- Чейд воспользовался твоей силой, чтобы заблокировать самого себя?
Стеди не заметил, как легонько кивнул в подтверждении моих слов. Дьютифул, раздосадованный моис предположением, воскликнул:
- В этом нет никакого смысла. Чейд всегда хотел получить больше способностей, а не огородиться от них.
Я тяжело вздохнул:
- Чейд любит свои секреты. Он живет ими. Скилл - это дорожка к чужому разуму. Если тот, кто обладает развитым Скиллом, застигнет врасплох неготового к этому человека, то может внушить ему что угодно, и тот поверит. Скажет, что его корабли столкнулись с бурей, и тот повернет обратно в тихую гавань. Убедит главнокомандующего, что армия неприятеля значительно превосходит по численности его собственную, и тот изменит тактику. Твой отец, король Верити, провел много дней, используя Скилл именно таким образом, чтобы отпугнуть Красные корабли от наших берегов. Подумай о всех тех способах, которыми мы использовали Скилл за прошедшие годы. Все мы знаем, как возвести стены от других обладателей Скилла, чтобы сохранить толику личной жизни. Но, если бы вы поняли, что другой сильнее в Скилле, чем вы... - Мои слова повисли в воздухе.
- Тогда вы бы стали искать помощи, чтобы возвести более прочные стены, - простонал Дьютифул. - Стены, которые не могли бы пасть без вашего на то согласия, которые смогли бы опустить только вы сами.
- Если вы в сознании или готовы это сделать, - мягко продолжил я. По щекам Стеди катились слезы. Он был так похож на своего отца, что у меня перехватило горло. Неттл перестала осаждать своего младшего брата, напротив, она прижалась лбом к его груди. Музыка Олуха переросла в какофонию отчаяния. Я прорвался сквозь нее, собрал свои мысли и задал Стеди вопрос.
- Мы знаем, что произошло. Ты не нарушил свое обещание не рассказывать. Но это совсем другой вопрос: если ты помог пользующемуся Скиллом заблокировать себя, знаешь ли ты, как обойти эти стены?
Он плотно поджал губы и потряс головой.
Человек, достаточно сильный, чтобы поставить стены, может их и сломать, - серьезно предположил Дьютифул.
Стеди снова покачал головой. Когда он заговорил, его голос был наполнен болью. Теперь, когда мы раскрыли секрет, он чувствовал себя вправе рассказать подробности. - Лорд Чейд прочел об этом в одном из древних свитков. Это вид защиты предназначенный для ближайшего круга короля или королевы, благодаря ему круг невозможно разрушить. Защита создает стену, которую только сам обладатель Скилла может убрать. А еще король, королева или кто-то, кто знает ключевое слово.
Я резко взглянул на Дьютифула. Он немедленно заговорил:
- Я не знаю пароль! Чейд никогда со мной не обсуждал ничего подобного! - он поставил локти на колени и зарылся лицом в ладони, внезапно опять став похожим на взволнованного мальчишку. Это не очень обнадеживало.
Неттл заговорила:
- Если он не сказал Дьютифулу, значит, ты должен знать пароль, Фитц. Ты всегда был самым близким ему человеком. Кому еще он мог довериться?
- Не мне, - сказал я грубо. Я не добавил, что мы не разговаривали друг с другом уже несколько месяцев, даже с помощью Скилла. Этот раскол произошел не от гнева, а просто с течением времени. Мы просто потихоньку расходились на протяжении последних нескольких лет. Нет, во времена чрезвычайных волнений он не колебался, проникая в мои мысли, чтобы потребовать моей оценки ситуации или даже помощи. Но за многие годы он должен был смириться с тем, что я не вернусь к тому запутанному танцу, какой была жизнь в замке Баккип. Теперь я жалел, что мы отдалились.
Я потер бровь и повернулся к Олуху:
- Олух, лорд Чейд не говорил тебе особенного слова? Такое, которое нужно запомнить? - я сконцентрировался на нем, стараясь ободряюще улыбаться. Я слышал, как позади меня открылась дверь, но удержал внимание на Олухе.
