Об этом свидетельствовали и Сонины глаза – и без того большие, теперь они напоминали круглые блюдца, на которых стояли зеленые чашечки.
Но еще больше Макар удивился, когда к Супермену радостно ринулся папа.
– Сеня! Вот не думал, что мы встретимся на баррикадах! – воскликнул он. – Борьба за правое дело сближает людей.
Супермен заулыбался.
– Петя! Сколько лет, сколько зим! – Он распростер руки для объятий. – Однокашник дорогой! Это ж надо, живем в одной Москве, а не виделись уже сто лет! Сколько времени после школы прошло, а встречались-то всего пару раз. Как с Венькой. Так он хоть в Париж уехал.
Тут и папа, и Сеня почему-то нахмурились.
– Да, Веня… – вздохнул папа. – Жаль.
Сеня тоже помолчал немного, а потом воскликнул:
– Слышал я твое выступление. Молодец! Четко, по делу. А как тебе мое? Я тоже считаю, что никаких дурацких примусов здесь не надо. Но пруд должен быть такой, чтобы во всем мире завидовали. А то скоро столько ила накопится, что вообще никакого пруда не останется.
– Конечно, конечно, – согласился папа.
Макар вертел головой, выставляя вперед то одно веснушчатое ухо, то другое. Он напоминал радарную установку, которая контролирует воздушное пространство. Все-таки не верилось, что человек, которому так обрадовался папа, мог так зло разговаривать с Летчиком! Совсем как бандит.
– Ничего не понимаю, – прошептал Макар, вопросительно глядя на Соню.
– Я тоже, – ответила она. – Но это тот самый голос…
Сеня заторопился.
– Что ж, мне пора. – Он развел руками и улыбнулся. – Ну что, Петя, до следующего митинга? А лучше вот что: я тебе черкну на визитке свой, так сказать, пароль. В любое время дня и ночи тебя со мной соединят и ко мне пропустят. Хоть я и не самый большой человек в нашей фирме, но секретари и охрана бдят: оберегают мой покой и безопасность. А мало ли что понадобится – хоть мне, хоть тебе. Ты все-таки представитель общественности… А мне во время этого строительства поддержка нужна. Неизвестно, на какую глубину еще придется зарыться…
Папа тоже протянул свою визитку и улыбнулся:
– Без пароля, просто телефон. У меня в Институте этнографии ни секретарей, ни охраны.
Они пожали друг другу руки, и папа стал глазами искать своих домашних. Не только домашнего животного Нюка, конечно, но и членов семьи. Сделать это было трудно: мама уже затерялась в толпе, и только слышалось, как она расписывает подругам способности хонорика:
– Такой чистенький, умненький! Даже тапочки подает.
Ладошка маленький – среди взрослых его увидеть трудно. А вот Соня и Макар… Почему же папе их не видно? Оказывается, они не сговариваясь юркнули в толпу, не упуская из виду Супермена Сеню. Тем более что никуда улетать он не собирался – шел себе спокойненько к ближайшему перекрестку.
Макар с волнением представлял, что он может увидеть дальше.
И его предположения сбылись… Три тройки сияли на вымытом до блеска номере черного джипа, в который уселся Сеня, папин одноклассник.
Глава VIII Кошки на душе и в черной комнате
На душе у Макара скребли кошки. А попросту говоря, было отвратительное настроение. Про кошек ему сказал Лешка, встретившийся на аллейке у пруда:
– Что, Мак, такой кислый, будто у тебя кошки на душе скребут?
«Взять бы хонорика, – подумал Макар, – прижать к груди. Пусть бы отогнал этих кошек».
Действительно, было такое ощущение, будто внутри у Макара кто-нибудь царапался когтями. Придумал же кто-то первым это выражение про кошек! Довольно точно, между прочим, передающее состояние человека.
– Да так, – отмахнулся Макар. – Замерз, наверное. Как дела?
