На третью ночь Витгефт почувствовал, что корабль резко замедлил ход и явно начал подъем. Выйдя на палубу, он с интересом осмотрелся. На редкость безоблачная погода позволяла мягкому свету Левого Ока освещать окружающее пространство, выдирая из тьмы отдельные элементы. Видимость в данном случае была довольно хорошей, и оставалось только радоваться тому, что поблизости не обнаружилось непрошеных свидетелей.
Единственное темное пятно, выглядевшее сумрачной кляксой на звездном полотне неба, находилось прямо над головой. Майор нахмурился, осознавая, что именно к нему и лежит их курс. Несмотря на то что кораблем сейчас управляли, наверное, лучшие люди флота, он все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Наблюдение за чужими маневрами, особенно если от них зависела его жизнь, всегда немного напрягало его.
Пятно приблизилось почти вплотную, а через несколько секунд тьма обступила крейсер со всех сторон. Моментально включились несколько маломощных прожекторов, и Витгефт восхищенно присвистнул. Они влетели в своеобразную пещеру, почти неразличимую снизу. В данный момент лучи света упирались в каменные стены, освещая кораблю дальнейший путь.
Через несколько секунд «Денис Давыдов» начал сбавлять ход. Вертикальная пещера заканчивалась довольно солидных размеров карманом, куда можно было упрятать с пяток подобных кораблей. Относительно ровная поверхность пола позволяла совершить посадку, и майор ухмыльнулся. В данной ситуации крейсер был неразличим снизу, и, насколько он понял, сама пещера также не относилась к числу тех, которые можно было обнаружить случайным взглядом. Впрочем, он хорошо знал, у кого можно было потребовать подробных объяснений.
Роджера он застал на корме за странными манипуляциями. Капитан сидел с сумкой на коленях, откуда доставал бутылки с саке и коньяком. Появление Витгефта его ничуть не удивило, и, жизнерадостно поприветствовав его, он пожелал доброй ночи и тут же поспешил объяснить свои действия.
– Подношение большому крылану готовлю!
– Крылану? – искренне удивился Дмитрий.
– Местный дух. Если его задобрить, то будет скрывать нас от чужих глаз. А иначе обидится и поспешит нас выгнать. – Роджер глубоко вдохнул слегка застоявшийся воздух пещеры и с ностальгическим наслаждением добавил: – Как все-таки приятно иногда, хоть и ненадолго, вернуться туда, где был твой дом.
– Значит, слухи не лгали, – майор, озираясь по сторонам, присел рядом с командиром. – Ну, про контрабандистскую молодость.
– Скорее юность, я был здесь последний раз, когда мне было тринадцать лет. Да и не скрываю я таких подробностей. Другое дело, и распространяться также не люблю. Сам знаешь, как у нас относятся к уроженцам конфедерации.
– Знаю, потому и интересовался, – и, глядя на то, как прожектор обшаривает самый дальний угол пещеры, поинтересовался: – Место надежное? Много народу о нем знает?
– Изначально знали всего четверо, включая меня, – немного задумчивым и грустным голосом ответил Дрейк. – Сейчас больше никого не осталось в живых, поэтому в надежности места я уверен. Да и недолго мы тут сидели, через полгода пришлось уходить и искать новое убежище.
– Но ты же сам говоришь, что место надежное, – начал было Витгефт, но был тут же перебит своим собеседником.
– В данный момент очень надежное и даже удобное. Но в то время близость торговых путей и вместе с ними и многочисленных патрулей очень сильно выводила из себя. Поэтому и пришлось бежать, – немного помолчав, добавил он. – Хотя самый главный плюс для нас это то, что в сотне километров севернее находится Шлосс Адлер.
План Роджера моментально встал перед глазами майора во всей красе. Действительно, идеальнее место для укрытия представить было трудно. Что бы они тут ни натворили, в первую очередь их будут искать там, и только там. Потому что страх перед этим островом до сих пор не выветрился из разума конфедератов.
Те вряд ли могли представить, что такой унылый кусок скалы может доставить им столько проблем. На начало войны там располагалась небольшая авиабаза, оборудованная, впрочем, неплохой системой наблюдения. Мощному стальному валу войск конфедерации хватило пяти часов на то, чтобы взять ее под свой контроль и перейти к более насущным вещам. Сотни боевых и транспортных кораблей потянулись мимо острова для решающего штурма Сахарной Головки. И для всей этой армады стал полной неожиданностью удар с тыла четырех сотен тяжелых ганботов.