Он почесал одно из своих маленьких ушей. Размышляя, он высунул язык. Я заставил себя проявить терпение. Потом он улыбнулся и выпрямился, наклонился вперед и улыбнулся мне:
- Пожалуйста. Он сказал, я должен запомнить слово "пожалуйста". И "спасибо". Слова, чтобы получать от людей, что хочешь. Не хватай. Скажи "пожалуйста" прежде, чем взять что-нибудь.
- Неужели так просто? - спросила Неттл в удивлении.
Кетриккен заговорила за моей спиной:
- Мы говорим о Чейде? Тогда простого быть точно не может. Этот человек никогда не делает чего-то простого, - я повернулся с уважением поприветствовать мою бывшую королеву и, несмотря на серьезность нашей ситуации, не смог ей не улыбнуться. Она стояла прямо, царственная, как и всегда. Как обычно, мать короля была одета с простотой, которая бы больше подошла служанке, хотя она и носила свой наряд с огромным достоинством. И властностью. Ее рано посеребренные светлые волосы ниспадали свободно по спине, за плечами, облаченными в платье голубого цвета Баккипа. Еще одно отклонение от обычаев.
Она поощряла в Шести Герцогствах торговлю с соседями, и за время моего существования я увидел, как в наше королевство принимает все, что могли предложить торговцы со всего мира. Экзотические продукты и специи с Островов Пряностей, необычная мода из Джамелии и лежащих за ней островов, заграничная техника работы по стеклу, железу и глине изменили облик замка Баккип. Шесть Герцогств отправляли корабли с пшеницей и ячменем, железно рудой или в слитках, камышовое бренди и изысканные вина с внутренних провинций. Распиленные бревна строевого леса из Горного Королевства мы поставляли в Джамелию. Мы процветали и принимали изменения с радостью. И вот я вижу мою бывшую королеву, невосприимчивую к переменам, которые она же и поощряла, одетую так же просто и старомодно, как любая служанка в моем детстве, и даже без венца на голове, чтобы указать на статус королевской матери.
Она пересекла комнату, и я поднялся, чтобы попасть в ее крепкие объятия. - Фитц, - сказала она мне на ухо, - спасибо! Спасибо, что приехал и что пошел на такой риск, прибыв так быстро. Когда я услышала сообщение Дьютифула Неттл, что ты обязан явиться немедленно, я пришла в ужас. И исполнилась надежды. Мы думаем только о себе, отрывая тебя от честно заработанного покоя и требуя, чтобы ты снова явился к нам на помощь.
- Я всегда рад помочь, чем могу, - если у меня и оставалось какое-то раздражение от вынужденного использования каменных колонн, то после ее слов оно исчезло. Это было ее даром. Королева Кетриккен всегда выражала признательность за те жертвы, которые были принесены людьми при служении трону Видящих. В обмен на них, она всегда готова была расстаться с комфортом и безопасностью для преданных ей людей. В тот момент ее благодарность казалась честным обменом за опасность, с которой я столкнулся.
Она выпустила меня и отступила на шаг назад: - Итак. Ты думаешь, что сумеешь помочь ему?
Я с сожалением покачал головой:
- Чейд заблокировался, что-то вроде того, как Чивэл закрыл Баррича от Скилла. Он прибегнул к силе Скилла Стеди, чтобы это сделать. Если бы мы смогли прорваться сквозь стены, то смогли бы использовать нашу объединенную магию Скилла, чтобы помочь его телу исцелить себя. Но он закрылся от нас, а сознание, чтобы впустить нас или излечиться самому, у него отсутствует.
- Понимаю. А каково его состояние?
- Он теряет силы. Я чувствовал, как его жизненная энергия убывает, даже за тот краткий промежуток времени, что я был здесь.
Она вздрогнула от боли при моих словах, но я знал, как она ценит честность. Она разжала руки, чтобы прожестикулировать:
- Что мы можем сделать?