– Супер! – довольно ответил Лешка. – Вот, пришел за подручным материалом для работы. Не так много в городе мест, где можно его раздобыть. Понимаешь, если б я был скульптором по дереву, я бы в парке каком-нибудь пасся. Или в лес выезжал. А меня металл интересует. Проволока, арматура, болты, втулки всякие. У тебя этого добра здесь навалом!
Макар невесело вздохнул, обводя котлован рукой:
– Угощайся…
– Спасибо! – засмеялся Лешка. – А что это народу как собак? Праздник, что ли?
Макар вкратце рассказал о митинге. И о памятнике, конечно, тоже.
– Ну и загнул этот скульптор! – засмеялся Лешка. – Десятиметровый примус! Клево! Смело, но… все-таки глупо. Разве это современно – один-единственный предмет изображать? Пусть даже в такую величину.
Макар немного обрадовался за Лешку. Значит, не безнадежный он скульптор, если сразу оценил памятник-примус как глупый.
– А ты что бы предложил? – спросил Макар. – Если б тебе заказали придумать памятник?
Лешка думал над «заказом» недолго.
– Я бы импровизировал. Ну, в смысле, доверился бы своему таланту. Попросил бы сгрести огромным бульдозером в одну кучу весь этот строительный металлолом, весь мусор, который накопился на дне пруда… А потом бы из этой кучи выбрал подходящие предметы и соорудил бы та-акую конструкцию! Типа Эйфелевой башни, только не такую строгую по форме. Форму мне бы чутье подсказало. И люди бы поняли, что из всего, что под ногами валяется, можно памятник соорудить.
– Но памятник же писателю! – удивился Макар.
– А, писателю… – разочарованно вздохнул Лешка. – Тогда не знаю. Я думал, памятник пруду – чтоб просто красиво было. А писателю я еще не умею. Но ничего, наверное, сообразил бы. Фотку бы его глянул, пришлось бы книгу его какую-нибудь прочитать.
Лешка действительно задумался. Наверное, прислушивался к своему таланту. Макар вздохнул.
«Да, – подумал он. – Видно, в упадке находится современная скульптура, если все стараются сделать – тяп-ляп и готово. Вон, памятник Пушкину совсем несовременный, вроде простенький, а видно с первого взгляда, что Пушкин думает. И люди, глядя на него, тоже о чем-то задумываются. О чем же можно будет задуматься, глядя на примус или на Лешкину конструкцию? Сколько тонн металлолома на это пошло?»
Но Лешке Макар ничего не сказал. Не хотелось спорить об искусстве. Тем более что увлеченного Лешку переспорить все равно было невозможно. Макар только спросил:
– А ценности со дна пруда ты тоже в свою конструкцию замуровал бы?
– Что? – засмеялся Лешка. – Какие здесь ценности? Канализационный люк да цоколь от лампочки? Ценности знаешь, где находятся? В ювелирных магазинах. А сейчас такое время, что художник сам должен новые ценности создавать. На радость потомкам.
Макар не стал переубеждать друга. И рассказывать не стал – ни о серебряных коньках, ни о шкатулке с драгоценностями, ни о золотом кресте, ни о дуэльных пистолетах.
Во-первых, ни к чему спешить выбалтывать такие тайны, даже другу. После этого неизбежно придется привлечь Лешку к расследованию, а это лишь усложнит дело. Достаточно и такой умной помощницы, как Соня, которая в курсе всего, и ничего ей объяснять не надо – все ловит на лету. Лешка и так все в конце концов узнает, Макар ведь расскажет ему все тайны.
А во-вторых, Макар понял, что Лешка просто зациклился на своих железках и конструкциях. И ничего, кроме этого увлечения, знать не хочет. Может, так и должен развиваться настоящий талант? Не отвлекаясь на посторонние вещи.
Мешать Лешкиному таланту развиваться Макар не хотел.
