Для того чтобы осветить все подробности этого визита, перечислить людей, которых я там увидел, объяснить, что бандой руководит, как оказалось, вовсе не мистер, а миссис Корли, также потребовалось некоторое время.
Затем я перешел к изложению гипотезы Беатрис Корли, принявшей меня за одного из соратников Ломакса, и о сделке пятьдесят на пятьдесят, которую она предложила. И наконец, кратко, но точно описал те средства защиты, которые используются в доме на случай вторжения, включая чудовищ и все прочее.
Осман-бей изумленно ласкал свою бороденку, глядя на меня. Селина оставалась все в том же положении: стояла скрестив руки на груди и наклонив голову.
– Это… это удивительно, мистер Бойд, – глухо пробормотал Осман-бей. – Такая невероятная история… но, очевидно, правдивая. Придумать ее было бы невозможно. Да, вам пришлось через многое пройти, выполняя мое поручение, и я благодарю вас. Откровенно говоря, у меня мозги набекрень от всех этих сопоставлений. Теперь, будьте так добры, изложите ваши выводы.
– Их несколько. Ведь с моей подозрительностью трудно поверить в совпадения.
– Совпадения, – повторил он, нахмурившись. – Какие совпадения, мистер Бойд?
– Последовательность событий… Между моим вторжением в уборную Лейлы и появлением Джулиуса Керна прошло как раз столько времени, чтобы Ломакс успел начать со мной суровый разговор.
– Все это очень запутано, – пробормотал Осман-бей. – Объясните, пожалуйста, подробнее.
– Понимаете, Керн прибыл в самый подходящий психологический момент. Я стеснял Ломакса совершенно явно. А Джулиус откровенно прижал его к стенке, открыто демонстрируя свою неприязнь. Когда он закончил высказываться, было похоже, что Ломакс даже забыл о моем присутствии. И отнять оружие у него ничего не стоило. Помешать мне мог только Джулиус, но он воздержался. Совпадение? Частично, – продолжал я терпеливо. – Затем Керн позволил запереть его в шкафу вместе с Ломаксом, что тоже никак не вяжется с его личностью. Совпадения, как я уже говорил, заключаются в синхронизации событий. Я не верю, что Джулиус Керн случайно появился в раздевалке в самый подходящий момент.
– Теперь я начинаю кое-что понимать, – заметил Осман-бей, медленно покачивая головой.
– Кому было известно, что я собирался вчера вечером в «Оттоман» разговаривать с Лейлой Зентой?
Он задумался на некоторое время, и вдруг его щеки задрожали от негодования.
– Вы обвиняете меня в…
– Ни вас, ни тем более себя. В комнате тогда был еще один человек. Вспоминаете?
– Вы хотите сказать?.. – Он выпучился на прекрасную рабыню, по-прежнему стоящую с опущенной головой.
– Да, это Селина. Кто же, кроме нее?
– Неужели?
Осман-бей чуть не задохнулся:
– Я пригрел змею на груди.
Едва сдержав улыбку, я подумал, что мало кто захочет пригреться на его груди, если дело этого коснется.
– Могу набросать вам картину в целом, – предложил я. – Вы говорили мне, что были излишне болтливы с Лейлой Зентой. Сообщили ей, что осуществляете связь между Европой и Нью-Йорком, помогая переправить сюда некоторые товары, которые нельзя провозить через таможню. Лейла передала это своему приятелю Фрэнку Ломаксу. Затем к Ломаксу обратился Джулиус Керн, которому нужна была надежная связь для пересылки одной очень важной вещи из Европы от его патрона. Ломакс, заглотив наживку, договорился с вами и представил вам клиента, Джулиуса Керна. Точно?
– Точно, – смущенно подтвердил Осман-бей.