Как любили потом писать военные журналисты, «небо захлебнулось от криков, а океан покраснел от крови». И это не было преувеличением. Четыре десятка транспортов, две дюжины боевых кораблей – таков был итог этого налета. Попытка с наскока разобраться с этой проблемой также не привела ни к чему хорошему. Потеряв еще пять эсминцев, конфедерация была вынуждена взяться за дело всерьез.
В течение недели тяжелые корабли и ганботы утюжили остров и высаживали десант в попытках найти тайную базу. Всю эту неделю они подвергались усиленным налетам сотен машин, упорно наносящих болезненные удары. В конце концов тайна была раскрыта. Центральная гора была пронизана сетью пещер, внутри которых и была устроена тайная база. Изначально созданная для нанесения мощных и внезапных ударов в глубь вражеской территории, она сумела проявить себя даже в таких условиях.
Все закончилось очень быстро. Осознав, что убежище потеряло свою надежность, уцелевшие пилоты пошли на прорыв. Последний бой был по-особому жесток и яростен. Из кольца окружения вырвалось не более пятой части уцелевших машин, но и конфедерации не поздоровилось. Лишившись линкора, двух дредноутов и ряда более легких кораблей, она на время потеряла инициативу. Штурм Сахарной Головки был сорван, что дало возможность альянсу подтянуть силы и наладить нормальную оборону. И вместо запланированной недели противнику пришлось почти три года биться лбом, пытаясь прорваться сквозь все укрепления острова.
И вот теперь силы альянса снова вернулись туда, откуда все началось. И одна лишь весть о возобновлении налетов непременно заставит конфедерацию бросить все силы на то, чтобы найти причину. В противном случае генеральный штурм Треугольника так же окажется под угрозой.
Все это Витгефт озвучил парой фраз, и, судя по лицу Роджера, он попал в точку. Пират загадочно улыбался, перебирая свой алкогольный арсенал, и вдруг одним мощным броском швырнул бутылку в ближайшую стену. Резкий звон, донесшийся до их ушей, словно придал капитану дополнительных сил. Одна за другой содержимое сумки было переброшено через борт, засоряя окрестности битым стеклом.
– Выглядит грубо, – заметил майор, провожая взглядом последнюю бутыль. – Думаешь, дух не обидится?
– Крылан любит грубых людей! – тоном знатока возразил капитан. – Только им он дает возможность и шанс выжить в небе. Но, впрочем, хватит с ритуалами, пора заняться серьезными делами. Духи моих пиратских предков говорят, что скоро здесь будет очень жирный караван. И если будет на то воля небес, мы его пощипаем.
Глава 8
Духи предков малость подвели бравого пирата. Пришлось ждать почти двое суток, прежде чем наблюдатели заметили достойную цель. Впрочем, бездельем маяться команде не пришлось. Роджер сам лично указал все отнорки, благодаря чему пещеру начали быстро обживать.
В первую очередь были установлены посты наблюдения за небом. Требовалось взять под контроль каждый сектор, дабы не пропустить появление врага. Доклады последовали практически сразу, едва рассвело, но, увы, ничего достойного никто высмотреть не смог. Несколько раз на горизонте появлялись рыболовные флотилии, гонявшие парящих угрей, но тратить на такую мелочь драгоценный боезапас как-то не хотелось.
Чуть позже практически рядом с островом пропыхтел старый броненосец. Судя по внешнему виду, он находился в строю уже не меньше полусотни лет и явно повидал немало. По идее, его место было в музее или на свалке металлолома, но неведомый умник, похоже, считал, что корабль еще не выработал свое. Витгефт был готов немедленно совершить вылет, но Роджер после коротких раздумий пришел к выводу, что лучше подождать еще немного.
– Подождем транспортников, – безапелляционно заявил он. – Конечно, эту старую лоханку мы мигом спустим с небес на воду и даже вызовем кое-какую панику в штабе конфедератов. Вот только уцелевшие матросы непременно доложат, сколько нас было, какого типа машины и каков уровень подготовки.
– А транспортники чем лучше? – недоуменно поинтересовался Дмитрий. – Думаешь, они не доложат?
– Непременно доложат, но при этом увеличат наше число и мощь раз в десять, не меньше. Суда эскорта, конечно, приуменьшат их цифру, но любые искажения все равно будут нам на пользу. Одно дело гоняться за небольшим отрядом, который могло занести сюда случайным ветром. А другое – мощная эскадрилья, явно базирующаяся либо на острове, ну или, в крайнем случае, тяжелом авианосце. А после рассказов транспортников они будут считать именно так. В нашем же случае чем больше слухов, тем лучше.
