидная. У нее были длинные густые волосы каштанового цвета, большие глаза, брови вразлет, аккуратный носик, чувственные губы, приятный овал лица. Одета лишь в короткую юбку и туфельки на каблуке, превосходной формы грудь с гордо торчащими розовыми сосками была выставлена напоказ, очевидно, девушка позировала Андрею для картины.
– Моя натурщица Алина Еремеева, – представил Шереметьев-младший девушку. – А вы?.. – Он вопросительно посмотрел на меня.
– Игорь… Игорь Гладышев, – назвался я.
– На сегодня, Алина, все. Можешь одеваться, – переключил свое внимание на девушку Андрей. – О следующем сеансе договоримся по телефону.
– Хорошо, Андрюша! – Девица легко, словно перышко, соскользнула с высокого стула, ничуть не смущаясь, начала одеваться.
– Вы позволите взглянуть, – спросил я у художника, указывая глазами на стоявший у большого – во всю стену – окна мольберт. – Очень любопытно. Я первый раз вижу вживую художника и никогда не видел картину в процессе написания.
Андрей заколебался.
– Я-а не очень-то люблю показывать неоконченную работу… а впрочем, – пробасил парень, – смотрите.
Я подошел к стоявшему тыльной стороной ко мне мольберту, обошел его и глянул на картину. Картина немного отличалась от оригинала тем, что волосы у изображенной на холсте девушки были не распущены, а собраны в высокую прическу, глаза были чуть уже, чем у Алины, губы ярко накрашены, в ушах сережки с изумрудами, на шее ремешок, сбоку бант. Одну руку девушка держала на поясе, другая – свободно лежала на колене. Красивая полновесная грудь при трогательной худобе, хрупкие ключицы, тонкие запястья, длинные изящные пальцы – всем своим обликом она напоминала балерину.
Хоть я и ни черта не смыслю в живописи, но Андрей наверняка был неплохим художником, потому что в образе девушки была одухотворенность, будто бы девушка вот-вот улыбнется, соскользнет с холста и начнет двигаться в танце. Задний фон еще не был выписан, так, какие-то мазки.
– Картина будет называться полуобнаженная танцовщица, – пояснил Андрей, подходя ко мне и становясь рядом. – Осталось еще пачку дописать и придумать некий фон.
– Здорово у вас получается, – похвалил я. – Вы что-то оканчивали?
– Оканчивал. Московский государственный академический художественный институт имени В.И. Сурикова при Российской академии художеств.
– И что, ваши картины продаются? – полюбопытствовал я.
– Продаются, но очень редко и дешево, – посетовал парень.
– Но ведь у вас состоятельная семья, Андрей. Вам можно и не работать.
Шереметьев-младший тряхнул кудрявыми волосами, потер свой округлый подбородок и, вздохнув, молвил:
– Можно, конечно, но очень хотелось бы, чтобы написание картин не было бы для меня хобби, а стало профессиональным ремеслом, за которое можно было бы получать достойную плату. Отец у меня человек прижимистый, так что деньги всегда пригодятся.
– Вот, кстати, о деньгах я и хотел бы с вами поговорить. Только наедине.
Андрей как-то приуныл, он, очевидно, понял, насчет чего пойдет разговор, и кивнул:
– Хорошо. Алина, ты пока посиди тут, а мы пойдем с Игорем поговорим… Идемте. – Он жестом пригласил меня следовать за ним.
Мы прошли к ступеням, поднялись на третий уровень и вошли в одну из дверей. Это был кабинет, также обставленный в стиле хай-тек: прямые четкие линии; кругом стекло, пластик, металл; преобладание серебристо-металлического цвета.
– Присаживайтесь, пожалуйста. – Андрей указал мне на кресло, сам сел в соседнее. – Вы, как я понял, полицейский? – продолжал он уныло. – И собираетесь расследовать историю с пропавшими у отца деньгами?
– Я частный сыщик, – поправил я молодого человека, – а в остальном все верно, хочу поговорить с вами о пропавших у вашего отца несколько дней назад деньгах.
– Все же сдержал отец свое слово, нанял человека, который будет копаться в нашем грязном исподнем… Не постеснялся папаша, нанял ищейку.
В последних словах отпрыска Шереметьева сквозило презрение. И чего это так все частных сыщиков не любят?
– Ну, что сделаешь, Андрей, не по своей воле. Мне поручили, заплатили, я делаю свою работу. Итак, как я понимаю, вы хотите сказать, что денег не брали…
Парень покривил в усмешке свои тонкие губы.
