— Зачем? — не брала она.
— Но это же фишки…
— А, вот как они вблизи выглядят.
— Ты что, никогда не была в казино?
— В казино не бываю, потому что терпеть не могу азартные игры, рассчитанные на дураков. Играй, а я посмотрю, как тебя обдерут. Ветров здесь?
— Стоит у стола в центре.
— Симпатичный, — оценила Жанна. Это действительно так. Ветров высокий, поджарый, светловолосый. Лицом не красавец, но привлекательный, с четкими чертами лица. — Ты с ним знаком?
— Немного, — нехорошо ухмыльнулся Филипп, со смыслом.
— У вас был конфликт, — догадалась она.
— Когда у нас с Нинкой начался роман, он обещал набить мне морду, обещание не выполнил. Трепло.
— Ты презираешь его? — задала провокационный вопрос она.
— Он для меня пустое место.
— Познакомь меня с ним.
— Интересно, как я это сделаю? Мы с ним не друзья, скорее…
— Враги? — нашла подходящее слово Жанна.
— Мы с ним никто, — возразил Филипп.
— А ты натяни на лицо приветливую мину и как ни в чем не бывало поздоровайся, пригласи посидеть в баре…
— Ему нельзя отходить от стола, он на работе.
— Отговорки ищешь? Понятно, гордость не позволяет. Мой совет: избавься на время от гордости, потому что иначе мы не выясним, кто тебя достает, а заодно угрожает мне. Машина запущена, Филипп, все знают, что я твоя невеста, а твой враг усвоил, что его предупреждения не подействовали. Надеюсь, ты понимаешь, в какой я опасности? Не всегда же Ветров стоит за столом, наверняка его отпускают покурить, водички попить.
— Хорошо, попробую. Иди в бар и жди.
Он двинул к столу, а Жанна зашла за раскидистое растение у входа и наблюдала. Филипп уселся на свободное место, кажется, поздоровался с Ветровым, но тот бесстрастно сгребал что-то (не рассмотрела) на столе длинной палкой, не реагируя на нового игрока. Ее хватило на двадцать минут стояния, среди игроков ничего не происходило, ну, кто-то радовался, видимо, выиграл, кто-то проиграл и потому огорчался — обычное дело для данного заведения. Стало скучно, и ноги устали. Она поплелась в бар, а чтоб не сидеть в одиночестве и без дела, заказала легкий коктейль. И думала, думала…
А думы одни и те же: женщина звонит и поливает грязью Жанну. Женщина убила Владу. Значит ли это, что она же убила Нину? Почерк разный. Следовательно, убийцы могут оказаться разными. Но человек, окруженный тремя трупами, один. Нет, это не разные люди, иначе не было бы звонков с доносами на Жанну. Нина была убита внезапно, во всяком случае, ничто не предвещало такого поворота. Детектив убит уже закономерно, потому что вышел на убийцу. Отсюда следует: Нину и детектива убил один и тот же человек. Теперь Влада, тоже убита неожиданно, а Жанна фактически получила предупреждение. Что это значит? Почему так настойчиво отрывают Филиппа от нее? Какие есть варианты?
Допустим, месть Филиппу. Месть за то, что он удачлив, богат, красив, легко покоряет женщин. На этот случай годится Ветров, хотя для подозрений небольшое основание — бросила Нина. Тогда ему незачем предупреждать Филиппа: не бросишь Жанну, я ее укокошу. С его стороны логичнее было бы внезапно убить Жанну, и получилось бы, что Филипп — маньяк. Итак, здесь нет логики.
Теперь вариант с соперницей. На эту роль просится Гела, пока других претенденток нет. Звонки с ее стороны как раз оправданы: отношения Филиппа с Жанной еще не зашли далеко, доносы должны напугать обоих. И тогда выходит, что она не хочет подставлять его, ведь третья по счету убитая женщина приведет Филиппа к следователям. Логично? Кроме одного: застрелив один раз, она взяла бы пистолет и второй, и третий раз, а Влада убита ножом.
Последний вариант: Вениамин. Как и в первом случае, ему выгодней убить Жанну без предупреждений.
— Прекрасно, ни один не подходит на роль убийцы на сто процентов, — тихо сказала Жанна вслух, но появился Филипп, один. — А где Ветров?
