Программа обучения. А вот это — как раз то, что мне было нужно! Так, бакалавриат официально четыре года, как сейчас почти везде. Сначала семестр из вводных лекций, примерно одинаковых для всех направлений, а потом уже специализация. Там еще было что-то про то, что «некоторые лекции могут являться обязательными для посещения представителями определенных видов и недоступными для остальных студентов», но мне было не до того: я спешила к своему будущему! Однако не успела я найти микробиологию в списке специальностей, как кто-то подкрался ко мне со спины и обнял.
— А я уже решил, что ты меня избегаешь, — вкрадчиво сообщили у меня над ухом.
Кое-как вывернувшись из объятий, я посмотрела снизу вверх на атаковавшего меня парня. Ой. Когда-то давно одна подруга спросила, есть ли у меня любимый типаж, и я призналась, что есть. Темные волосы, бледная кожа и светлые глаза; уж не знаю почему, но такое сочетание я находила особенно привлекательным. Накинувшийся на меня незнакомец под это описание как раз подходил. У него были прямые черные волосы (давно не стриженные, педантично отметила я про себя), мраморно-белая кожа, аристократический профиль с чуть длинноватым носом, подрагивающие уголки тонких губ, готовых в любой момент растянуться в усмешку, и глаза… Зеленые. Темные и яркие одновременно, как бутылочное стекло, когда попадает на свет. Всегда считала выражения вроде «в них хотелось утонуть» бездарным клише, но что-то такое в них было, манящее и притягательное. Я моргнула, пытаясь прогнать наваждение.
— Мы знакомы?
Заправив за ухо мешавшиеся пряди (в ухе при этом блеснуло серебряное колечко-хеликс, заставившее сердце пропустить удар), он ухмыльнулся, словно я сказала что-то смешное.
— Вот, значит, в какую игру ты играешь, крошка?
«Крошка». Уже второй раз за день. О да, мы точно были знакомы. Парень сразу же показался менее привлекательным.
— Так ты тот придурок, который названивал мне на лекции?!
— Диз, вообще-то, — флегматично поправил он, не обижаясь на «придурка».
— А полностью?
— Диз.
Меня это объяснение не удовлетворило.
— Диз… а как полностью? Как дизель? Дизайн? Дизентерия?
— Как смерть.
Это еще как? Мысленно перебрав возможные варианты, я ни к чему не пришла и озвучила вопрос.
— D-E-A-T-H, как еще. А-а, — в его глазах забрезжило понимание, — ты не англоязычная.
— Россия, — призналась я.
Вообще-то я считала, что death произносится иначе, но ему виднее, он с этим именем живет. Однако должна заметить, что его родители были теми еще оригиналами…
— Россия? Водка, балалайка, медведи?
Парень решил блеснуть эрудицией. Зря.
— Не забудь еще матрешек и клюкву, — посоветовала я сквозь зубы.
Почему у всех одна и та же реакция? Пьяные медведи в ушанках танцуют балет на вечно заснеженных улицах. Тьфу.
— Что такое клюква? — нахмурился он.
Интересно, это он сейчас серьезно или опять издевается?
— Ягода такая. Забудь. Короче, Диз, шутка затянулась и мне уже надоела. Не знаю, откуда у тебя мой номер…
— Ты мне сама его дала.
В ответ на мое крайне недоверчивое выражение лица он достал из кармана смартфон, покопался в нем и протянул мне. На экране высветился мой номер и надпись рядом: «Наташа». Интересно…
— Так ты действительно не помнишь? — его эта ситуация забавляла.
— А есть что помнить?
Судя по оскорбленной мине, теперь он обиделся. Да только я ему не верила.
— Крошка, ты меня ранишь в самое сердце, — осклабился он.
«Крошка», «малышка», «детка». Ненавижу, ненавижу, ненавижу. Думаю, вы бы меня поняли, если бы ваш рост ненамного превышал отметку в полтора метра. Ткнув парня в грудь брошюрой, которую все это время держала в руках, я грозно на него посмотрела. Эффекта взгляд не произвел. Неудивительно, учитывая, что противник был сантиметров на сорок выше меня.
— Еще раз назовешь меня крошкой, и…
— И что, крошка? — с интересом спросила эта сволочь.
Нафиг. Насилие — это не вариант. И наверняка запрещено университетскими правилами.
Нафиг. Нервы — ресурс конечный и невозобновляемый, надо их беречь.
Нафиг. Лучше подожду Софию у нас в коридоре. С этой мыслью я направилась к дверям в общежитие.
— И ты меня так бросишь? После всего, что между нами было? — горестно завопили мне вслед.
