Глаза все еще блестели, когда он вернулся назад, сопроводив миссис Лаани вниз и передав ее с рук на руки зятю. Арден помогала Мэтту есть кашу. В номере имелся небольшой холодильник, и миссис Лаани забила его соком, молоком, фруктами, сыром, и сухими завтраками, чтобы каждый раз, когда Мэтт захочет перекусить, не таскать его в ресторан. Сотрудники гостиницы снабдили постояльцев несколькими тарелками и столовым серебром.
— Как она? — спросила Арден.
— Страдает, но ей легче уже от того, что рядом нет Мэтта. Больше всего она переживала за него. И уверена, что, если не умрет в ближайшие двадцать четыре часа, то выживет.
— Я тоже так думаю. Возможно, просто ложная тревога.
— А пока…
— Я позабочусь о Мэтте.
— Я не могу позволить тебе нянчиться с ним.
— Почему нет? Не доверяешь?
Дрю раздраженно уперся руками в бока.
— Конечно, доверяю, но пригласил тебя сюда не в качестве няни.
Ощущая и восторг, и удовлетворение — сынишка на коленях, и рядом его отец, необыкновенно красивый во влажной от пота тенниске, Арден склонила голову на бок и лукаво поинтересовалась:
— А зачем ты пригласил меня?
— Чтобы уложить в свою постель.
Арден засмеялась.
— Что ж, не хочешь для начала принять душ?
Он посмотрел на себя, смущенно усмехнулся и подтвердил:
— О, да. Прекрасная идея.
К тому времени, как Дрю вышел из ванной, Арден умыла и переодела Мэтта.
— Дай мне несколько минут, я тоже буду готова.
Она сообщила, что Мэтту надо купить кое-какие вещи, и они решили совершить небольшую экскурсию по магазинам.
— Позволь мне заглянуть в свою комнату, я тут же вернусь.
— Об этом я и собирался поговорить с тобой.
— О чем? — она остановилась у самой двери.
— О твоей комнате. Не будет ли удобней, если ты переберешься поближе?
Арден подозрительно прищурилась.
— Удобней для кого?
Его улыбка упала на нее как теплый солнечный луч.
— Для тебя. И Мэтта, конечно.
— Ну да, конечно.
— Подумай об этом, — Дрю с притворной беспечностью пожал плечами.
— Уже. Ответ — нет.
Десять минут спустя Арден встретилась с ними в вестибюле, выглядя удивительно хорошо после скоростного переодевания.
— Мне нравится обтягивающий открытый корсаж твоего платья, — прошептал Дрю ей на ухо, обнимая рукой за плечи.
Мэтт вышагивал впереди — независимый и важный.
— Это сарафан, — сообщила Арден, просияв от удовольствия.
— Да, но очень похожий на наряд, который был на тебе в тот день за обедом. Мне нравится, потому что…
— Я помню. Ты уже говорил.
— Потому что это…
— Высокая мода.
— Потому что он обрисовывает твои соски, когда они напрягаются. Как сейчас.
— Прекрати.
Арден хотела выразить возмущение, но ничего не вышло.
— Что заставляет меня гадать, какого они цвета, и как откликнутся под моим языком.
Она почти всхлипнула.
— Пожалуйста, Дрю, перестань так говорить.
— Ладно. Не буду. Но только потому, что вон те два морячка так глазеют на тебя, что мне хочется оторвать башку обоим. Последнее, что они должны увидеть, — желание в твоих глазах. У тебя самый манящий взгляд, который я когда-либо получал, и только мертвый не заметит его.
Дрю едва не набросился на двух незадачливых мореходов, когда они проходили мимо них. Потом прошипел:
— А еще у тебя невероятные ноги.
Арден засмеялась.
Дрю был крайне раздражен, что одним из пунктов в списке покупок числились одноразовые подгузники.
— У Мэтта запасы заканчиваются, — объяснила Арден.