– Отсюда и начались все мои неприятности. Джулиус знал, что в посылке на двести тысяч долларов драгоценных камней. Ломакс для него – лицо второстепенное, которое никогда не осмелится влезть в дело и исполняет роль обычного посредника. Операцией руководили вы, но о вас он ничего не знал, потому решил подсунуть вам какого-нибудь человека, который стал бы сообщать ему о каждом вашем шаге. Точно? Тогда он навел необходимые справки и узнал от Лейлы, что вы питаете слабость к женщинам, особенно к исполнительницам танца живота. Потом ему совсем нетрудно было втянуть вас в карточную игру, продуть тысячу долларов, разыграть комедию на тему отсутствия денег и предложить взамен эту девку, которая, как он утверждал, является настоящим виртуозом.
– Змеей, которую я пригрел на своей груди, – уточнил Осман-бей с горечью.
Селина неожиданно подняла голову. Лицо ее было взволнованно.
– Умоляю вас, выслушайте меня, – попросила она дрожащим голосом. – Не делайте поспешных выводов!
– Тебе, дорогая, придется немедленно ответить на ряд вопросов, – сообщил я мягко. – Например, рассказать, кто такой патрон, о котором говорил Джулиус.
– Не знаю, – тут же ответила она.
Я схватил Селину за руку и так вывернул ее за спину, что девушка упала передо мной на колени.
– Селина, милая, – пригрозил я, – пойми, мне лично совсем не будет больно, даже если я буду вынужден сломать тебе руку.
– Нет! – застонала она. – Нет, умоляю вас!
– Тогда отвечай на вопросы. Начнем сначала. Кто такой патрон?
– Большой Макс, – раздался с порога металлический голос. – Большой Макс Морел, Бойд.
– Спасибо, Джулиус, – ответил я несколько принужденно.
– А теперь отпусти девчонку, иначе я рассержусь.
В комнату вошел Джулиус Керн. Пистолет в его руке смотрелся так же безупречно, как и костюм на нем.
Я отпустил Селину. Она поднялась.
– Все в порядке? – спросил ее Керн.
– Он сделал мне больно, Джулиус. Он действительно сделал мне больно, ужасно больно, – захныкала она, как маленькая девочка, с которой плохо обошлись. – Я… у меня что-то сломано там… внутри.
Белесый шрам Керна задергался.
– Ничего, дорогая. Он за это заплатит.
– Только действуй решительно, Джулиус, это же касается меня, – посоветовала Селина.
– Ладно.
Керн с угрозой посмотрел на Осман-бея:
– Слушай, жирная свинья, Селина останется здесь. Сейчас я выйду и ровно через минут вернусь. Если ты осмелишься даже взглянуть на нее, я тебе…
– Нет, умоляю вас! – завопил Осман-бей. – Клянусь на Коране, что не сделаю ей ничего плохого. Даю вам слово…
– Я вернусь, – повторил Керн. – А теперь, Бойд, давай-ка сюда твою пушку.
– Пожалуйста. Но она не заряжена.
– Проверю, – буркнул он. – Брось ее на ковер и подтолкни ногой к девушке.
Я послушался, и мой «магнум» оказался рядом с Селиной, которая поспешно наклонилась и схватила его.
– Осторожно, милая, – предупредил я преувеличенно взволнованно. – Не забывай о больной руке. Ведь, может быть… там что-нибудь сломано… внутри.
Она покраснела от ярости:
– Подонок… Я хотела бы…
– Не сейчас, дорогая, – прервал ее Керн. – Пошли!
Пока мы стояли, ожидая лифта, я подумал, что события, которые раскрутились с приходом Керна, напоминают мне нечто уже виденное. Впрочем, ничего удивительного: в который раз повторилась одна и та же сцена – моя прогулка под прицелом пистолета.
Глава 8
Машина Джулиуса Керна стояла за углом дома. Внутри сидел человек. Джулиус наклонился к нему и что-то тихо сказал.
Несмотря на тонкий слух, мне ничего не удалось разобрать.