Высказался Дьютифул:
- Мало или совсем ничего. Мы можем позвать обратно лекарей, но они, похоже, заняты только пререканиями друг с другом. Один говорит, что его нужно охлаждать влажными полотенцами, а другой - что нужно развести огонь и накрыть его одеялами. Один даже хотел лечить его кровопусканием. Не думаю, что у кого-то из них действительно есть лекарство для подобного случая. Если мы ничего не сделаем, я подозреваю, что он умрет в течение ближайших двух дней. - Он снял корону, пробежал пальцами по волосам, и снова одел ее на голову немного неровно. - О, Чейд, - в его голосе слышался и упрек, и мольба. Он повернулся ко мне. - Фитц, ты уверен, что ни при помощи Скилла, ни на бумаге не получал от него соощения, которое могло бы дать нам подсказку, где искать тот ключ, что поможет нам открыть его.
- Ничего в течение многих месяцев.
Кетрикен окинула комнату взглядом.
- Один из нас знает, - она говорила медленно и ровно. Она смерила каждого из нас долгим решительным взглядом и сказала: - Думаю, что скорее всего это ты, Фитц.
Возможно она была права. Я взглянул на Стеди.
- Как использовать ключевое слово, если оно тебе известно?
Молодой человек выглядел неуверенно.
- Он не проинструтировал меня на этот счет, но я подозреваю, что его нужно передать Скиллом и тогда он впустит тебя.
У меня упало сердце. Было ли и у Баррича ключевое слово, которое могло позволить мне добраться до него? Ключ, который Чивел забрал с собой в могилу после "несчастного случая" верхом? Мне неожиданно поплохело от понимания, что я мог бы спасти Баррича от смерти, если бы у меня был ключ. Больше этому не бывать. Кетрикен была права. Чейд был слишком умен, чтобы закрыть замок, не вручив одному из нас ключ.
У меня упало сердце. Было ли и у Баррича ключевое слово, которое могло позволить мне добраться до него? Ключ, который Чивел забрал с собой в могилу после "несчастного случая" верхом? Мне неожиданно поплохело от понимания, что я мог бы спасти Баррича от смерти, если бы у меня был ключ. Больше этому не бывать. Кетрикен была права. Чейд был слишком умен, чтобы закрыть замок, не вручив одному из нас ключ.
Я взял ладонь Чейда обеими руками, взглянул на его осунувшееся лицо, губы которые слегка двигались при каждом вздохе. Я сконцентрировался на нем и снова потянулся к нему Скиллом. Мое ментальное прикосновение проскальзывало по нему, как будто я пытался взять стеклянный шар мыльными руками. Я сжал зубы и сделал то, что он всегда осуждал. Я нашел его своим Уитом, сконцентрировался на животном начале, которое чувствовал в его теле, а затем проник в него Скиллом. Я начал перебирать имена. Чивел. Верети. Шрюд. Фаллстар. Баррич. Кетрикен. Я перечислил всех, кто был нам дорог, надеясь на отклик. Но его не было. Я закончил назвав леди Тайм. Лорда Голдена. Проныру.
Я сдался и открыл глаза. В комнате царила тишина. Король Дьютифул все еще сидел на другой стороне кровати. В окне у него за спиной солнце садилось за горизонт. - Я отослал остальных, - тихо сказал он.
- Не повезло.
- Я знаю. Я слушал.
Забывшись на минуту, я стал изучать моего короля. Он и Неттл были почти ровесниками и были чем-то похожи, если знать, на что обращать внимание. У обоих были темные кудрявых волосы типичные для рода Видящих. У нее был прямой нос и решительный рот, как и у него. Но Дьютифул перерос меня, в то время как Неттл была не намного выше своей матери. Дьютифул сидел, сложив руки домиком и касаясь губ кончиками пальцев, его глаза были серьезны. Мой король. Третий король из рода Видящих, которому я служил.