— Я хочу отучить его от подгузников, но миссис Лаани говорит, что он пока не готов перейти на горшок.
— И она права. Можно травмировать ребенка, если попытаться переучивать слишком рано.
— Да, знаю, знаю, — проворчал Дрю, запихивая руки в карманы шорт цвета морской волны. Рельефные мускулы бедер выглядели скульптурными. — Просто он станет настоящим сыном, когда мы сможем вместе посещать мужской туалет.
Арден закатила глаза.
— Мужское эго. Не могу поверить. Я много раз переодевала его и дважды видела в ванной. Он — твой настоящий сын.
Дрю насмешливо выгнул брови.
— Думаешь, он кое-что унаследовал от меня?
У нее запылали щеки, пришлось продолжить разговор под его искренний хохот.
— Мэтт мог бы научиться быстрей, если бы ты иногда брал его с собой в ванную. Может, он получил бы наглядный урок.
— Меняешь тему.
— Ты прав.
Дрю крепко, но быстро поцеловал ее.
— Со всей серьезностью рассмотрю твое предложение. Неплохая идея, до которой я должен был додуматься сам.
Когда они вернулись в гостиницу, Арден несла пакеты, а Дрю — Мэтта, которого пора было переодеть к обеду с родителями Элли. Арден с удивлением обнаружила, что большинство ее вещей перенесли в спальню, прежде занимаемую миссис Лаани.
— Напомни мне поблагодарить менеджера гостиницы за расторопность его служащих.
— Дрю, — повернулась к нему Арден, — я не останусь здесь с тобой сегодня вечером.
— Не со мной. С Мэттом. Он в чужом месте и почувствует себя значительно лучше, если кто-то будет рядом с ним в комнате.
— Тогда сам спи с ним.
Дрю прижал указательный палец к ее рту.
— Слишком уж ты подозрительна, себе во вред. — Его взгляд следовал за пальцем, который ласкал губы. — Пожалуйста. Если не захочешь — ничего не случится. Обещаю.
Наконец Арден уступила. На самом деле провести целую ночь в одной комнате с сыном — все равно что получить подарок.
— Можешь поехать с нами, — третий раз предложил Дрю, когда они с Мэттом собрались в дорогу.
Она покачала головой, нежно поглаживая детские кудряшки.
— Нет, Дрю. Не могу.
— Для меня нет никакой проблемы. Я с удовольствием познакомил бы вас.
По интонации Арден поняла, насколько важно для него ее доверие.
— Спасибо. Но мне не хотелось бы возникнуть из ниоткуда и наверняка испортить ваш визит. Я знаю, что они с нетерпением ждут Мэтта.
— Да. Он их единственный и любимый внук.
«Значит, у них больше никого нет?» — подумала Арден про себя.
— Элли была единственным ребенком?
— Да. Она уезжала на материк, чтобы дождаться… пока родится Мэтт. Ее родители хотели, чтобы… м-м… роды прошли здесь, но она решила уехать в Лос-Анджелес. Так или иначе, когда мы привезли его домой, они впали в экстаз. Сегодня он вернется просто чертенком. Они ужасно балуют его.
Итак, даже родители Элли не знают, что беременность их дочери была фальшивкой. Кто еще в курсе, кроме Дрю и ее самой? Ну и Рона, конечно.
— Чем займешься, когда мы уедем? — поинтересовался Дрю.
— Поработаю над статьей. Я уточнила — в гостинице есть запасная пишущая машинка, которую они позволят мне использовать. — В спешке, устроенной Дрю, Арден не захватила свою собственную. — Или пойду к бассейну и позагораю.
— Надень что-нибудь поскромнее. Не хочу, чтобы какой-нибудь бездельник с непристойными намерениями вообразил, что ты доступна и жаждешь завязать знакомство.
Арден уперла кулаки в бока.
— Именно так мы и встретились.
— Потому-то меня и пугает такая возможность.