Джулиус впихнул меня на заднее сиденье и уселся рядом. Машина сорвалась с места. Я приятно расслабился на подушках.
– Джулиус, – попытался я произнести как можно дружелюбнее. – У тебя есть на меня какие-то виды?
– Конечно, Бойд.
– А позволь спросить – какие?
– Полагаю, мы можем обсудить это, Бойд, – ответил он медовым голосом. – Почему бы не начать с самой главной проблемы? Ты исполнил свою роль и больше мне не нужен. По правде говоря, даже одно твое существование уже обременительно. Сначала я намеревался послать тебя к хозяевам, но у них тоже есть какое-никакое самолюбие. Тогда я переменил мое решение.
– Готов поспорить, оно мне не понравится, – отозвался я мрачно, – но все-таки хочу выслушать.
– Посмотрим фактам в лицо, Бойд, – предложил он любезным голосом. – Кому нужен какой-то частный детектив?
– У меня дома есть записная книжка с телефонами, – проговорил я с проблеском надежды, – почему бы не воспользоваться ею и не позвонить всем моим знакомым девушкам в алфавитном порядке? Уверен, кто-нибудь из них охотно мною займется. Ну, во всяком случае, хотя бы на один вечер.
– Да брось ты! – Он небрежно фыркнул. – Эту проблему я уже решил, вспомнив о двух людях, которые весьма обрадуются, получив тебя в подарок. Ты меня понимаешь, Бойд?
– Мне становится грустно даже от одной мысли о них. Впрочем, рассказывай сам.
– Это Фрэнк Ломакс и Лейла Зента. После той небольшой корриды вчера вечером и всего, что ты сделал с ними, они тебя просто обожают… Ты бы видел, как они реагируют только на одно твое имя.
Я осторожно вытащил из кармана пачку сигарет и достал одну, чтобы закурить. Джулиус щелкнул зажигалкой. Мне показалось, что он улыбается.
– Ну, Бойд, что ты об этом скажешь? – поинтересовался он, толкая меня локтем в бок. – Мы едем в «Оттоман».
– Ну, Бойд, что ты об этом скажешь? – поинтересовался он, толкая меня локтем в бок. – Мы едем в «Оттоман».
– Джулиус, – спросил я, – а чей труп был в подвале?
– Труп? Какой труп?
– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Готов спорить – тебе известно о бронированной двери подвала и секретном запоре.
– Ну и что?
– Когда мы спускались туда, Лейла объяснила, почему Фрэнк считает этот секрет лучшим средством защиты содержимого подвала. Шифр ведь знают только три или четыре человека. Поэтому, если что-нибудь оттуда пропадет, очень легко будет найти виновного.
– Ты болтаешь без остановки, но ничего не говоришь конкретно.
– Уверен, ты все прекрасно понял, Джулиус, – сказал я. – Тот, кто прошлой ночью убил этого человека, знает шифр, иначе бы не проник в подвал. Лейла утверждает, что таких людей трое или четверо. Все они должны работать на Ломакса. Другими словами, человек был убит по приказу Фрэнка, не так ли?
– Ну и что? – пробурчал он. – Тебе-то что за дело?
– Я видел труп. И даже если от него избавились сразу после этого, я – свидетель, который может подтвердить, что видел его в подвале. Ты думаешь, Ломакс оставит меня в живых, если поймает?
– Конечно, Ломакс убьет, уничтожит частного детектива! – воскликнул он со смешком. – А я буду проливать слезы.
– Вряд ли, – усомнился я. – Моя секретарша и два-три парня, которые работают в той же области, может, сначала и всплакнут. Но в конце концов зададут себе вопрос: что же такое раскопал наш Дэнни, если посчитали нужным его ликвидировать? И придут к одному и тому же ответу: он работал на некоего Осман-бея, который утверждал, будто пять-шесть дней назад украли дочь его компаньона. Они обязательно зацепятся за эту ниточку. Ты этого хочешь, Джулиус?
