— Нет, Герти,— твердо сказал Бен.— Если бы ты была кикиморой, ты все равно не смогла бы помочь нам лучше, чем сейчас.
Гансу он тоже не позволил стонать из-за упущенной возможности посадить Принца в мешок и унести его.
— Мы найдем Реймонда, я абсолютно уверен в этом,— сказал Бен.
«Бен меняется,— подумала Вакса, наблюдая, как мальчик ставит перед туманчиком миску с молоком.— Он становится человеком, на которого можно положиться. Зверек привык ласкаться к Бену и обиженно пищал, когда тот забывал почесать ему брюшко или взять его на руки и поговорить с ним. Вакса подумала о том, что будет с туманчиком, когда им придется расстаться с Беном, и задала себе вопрос: а не стоит ли ей убить бабушку Бена? Вообще-то настоящие ведьмы умеют убивать людей, но на Острове это было запрещено, и Вакса, не имевшая практики в подобных делах, не могла рассчитывать на успех.
Так или иначе, но в первую очередь следовало найти Реймонда. Волшебники и ведьмы, призраки, баньши и тролли искали весь день, весь вечер и большую часть ночи, а с рассветом снова принялись за поиски. Но постепенно у них начало складываться впечатление, что Реймонд с его матерью просто исчезли с лица земли.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Королева выглянула из окна своей спальни. Она высунулась наружу так далеко, что могла бы упасть, если бы не карлик, специально приставленный к ней по королевскому приказу, чтобы держать ее за ноги. Он уже несколько дней находился возле Королевы, потому что она постоянно выглядывала в окно и смотрела, не плывет ли трехмачтовый корабль.
— Где же он? — в сотый раз спросила она.— Почему он не приходит?
По всему Острову люди смотрели в телескопы, дельфины бороздили море, а говорящие птицы — вороны и попугаи — все время кружили в воздухе. Пушки были готовы дать салют в тот момент, когда корабль покажется на горизонте… Но Королева продолжала наблюдать, словно могла вернуть сына домой одной лишь силой своего желания.
Карлик устало вздохнул. Королева заставила себя оторваться от подоконника и пошла в соседнюю комнату, подготовленную к приезду Принца. Его старая колыбелька все еще стояла в углу, но дворцовые плотники сделали для него великолепную кровать из кедра, поставили письменный стол и повесили книжные полки — Королева была уверена, что Принц любит читать. Комната не отличалась пышностью убранства, но на изготовление ковра с узором из цветов и мифологических животных ушло семь лет, а широкое окно словно приглашало сесть рядом и смотреть на спокойные воды залива.
Но будет ли Принц когда-нибудь сидеть здесь? Увидит ли она его яркие глаза, с любовью глядящие на нее?
Король, войдя в комнату, снова обнаружил свою супругу в слезах.
— Успокойся, дорогая,— сказал он, обняв ее.— У спасателей остается еще пять дней, чтобы вернуть его.
Но Королева не хотела успокаиваться.
— Разреши мне хотя бы уплыть в Укромную Бухту,— умоляла она.— Позволь мне ждать его там!
Король покачал головой:
— Что ты сможешь там сделать, любимая? Только изведешься от беспокойства, а ведь ты нужна нам здесь.
— Там я буду ближе к нему. Я буду рядом с ним в первую же минуту.
Король не ответил. Он боялся отпускать свою жену ко входу в пещеру. Если она утратит власть над собой и уйдет наверх, он потеряет ее так же, как потерял своего сына.
— Имей терпение,— попросил он.— Постарайся быть храброй.
Но тревожились не только Король с Королевой. Школьники отказались от отдыха в дни каникул, объявленных в честь Открытия Гампа, и украсили школу цветами и знаменами с надписями: «Добро пожаловать, Принц!» Теперь цветы завяли, а знамена уныло свисали после недавнего дождя. Кондитеры, приготовившие огромные трехэтажные торты для торжественного банкета, озабоченно тыкали в них двузубыми вилками и спрашивали, не стоит ли им начать все сначала. Домохозяйки, отгладившие свои лучшие платья, сняли их и принялись гладить снова.
А сестры-сиделки, жившие в пещере, перед Открытием заказали себе ящик зеленых бананов, чтобы с прибытием Принца сразу же полакомиться свежими созревшими фруктами. Но новостей все не было, и сестры вернулись к своим стенаниям и сгоревшим тостам.
Этим вечером площадь перед дворцом начала наполняться очень странными существами.