* * *Это было изумительно. Солнце горячо припекало. Океанский бриз холодил кожу, увлажненную лосьоном для загара и нагретую полуденными лучами. Арден улавливала звуки смеющихся туристов, играющих детей, шумящих подростков, но слушала только прибой. Его ритм был настолько гипнотическим, что она практически чувствовала, как тело колышется в ритме волн.
Это прибой возбуждает такую истому в нижней части тела? Или воспоминания о поцелуях Дрю, его ласковых руках, языке в своем рту и на коже? Он ввел ее в мир чувственности, недоступный прежде. До встречи с ним она была убеждена, что эта сфера существует только в воображении поэтов и мечтателей, романтиков, живописующих отношения между мужчиной и женщиной более возвышенными и притягательными, чем они есть на самом деле. Но этот мир — взглядов, запахов, вкусов, потери дыхания от страстного желания — действительно существует. Если повезет найти подходящего партнера, с которым можно разделить его. Эту вселенную можно познать только вдвоем.
Большую часть своих лет она была одинока. Теперь ее жизнь столь наполнена, что это пугает. Она живет вместе с сыном. Своим сыном. И полюбила его так же неистово, как любила Джоуи. Арден использовала любой предлог, чтобы дотронуться до Мэтта, прижать к себе, вдохнуть родной аромат, восхищалась его целеустремленностью, сообразительностью и физической ловкостью.
И полюбила — страстно и неистово — породившего его мужчину.
Арден и радовалась, и печалилась одновременно. Радовалась тому, что нашла и обожает их. Грустила потому, что понимала, что это ненадолго. Она теряла всех, к кому когда-либо привязывалась. Потеряет и их тоже. Наступит день, когда придется уйти. Но до того времени она будет наслаждаться их присутствием.
Арден и радовалась, и печалилась одновременно. Радовалась тому, что нашла и обожает их. Грустила потому, что понимала, что это ненадолго. Она теряла всех, к кому когда-либо привязывалась. Потеряет и их тоже. Наступит день, когда придется уйти. Но до того времени она будет наслаждаться их присутствием.
— О! — вскрикнула Арден, резко выпрямляясь на пляжном полотенце и сбивая Мэтта попой в песок.
— Игра, — завопил тот, хихикая, и вытряхнул еще один кубик льда на ее голый живот.
Арден снова ахнула, втянула живот и выхватила у него чашку со льдом.
— Да уж, эта «игра» такая же умная, как ты, но сомневаюсь, что ты сам придумал эту шутку.
Она обернулась и заметила Дрю, присевшего на корточки позади нее, ухмыляющегося, словно Чеширский кот. Его вид в светло-синих плавках пресек ее дыхание так же эффективно, как ледяные кубики, обжегшие кожу. Бриз ерошил белокурые волосы, придавая Дрю вид мужчины до кончиков ногтей, необузданного и безрассудного.
— Виновен по всем статьям, — он широко улыбнулся.
— Я так и подумала.
— Но Мэтт поддержал идею.
— Каков отец, таков и сын.
Дрю обошел вокруг нее и присел на краешек полотенца. Мэтт побрел к воде и осторожно ступил в прибой.
— Помнится, я просил тебя надеть что-нибудь поскромнее. Если ты так понимаешь слово «скромное», то тебе срочно необходим новый толковый словарь.
Из упрямства Арден надела самый провокационный из своих купальников: из черного хлопкового трикотажа, с отделкой телесного цвета. Верхняя часть состояла из двух треугольников, скрепленных вместе перевитыми шнурками. Коротенькие узкие плавки держались на бедрах на одной веревочке.
— Нечего измываться надо мной. Кроме того, никто не беспокоил меня. До сих пор, — многозначительно подчеркнула Арден.
— А я тебя беспокою?
Соблазнительный тембр его голоса и жадные глаза, превращающие все тело в эрогенную зону, послали ее чувства в круговорот.
