– Неплохо. Никогда не слышал о Боттичелли, однако писано мастером, – улыбнулся я. – Я не особый поклонник живописи, но немного разбираюсь. Жизнь научила.
– Что вы скажете об этой картине? – поинтересовался посадник, подойдя к крайней, где были запечатлены охотники на пикнике.
– Думаю, художник получит признание благодаря тонкости и выразительности своего стиля. Ярко индивидуальной манере художника присущи музыкальность лёгких трепетных линий, прозрачность холодных изысканных красок, одушевлённость ландшафта, прихотливая игра линейных ритмов. Похоже, он всегда стремился влить душу в новые живописные формы, – глядя на картину, говорил я.
Думаю, запудрил посаднику мозги своими возвышенными фразами по самое не хочу, но тот быстро оправился.
– Я впервые встречаю столь тонкого знатока живописи, – с откровенным восхищением сказал Стариков. – Я купил эту картину, когда был в Венеции. Город, построенный на воде, изумил меня. Как и его мастера, жители и художники.
– В Венеции красиво, особенно их лодки с поющими гондольерами. Вы позвали меня поразить своими картинами, или будет разговор на другую тему? Мне, конечно, всё интересно, но через час у меня назначена встреча с боярыней Красновской. Не хотелось бы заставлять вдову ждать.
– Да-да, конечно, князь. Пройдемте ко мне в кабинет. Встреча у нас чисто деловая. Поэтому, извините, не приглашаю к столу.
«Ого, Стариков меня признал! Картины, что ли, повлияли?» – изумился я, следуя за посадником, который описывал свой дом и объяснял, сколько пришлось вложить сил, чтобы его построить.
Мы прошли в другое помещение, вот это уже понятно, что рабочий кабинет, если его назвать так по современным меркам. Настоящее мужское убежище, куда нет хода никому, кроме хозяина. Я даже полку с настоящими книгами увидел, чему искренне удивился, зная, сколько они стоят. Правда, на полке было только четыре фолианта, но и это для этих времён очень круто. Я знаю, сам купил одну такую, чтобы воины учились по ней читать. Как же они бережно её использовали, но для пяти десятков человек, жаждущих знаний, надолго её не хватит, как ни береги. Ничего, научатся. Жаль только, что она описывала какого-то святого. То ли Луку, то ли Стефана. Я не совсем понял, так, пролистал, проверяя, знакомые ли буквы, или иностранщина какая.
Присев на удобный, обитый тканью стул с высокой спинкой и подлокотниками, я принял непринужденную позу, положив локти на подлокотники и сложив руки. Стал играть большими пальцами, вопросительно поглядывая на посадника. Это он меня пригласил, вот я и ожидал продолжения.
– Хм. Кажется, Артур Кириллович?
– Именно так. Мой отец Кирилл Второй, царь Российский. Я у него третий сын и имею по сословию звание княжича. Как третий сын, наследником не являюсь, поэтому решил попутешествовать, волей Творца оказался тут, на прародине наших предков, – ложь легко слетала с языка и ничего мне не стоила.
– Вы хотите сказать, что царство, о котором мы ничего не слышали, происходит от нас?
– Скорее да, чем нет. Много выходцев с Руси осело у нас, впоследствии образовалось царство, которым в данный момент правит мой отец. Даже язык несколько схож.
– Немного стало понятно. Теперь давайте поговорим о незаконном захвате предприятий Глазова, – продолжил посадник, вернувшись к деловому виду.
– Почему незаконном? – удивился я, открывая портфель и доставая документы. – У меня все бумаги на руках, можете ознакомиться.
Посадник минуты три изучал все три договора купли-продажи, как я их называю, в местной терминологии название у них было другое. Но я не заморачивался и не запоминал. Моя терминология логичнее, и запоминать не надо всякую ненужную шелуху.
– Да, всё верно, – нехотя признал посадник, возвращая бумаги. Похоже, руку бывшего посадника и воеводы он хорошо знал, не зря я старался.
– Я не понял вашего недовольства. Вы расстроены, что не успели купить их? – закинул я удочку, закрывая портфель.
– Да, – честно ответил посадник.
– Для закрепления хороших отношений я вас порадую. К концу лета, то есть после сбора урожая, я отплываю со своими людьми в Новые Земли, что номинально принадлежат нашему царству, но не заселены. Хочу создать своё княжество, раз появилась такая возможность. Перед отплытием я распродам всё имущество. Могу уступить их вам по той же цене, что и купил, даже можно бартером, вещами то есть. Как вам, Михаил Петрович, такое предложение?
– Мне оно нравится, но вы ведь, княжич, что-то потребуете взамен?
– Конечно, – кивнул я с улыбкой. – Я отплываю с ограниченным числом мастеров. Вот если бы вы позволили моим людям поучиться на ваших предприятиях, включая бумагоделательное, что стало вашим после гибели в огне Глазова, то мы договоримся. За обучение я уплачу.