По королевству уже давно ползли слухи о недовольстве на севере Острова. О недовольстве, непохожем на обычное брюзжание, которое можно слышать от людей, утверждавших, что они бы уже давным-давно справились с работой спасателей. О недовольстве, не имевшем ничего общего с жалобами сестер Ваксы на маленькую ведьму - хитрую проныру, сумевшую втереться в доверие к Королеве. О недовольстве, сильно отличавшемся от мнения некоторых великанов, считавших, что такого «молокососа», как Ганс, не стоило выбирать в спасатели. Нет… Эго недовольство было куда более серьезным, и исходило оно от существ, с которыми следовало считаться.
И вот вечером четвертого дня после Открытия эти недовольные существа с севера наконец пришли; Они пришли толпами, заполнив травянистую площадку перед дворцом, повернулись к окнам и стали ждать.
То были жуткие создания: грифоны с львиным телом и головой хищной птицы, адские гончие со злобно сверкающими глазами и огромными клыками, с которых капала слюна, вурдалаки с иссиня-черными лицами…
Пришли ведьмы, по сравнению с которыми сестры Ваксы показались бы безобидными феями. Приползли червяки длиной с железнодорожный вагон и толщиной в два обхвата. Пришел даже броллахан: одно из тех бесформенных порождений ночи, которые перекатываются по земле, словно холодное желе, и могут проглотить любого, кто окажется у них на пути.
Но самое главное — прилетели гарпии! Сомкнувшись плечом к плечу, они прошли к парадному входу — эти чудовищные крылатые женщины с птичьими когтями,— и даже самые свирепые существа расступались перед ними.
— Пусть они выберут представителя для переговоров,— распорядился Король. Но он уже знал, зачем они пришли и что собирались сказать, ибо существа с севера были такими же его подданными, как любой обычный школьник или добросердечная фея. Более того, они занимались очень полезным делом: охраняли порядок в королевстве. На Острове не было тюрьмы, да и надобности в ее постройке не возникало. Ни один вор не станет дважды совершать кражу, если после первого раза к нему в окно влетит адская гончая и вонзит ему в зад острые зубы. Любой пьяница сразу же протрезвеет, когда ему явится косоглазый вурдалак, насылающий кошмары, а любому жулику стоит лишь услышать слово «гарпия», как он тут же начинает подавать пример другим своим поведением.
Именно гарпия — главная гарпия — отодвинула остальных в сторону и вышла навстречу Королю.
Она называла себя «миссис Смит», хотя и не была замужем. Трудно было представить себе человека, который пожелал бы пить с ней чай за одним столом. Лицо гарпии сильно напоминало лицо одной важной леди-политика — из тех, кто обращается к людям по телевизору, советуя им есть поменьше вкусных вещей, экономить деньги и поддерживать правительство. Ее жесткие крашеные волосы,.зачесанные назад со лба, были уложены в тугие локоны, глаза-бусинки, разделенные длинным крючковатым носом, пронзительно сверкали, накрашенные губы кривились в презрительной усмешке. С ее жилистой шеи свисало жемчужное ожерелье. Она носила кримпленовую блузку, заправленную в темно-зеленые панталоны с кружевными оборками, и держала в руке дамскую сумочку.
Но из-под панталон выглядывали чешуйчатые лапы и жуткие когти стервятника, а за ее спиной угрожающе колыхались черные крылья, от которых исходил странный прогорклый запах.
— Я пришла по поводу Принца,— произнесла миссис Смит высоким, пронзительным голосом.— Меня возмущает организация спасательных работ. Все мы поражены и шокированы бездарностью отправленной команды.
Гарпии существовали на свете уже много столетий. В былые времена они похищали еду у людей, моря их голодом, или уносили их вниз, к нескончаемым мукам и ужасам подземного мира.
Миссис Смит пригладила волосы и раскрыла свою сумочку.
— Нет! — воскликнул Король и предостерегающе поднял руку. Содержимое сумочек гарпий слишком ужасно для описания. Там хранится их косметика: пудра, губная помада, духи… Но что это за косметика! Пудра гарпий воняет внутренностями мертвых животных, а одна капля их духов может обратить в бегство целую армию.
— Только не во дворце! — строго сказал Король.
Даже.миссис Смит повиновалась ему. Она захлопнула свою сумочку и немедленно принялась жаловаться:
— Совершенно ясно, что эта тщедушная фея и дряхлый волшебник потерпели неудачу,— заявила она.— Откровенно говоря, трудно было ожидать чего-то иного. Мое терпение почти исчерпано, и то же самое можно сказать об остальных.— Она махнула рукой в сторону площади.— Я вынуждена настаивать на том, чтобы мне и моим помощницам позволили вернуть Принца.
— Почему вы так уверены, что сможете найти его?— спросил Король.