– Ладно, собирай свой материал для шедевров, – сказал он. – Мне пора родителей домой забирать.
– Хорошо устроился! – хохотнул Лешка. – Родителей домой загоняешь. А мне, наоборот, мать говорит: час погуляй и чтоб дома был, надо книгу почитать. А я ей отвечаю: тебе надо, ты и читай. А то что же это получается – никакой свободы!
Если честно, насчет свободы Макар тоже не мог особенно похвастаться. А про родителей он просто пошутил.
– Только вот не пойму, – задумчиво пробормотал Лешка, – неужели для памятника такая большая площадка нужна? Весь пруд срыли.
– Я же сказал – чистят его, – ответил Макар. – Вода застоялась.
– А! – наконец понял Лешка. – А по мне, лучше бы закатали его под асфальт. Сделали бы роллердром. Памятник – и роллердромчик рядом.
– Дурак ты, Лешка, – не выдержал Макар. – Какой еще асфальт? Это же пруд, ему сотни лет! Права твоя мама – ты книг побольше читай. Развивайся.
Наверное, Лешка обиделся. Махнул рукой и побрел прочь, вглядываясь в котлован. Да и у Макара настроение не улучшилось. Казалось, кошек на душе стало больше. Или прежние активизировались. И стыдно стало за свой совет читать побольше. Макар ведь тоже не особенный книгочей! Но он просто обозлился на Лешку за его роллердром. Что же это такое? Мало того, что профессиональный скульптор глупость предлагает, так и начинающий туда же! Асфальт на месте пруда! Глупее не придумаешь.
Соня, оставившая Макара во время разговора с Лешкой, уже ждала его вместе с Ладошкой.
– Ну что? – вздохнула она. – Сделали мы новое открытие? Ясности оно нам не добавило.
– Какая уж тут ясность, – обреченно махнул рукой Макар. – Как в загадке: найти черную кошку в темной комнате.
– Какая уж тут ясность, – обреченно махнул рукой Макар. – Как в загадке: найти черную кошку в темной комнате.
– Какую кошку? – спросил Ладошка.
– Действительно, – не поняла Соня. – При чем здесь эта загадка?
Прицепились же к Макару эти кошки! Что с ними делать? Искать, конечно. И не давать портить себе настроение. Разбаловались… Даже невидимые и несуществующие.
И тут он хлопнул себя по лбу, будто в такое холодное время сел туда какой-нибудь комар!
– А ведь он… выдал себя, этот папин одноклассник! – воскликнул Макар.
– Каким это образом? – не поняла Соня. – Ведь это мы сами случайно узнали его голос.
– Я не про голос, – объяснил Макар. – Это, конечно, тоже большая наша удача. Хотя такая неожиданная! Узнать в папином знакомом того типа, который разговаривал в доме с башенкой, не очень приятно. Но вспомним его выступление! О чем он говорил? Ведь не о памятнике… Значит, памятник его не особенно интересует. Примус или еще какая-нибудь конструкция – ему все равно. Копать он хочет, и больше ничего! А если вспомнить его разговор в доме с башенкой, когда он твердил Летчику, как собаке, ищи да ищи…
– Можно выстроить логическую цепочку, – сказала Соня. – Заинтересованное лицо – Сеня. Исполнитель – Петров. Объект – Патриаршие пруды.
Макар усмехнулся.
– Такие таблички на всех стройплощадках висят. Прораб такой-то, ответственный за пожарную безопасность такой-то… Мы тоже можем табличку вывесить: «Похищение века! Объект – Патриаршие пруды. Ответственный за похищение – Сеня…» Как его там? Супермен!
Ладошка захихикал. Он уже вполне понимал взрослый юмор. То есть на уровне Макарова возраста – старше десяти лет. Но тут же Ладошка и нахмурился.
– А вы видели, как он микрофон держал? – спросил он.