– Я согласен, хорошее предложение. Какие у вас планы на будущее?
– Набираю работников для города. Куплю холопов для своих земель, расселив их по деревням и селам. Куплю корабли, подготовлю команды и отплыву. Не буду загадывать, но возможно, следующим летом вернусь. Людей мало, буду покупать холопов. А то они у вас мрут, как мухи, от голода и болезней.
– Хорошо. В таком случае у меня нет к вам, княжич, никаких претензий, даже за то, что вы выпороли моего ближнего слугу. Понимаю, сам виноват, за грубость получил, за то прошу прощения.
– Мне тоже понравился наш разговор. У меня есть помощник, Сергей Руссов, приказчик. Именно через него и будем проводить людей для обучения. Я пришлю его к вам сегодня вечером. Обговорите условия и плату.
– Этим займётся мой ближний помощник. Не тот, которого выпороли, другой. Он достаточно умён и справится с этой задачей.
– Вот и хорошо. Я надеюсь, у вас нет больше ко мне вопросов? – вставая со стула, спросил я.
– Только один. Расскажите про вашу встречу с воеводой Глазовым.
– Да встреча как встреча, – вернувшись на место, ответил я. – Это было вечером, ещё до темноты. Мой человек сообщил, что приказчик Глазова, некий Грищенко, пустил слух о продаже некоторых производств. Я заинтересовался и повстречался с Глазовым. Там ещё был посадник, и, кажется, они были в ссоре. Но к моему удивлению, продажа прошла без проблем, и я вернулся на свой корабль.
– Хм. Странная история там произошла. Похоже, вороги изничтожили воеводу. Мы нашли тела охранников и челяди. Все мертвы. Да и у посадника странный был пожар, – задумчиво пробормотал посадник. – Аптека эта ещё.
«Оп-па, а о девке ни слова! Странно», – подумал я.
– Про аптекаря я знаю. Нанял его к себе на службу.
– Мои люди осмотрели все три пепелища, никаких следов ворогов. Даже странно.
– Я в этом мало понимаю. Моё дело – битвы на поле брани, – пожал я плечами, показывая свою несостоятельность в подобных делах. – Думаю, боярыня Красновская уже заждалась.
– Ах да, – очнулся посадник и встал, протянув мне руку: – Очень приятно было с вами познакомиться. У меня будет к вам один вопрос. Вы отбываете на свободные земли, набирая только холопов и свободных людишек, или берёте и бояр тоже?
– Почему нет? Если только он купит себе корабль. На моих, к сожалению, места нет и не планируется. Только для челяди, грузов и животины. К чему это вопрос, боярин?
– Меня попросили поинтересоваться некоторые граждане нашей республики.
– Вот как? – задумчиво протянул я. – Весной у вас была битва с войском московским, и хоть номинально была ничья, фактически вы проиграли. Скоро Новгород присоединится к царским землям. Некоторые бояре, что против московского царя, поняли – скоро их свободе и, скорее всего, жизни наступит конец, и ищут выход из этой ситуации, не так ли?
«Историю я не помню, и не знаю, когда присоединится Новгород к Москве. Сейчас середина лета тысяча четыреста семьдесят седьмого года, и вполне возможно, это время переломное для Новгорода. Правда, я его поломал, завернув царя обратно, но в то, что он отступит, не верю. Это только отсрочка», – подумал я.
– Это так, – тяжело вздохнул посадник.
– Передайте вашим друзьям, что я не против их участия. Выделю земли по тем деньгам, что они смогут вложить, и их клятве верности. Все земли там принадлежат мне. Хотите купить – пожалуйста, выделю. Своим воинам, которых я буду поднимать в боярское сословие, землю буду дарить за службу. Холопов уже пускай они сами покупают.
Ещё немного обговорив время отплытия, я попрощался с посадником, который проводил меня до крыльца (что было знаменательным событием, Стариков явно показал всем, что признал меня), сел в повозку, и мы выехали со двора посадника. Следующим у меня по плану посещение змеиного гнезда Красновских.
Скажу честно, особо к этой хамке ехать не хотелось. Может, тогда она всё высказала в запале, да наверняка так, но вот плюнула от души. А я парень памятливый, не злопамятный, просто злой, и память хорошая. Так что отправился я к ней только по одной причине: выкупить «своих» людей. Моими они окончательно станут, когда у меня на руках будет подтверждение купли-продажи. Причём выкупал я не только их, но и их семьи. Свободным я кину клич, предлагая отправиться на новые земли, а вот купленные холопы отправляются со мной независимо от желания. Хотя подневольные мне были не нужны, если кто откажется, оставлю тут. У меня здесь посольство будет, кто-то же должен за ним следить.