– Заткнись! – крикнул он.
– Может, ты думаешь, Большому Максу Морелу это нужно? – спросил я, почти извиняясь.
Он наклонился к шоферу:
– Оставь пока «Оттоман», поезжай к парку.
– Большой Макс Морел, – сказал я задумчиво. – Один из великих?
– Самый великий, – заверил меня Джулиус.
– Его выдворили из Штатов около трех лет назад?
– Да, примерно. Теперь он руководит организацией европейского бюро через посредников. Когда Большого Макса выслали, организация была разделена на сектора, разумеется с общего согласия. Ему оставили два-три крупных дела: в Италии и на юге Франции. Он сохранил долю кое в чем, и здесь, на Западе, всем этим я руковожу от его имени. Больше мне нечего добавить.
– Значит, ты здешний руководитель? Следовательно, Большой Макс должен доверять тебе, Джулиус?
– Ну разумеется. До его отъезда мы десять лет работали вместе.
– Вероятно, потеря двухсот тысяч долларов при таких связях не имеет для тебя большого значения?
Я почувствовал, как он подскочил.
– Лучше замолчи, Бойд, – прохрипел он.
– Ты не понял, Джулиус. Просто я сам пытаюсь в этом немного разобраться.
– Достаточно.
– Послушай, – промолвил я как можно любезнее, – ведь ты все-таки хочешь получить драгоценности, правда же? Мой клиент Осман-бей, эта мерзкая старая свинья, хочет заиметь и камни, и девушку. Ломакс хочет только камни. Думаю, отец девушки будет рад получить свою дочь. По существу, все хотят одного и того же. Если Ломакс заполучит камни, он передаст их тебе. Если я – то передам моему клиенту, а он, в свою очередь, опять же тебе. Так зачем же нам ссориться?
Некоторое время Керн не шевелился. Машина продолжала медленно двигаться в глубь Шестьдесят шестой улицы, потом выехала на Бродвей.
Тут Керн резко выпрямился и сунул руку в карман пиджака.
Мне показалось, что я потерял три года жизни, пока ждал, когда он ее наконец вытащит.
Однако в его руке оказалась только пачка сигарет. Я с признательностью взял одну, и мы закурили.
– Забавные мысли у тебя, Дэнни.
Впервые я уловил в его голосе некоторую симпатию.
– Да, неплохие, – согласился я. – Только над ними еще нужно поработать. И самое важное здесь, на мой взгляд, – это быстрота действий. Ты согласен?
– Да. – Несколько секунд он смотрел на толпу, вытекающую из кинотеатра и разливающуюся по обеим сторонам улицы. – Ты поработай немного над этим, Дэнни. А завтра поговорим. Я позвоню тебе в контору около полудня.
– Хорошо.
– Где тебя высадить?
– Если не трудно, перед домом. Это к востоку от Центрального парка. – Я назвал ему номер.
Он наклонился, чтобы отдать приказ шоферу, затем снова откинулся на спинку сиденья.
– Проклятая Селина, – пробормотал Джулиус. – Ты видел эту комедию с рукой? Готов держать пари, она надеялась получить твою голову на подносе.
– Верю на слово.
– Если хочешь, через полчаса я пришлю ее тебе. – Шрам в уголке его рта задрожал. – У нее чудесная кожа.
– Нет, спасибо. У меня сегодня был тяжелый день. Правда, хотелось бы, чтобы мне вернули пистолет.
– Хорошо, я скажу Джо, – он жестом указал на шофера, – чтобы он привез.
Машина остановилась перед моим домом.
Я постоял на тротуаре, глядя, как они удаляются, и не веря, что нахожусь дома.
Закрыв дверь, я сразу же принялся готовить специальный бурбон. И едва успел допить его, как раздался звонок. На лестничной площадке стоял Джо.
– Мистер Керн приказал вам передать, – объяснил он, протягивая пакет, завернутый в коричневую бумагу.