Дьютифул встал и со стоном потянулся. Его волкодав сделал то же, поднялся и низко прогнулся к полу. Король подошел к двери, открыл ее и попросил:
- Принесите еды, пожалуйста. И миску воды для Курсера. И немного хорошего бренди. Две чашки. Передайте моей леди-матери, что мы пока не добились результата. - Он закрыл дверь и обратился ко мне: - Что? Чему ты улыбаешься?
- Ты стал королем, Дьютифул! Верити гордился бы тобой. Он был таким же, умел говорить "пожалуйста" даже простым слугам без тени иронии. Что ж. Мы не беседовали много месяцев. Как сидит корона?
Вместо ответа, он снял ее и потряс головой, а потом пробежал пальцами по волосам. Он положил корону на прикроватный столик Чейда и сказал:
- Иногда тяжеловато. Даже эта, а та торжественная, которую я должен носить, когда заседаю на троне, еще хуже. Но надо терпеть.
Я знал, что он говорит не о весе вещи.
- А твоя королева и принцесса?
- С ними все хорошо, - он вздохнул. - Она скучает по своему дому и по свободе, которой она обладала будучи нарческой, до того как стать королевой Шести Герцогств. Она повезла мальчиков еще раз навестить свой материнский дом. Я знаю, что по обычаю ее народа, род передается по материнской линии. Но и моя мать, и Чейд, что я глупо рискую обоими сыновьями, позволяя им так часто отправляться в море, - он уныло улыбнулся. - Мне все так же сложно ей в чем-либо отказать. И, как она верно заметила, они не только мои сыновья, но и ее. После того как Проспер неудачно упал на охоте прошлой зимой, она сравнила то, чему подвергаю их я с тем, что она возит их через море. А еще она беспокоится, потому что до сих пор не родила дочь для своего материнского дома. В то время, как по мне, я даже рад, что у нас только сыновья. Если мне не придется столкнуться с проблемой того, где должна расти моя дочь, я буду считать это благословением. Но она волнуется, что вот уже четыре года не может забеременеть. Вот. - Он вздохнул.
- Она еще молода, - уверенно ответил я. - Сколько тебе, едва стукнуло тридцать? А она еще моложе. У вас достаточно времени.
- У нее было два выкидыша... - сказал он, глядя в темноту угла. Собака у его ног заскулила и глянула на меня с осуждением. Дьютифул отвлекся, чтобы погладить ее. Мы помолчали минуту. Потом, очевидно стремясь сменить тему разговора, он указал легким кивком на Чейда. - Он тает, Фитц. Что нам теперь делать?
Стук в дверь прервал нас. На этот раз встал и подошел к двери я. Вошел паж, нагруженный подносом с едой. За ним еще трое: один с графином теплой воды, чашей и полотенцами, другой с бренди и стаканами; последней была девчушка, которая несла маленький столик и немного пыхтела от натуги. Мы с Дьютифулом молчали, пока они расставляли наш ужин и умывальные принадлежности. Пажи выстроились, дружно поклонились и ретировались, когда Дьютифул поблагодарил их. Когда дверь закрылась, я жестом указал на стол. Курсер уже был у своей миски и шумно лакал воду.
- Поедим. Попьем. И попробуем еще раз, - сказал я ему.
Так мы и поступили.
Глубокой ночью в свете свечей влажной тряпицей и смочил губы Чейда. Я чувствовал, что дежурю у постели умирающего. Я уже давно бросил перечислять отдельные слова и теперь вел с ним долгую беседу обо всем, что мог припомнить мы делали вместе во времена, когда я был учеником убийцы. От воспоминаний о том, как он обучал меня смешивать яды, я перешел к воспоминаниям о нашей дикой гонке к Кузнице. Продекламировал несколько стихов-запоминалок о целебных качествах трав. Вспоминал наши ссоры и моменты, когда мы были друг другу самыми близкими людьми - все в надежде, что случайное слово может оказаться ключом.
