– Это еще почему?
– Считайте это прихотью начальства.
– А свечку хотя бы поставить можно?
– Можно, но не более. И не называйте сына Фемистоклом.
– А чем Вам этот полководец не нравится?
Дамиано улыбнулся:
– Над ним в школе одноклассники смеяться будут. Arrividerci!
Что это за организация, к которой я присоединился? Можно ли будет потом от них «соскочить», если что? В мафии есть закон: «рубль – вход, два рубля – выход». Чаще всего, через морг.
Хотя мне заявлено, что отставка у них существует, как оно будет на практике? Некоторые спецслужбы просто убирают нежелательных свидетелей, только не сразу. Они выжидают, пока те расслабятся. Тогда меньше резонанса.
«Моссад»? Они используют сеть внештатных помощников. Например, нужна машина. Помощник оставляет свой автомобиль в условленном месте с ключами в замке. Через день его возвращают владельцу с полным баком. На случай провала у него уже заготовлено заявление об угоне. Убивали они палестинского террориста или по бабам ездили, об этом помощник никогда не узнает.
Они предпочитают работать со своими соплеменниками. Но все течет, все изменяется. Когда-то ГРУ отправляло женатых резидентов на работу в одиночку, а их жен и детей держало у себя заложниками. Потом до них дошло, что сорокалетние холостяки вызывают интерес у тамошних спецслужб. Они стали засылать туда уже семейные пары, иногда и с детьми. А сейчас на Западе в моде однополые браки. Не исключаю, что теперь они засылают туда и такие «семьи».
Я всего-то доставил одежду неизвестному человеку. Зачем? Спросить его об этом?
Дамиано рассмеется мне в лицо: «Позвонил друг, упал спьяну с моста в речку, а потом еще и вывалялся в цементе. В такси или автобус в таком виде не посадят. А в город ему завтра надо позарез!» И что я тогда возражу ему?
Мне приснилось, что я сижу на берегу озера и рыбачу. Ко мне подходит седой мужчина:
– Ну как клюет, сынок?
Мне показалось такое обращение фамильярным. Но я не хотел портить настроение и грубить незнакомцу:
– Да так себе.
– Сколько раз я тебе говорил: надо поплевать на червяка и сказать: «Ловись рыбка, большая и крупная!».
Он взял червяка из моей банки, плюнул на него и прошептал известное рыбацкое заклинание. Я насадил его на крючок и закинул удочку. Не прошло и минуты, как поплавок утонул. Очень скоро на траве лежал огромный лещ.
Теперь я посмотрел на него повнимательнее. Сходство было поразительным. Я прошептал в изумлении:
– Папа, это ты? Это ты? Но ведь ты же умер!
– Мне там дали отпуск.
– Ты пришел за мной?
– Нет, я хочу еще внука. И помочь тебе в рыбалке.
– А почему ты без бороды?
– «Правила внутреннего распорядка».
– Как там?
– Всякое бывает. Но ты помнишь, мне и в прежней жизни было не сладко.
Он немного помолчал, наблюдая за моим поплавком.
– Не бойся неаполитанца, сынок! Он неплохой.
– Кто он?
– Неаполитанец. У тебя опять клюет!
Я глянул на поплавок и снова стал увлеченно тянуть добычу. Это заняло еще пару минут. Вытащив рыбу, я повернулся к отцу. Но его уже не было.
Операция «Ш»
Никогда до этого у меня не бывало таких снов. Но человеческий мозг часто называют самым сложным устройством во всей Вселенной. Нам самим в нем трудно разобраться. Откуда появляются новые произведения, картины, музыка, «святые озарения»?
Какая-то сила, возможно, шевелится в наших черепных коробках, что-там подкладывает или, наоборот, удаляет. Облучает или поливает каким-то эликсиром. И вполне возможно, на наше подсознание воздействует не один, а различные операторы.
Я спокойно лежал в постели и читал дежурный детектив. Зазвонил незнакомый телефон.
– Алло, слушаю.
– Привет, это Дженни. Помнишь, мы познакомились у Йена? Можно к тебе зайти?
Через несколько минут в моих дверях стояла та самая красотка. Одета она была в ту же самую маечку, которая подчеркивала ее стройную фигурку. Поверх маечки сегодня она одела легкую кофточку. Коротенькая юбочка чуть-чуть выше колен. Она вошла абсолютно уверенно и сразу осмотрела мою двухкомнатную берлогу. Судя по выражению ее лица, она осталась довольна. Сняв с плеча сумочку, она повесила ее на вешалку.
Я принес ей сок, а себе кофе. Он села на стул напротив моего дивана.
– Извини, у меня не убрано. Я никого не ждал, – растерянно пробормотал я.