Губы гарпии растянулись в улыбке.
— У меня свои методы,— ответила она.— Могу вас заверить, что он от нас никуда не денется.
Миссис Смит приподняла ногу, расправила когти, покрытые мерзким черным лаком, и медленно сжала их. Королева побледнела от ужаса и спрятала лицо в ладо— Как видите, мои помощницы уже готовы и ждут вашего приказа.— Гарпия указала на четырех своих соратниц, выстроившихся под лампой, словно стервятники с дамскими сумочками.— Я возьму с собой еще несколько собачек, и вы увидите, что мальчик очень быстро окажется здесь.
Под «собачками» она подразумевала смертоносных адских гончих с огненным дыханием и стальными челюстями.
Королева бессильно опустилась в кресло. Она подумала о Герти с ее нежным, любящим сердцем, о Ваксе, собиравшейся подарить Принцу маленького туманчика, о старом Корнелиусе, который так гордился оказанной ему честью… Почему они не оправдали ее надежд? Сможет ли она оправиться от потрясения, если ее сын будет доставлен домой этими жестокими и дурно пахнущими женщинами?
Однако сколько же можно медлить?
— Мы подождем еще один день,— сказал Король.— Если завтра к полуночи Принц не вернется, я пришлю за вами и выберу новых спасателей. До тех пор все должны вернуться к себе, чтобы Королева могла поспать.
Но когда жуткие существа разлетелись, разошлись и расползлись в разные стороны, Король с Королевой и не подумали лечь в постель. Всю ночь напролет они смотрели во тьму и с отчаянием думали о своем потерянном сыне.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Миссис Троттл принимала ванну. Огромная ванна в форме морской раковины была обставлена по краям хрустальными вазочками с разными видами мыла, а над водой протянулась изящная полочка с коробкой шоколадных конфет, лосьонами, притираниями и слащавой книжкой про любовь, которую она читала.
На полке над ее головой стояли флакон с розовой солью для ванн (пахнувшей розами), флакон с зеленой солью для ванн (пахнувшей папоротником) и флакон с желтой солью для ванн (пахнувшей лимоном), но она положила в воду фиолетовую соль с запахом фиалок. Лицо миссис Троттл закрывала маска из клубники, растертой со сливками, которая должна была омолодить ее кожу. С вешалки свисали нагретые банные полотенца.
— Туру-рум, тара-бум! — напевала миссис Троттл, поглаживая свой круглый розовый живот. Она была очень довольна тем, как ей удалось сбить с толку бандитов, охотившихся за ее ненаглядным Реймондом. Она перехитрила всю их шайку, и теперь им никогда не найти ее сокровище. Возможно, они думают, что она уехала во Францию или в Шотландию. Пусть думают! Она выбрала самое надежное убежище — и, между прочим, самое комфортабельное.
Миссис Троттл надкусила шоколадную конфету и добавила в ванну немного горячей воды. Из-за двери доносилось постукивание: Реймонд играл в кости с одним из своих телохранителей. Она сказала Брюсу, что нужно позволять Реймонду все время выигрывать, и Брюс вроде бы послушался. Бедный мальчик всегда начинает плакать, когда проигрывает, а она платит телохранителям достаточно большие деньги.
Взяв щетку с длинной ручкой, миссис Троттл потерла спину. Ее мысли текли спокойно и неторопливо. Лэндон остался дома и сейчас выясняет все, что может быть связано с похитителями. Возможно, они продолжают околачиваться возле дома. Как только станет ясно, кто они такие, она наймет нужных людей и избавится от них. Хорошо быть богатой; богатый человек может позволить себе все что угодно.
Миссис Троттл подумала о Бене. Недавно она звонила в больницу, и хотя врачи, как всегда, говорили уклончиво, у нее сложилось впечатление, что Нэнни Браун долго не протянет. Как только старуха уберется с дороги, можно будет вплотную заняться Беном. Мысль об интернате «Рэмсдон» вызвала у нее жестокую улыбку. Туда берут только трудных детей, которых нужно «сломать». Там из Бена выбьют всю дурь и глупые мечты о высшем образовании. Как только он подрастет, его отправят работать на фабрику или в шахту.
Как же она ненавидела этого мальчишку! Ну почему он научился читать гораздо раньше Реймонда? Почему он добивается таких успехов в спорте, когда ее сын не может даже поднять гантель? Что ж, скоро его поставят на положенное место!
Что касается Реймонда, то она так запугала его, что о неповиновении не могло быть и речи. Теперь мальчик знал: все, что он видел в парке и раньше, у себя в спальне, объяснялось действием наркотиков.