Издевающаяся скотина. На этот раз точно издевающаяся: на его лице расплылась широкая и крайне довольная ухмылка.
Я развернулась и подарила ему легкомысленную улыбку.
— А ничего не было.
— Ты же не помнишь, было или не было, — посмеиваясь, заметил парень… Диз.
Аргумент был логичным, не спорю. Да только вот…
— Нет, — я улыбнулась еще шире и толкнула дверь. — Но я знаю себя. Поэтому знаю, что ничего не было… крошка.
После насыщенного первого дня я ожидала, что усну, как только голова коснется подушки. Думала, что провалюсь в темноту и очнусь только со звоном будильника утром.
Но нет. Вплоть до прихода Софии в половине пятого утра я ворочалась в кровати, не находя себе места от нервов и беспокойства. Только перед самым рассветом удалось наконец забыться в тревожной полудреме.
И до утра мне снились осенние костры, горевшие в ночи.
ГЛАВА 2 КОМПЬЮТЕРНЫЙ ВИРУС И КАФЕДРА БЕССОЗНАТЕЛЬНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Хорошо, что на следующий день занятия у меня начинались только после обеда, — можно было переставить будильник на пару часов позже и выспаться.
Можно было бы. Если бы речь шла об обычном общежитии обычного университета. К сожалению, речь шла о ГООУ, и покой нам даже не снился. Пронзительно громкая противопожарная сирена взвыла в половине седьмого утра. Не проснуться было невозможно — разработали ее на той же фирме, что изготовила иерихонские трубы. Нечеловеческий вой заставил подскочить на кровати, моментально забыв про сон. Попутно я врезалась локтем в комод; стопка книжек с правилами и указаниями радивому студенту опасно зашаталась, грозя свалиться на пол.
— Опять? — простонала София.
В отличие от меня, она, как давний житель ГООУ, даже не шелохнулась. Обидно. Я потерла ушибленный локоть и спросила:
— И часто у вас такое бывает?
Сигнализация на некоторое время замолкла. Я, успевшая уже сунуть одну руку в рукав халата, замерла, думая, что делать дальше. София оказалась мудрее: забралась еще глубже под одеяло, напрочь игнорируя инструкцию по эвакуации. Может, и мне так поступить? Вдруг это учебная тревога? Будто в ответ на мои мысли сирена снова взвыла. В этот раз компанию ей составило висевшее в коридоре радио, прохрипевшее «Внимание! Это не учебная тревога, всем покинуть здание». Скрипя зубами, соседка вылезла из постели и потянулась за плащом. Похоже, проигнорировать не получится. Жаль.
Толпа отчаянно зевавших и протиравших глаза студентов собралась у выхода и с максимальным для такого раннего часа интересом наблюдала за чем-то вдалеке. Я перевела взгляд и вздрогнула: над горизонтом бесшумно распустился ярко-оранжевый гриб предположительно ядерного происхождения. Я запаниковала. Что это? Теракт? Война? Почему нас вывели наружу вместо того, чтобы засунуть в какой-нибудь бункер (только не говорите, что в университете, расположенном вне пространства и времени и насчитывающем более двух сотен корпусов, не нашлось места для какого-нибудь убежища)?!
«Спокойно, — мысленно велела я себе, — у руководства университета всё под контролем. Это совершенно безопасно, иначе нам не велели бы спуститься на улицу. Всё в порядке…»
Самоубеждение, впрочем, не сильно помогло, в отличие от усиленного рупором крика:
— Всем студентам факультета алхимии — немедленно к ректору! Живо!
Мозг снова впал в панику, услышав в одном предложении «алхимия» и «ректор». Интересно, а ко мне это относилось? Я ведь к ним на курс записалась. Помявшись, я спросила у Софии, шипевшей что-то про придурков, не умеющих держать руки и мозги при себе.
— Едва ли, — пробурчала она, понемногу успокаиваясь. — Это, скорее, к тем, у кого специализация. Идиоты. Пошли, что ли, дальше спать?
— А что, это всё? — поразилась я.
Видимо, да. Позевывая в кулак, толпа разбредалась: кто в общежитие — досыпать, кто в столовую — за ранней чашкой кофе.
Спокойно, расслабленно, как будто над нами не висел ядерный гриб.
Может, мне показалось? Может, мне до сих пор все это кажется?
Может, все произошедшее с момента моего появления в ГООУ — бред моего воображения, а сама я лежу в коме после того, как меня сбила машина?
Стоп. Так и свое существование отрицать начать можно.
— Что это вообще было? — рискнула я поинтересоваться у соседки. — И это точно не опасно?
— Как это что? Алхимики.