– Спасибо.
– И еще он сказал, что, если ваши намерения относительно другого пакета изменились, для него не составит никакого труда прислать его завернутым в черный сатин.
– Очень мило с его стороны, но не нужно, спасибо.
– Как вам угодно, мистер Бойд.
Я закрыл дверь, вернулся в гостиную и распаковал сверток. Это был мой «магнум». Тут я вспомнил, что уже два раза за этот день вынужден был вежливо просить вернуть его, и срочно зарядил пистолет патронами.
И здесь меня чуть не хватил удар от неожиданности, потому что вдруг увидел, что на моей кровати лежит «спящая красавица», забывшись сладким сном. Ее волосы немного растрепались, светлые пряди упали на лицо. Мое сердце тревожно забилось.
Я подошел к кровати и бесцеремонно потряс спящую за плечо. Она улыбнулась, не открывая глаз. Я потряс ее сильнее.
– Ну разумеется, – пробормотала Китти сонным голосом. – Держу пари, что это самый великий кавалер на этом берегу Гудзона. Такой изумительный профиль.
Ее смех зазвенел у меня в ушах музыкой. Что ж, я все-таки разбужу ее. Может быть, она еще что-нибудь скажет о моем профиле?
– Проснитесь! – заорал я, дергая ее изо всех сил.
На этот раз она зевнула, этим дело и ограничилось.
– А что вы скажете про его подбородок?
– Все зависит от того, о каком именно из них вы хотите услышать… Ну, по поводу его рта я не хотела бы высказываться. Могу квалифицировать одним словом: мясистый!
Я тряс ее за плечо, продолжая внимательно разглядывать.
Наконец правое веко дернулось, один глаз приоткрылся.
– Раз мне не удается ее разбудить, – сказал я вполголоса, – ничего не поделаешь, придется перейти к решительным действиям. Начнем ее раздевать. Потом я сделаю фотографию обнаженной женщины и хорошо заработаю, продавая снимки на улице. Затем…
Оба глаза широко открылись и посмотрели на меня возмущенно.
– Достаточно, Дэнни Бойд.
– Вот как? Все в порядке. Вы отдаете себе отчет, что говорили, притворяясь спящей?
– А, задело! – Китти потянулась и зевнула. – Уже много недель так хорошо не спала.
– Надеюсь, то, что вы говорили о моем лице, – шутка?
– Нет, – возразила она. – Это голая истина. Просто я немножко опередила события, скажем, лет на пять…
Должен признаться, мой смех прозвучал несколько принужденно даже в собственных ушах.
– Представляете, как я буду мотаться по улицам, предлагая эти снимки? – спросил я иронически.
– За кого вы меня принимаете? Вы, наверное, сошли с ума, дружище, и забыли о существенной разнице, – воскликнула Китти Торренс, – ведь я-то ваше лицо действительно видела!
– Да, – сказал я грустно. – Никогда не думал о таком аспекте. Ну, хорошо. Будем играть честно, давайте? Теперь, после того как я показал вам мое лицо со всех сторон, пришла ваша очередь показать мне…
Она с притворным возмущением тряхнула шевелюрой.
– Этот парень состоит из одних плюсов, – заявила она, обращаясь к воображаемой аудитории. – Он удивительно настойчив.
– Как вы сюда проникли?
– Сказала привратнику, что прихожусь вам младшей сестрой, которой некуда идти.
– И он так просто вас впустил?
– Не сразу, – уточнила она. – Привратник оказался грубияном и объяснил, что девушки моего типа портят репутацию таких респектабельных домов, как ваш.
– Ну и что?
– Я извинилась, сославшись на свое недоразвитое чувство юмора. И в конце концов рассказала, что сегодня днем состоялась большая лотерея, а у вас есть выигрышный билет. Потом спросила, понятно ли, что может такое означать в смысле квартирной платы? После этого он меня впустил.