— Эти люди способны на все,— строго сказала она ему.— Если ты попадешься им в лапы, они могут отрезать тебе ухо или приковать тебя к каменной стене.
Конечно, ей не нравилось пугать свою деточку, зато теперь Реймонд будет слушаться ее.
«Что за прекрасное место я выбрала»,— думала миссис Троттл, взбивая под душем шапку мыльной пены. Здесь было все необходимое, но все-таки… Может быть, фиалковая соль благоухает не слишком приятно? Пожалуй, стоит добавить чего-нибудь своего. Миссис Троттл выпрямилась и потянулась за флакончиком духов «Очарование», стоявшим на табуретке. Парфюмер, изготовивший эти духи по ее заказу, уверял, что другого подобного запаха не существует.
— Дорогая миссис Троттл, вы — единственная леди в мире, обладающая этим неповторимым ароматом,— заверил он.
Отвинтив колпачок, она плеснула в воду щедрую порцию духов. Да, так гораздо лучше. Теперь миссис Троттл полностью находилась в своей стихии.
Она потянулась за книжкой. Главный герой осыпал поцелуями нежно-розовые щечки героини. Мистер Троттл никогда не осыпал свою жену поцелуями; у него вообще не было привычки чем-либо осыпать людей.
Следующие пятнадцать минут миссис Троттл блаженствовала в ванной, читая и отмокая.
Потом она выдернула затычку.
Водяной любил свою работу. Запах канализации не смущал его: это был естественный запах, принадлежащий этому месту. Он любил длинные темные тоннели, тишину, хитроумные сочленения бесчисленных подземных ходов. Судя лишь по виду труб, он мог точно сказать, где он находится — под какой улицей, парком или площадью. Хорошо гулять в двадцати фугах под Пиккадилли-Серкус, где тебя не беспокоят гудки, автомобили и толпы людей на переходах!
Такие прогулки были не только интересными, но и полезными. Просто поразительно: чего только люди не спускают в унитаз или в сливное отверстие ванной, особенно в субботу вечером! Конечно, не крокодилов — рассказы о крокодилах в канализации обычно оказывались выдумкой,— зато сережки, очки или зажигалки попадались довольно часто. Водяной занимался тем же делом, что и его отец и дед. Он зарабатывал себе на жизнь благородным и честным трудом: исследованием сточных вод. Разумеется, ему помогала определенная примесь рыбьей крови — ведь он был потомком людей, в старинные времена породнившихся с существами, обитавшими в воде. В семье Водяного не было хвостатых. Водяные и русалки — не одно и то же, и Мелисента была права, гордясь своими ногами. Глупо даже и думать о работе в канализации с хвостом вместо ног!
Мысли о Мелисенте заставили Водяного нахмуриться. Девочка очень любила фею, как и всех остальных спасателей, и теперь очень беспокоилась, потому что они никак не могли найти этого проклятого мальчишку. Они искали весь вчерашний день, а сегодня снова принялись за поиски, но пока безрезультатно.
Водяной надевал на свою шерстяную шапочку шлем с маленьким фонариком, и сейчас, наклонившись над сливом, он увидел розовое ожерелье, плававшее в мутной воде. Искусственное, сразу же определил он. Пластиковое, но очень хорошенькое. Если его как следует вымыть, за него можно будет выручить несколько пенсов. Водяному этого вполне хватало: он не отличался жадностью. Опустив в воду свой сачок на длинной ручке, он выловил ожерелье и пошел дальше по карнизу, обегавшему стену тоннеля. Он приближался к Темзе, но сегодня ему не хотелось купаться. С оживленной улицы, тянувшейся вдоль набережной реки, в канализацию иногда попадали интересные находки.
Он повернул направо, миновал вентиляционную шахту и вступил в один из старейших тоннелей рядом с мостом Ватерлоо. Возраст тоннеля легко было определить по аккуратной кирпичной кладке: в наши дни таких кирпичей уже не делают.
Внезапно Водяной остановился и принюхался. Его курносый нос сморщился, рот скривился от отвращения. В канализацию только-что попало что-то непонятное, отталкивающее и неправильное. Этому запаху было не место среди привычного, естественного аромата сточных вод.
— Бр-рр! — фыркнул Водяной и потряс головой, словно стараясь отогнать тошнотворный запах. Мимо пробежала крыса; видимо, зверька отпугнула та же самая вязкая и удушливая вонь. Что ж, крысы — чувствительные животные, и им можно доверять.
Запах показался Водяному смутно знакомым. Ему уже приходилось иметь дело с этим прилипчивым, всепроникающим зловонием.