Витгефт не был согласен с такими аргументами, но он был вынужден во всем подчиняться Роджеру. Пришлось ждать еще сутки, прежде чем звонок с одного из постов сообщил о появлении достойной цели. Шесть транспортников в сопровождении трех кораблей прикрытия находились в прямой видимости. Судя по курсу, они направлялись в сторону Треугольника, что предполагало наличие полной загруженности. Последнее делало цель вдвойне заманчивой.
– Два эсминца класса «Эльф», – проинформировал майора Роджер. – Старые, но, по своим меркам, надежные. С ними обычно приятно работать. Скорость так себе, да и живучести им явно не хватает.
– Рекордсмены по плотности торпедного залпа, – добавил Витгефт, вспоминая дополнительные сведения. – А вот с зенитной артиллерией у них явно не густо.
– Головным идет «Спенсер». Сможешь его сбить за один заход?
– Обещать ничего не буду, но сделаю все возможное.
– В таком случае за дело.
Через несколько минут майор с наслаждением застегивал ремни, поудобней устраиваясь в кабине. Эти несколько дней безделья чуть было не свели его с ума, но теперь настало его время. Пришлось, правда, выждать лишние полминуты, пока его стрелок Максим Раков займет свое место. Этот нескладный юнец временами напоминал ему покойного Шульца, но в отличие от него не славился пунктуальностью. Зато по части управления пулеметом он явно мог с ним поспорить.
– Сегодня нас ждет славный денек! – радостным тоном начал подчиненный, явно стремясь разрядить атмосферу. Майор лишь молча кивнул, стараясь уловить нужное состояние. Самым сложным моментом перед началом боя для него было уловить эту особую волну, после которой он начинал чувствовать себя не человеком, а бездушной машиной. Как ему казалось, именно этот прием и позволял ему выходить целым и невредимым из многих передряг. Полностью избавиться от эмоций, правда, не получалось никогда, но реакция явно улучшалась.
На этот раз нужное состояние пришло к нему прямо в момент взлета. Последний проходил в крайне сложных условиях. Освещение, несмотря на включенные прожектора, оставляло желать лучшего, и требовалось приложить немало усилий, чтобы не столкнуться с каменной толщей стен. Тем не менее все пилоты справились со своей задачей, и через несколько секунд десяток машин уже бороздил открытое небо.
Пятерка торпедоносцев под руководством Игоря тут же устремилась вниз. Их задачей было атаковать транспорты, после того как команда бомберов справится со своей задачей. В ее успехе майор не сомневался, поскольку этот конвой явно не отличался ответственным подходом к делу. Вместо того чтобы надежно прикрывать своих подопечных, боевые корабли ушли далеко вперед. Мало того, они даже не выпустили разведчиков, явно считая, что в тылу им ничего угрожать не должно. Такая безалаберность требовала крайне жесткого наказания.
Пришлось заложить огромный крюк, дабы зайти на цель с севера. Не стоило лишний раз давать противнику примерное направление их тайного убежища. Пусть лучше они, как и несколько лет назад, изучают каменные склоны Шлосс Адлера, пытаясь найти неучтенную базу.
Несколько зеленоватых облачков мистерия показались майору достаточно надежным укрытием. Требовалось провести предварительную разведку, прежде чем атаковать цель. Впрочем, Витгефту хватило одного-единственного взгляда, чтобы понять, что в данном случае им достались крайне расслабленные конфедераты. Возникало ощущение, что караван и его эскорт идут независимо друг от друга.
В данном случае переговоры не требовались, поскольку схему атаки и распределение целей обсудили еще в ангаре. Самому Дмитрию предстояло сыграть сольную партию, поскольку, кроме него, мало у кого имелись шансы нанести крейсеру достаточно серьезный урон. И кроме того, как он считал, единичный ганбот вряд ли будет воспринят как серьезная угроза, по крайней мере до того времени, когда противник сумеет осознать уровень проблемы.
Пришлось потратить еще несколько минут, прежде чем удалось найти достаточно удачную точку для атаки, после чего «Десмод» Витгефта моментально перешел в пикирование. Тонкий, вытянутый силуэт крейсера, казавшийся с высоты тонкой щепочкой, вдруг резко стал увеличиваться прямо на глазах. Перегрузка от ускорения вдавливала майора в кресло, а руль словно налился свинцом.
Несмотря на это, Дмитрий не снижал скорости и не уходил с курса, он словно физически ощущал, что сейчас происходило на палубах этого «Спенсера». Чувствовал бег тысяч ног, пытавшихся под вой сирены занять свои боевые места. Чувствовал, как медленно, но верно разворачиваются орудийные башни, пытаясь уловить в перекрестье прицела пикирующую машину. Но самое главное, его чувство было направлено прямо между двух труб, в ту точку, которую он посчитал наиболее удачной для данной миссии.