Она не успела придумать ехидный ответ, как Дрю кто-то окликнул от низкой кирпичной стенки, отделяющей территорию бассейна от пляжа.
— Дрю! Дрю, это ты?
Глаза Дрю обыскали толпу в поисках позвавшего, и Арден со смесью досады и осторожности поняла, что он узнал мужчину и безо всякого энтузиазма махнул рукой.
— Я скоро вернусь. Приглядишь за Мэттом?
— Без проблем, — она не сказала, что больше обеспокоена мрачной тенью на лице Дрю, чем бойким маленьким мальчиком.
Дрю мысленно выругался, пока пробирался через загорающих на пляже людей к лестнице, ведущей к террасам, окружающим бассейн. Изо всех знакомых последним человеком, которого он хотел встретить, был Джерри Арнольд — менеджер теннисной секции «Вайали Клуб».
— Привет, Джерри, — поздоровался Дрю.
— Дрю… Господи, как я рад тебя видеть. — Мужчина потряс его руку. — Прекрасно выглядишь, гораздо лучше, чем в наше последнее столкновение.
Дрю невесело улыбнулся.
— Ну, лучше не вспоминать тот чертов случай, не так ли? В прошлый раз, когда ты меня обнаружил, то схватил за воротник и вытащил из раздевалки, прося больше не возвращаться. Не так уж много я выпил, чтобы этого не помнить.
Джерри Арнольд был на голову ниже Дрю и гораздо толще. Когда-то он участвовал в профессиональных турнирах, но понял раньше тренеров или кого-то еще, что не обладает потенциалом для достойной конкуренции в теннисе, поэтому без отчаяния отказался от своей мечты и поступил гораздо умнее — начал работать с теми, кто наделен настоящим талантом.
— Извини, Дрю. У меня не оставалось выбора.
— Я не виню тебя, Джерри. Ты должен был лишить меня членства в клубе и настучать по башке.
— Я не смог бы, — улыбнулся мужчина и потер челюсть при воспоминании. — У тебя неплохой правый хук.
Дрю хмыкнул.
— Я вел себя агрессивно и оскорбительно. Извини.
— Не стоит. Обидно видеть такой талант, как у тебя, пропадающим впустую. — Он изучал Дрю. — Я слышал невероятную новость.
— Да?
— Что ты решил вернуться.
— Так и есть.
— Докажи.
Дрю наблюдал, как Арден и Мэтт возятся в песке. У нее красивые изящные бедра и приятно округлые ягодицы. Потребовался смелый вызов Джерри, чтобы отвлечь его глаза и внимание от прекрасного зрелища.
— Что ты сказал?
— Я сказал: докажи, что пытаешься вернуться.
— Как? Явиться в клуб? Барт Самсон уже приглашал меня сегодня утром. Я отказал ему.
— Вернись в клуб… и сыграй показательный матч. Завтра.
Рот Дрю пересох, руки невольно сжались в кулаки, в животе закрутились узлы.
— Не могу, — испуганно прошептал он.
— Можешь. Ты мне нужен. Mакинрой, как предполагалось, должен был сыграть в благотворительном матче, но приболел. Билеты по пятьдесят долларов. Он вывихнул палец в…
— Я читал об этом.
— Так что его тренер и слышать ни о чем не хочет. Даже о показательной игре. Ты мне нужен, приятель. А тебе нужно это состязание.
— Черта с два нужно.
— Черта с два не нужно. Пора начинать, Дрю. Докажи всем, кто потерял веру в тебя, что можешь подняться на прежнее место — номер первый собственной персоной.
— Не в этом году. Может, в следующем.
Дрю ненавидел свою реакцию: скрутило внутренности, ладони повлажнели от пота, едкий привкус страха появился во рту.
— А я тебе говорю — пора начинать. Я потолковал с Бартом. Это он сообщил мне, что ты здесь, рассказал, что ты загонял его задницу до изнеможения этим утром, и добавил, что не смог отбить и половину твоих подач.