И опять всё та же выдержка, видимо, свойственная студентам ГООУ.
Алхимики… А ведь у меня с ними занятие сегодня. И я уже не знала, радоваться мне или бояться. Здравый смысл подсказывал, что скорее второе.
Куда я попала?
Вернувшись в комнату, я вяло поняла, что все равно не засну, и поплелась за кофе. Который, увы, не слишком помог. Прозрачно-коричневатая бурда, с непривычки получившаяся из навороченной кофемашины, не подняла боевой дух и не заставила организм проснуться, а только добавила горечи во рту и плохого настроения. Холодный душ тоже не исправил ситуацию.
На часах было восемь утра, до ближайшей пары оставалось больше шести часов свободного времени. Которое можно было бы потратить на изучение университета, разгадывание тайн вселенной, но… желания не было. Мало того что подняли ни свет ни заря, так еще и сон оставил после себя тревожное, слишком реальное ощущение — словно я снова в темноте бродила среди костров. И словно от меня опять что-то ускользало, как память о той ночи.
Поэтому я последовала примеру Софии и завалилась на кровать с книжкой. Правда, в отличие от нее я выбрала не Кафку (серьезно? Да ни один человек не способен читать «Превращение» с утра пораньше!), а найденный вчера справочник ГООУ. Хреновый из меня получился путешественник по измерениям, нелюбопытный. Вместо того чтобы, подобно литературным героям, отправиться исследовать место, в которое меня занесло, я… просто осталась в комнате. Единственным, что утешало, был тот факт, что в какой-то степени чтение справочника тоже могло считаться изучением ГООУ.
Любопытно, что история ГООУ напечатана не была. Я уже настроилась на описание захватывающего противостояния полумифических Охотников и местных резидентов, неведомого мне Договора в духе «Дозоров», но нет. Вместо этого в одном абзаце («ГООУПиОАатСДиРН был основан более полутора веков назад и с тех пор приобрел репутацию уникального учебного заведения») авторы вежливо посылали читателей… в библиотеку. Где хранился приказ об основании ГООУПиОАатСДиРН, на который мог взглянуть «каждый, ознакомившийся с правилами библиотеки университета и не испугавшийся последствий использования ее ресурсов». После такого предупреждения посещать библиотеку резко расхотелось.
Мысли о ГООУ прервал знакомый сигнал. Настолько знакомый, что мозг даже сразу не сообразил, откуда он доносится. И настолько реальный и обыкновенный, что казался здесь совершенно не к месту.
— У тебя скайп звонит, — подсказала София.
К тому моменту компьютер, который я забыла выключить вечером, надрывался. Посмотрев на аватар звонившего, я испуганно замерла. Родители. Которые совсем скоро зададутся вопросом, почему я не отвечаю. Скосив глаза на окно — слава богу, атомный гриб скрывала тюлевая занавеска, — я быстро нажала кнопку ответа.
— Привет, — постаралась я соорудить на лице самую позитивную улыбку.
Так, чтобы ничего не забыть: я в Москве. Сейчас осень — хотя здесь это не заметно, вчера было градусов двадцать пять, сегодня не намного меньше. Надо посмотреть, сколько сейчас в Москве. И сколько сейчас там времени тоже, а то мне сразу вспомнились рассказы Софии про часовой пояс «как в Иркутске и Калифорнии».
Соседка, кстати, стоило мне включить связь, поднялась и начала собираться. Я даже не успела подхватить ноутбук, чтобы переместиться с ним в общую комнату, как она жестом велела мне сидеть и захлопнула за собой дверь. Неудобно вышло.
— Что? А, да, соседка по комнате. София. Нет, она ничего…
В панике, как бы не соврать чего-то особо неудобоваримого, я постаралась поскорее свернуть разговор. А как иначе? «Да-да, у меня все хорошо, из окна наблюдается потрясающий вид, но вы не переживайте, облучению радиацией я не подверглась» (кстати, а точно ли не подверглась? Надо у Норы попросить счетчик Гейгера на всякий пожарный). Поэтому я поскорее оттарабанила цензурную версию новостей, соврала, что у меня сейчас как раз планы, собираемся в Алмазный фонд (почему Алмазный фонд? Это вообще в Москве? Надо было назвать Кремль или Третьяковку, хотя нет, Третьяковка бы не прокатила, меня даже в Эрмитаж с большим трудом можно было затащить), понадеялась, что мне поверили, поспешно попрощалась, оставила компьютер качать системные обновления и отправилась искать соседку.
Как я выяснила, открыв дверь, София все это время просидела на полу в коридоре.
— Извини, — пробормотала я, чуть не споткнувшись о нее на пороге.