– Ничего страшного. Я и не такое видывала. А где твоя жена?
– Пока не обзавелся.
– Неужели на тебя никто не клюнул? Все-таки квартира, а не клоповник, как у Йена. И язычок, как я заметила, у тебя подвешен. Не калека. Мог бы кого-то уже подцепить. Неужели ты никогда не влюблялся?
– Влюблялся, даже вдрызг. Первый раз в девять лет. Но ее родители нашли хорошую работу, и они уехала отсюда.
Она закинула ножку на ножку и загадочно улыбнулась:
– Надеюсь, ты не девственник? А то они такие непредсказуемые! Кстати, жарко очень. Можно, я сниму кофточку?
Мне всегда нравились длинные женские волосы. И она опять без лифчика. Вид двух выпуклостей под тонкой маечкой мог бы свести с ума даже старого профессора начертательной геометрии.
– Мне говорили, что ты знаешь английский, – продолжила она.
– Немного.
– Можешь перевести? Мне это надо по работе.
Она достала какую-то бумажку. Это оказалась инструкция по применению «Виагры». Я перевел это за пять минут и записал все на листочке. Дженни взяла его и аккуратно спрятала в свою кофточку.
– Спасибо! Каждая работа должна быть оплачена. Возьми там мою сумочку.
Там оказалась небольшая плоская бутылочка малиновой водки и ее кошелек. Я нечаянно раскрыл его и обнаружил там пачку резинок для взрослых. Интересно, что это за работа, где нужны такие инструкции? Резинки же меня нисколько не удивили.
– Будем пить по-местному или по-русски?
Дженни рассмеялась:
– По-русски!
Мы чокнулись и выпили. Дженни слегка сморщилась и закусила нарезанной колбаской.
– Хорошо пошло. Но тут дует. Можно я пересяду к тебе?
– Можно. Еще по одной? – спросил я.
– Конечно! Только давай теперь выпьем на брудершафт, – предложила она.
Как и положено, мы перекрутили руки и выпили. Дженни сказала:
– После того, как выпили на брудершафт, положено поцеловаться!
Она обняла и впилась в меня губами. Я не ханжа, мне и ласки, и просто секса тоже хочется. Мы целовались несколько минут. Затем она тихо сказала:
– Подожди, отпусти меня.
Она сняла свою маечку. Я стал разглядывать этот натюрморт из двух полушарий.
– Нравится? – кокетливо спросила она.
– Очень!
Она накинулась на меня с новыми поцелуями. Я не стал сопротивляться.
Затем она скинула юбочку на пол и стала крутить перед моей мордой своей попкой в трусиках. Затем сняла и их. У меня просто отвисла челюсть. Бритое тело, чистые подмышки, идеальные пропорции. Все именно то, что доктор прописал. Дженни явно наслаждалась моей реакцией.
Она села мне на коленки. Я залпом выпил стопку и повалил ее на постель.
Она оказалась не только красивой женщиной, но и опытной и умелой любовницей, очень ненасытной. Мы изведали все, что было можно, и немного того, чего нельзя. Обессиленный и счастливый, я упал на кровать.
Она прошептала мне:
– Теперь немного отдохни.
Абсолютно голая, она спокойно прошла на кухню и стала готовить завтрак. Вдобавок ко всему, она оказалась неплохой кулинаршей. Я раньше не знал, что вареные макароны и пельмени можно после этого еще жарить. И простой лук, безо всяких добавок, мелко порезанный, на сковородке превращался в ее руках в изысканное блюдо.
Она спросила меня:
– Тебе рыбу сварить или пожарить?
Я никогда не покупал сырую рыбу, только копченую, соленую или уже жаренную. Мне всегда лень с ней возиться.
– А откуда она там взялась?
– Ты что, не знаешь, что у тебя в морозилке пять прекрасных лещей?
Я промолчал. Вчера вечером я положил туда мороженое, но рыбы там не было. Опять фокусы Дамиано?
Жареных лещей Дженни подала мне со сметаной. Вкус их был просто необычайный! Теперь она ожидала от меня ответного хода.
И мы изведали немного того, что было можно, и очень много из того, чего делать нельзя.
Предварительные ухаживания, ожидание с букетом в руках под часами, серенады под балконом? Все это ненужные условности в наше время и простая трата времени! Время летит быстро, старость не за горами. «Раздевай и властвуй!» – примерно так говорили древние римляне.
Тогда, у Йена, она мне просто понравилась. Сейчас я уже был почти влюблен в нее.
– А что, если я поставлю один фильм?– спросила она. – Тебе он тоже понравится!
– Ставь, если только это не Фредди Крюгер.
– Это покруче!
Она поднялась с постели, достала из сумочки флешку и воткнула ее в мой компьютер.