Ничего не сработало. Дьютифул бодрствовал вместе со мной. Остальные приходили и уходили в течение ночи, входя и покидая комнату, как тени, двигающиеся вместе с солнцем. Олух посидел с нами какое-то время, напрасно предлагая слова, которые мы уже испробовали. Неттл побывала в старом кабинете Чейда и тщательно осмотрела свитки и другие предметы, оставленные на столе. Она принесла их нам на проверку. Ни один из них не дал нам зацепки. Надежда стала казаться бесполезной, как намокшая повязка на гноящейся ране. Мой прежний слабый оптимизм сменился желанием, чтобы это все поскорее закончилось.
- Мы уже пробовали названия трав?
- Да. Помнишь?
- Нет, - признал Дьютифул. - Я слишком устал. Уже не могу думать, что мы попробовали, а что нет.
Я положил руку Чейда на его слабо поднимающуюся и опадающую грудь и подошел к столу, на котором в беспорядке были разложены вещи из его рабочего кабинета. В свете наполовину сгоревшей свечи я разглядел свиток Скилла о том, как вложить послание в камень, свиток о сыроварении, старинный пергамент о том, как узнать будущее в чаше с водой. В дополнение тут была стопка камней памяти, в которых ничего не было записано, сломанное лезвие ножа и бокал с завядшими цветами. Дьютифул подошел ко мне и спросил:
- Сломанное лезвие?
Я покачал головой. - Не важно. Он всегда торопился, когда вскрывал что-нибудь ножом. - Я слегка толкнул камень-памяти. - Откуда он взялся? С Аслевджала?
Дьютифул кивнул.
- Он ездил туда несколько раз за последние пять лет. Он очень заинтересовался тем, что ты рассказал о цитадели Кебала Робреда и Элдерлингах, которые ее создали и жили в ней давным-давно. Никто из нас не одобрял его приключений, но ты же знаешь Чейда. Ему не нужно ничье одобрение, кроме своего собственного. Потом он внезапно прекратил поездки. Подозреваю, что что-то испугало его и заставило прислушаться к здравому смыслу, но он никогда об этом не распространялся. Думаю, он слишком горд, а еще он не мог доставить никому из нас такого удовльствия как возможность сказать "мы же тебя предупреждали". В одно из путешествий на остров он обнаружил комнату с обломками камней памяти и привез с собой несколько кусков. В некоторых были воспоминания, в основном позия и песни. Другие были пусты.
- А недавно он вложил что-то в один из них и отправил тебе.
- Да.
- Я уставился на Дьютифула. Он медленно выпрямился, волнение на его лице сменилось облегчением.
- Это и есть ключ, не так ли?
- Ты помнишь, что там было сказано?
- Конечно! - он подошел к кровати Чейда, уселся и и взял его за руку, чтобы легче установить Скилл-контакт. Он произнес вслух: - Где фиалки цветут на коленях у леди, старый мудрый паук сплел свои сети.
Мы оба расплылись в улыбке. Но когда улыбка стала сползать с лица Дьютифула я поспешно спросил его:
- В чем дело?
- Нет ответа. Он все также невидим для моего Скилла, как и раньше.
Я торопливо пересек комнату, сел и взял Чейда за руку. Я сконцентрировался на нем, и произнес одновременно и голосом и Скиллом:
- Где фиалки цветут на коленях у леди, старый мудрый паук сплел свои сети.
Ничего. Вялая рука Чейда в моей руке.
- Может быть, он слишком слаб, чтобы ответить, - предположил Дьютифул.
- Тише, - я молча откинулся. Фиалки на коленях леди. Фиалки на коленях леди. Здесь было что-то, что-то давно забытое. И тут до меня дошло. Статуя в Женском саду. Она стояла в дальнем углу сада, укрытая зарослями сливы. Там, где тень была гуще и прохладнее даже в середине лета, стояла статуя Эды. Она сидела, сложив руки на коленях. Статуя была там очень давно. Я помнил крохотные папортнички, которые росли в затянутых мхом складках ее одеяния. И да, у нее на коленях цвели фиалки.