— Все нормально, — она с независимым видом прошла в комнату и снова устроилась на кровати. — Волнуются?
В вопросе слышалось искреннее участие.
— Еще как, — улыбнулась я и пояснила: — Единственный ребенок. К тому же в моей семье никто никогда не переезжал в другой город ради такой мелочи, как получение высшего образования.
София понимающе кивнула, и я решила, что это подходящий момент, чтобы разговорить ее на личные темы. А то странно ведь: нам жить вместе, а я знаю только ее имя и национальность.
— А твои? — осторожно спросила я. — Они знают, где ты учишься?
— Да.
Краткость — сестра таланта. А еще — применительно к ответам — кузина плохого настроения.
— И как они к этому относятся?
София отвернулась к стене, с преувеличенным интересом листая книжку.
— Мы не особо близки.
Попытка провалилась. Опять, как при вопросе, кто она, София замкнулась в себе. Черт, да что с ней такое? Вроде и не особо странная, как мне показалось на первый взгляд, даже добрая: помогла мне с расписанием, интересуется моей жизнью, — а стоит задать вопрос о ней самой — всё. Камень. Кремень.
Ну да ничего, рано или поздно либо она откроется, либо я и так к ней привыкну.
Пока же я вернулась к справочнику. На этот раз — к разделу со знаменитыми выпускниками ГООУ, «прославившими университет великими и ужасными деяниями».
— Ты что-то печатаешь? — обратилась ко мне София спустя какое-то время.
Я зачиталась описанием эксперимента одного выпускника кафедры биоинженерии и не сразу поняла, о чем меня спрашивали. Чувак сумел перекодировать бактерию Е. coli так, чтобы она генерировала кровь в организме, — и у него получилось, она нормально функционировала, причем не только в теории или лаборатории. Единственная проблема заключалась в том, что у бактерии открылся побочный эффект: в то время как она заставляла организм вырабатывать кровяные тельца, бактерия с большим аппетитом ими питалась. Незапланированный побочный эффект, без сомнений.
София повторила вопрос.
— Нет… — я даже еще не подключила ноутбук к стоявшему на подоконнике принтеру.
Который все же что-то печатал. Я подобрала с пола один из рассыпавшихся листков и замерла.
— Что за…
Буквы, напечатанные изумрудно-зелеными чернилами, не принадлежали ни к одному из известных мне языков. Но и на неправильную кодировку тоже не походили. В замешательстве я взяла следующую страницу. Тут уже шла латиница, но либо это была какая-то абракадабра, либо цитаты из Лавкрафта. А это еще что? Вглядевшись в черно-белую картинку над объявлением, я покраснела. Принтер выплюнул очередную распечатку. Надо что-то решать, пока бумага с чернилами не закончились.
Сотовый Софии был отключен, компьютера или планшета я у нее не видела. Получается, виновником произошедшего была я. Хотя как — решительно не понимала. Я и за компьютером-то сидела всего ничего: посмотрела почту вчера и сегодня в скайпе поболтала… Я оглянулась на ноутбук и не нашла его. Это еще что за чертовщина, только что же был на месте!
— Посмотри выше, — посоветовала София, заметив мои панические метания по комнате.
Я послушалась. Мой милый, дорогой ноутбук с поцарапанной серебристой крышкой и многочисленными наклейками на ней завис в воздухе в метре от письменного стола.
Еще неделю назад, увидев летающий компьютер, я бы завизжала и для самообороны вооружилась табуреткой. Но пребывание в ГООУ с каждым часом все больше закаляло нервную систему, и потому я молча полезла на стул, пытаясь поймать ноут.
Не тут-то было! Словно издеваясь, ноутбук выскользнул у меня из рук и поднялся выше, остановившись под потолком. Мы проследили за его полетом и одновременно вздохнули. На заднем плане принтер продолжал выплевывать новые и новые листки. Думаю, было бы разумно предположить, что эти две странности как-то связаны.
— Нужно что-то делать, — резюмировала я.
— Ага.
София подошла к подоконнику и вынула из лотка чистую бумагу. Принтер возмущенно заскрипел и закашлялся, семафоря ошибку красными огоньками.
«Вспоминай», — скомандовала я себе. Было же что-то… Точно! На моем комоде в стопке нечитабельных брошюр лежал «Список важных телефонных номеров ГООУПиОАатСДиРН». Буква «I» быстро нашлась, а с ней и «IТ-сервисы».
Хотелось бы надеяться, что, учитывая все то странное, что творилось в ГООУ, они знали, как бороться с ноутбуками, убежденными в своей невесомости. Вместо гудков в трубке прозвучал автоответчик.