Две трехсоткилограммовые фугаски стали словно продолжением его тела. В данный момент он мог четко предсказать их траекторию полета. И оставалось надеяться, что расхлябанность экипажа даст ему несколько дополнительных секунд для нанесения успешного удара.
Бомбы пошли в то же мгновение, когда по пикирующему ганботу ударила первая очередь из зенитного автомата. Судя по тому, что она прошла далеко в стороне, прицелиться стрелок явно не успел. Правда, в ту же секунду к нему присоединились еще двое, но сброс груза вызвал тот самый эффект, открытый во время испытаний. Облегченная машина резко подпрыгнула, тем самым уходя с линии огня.
Момента попадания Витгефт не увидел, его больше занимал вопрос ухода от ответного огня. Опыт бомбежек подсказывал ему, что даже смертельно раненный корабль обычно имеет достаточно времени, чтобы успеть укусить вредных летающих вокруг него мошек. На его памяти немало пилотов погибли из-за того, что слишком рано расслаблялись, считая врага уже поверженным.
– Попадание! Уходи вправо! Еще вправо! – подсказывал ему стрелок, поливающий из пулемета атакованный крейсер. – Ух, хорошо попали! Еще вправо! Горит, зараза!
Достаточно разорвав дистанцию, майор, наконец, развернулся, дабы изучить свою работу. Впрочем, хватило одного взгляда, чтобы понять, что в этот раз у него все вышло удачно. Судя по нарастающему пламени зеленого цвета, бомбы поразили машинное отделение, вызвав возгорание турбаниевых двигателей. Сам крейсер медленно, но верно начинал проседать. Лишившись центральной установки, он уже не мог полноценно держаться в воздухе. Возможно, отключение маршевых двигателей и перевод их на взлетный режим могли продлить агонию, но шансов на спасение без посторонней помощи у него уже не оставалось.
Убедившись, что в данном случае обошлось без осечек, майор переключился на свою команду. Несмотря на всю их квалификацию, он подсознательно переживал за каждого из них. Хотя стоило признать, что в данном случае они сработали как надо. Эсминец, атакованный Куроки, переломился пополам и с нарастающей скоростью летел вниз, где его ждали прожорливые волны. Второй, пораженный сразу четырьмя бомбами, все еще держался, но, судя по пожару, жить ему оставалось недолго.
Падающие корабли послужили сигналом для Игоря, который немедленно атаковал сбившиеся в кучу транспортники. Пять торпедоносцев, каждый из которых нес по шесть «Последних шансов». Бесполезные против тяжелых кораблей, они с легкостью поражали взлетные контуры, не имевшие даже следов брони. Эфир моментально наполнился криками о помощи, но все это не имело уже смысла. Тяжелые ганботы, сбившись в единый строй, перелетали от одной жертвы к другой, не обращая внимания на такие мелочи, как беспокоящий пулеметный огонь.
Витгефт бросил взгляд на часы. С момента, когда прозвучал первый выстрел, прошло не больше двух минут. Именно столько хватило, чтобы сбить с небес сразу девять кораблей конфедерации. В целом выглядело неплохо, но теперь требовалось так же тихо и быстро уйти. Еще раз окинув взглядом поле боя и убедившись, что в шлюпки погрузилось достаточно народу, он, не медля ни секунды, отдал приказ уходить. Первая фаза их авантюрного плана закончилась. Теперь оставалось дождаться хода противника.
Глава 9
Собираясь вызвать панику в стане врага, Роджер даже представить себе не мог, насколько сильным окажется эффект. Двухминутный налет на конвой вызвал резонанс, сравнимый с крупномасштабным сражением. Ответственный за операцию вице-адмирал Джозеф Браун, узнав об инциденте, слег с инсультом. Не меньший шок испытал командующий семнадцатого ударного корпуса. Погибшие корабли перевозили тяжелые мортиры, предназначенные для разрушения массивных бастионов Треугольника. Наглый набег поставил его перед перспективой захвата укреплений, что называется, голыми руками.
А вот гибель контр-адмирала Стивенсона, угодившего под осколок бомбы, была воспринята многими даже с некой радостью. Позер и пижон, он, пользуясь своими немалыми связями, успел попортить немало крови как в штабе, так и на фронте. Учитывая, что больше всего на свете он любил придумывать всевозможные альтернативные тактики и стратегии, большая часть его коллег посчитала атаку вражеского ганбота своеобразной карой небес за глупость. Ведь именно ему пришла в голову идея такого своеобразного прикрытия конвоя.