– Ставь, если только это не Фредди Крюгер.
– Это покруче!
Она поднялась с постели, достала из сумочки флешку и воткнула ее в мой компьютер.
Флешка оказалась с намеком. Сначала легендарная «Эммануэль», потом еще более откровенное кино, уже с более простым сюжетом и более откровенными действиями. А потом совсем без сюжета. Многие говорят, что женщины этого жанра не любят. Наглое вранье старых дев!
Дженни постаралась воплотить многое из этих фильмов в жизнь.
Прекрасная развратница, она могла бы поспорить с Мессалиной!
Разума у меня оставалось все меньше и меньше, а тестостерона вырабатывалось все больше и больше. Я глянул в ее зеленые глаза. Они торжественно горели ярким огнем: «Это не ты меня снял! Это я тебя сняла!»
Через пару дней мне опять позвонил Дамиано.
– Я могу с Вами встретиться?
– У меня гостья.
– Я знаю. Встретимся в другом кафе. Оно недалеко от Вас, через дорогу.
Он сидел за столиком в углу.
– Buona sera, – поприветствовал он меня. – У Вас неприятности на работе? Расслабьтесь! Все неприятности имеют одно общее свойство: они проходят.
Он спокойно достал свой дежурный дипломат и положил его на стол.
– Вам предстоит ночная командировка. Придется совершить маленькое хулиганство.
– Я так и думал! Скоро Вы дадите мне взрывчатку подорвать синагогу. Но завтра, как никогда, я должен быть на работе, и в отличной форме. У нас аврал. И у начальника плохое настроение на этой неделе.
– Завтра его вообще не будет на работе. А когда Вы появитесь, у начальника настроение будет очень хорошим. Вот Ваш бюллетень.
Он достал из дипломата больничный на мое имя. Три дня, со всеми печатями. Неопасный, но уважительный диагноз.
– Завершите задание и вернетесь домой, но не берите такси. Дождя не будет. Утром позвоните на работу и скажете, что у Вас высокая температура. Будьте дома все рабочее время. Есть начальники, которые проверяют своих подчиненных на больничном. Тогда покажете им свой градусник.
– Но я не привык болеть, у меня даже термометра дома нет.
– Очень зря. Дарю!
Он достал из дипломата градусник и упаковку каких-то таблеток.
– А это еще что такое?
– Абсолютно безвредное средство, совместимое со всем, кроме цианистого калия и серной кислоты. Голова болеть не будеть, но температура сорок и выше обеспечена. Шесть часов – действие одной таблетки.
– Но зачем подделывать бюлллетень, если у меня и так будет высокая температура? Можно просто сходить к врачу.
Дамиано улыбнулся:
– Чтобы не тратить силы и время на сидение в поликлинике. Да еще заразу там какую-нибудь подхватите.
В этом он был прав. У нас в результате нескольких реформ здравоохранения сложилась практика, что больной должен записываться к врачу за полгода до того, как у него будет высокая температура или он сломает ногу. Скорая может доставить больного на операционный стол, но домой он должен будет добираться сам. Иногда даже и полежать после операции не дают.
– А могу я посетить «Аквариум»?
– Только после выполнения задания. Если увидите знакомых, берите что-нибудь с собой и уходите, но не задерживайтесь. И не перестарайтесь.
Это было уместное замечание.
– Если все так продумано, остался последний нюанс. Мне могут позвонить в тот момент, когда я буду дома, а по расписанию я должен быть в поликлинике.
– Тоже не проблема. Нажмите на телефоне кнопку «7», и разговор будет сопровождаться больничным фоном и визгом медсестры: «Больной! Мы же просили отключить телефон на время процедур!»
Я проверил. Все было так, как сказал Дамиано. Неплохо сработано!
– И в чем же будет заключаться эта операция «Ы»?
Дамиано, не моргнув глазом, поправил:
– Операция «Ш».
И достал из дипломата три предмета: связку автомобильных ключей с брелком «Шкода», конверт и обыкновенное шило.
Операция прошла вполне успешно. Я закончил ее, выбросил шило и ключи в речку, которая протекала неподалеку.
У меня был соблазн нарушить его инструкции и вызвать такси. Но погода была хорошей, как он и сказал. Кроме того, я находился под впечатлением вечернего спектакля. Боялся, что наберу телефон и услышу вместо ответа диспетчера голос Дамиано: «Я же сказал: не брать такси!»
Впрочем, перехитрить его мне удалось. Он приказал мне не вызывать такси, но не запретил воспользоваться попуткой. Я стал голосовать и скоро поймал машину. За десять долларов меня доставили к «Аквариуму».