– Нет, конечно. Что за глупости.
– И вы, и ваша сестра, и ваша мама…
– Мачеха, – поправил меня Андрей, и в его тоне я уловил враждебные нотки.
– Хорошо, пусть будет мачеха… И домработница, – продолжил я свою мысль, – все уверяют, что денег не брали. Но ведь кто-то же из вас деньги взял! Кого вы подозреваете?
– Понятия не имею, – ответил Андрей и, закинув ногу на ногу, откинулся на спинку кресла. Мол, что хочешь, то и делай, а я денег не брал и на членов своей семьи кляузничать не буду.
– В таком случае ответьте мне, известно ли было вам, что в среду вечером вашему отцу его подчиненный привез домой довольно крупную сумму денег? – задал я свой традиционный вопрос.
Парень отрицательно покачал головой:
– Нет, отец никогда и никого не ставит в известность о чем-либо, связанном с его коммерческой деятельностью.
– А когда узнали о пропаже?
– На следующий день. Меня, сестру, мачеху и домработницу отец собрал в кабинете и объявил, что кто-то из нас свистнул у него восемьсот тысяч рубликов. Предложил вернуть, а когда никто не сознался, он пригрозил тем, что сообщит в полицию или наймет специального человека, который выведет воришку на чистую воду и тогда уж ему не поздоровится. И вот слово свое сдержал.
Ну, что же, как видно, и здесь правды не дождешься. Вроде бы у всех есть мотив украсть деньги. У кого-то это выплата процентов по ипотеке, у кого-то на содержание любовника, у кого-то на ночные клубы, развлечения, и лишь Андрею, бедолаге, незачем воровать восемьсот тысяч. Хотя, как обычно бывает в детективах, вор и преступник тот, кого меньше всего подозревают в преступлении. Смех смехом, но в жизни Андрюхи нужно поглубже копнуть. А пока мне здесь больше делать нечего. Я поднялся.
– Ладно, Андрей, спасибо за информацию. Я думаю, мы еще увидимся.
– Идемте, я провожу вас, – предложил Шереметьев-младший и тоже поднялся из кресла.
Мы спустились на второй этаж в гостиную, где на диване сидела Алина. Увидев нас, девушка обрадовалась, очевидно, находиться одной ей прискучило, с ходу поинтересовалась у Шереметьева-младшего:
– Ты довезешь меня до дому, Андрей?
Парню, по-видимому, не очень хотелось тащиться в Москву, потому он замялся:
– Э-э-э… Я вообще-то хотел еще немного поработать…
Но тут вмешался я.
– Да какие проблемы, ребята?! – взглянув поочередно на Андрея и Алину, воскликнул я. – Я еду в Москву и подброшу девушку.
Андрей, не ожидавший, что я уведу у него из-под носа натурщицу, устыдился:
– Э-э… ну зачем вам утруждаться, я сам отвезу Алину домой…
Но было уже поздно, я перехватил инициативу в свои руки и промолвил:
– Чего зря машину гонять? – Я взглянул на девушку. – Вам куда?
– В Бирюлево, – откликнулась она, не очень-то обрадованно, по-видимому, ей хотелось, чтобы ее до дому отвез Андрей.
Я делано обрадовался:
– Вот и отлично, мне как раз по пути, так что пойдем, Алина! – Я сделал приглашающий жест, предлагая Алине пройти к выходу из дому.
Девушка двинулась к двери, а я обратился к Шереметьеву-младшему:
– Если можно, дайте, пожалуйста, номер своего мобильного телефона. Мало ли что, вдруг пригодится.
– Не вопрос. – Андрей подошел к журнальному столику, взял лежавшую на столе ручку и блокнот и записал номер мобильника. – Пожалуйста!
Взяв листок, я попрощался с парнем и заспешил за Алиной.
Глава 8. Натурщица
Я и девушка сели в автомобиль и двинулись прочь из Туманного. Я неспроста вызвался подбросить девицу до дому. Нет, она, конечно, симпатичная, спору нет, любой мужчина захотел бы иметь в качестве интимной подруги такую вот девушку, а я тем более, поскольку холостой и запросто могу приударить за любой понравившейся мне девицей. Но не в моих правилах отбивать подруг у мужчин, так что Алина была нужна мне как источник информации, которую я мог бы вытянуть из нее об Андрее.
– Как насчет того, чтобы выпить по чашечке кофе и перекусить что-нибудь? – спросил я, кося взгляд на сидевшую рядом со мной в пассажирском кресле девушку.