– Обыкновенно держал, – пожал плечами Макар. – Да он и вообще в микрофон не говорил, у него голос громкий.
– Ну и что, что громкий? Все для солидности возле рта держали, а он нет, – не унимался Ладошка. – Значит, догадался, что произошло со скульптором. Опытный у вас противник! То есть у нас, – поскорее поправился он.
– Ты со скульпторами тупыми воюй, – сказал Макар. – А серьезных противников нам оставь. Видишь, Сеня не попался на твою удочку.
– Ничего, попадется! – загадочно проговорил Ладошка.
Макар с уважительной опаской посмотрел на брата. С некоторых пор Ладошке удавались такие невероятные вещи, что к его угрозам следовало прислушиваться. Может быть, сейчас где-то в джипе икнул Сеня-Супермен… Никогда ведь неизвестно, откуда придет наказание за грязные делишки!
Макар подошел к маме и сказал:
– Нюк замерз. Вам-то хорошо, вы хоть болтаете без умолку, а он безмолвствует.
– Да, – подхватил папа, – Нюк безмолвствует, а народ-то совсем не безмолвствует. Как мы сегодня отстояли свое право на существование!
Нюк смешно чихнул, словно отдав команду идти домой.
– Папа, а кто этот Сеня? – спросил Макар по дороге. – Ты с ним обнимался, как Ладошка с Нюком.
– А это мой одноклассник, – ответил папа. – В нашем классе была тройка неразлучных друзей – я, Сеня и Веня. Но жизнь вообще-то разлучает людей… Вот, увиделись с Сеней впервые за долгие годы. О Вене я вам уже рассказывал…
Тут папа почему-то нахмурился, и Макар не стал расспрашивать подробности. Люди не зря хмурятся во время разговора – значит, он им не очень приятен. К тому же ясно было, что папа ничего больше не может добавить о Супермене. Разве только… Макар вспомнил визитку. Но не просить же ее у папы! Такие вещи можно только незаметно стянуть. То есть одолжить на некоторое время.
С этой минуты Макар следил за каждым папиным движением. Пришли домой, разделись, умылись, накормили Нюка… Наконец папа достал из тумбочки визитницу и положил туда визитку Супермена.
Ничего плохого нет в том, что Макар полистает визитницу! Он машинально открыл ее на букву «С». Наверное, из-за того, что в голове у него вертелись слова Сеня и Супермен… И не ошибся! Стрелков Семен Семенович, исполнительный директор фирмы «Дордомстрой».
«Дурдомстрой», – конечно, сразу же подумал Макар.
На визитке мелким почерком было написано: «Подателю сего доверять, как мне! С.С.С.»
«Приколист, наверное, в школе был этот Сеня, – подумал Макар. – Небось подписывался «Эс в кубе», не иначе. Интересно, сойду я за «подателя сего»? И чем мне поможет этот кусочек бумажки?»
Но что делать – больше никаких инструментов для слежки у Макара не было. Не пользоваться же бесконечно чихальным порошком!
Глава IX Таран на дне пруда
Похоже, С.С. Стрелков воспользовался своим удачным выступлением на митинге на полную катушку. Даже выходные на стройплощадке были отменены: в воскресенье все механизмы дружно взвыли в восемь часов утра. Ну и, наверное, взвыли в свои подушки жильцы окрестных домов. Утром в воскресенье ведь поспать хочется.
А Макар обрадовался. Что зря время тянуть! В этом он был солидарен с Сеней. И даже, можно сказать, цель у них была одна: поиски, поиски – и находка. Но они отличались в том, что Сеня, наверное, знал, что ищет, а Макар – нет. Неужели серебряные коньки? Но зачем они ему? Нет, скорее шкатулку с драгоценностями, или крест, или пистолеты – мало ли какие интересы у этого Супермена-бизнесмена!
У людей бывают настолько необычные увлечения, что не сразу и поверишь. Например, Светка Перепелкина из их класса рассказывала, что ее дедушка собирает образцы тополиного пуха из разных мест Москвы и разных урожаев. Ужас!