Скажу честно, особо к этой хамке ехать не хотелось. Может, тогда она всё высказала в запале, да наверняка так, но вот плюнула от души. А я парень памятливый, не злопамятный, просто злой, и память хорошая. Так что отправился я к ней только по одной причине: выкупить «своих» людей. Моими они окончательно станут, когда у меня на руках будет подтверждение купли-продажи. Причём выкупал я не только их, но и их семьи. Свободным я кину клич, предлагая отправиться на новые земли, а вот купленные холопы отправляются со мной независимо от желания. Хотя подневольные мне были не нужны, если кто откажется, оставлю тут. У меня здесь посольство будет, кто-то же должен за ним следить.
Что-то я отклонился от темы. Короче, быстро отмучаюсь, выкуплю людей и свалю.
Шумно стуча колёсами по деревянным плитам, что устилали дорогу – местный ответ грязи, повозка подкатилась к знакомым воротам. Так-то деревянные тротуары были на всех улицах – острая необходимость в дожди и слякоть, но вот покрытые деревом улицы были только в богатых районах и у кремля.
Никого из своих офицеров брать я не стал, только охрану, переговоры планировались недолгими.
Ловко покинув повозку, я хмуро осмотрелся, мне была неприятна встреча с боярыней, поэтому не стоит говорить, что настроение у меня было не очень.
Улица не сказать что была пуста, народу хватало, к тому же при нашем прибытии распахнулись ворота и выглянул давешний дедок. Только в этот раз с улыбкой до ушей – лучше бы не улыбался, не больно мне хотелось знать, что у него два зуба осталось – и вычищенной бородой. Низко кланяясь, он отворил ворота и отступил в сторону, ожидая, когда я пройду во двор.
На крыльцо вышла боярыня с ковшом в руках. Ольги Капитоновны, хозяйки дома, на крыльце не было, но это понятно, в возрасте старушка, однако присутствовала и племянница Кузьмы Михайловича, Анна Рюриковна. Обе принаряжены, явно в своих лучших платьях.
– Если через час не вернусь, начинайте штурм дома, – хмуро бросил я старшему охраны. То, что нас слышал старик, меня волновало мало.
– Понял, – так же хмуро ответил десятник, с подозрением оглядываясь. Он присутствовал во время прошлого посещения мною этого дома и добрых чувств к хозяевам явно не испытывал.
Поправив сабли на поясе, я ступил на территорию двора и, на ходу осматриваясь в поисках опасности, приблизился к крыльцу.
– Здрав будь, Артур Кириллович, – проворковала боярыня. – Прими это питьё от чистого сердца.
Приняв из рук боярыни ковш, я с подозрением принюхался, с тем же выражением покосился на неё и выпил сбитень до дна, показывая, что у меня нет претензий к хозяевам и я не имею к ним чёрных помыслов. Глупая традиция, как раз имел я их. Мысленно, естественно.
По традиции расцеловав боярыню и чмокнув в щёчку племянницу, я произнёс:
– Благодарствуй, боярыня.
Та немного порозовела, но кивнула и пригласила проходить в дом. В этот раз меня ждал стол, уставленный яствами. Ещё когда я шёл по двору, заметил перемены. Появилась дворня – троих заметил, шёл ремонт двух построек, да и в доме появился достаток. Я так понимаю, хозяева воспользовались моим золотом. До сих пор помню их лица, когда швырнул на пол мешочек с золотыми монетами.
Среди встречающих, моего бывшего десятника – командира отделения лазутчиков, не было. Видимо, Михайлова отправили проверять усадьбу перед приездом боярыни. Во дворе стояла наготове повозка, и возница из дворни возился с ней, смазывая оси.
Меня усадили за стол, кроме боярыни и Анны Рюриковны присутствовала и хозяйка. Мать Михалыча. Трапеза прошла в молчании, мы едва перемолвились двумя словами, да и то здороваясь на входе. Наконец я отодвинул тарелку со щами и, покосившись на пироги, решил отложить их на потом, с интересом посмотрел на Ольгу Капитоновну. И так было понятно, что главная тут она. Та намёк поняла правильно и взяла слово.
Пересказывать не буду, слишком витиевато та изъяснялась, но если убрать словесную шелуху, то разговор наш был вот о чём. Хозяева извинялись за свою прошлую встречу и просили не обижаться на слабых женщин, что поверили слухам, ходившим среди бояр. Меня эти слухи заинтересовали, но я решил оставить их на потом. В качестве извинений Красновские и решили передать мне запрошенных холопов по минимальной цене. Вот это мне больше понравилось, чем вся та шелуха, что посыпалась вначале.