В тихое помещение зашел еще один посетитель. Он был до неприличности трезв, но явно уставший. Загорелое лицо и темные волосы выдавали в нем гостя с юга. Изучив меню, он выбрал один из вермутов и стал оценивать окружающую обстановку.
Свободных мест было немного, несмотря на позднюю ночь. Две матроны обсуждали достоинства и недостатки своих партнеров. Как оказалось, они обсуждали своих мужей и любовников. Любовник одной мадамы был мужем второй, и наоборот. Они чуть не подрались, но в конце концов, допили все и уехали вместе на такси. К кому именно, мне так и не удалось узнать.
Новый клмент выбрал мой столик и поставил рядом с собой спортивную сумку. Отпив пару глотков, он достал мобильник и стал что-то там набирать. Я увидел, что у него ничего не получается.
– Можно помочь? – спросил я его на государственном языке.
Он ответил машинально: «Scusi?», но сразу понял, что здесь его не все поймут. Тогда он переспросил по-русски:
– Извини, что ты сказал?
Какой-то интересный у него оказался акцент. Не кавказский, не западно-славяиский, а южно-романский. Слово «Scusi» мне подсказало, какой именно.
– Могу я Вам помочь?
– Да, если это тебя не затруднит. Сменил модель, а с новой никак не могу справиться.
Я взял его телефон в руки. Самая простая модель, примитивная до невозможности, но надежная. Без наворотов, с ней может обращаться даже «даун». Меню на итальянском.
– Сначала надо установить правильную дату и время. У Вас часы показывают погоду. Какой-то несусветный год. Но ничего страшного!
Я ввел все нужные установки и возвратил ему мобильник:
– Prego.
– Grazie, – машинально ответил он, и осекся.– Ты говоришь по-итальянски?
– Десять слов: «спасибо», «до завтра», «еще вина». И еще: «Дорогая, я хочу тебя трахнуть!»
– Вполне достаточно, чтобы покорить всю Италию!
Но вдруг он заторопился и передумал звонить. Он допил свой вермут и попрощался:
– Извини, я с зтими перелетами совсем потерял чувство времени. Пора спать!
Было пять утра. Я допил водку и последовал его примеру.
Дженни спала в другой комнате. Я лег на диван, но уснул не сразу. Что-то непонятное было в том посетителе, что-то очень мне знакомое.
Несмотря на технический прогресс, я предпочитаю читать книги в бумажном виде, а не в электронном, перелистывать страницы, а не прокручивать их мышкой.
Когда-то преподаватель математики в институте рекомендовал нам читать детективы для развития воображения. Я взял книгу, купленную в привокзальном киоске. На странице 47 я прочитал: «В кровати лежала мертвая миссис Лестрейд. Инспектор Стрип вызвал скорую помощь. Четыре дня она промучилась в постели и испустила дух, так не промолвив ни слова, что могло бы помочь раскрыть загадку убийства старого лорда».
Я кинул эту книжку в стенку и решил прочитать роман Ариэля.
На первой странице был эпиграф: «Всем, кого я любил, и всем, кто меня любил, посвящаю этот роман». Весьма банально, но я решил продолжить чтение.
Начинался роман так: «Родился я в такой-то деревеньке такого-то числа. Отец мой работал плотником, а мать работала дояркой. Мои дед и бабка были тоже из этой же деревни. Здесь же жили когда-то и мой прадед и прабабка».
Сейчас он дойдет до охотников на мамонтов. Я перелистал несколько страниц. Скоро я познакомился с друзьями его детства и школьными приятелями. Читать было скучно: ни одной драки или убийства на целых 58 страницах. И стиль немного высокопарный.
Но страниц с 59 до 110 не было. На 111 странице Ариэль уже ходил по кладбищу, навещал могилы родственников, выпивал за их упокой и читал эпитафии на памятниках:
«Я же вам говорил, что болен!» – тот всегда отлынивал от работы.
«Покойся с миром, этот камень поставили в память о тебе все сыновья, за исключением Ричарда, который удрал», – матушка была всегда сварливой и злилась на сына, который уехал на заработки в далекую Сибирь. Он стал геологом. Узнал о смерти матери только после окончания экспедиции и не смог приехать на ее похороны. Родственники его попрекали этим еще лет двадцать.
«Я прожил так долго, потому что никогда не был трезв!» – это была надпись на могиле деревенского пьяницы, который умер в 108 лет.
Я посмотрел на часы. 7-30. Можно звонить на работу.
Только сейчас до меня дошло, что было в том посетителе знакомым. На нем были такие же джинсы, кроссовки и майка, что я вез в Колобибишки. Часы той же модели и такой же мобильник. И точно такая же сумка! Впрочем, ничего удивительного. Они оба итальянцы. То, что Дамиано решил ему помочь, нормально. Надо помогать соотечественникам.