Пока Соня спала, Макар решил воспользоваться ее методом: удлинить логическую цепочку, которую она вчера выстроила. Но не очень у него это получалось. Ему хотелось удлинить цепочку на то звено, которого как раз и недоставало. А недоставало самого главного: предмета, который нашел Летчик.
Макар вздохнул. Размышлять, тем более в одиночестве, у него не очень получалось. Наверное, каждый должен заниматься своим делом: Соня – построением логических цепочек, а он – действиями.
Трудившаяся за окном техника, от гула которой дрожал дом, подсказывала начало и даже направление этих действий. Получалось, что Макар вернулся к тому же, с чего начинал два дня назад, когда ничего еще не знал об этой загадочной истории. Сейчас он точно так же подойдет к краю котлована, точно так же окинет взглядом строительство… Разница лишь в том, что сейчас его голова набита информацией, в которой он сам пока не разобрался.
– Ты что так рано проснулся? – удивилась мама, когда Макар зашел на кухню. – Я еще завтрак не приготовила.
– Пойду посмотрю, что они там на пруду делают, – ответил он. – Расшумелись с утра в воскресенье. Что-то подозрительная спешка! Вдруг этот скульптор обманет всех, несмотря на митинг, и установит свой примус?
Мама покачала головой:
– Нет, теперь это у него не получится. Общественность не допустит. Ты видел вчера, как все люди объединились?
– Объединились! – хмыкнул Макар. – Спят сейчас, как сурки… А бульдозеры и экскаваторы делают свое черное дело.
– Ну почему же черное? – засмеялась мама. – Папин одноклассник ведь сказал, что надо поглубже вырыть котлован, чтобы получше вычистить пруд. Пусть копают – лишь бы побыстрей закончили свою работу. А кстати, раз уж тебе не терпится посмотреть, вот и будешь представителем общественности! Понаблюдай, какие работы ведутся. Ведь примус не иголка, его незаметно не воткнешь в землю. Только не задерживайся. Хоть и воскресенье, но скоро я начну всех будить к завтраку.
– Ладно, я только аппетит нагуляю! – пообещал Макар.
Надо было спешить: проснется Ладошка, тоже попросится на прогулку. А тогда уж до завтрака мама точно их не выпустит. Он быстро умылся, оделся потеплее и вышмыгнул из квартиры.
Ну и грохот стоял на улице! Макар даже удивился: как это может терпеть так называемая общественность? Помитинговали люди, выплеснули свои эмоции, поверили тому, что им пообещали, и сидят спокойненько по домам. Получается, Макару больше всех надо. Ладно, побудет он представителем сонной общественности. Тем более что мама дала ему такое поручение – пусть даже не всерьез.
Для начала он обошел весь пруд, то есть котлован, вокруг. Не спеша. Вдруг и правда намечается подготовка к возведению памятника? Но ничего похожего он не заметил. Пусть люди спят спокойно. Если, конечно, это возможно.
Вся техника трудилась основательно, издавая совсем не воскресный шум. Два бульдозера гребли землю, экскаваторы зачерпывали ее и насыпали в кузовы самосвалов.
«Странно! – подумал Макар. – Такими порциями увозить куда-то землю, которая может содержать в себе ценности? Да тут не только бриллианты и золотые монеты – сундуки можно не разглядеть. И что-то не видно никакой комиссии, которая оценивала бы находки. Соня, конечно, идеалистка: она всегда говорит о том, что должно быть. В реальности же… Вот она, реальность! Гребут, увозят, сваливают где-то. И серебряные коньки или пара дуэльных пистолетов окажутся в каком-нибудь подмосковном овраге. Бедные ценности, незавидна их судьба: могут веками скитаться по помойкам, пока не попадут в случайные руки какого-нибудь счастливчика».