Был позван сосед, боярин, и он выступил свидетелем при покупке холопов. Почти час заняло перечисление имён купленных холопов, но наконец и эта работа была закончена, и бумаги на людей, убранные в тубус, были отправлены мной охране – они проследят. После этого я коротко попрощался с хозяевами, решив покинуть дом с боярином-свидетелем, но, видимо, насчёт меня у них ещё были планы, поэтому Ольга Капитоновна попросила задержаться на несколько минут. Боярыня и Анна вышли, и мы остались с хозяйкой вдвоём.
– Артур, я понимаю, что ты всё ещё таишь на нас обиду, но прошу тебя не забывать о нас и навещать. Хотя бы изредка. Ты должен помнить, что носишь фамилию Красновских.
– Александров моя фамилия, а не Красновский, – пожал я плечами. – Михалыч просил взять его фамилию, сделав своим приёмным сыном, я действительно пользовался ею, пока плыл к Новгороду, но дальше не думаю, что она может мне пригодиться. Подумывал сделать двойную фамилию, но сейчас это желание пропало. Насчёт навещать вас – не думаю, что найду время. Я очень занят. Скоро мне отбывать на новые, ещё не освоенные, но богатые земли. Работы предстоит очень много.
– Если будет время, навести, мы будем ждать, – тихо попросила Ольга Капитоновна.
Поняв, что аудиенция закончена, я коротко кивнул и, выйдя из зала, проследовал к выходу. Слуга шёл впереди, показывая дорогу, как будто я её не помнил.
«Ага, в ваше змеиное логово я ни ногой. Ну вас на хрен», – подумал я и с облегчением покинул неприятный мне дом.
Вернувшись в повозку, которая продолжала стоять на улице под охраной, я весело бросил вознице:
– Обратно на пристань!
Оказалось, пока я выкупал своих людей (ничего, помучился, общаясь с неприятными для меня людьми, но зато холопы теперь мои), Федор на малом ушкуе спустился по реке, пройдя под мостом. Так что ушкуй, который я выбрал, чтобы осмотреть продаваемые земли, дожидался меня у пристани чуть дальше от моста. Об этом мне сообщил часовой на нашей пристани, где стояла «Беда». Сходив на борт ушкуя, я убрал бумаги купли-продажи в сундук и, прихватив с собой ещё один мешочек с серебром, вернулся к повозке, приказав вознице везти меня на нужную пристань. На какую, я тоже сообщил. Через пятнадцать минут я со своими охранниками уже был на борту малого ушкуя и отдал приказ немедленно отчаливать. Молодой кормчий, капитан этого ушкуя, сразу же заорал, отдавая приказы. А Федор отошёл в сторону, к одному из бортов, и встал рядом со мной. Он был капитаном «Беды» и плыл в качестве пассажира.
Все нужные приказы по переделке насадов под наши нужды он уже отдал, поставил опытного помощника, чтобы следил за работами, а сам решил развеяться со мной.
Кормчий знал, куда нам нужно и где находятся заинтересовавшие меня земли, поэтому правил уверенно. Наконец спустя полтора часа он свернул в небольшую заводь, где у пристани стояло два судна. Стояли бортом друг к другу, места для двух там не было, так что, опознавшись с вахтенным на ушкуе местного владельца земель, мы причалили к нему.
– Барин в усадьбе, – сообщил матрос, завязывая брошенный ему конец.
Кивком подтвердив, что принял эту информацию, я с Федором и одним стрелком ступили сперва на борт ушкуя, потом ладьи и только потом сошли на пристань. Там нас уже дожидался кто-то из местной дворни. В усадьбе уже знали, что прибыл ещё один дворянин, и готовились к приёму, поэтому паренёк вёл нас неторопливо, давая своим хозяевам время. Да в принципе, и мы не особо спешили, осматриваясь.
– А мне нравится, – негромко известил я.
– Справные земли, – кивнул Федор, тоже с интересом осматриваясь.
* * *Дёрнув головой, я с раздражением посмотрел на старенького сухонького попика, который вот уже второй день ходил за мной хвостом и нудел, нудел. Суть требований этого представителя местной церкви сводилась к тому, что я был обязан – это не была просьба, это было требование – взять с собой священников и обеспечить их всем необходимым. Ещё когда припёрся первый, я ясно дал понять, то есть прямо сказал, что мне нахлебники не нужны, если хотят плыть с нами, пусть нанимают корабль. Местные рупоры с богом этого не захотели, привыкли жить на халяву. Так что вот уже второй день, как я их отшил, но те поступили мудро. Прислали мне этого старикашку в рясе, тот постоянно ходил за мной хвостом. Уж сколько охрана его гоняла, всё равно выскакивал как чёрт из табакерки. Вот и сейчас прохожу мимо тюков с тканью, сложенных на пристани, как он выскакивает из-за них, проскальзывает между ног ближайшего охранника и нудит: «Возьми попа и дьяка, ну-у возьми-и-и!»