Алина ухмыльнулась:
– Ну, начинается!.. сначала кофе, потом шампанское, потом предложение поехать домой и переспать, – сказала она с нотками презрения.
– Нет, так далеко я не смею заглядывать, – хмыкнул я. – У меня на уме отнюдь не секс, а хороший кусок мяса. Я действительно очень голоден и с удовольствием пообедаю.
– Ну, если вы обещаете вести себя прилично, я, пожалуй, не откажусь от чашечки кофе, – неожиданно согласилась на мое предложение Алина. – А то Андрей даже не удосужился угостить меня кофе.
– А что, много натурщицы получают? – Впереди показалось придорожное кафе, я сбросил скорость и свернул к нему.
– Да прям, – усмехнулась девушка и поправила на коленях юбку. – Со слов Андрея – сущие пустяки. А Андрей так и вовсе бесплатно с меня пишет картину. Так, по дружбе позирую ему.
– Зато на века останется ваш запечатленный образ на холсте, – польстил я девушке.
– Что верно, то верно, – согласилась она не без удовольствия, наверняка перспектива остаться в истории ей нравилась.
Я припарковался на стоянке у кафе, мы с девушкой вышли из автомобиля и пошли к дверям заведения общепита, которое называлось «Старый замок».
Кафе полностью соответствовало своему названию – это было строение из грубо обработанного камня, с четырьмя башнями по углам, оканчивающиеся зубцами стены, стрельчатые окна. И внутри здания, куда мы вошли, все было стилизовано под старый замок: грубо оструганные столы, скамьи, бочки, доспехи рыцаря в углу. Посетителей было мало, и мы сели на приглянувшееся нам место у окна.
У подошедшей к нам официантки – девушки в темном платье и кокетливом передничке – я заказал для нас обоих фирменный «Салат по-рыцарски», для себя свиную рульку и безалкогольный напиток, для девушки – ростбиф и бокал пива.
– А что, Андрей сильно ревновать будет, если узнает, что мы с тобой вместе в кафе сидели? – закинул я наживку, желая подвести девушку к интересующей меня теме.
– Фи, – состроила она смешную рожицу. – С чего ему ревновать? Он и не мой парень, в общем-то. Хотя я не прочь была бы иметь такого жениха. Он богатенький Буратино, замуж за него выйдешь, как сыр в масле кататься будешь.
Я закинул еще одну наживку:
– Правда? А я думал, ты его девушка, – сказал я, переходя на «ты».
– Прям уж, – с грустью сказала девушка. – У него есть подруга, и он ей верен. Хотя я пыталась по заданию одного человека отбить Андрея у этой девицы. Ничего не получилось. Даже в натурщицы к нему набилась.
– По заданию? – удивился я. – По чьему заданию?
Девушка, сообразив, что сболтнула лишнее, махнула рукой:
– Да так, дело давнее, не стоит о нем даже вспоминать.
Я не стал настаивать, уточняя детали того задания, что получила девушка, потребуется, узнаю позже.
– И что же у него за девица? – поинтересовался я. – Кто такая?
Подошла официантка, принесла заказ, который расставила на столе. Дождавшись, когда официантка уйдет, я вернулся к прерванному разговору:
– Так что за девушка у Андрея?
– А чего ты все выспрашиваешь? – тоже переходя на «ты», прищурившись, подозрительно спросила Алина.
Я начал плести историю:
– Видишь ли, отец Андрея озабочен тем, что его сын встречается с какой-то девицей, и попросил меня в качестве частного сыщика разузнать о ней побольше и доложить ему.
Девушка с иронией сказала:
– Заботливые у него какие родители. Где живет эта девица, я понятия не имею, а вот работает она в одной юридической конторе на улице Сиреневой, дом 25. Зовут ее Татьяна, фамилия Арсеньева. Это я разузнала.
Не знаю, каков на вкус был ростбиф у Алины, заказанная же мною свиная рулька была восхитительна – нежная, сочная, тающая во рту.
– А ты учишься или работаешь? – спросил я, отрезая кусок мяса и отправляя его в рот.
– Институт я окончила три года назад, – призналась девушка, тоже отправляя со своей тарелки кусочек мяса в рот. – Факультет журналистики. Сейчас работаю редактором в одной газете. А ты профессиональный сыщик?
Я проглотил очередной кусок мяса и ответил:
– Нет, это мое хобби, которое, впрочем, приносит иной раз неплохой доход. А основная моя профессия – тренер по вольной борьбе в детской юношеской спортивной школе.