— Ты что, подался в болельщики? Просишь меня сыграть в этом матче, потому что нуждаешься в пушечном мясе на корте, чтобы спасти лицо, или действительно заботишься о моей покачнувшейся карьере и хочешь, чтобы меня вспомнили?
— Одно другому не мешает.
Мужчина смотрел в напряженное лицо Дрю, не собираясь отступать. Он был беспощадно честен. По крайней мере это Дрю оценил.
Дрю первым отвел взгляд.
— Не знаю, Джерри.
— Послушай, если бы я думал, что ты притащишься туда и выставишь себя дураком, то не просил бы. Для пользы нас обоих. У тебя снова голова на плечах. Вижу, ты завел новую цыпочку. Так что…
— Она — не цыпочка, — процедил Дрю сквозь зубы.
Брови Джерри выразили удивление страстным откликом Дрю. Он глянул на женщину на берегу, играющую с сыном Макаслина, потом снова посмотрел на Дрю, чей гнев все еще кипел в ледяных глазах.
— Извини. Не хотел тебя обидеть.
На лице Джерри читалось искреннее беспокойство, которое не могло быть притворным.
— Дрю, мне плевать, цыпочка это или чучело огородное, понимаешь? Я рад любому, неважно кто этот человек, кто поможет вернуть тебя туда, где тебе самое место. На вершину.
Дрю позволил мускулам расслабиться, изумляясь собственническому защищающему отношению к Арден, когда на мгновение настолько потерял здравый смысл, что был почти готов ударить Джерри за пренебрежение к ней. И в этот момент понял глубину своих чувств. Это взволновало. Но и наполнило надеждой.
— Кто противник?
— Тедди Гонсалес.
Проклятие Дрю было коротким, но недвусмысленным.
— Спасибо тебе большое, Джерри.
Дрю тяжело вздохнул, вспышка оптимизма погасла.
— Да, я знаю, он твой конкурент в лиге.
— И на одиннадцать лет моложе. На одиннадцать лет выносливей.
— Зато у тебя опыта больше на те же одиннадцать лет. У него горячая голова, Дрю, к тому же он слишком влюблен в себя. Разработай стратегию и задень его чувства.
Джерри проницательно взглянул на Дрю:
— Боишься?
Дрю нецензурно объяснил, насколько боится, и Джерри громко расхохотался.
— Отлично. Злость заставит тебя играть лучше. Скажи, что могу рассчитывать на тебя, Дрю. Этот матч нужен тебе гораздо больше, чем мне. Если бы я так не думал, то не стал бы и просить. Клянусь Богом, не стал бы.
— Спасибо, Джерри.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга с искренней симпатией. Дрю разыскал изящную фигуру Арден. Именно в этот момент она повернулась к нему и улыбнулась. Мэтт спотыкался на песке, и она удерживала его, не позволяя упасть.
— Можно подумать до вечера, Джерри?
— Конечно. Позвоню тебе часов в восемь.
Он положил руку на плечо Дрю и сильно сжал.
— Надеюсь, ты скажешь «да». О, Дрю… — Джерри замолчал и добавил, сделав несколько шагов: — Твоя леди очень милая.
Дрю вернулся и уселся на пляжное полотенце, затем взъерошил волосы Мэтту и сильно прижал к себе, прежде чем мальчик снова устремился к воде. Только потом обратил внимание на Арден. Господи, какая же она красивая. Один ее вид вселял в него уверенность, вытесняя страх. Если он будет сидеть и смотреть на нее достаточно долго, все тревоги исчезнут?
— Это твой друг? — ласково спросила Арден.
— Сомневаюсь. — Она не выспрашивала, но он видел вопрос в зеленых глазах. — Он хочет, чтобы я сыграл показательный матч в «Вайали» за выбывшего игрока. Завтра. Против Тедди Гонсалеса.