— Не очень-то он жаждет иметь со мной дело, — усаживаясь за столик, проговорил Филипп. — Не волнуйся, обещал подойти.
— Молодец, — похвалила она, понимая, как трудно было Филиппу. — Только прошу тебя, разговаривай с ним как с другом, хорошо?
— Попробую, хотя не хочется. Идет.
Жанна не повернула головы, чтобы Ветров не подумал, будто они пришли в казино ради него, знакомство должно состояться якобы случайно и естественно. Он остановился у столика, первая же его фраза, обращенная к Филиппу, прозвучала недружелюбно. Ветрова даже не смутило присутствие Жанны.
— Что надо?
— Присаживайся, — пригласил Филипп. Поскольку Ветров по-прежнему стоял, он добавил немного насмешливо: — Мы не кусаемся.
Ветров усмехнулся и развалился на стуле, на полметра отодвинувшись от стола, широко расставив ноги и сцепив пальцы в замок, короче, поставил невидимый заслон между собой и Филиппом. Увидев Жанну анфас, а не сбоку, он пристально и с прищуром уставился на нее, вроде как придирчиво искал изъяны в ней, притом его явно не заботило, какое мнение у незнакомой девушки сложится о нем. Она же, основываясь на первом визуальном впечатлении, а также на интуиции, вычисляла, что скрывается за внешним спокойствием Ветрова.
— Это Жанна, — представил ее Филипп. — А это…
— Олег, — сухо представился Ветров.
— Что будешь пить? — предложил Филипп.
— Я на работе, — отказался Олег, только после этого его взгляд оторвался от Жанны, переключившись на Филиппа. — Ты что-то хотел?
Своим поведением он довольно откровенно показывал отношение к Филиппу. Жанна старалась определить, почему он пришел в бар — из любопытства или на разведку? Впрочем, для разведчика ему не хватает умения вуалировать негатив по отношению к недругу.
— Да, в общем-то, ничего не хотел, — держался молодцом Филипп, не замечая шипов Олега. — Мы давно не виделись… Как живешь?
— С каких пор тебя интересует мое житье-бытье? — с искусственным удивлением спросил Ветров.
— До сих пор злишься на меня?
— Мы с тобой не были друзьями, чтоб на тебя злиться.
— Олег, а как насчет кофе? — Жанна прикинулась кокеткой, основная черта которой врожденная глупость. — Филипп, будь добр, принеси нам кофе.
К счастью, тот сообразил, что Жанна намеренно выпроваживала его, без возражений ушел к стойке. Нехороший глаз был у Олега, тяжелый, когда он смотрел в спину Филиппа — Жанна все подмечала. Наконец он посмотрел и на нее, одновременно скрестив руки на груди, теперь из его глаз сочилось любопытство. Не снимая кокетливой улыбки с лица, она строила глазки Олегу:
— Почему вы такой сердитый?
— Кто тебе Филипп? — напрямую спросил он.
— Мы собираемся пожениться.
— М-м, — не то одобрительно, не то с негативным смыслом произнес он. Вдруг Ветров переменил свою отстраненную позу, подавшись к Жанне. — Не боишься?
— Чего? — хлопнула ресницами она.
— Женщины Филиппа имеют привычку умирать.
— Ой, правда… — сделала вид Жанна, будто только сейчас, благодаря Ветрову, до нее дошла фатальность, нависшая и над ней. — Считаешь, что и я…
— Я ничего не считаю, — перебил он. — К сожалению, мне пора. Счастливо оставаться.
Вернулся Филипп с двумя чашками:
— А где?..
— Ушел, — бросила Жанна, сосредоточившись на словах Ветрова. Собственно, он ничего не сказал, в то же время его слова прозвучали двойственно. С ним необходимо встретиться еще раз, но без «жениха». — Филипп, ты можешь достать его адрес?
— Ветрова? Не проблема. Он тебе что-нибудь сказал?
— Да нет… Странный какой-то. Прошло столько времени, а Ветров тебя воспринимает как…
— Врага? — подсказал Филипп.
— Насчет врага не знаю, по крайней мере, он не хочет примириться с тобой. Да, пожалуй, я точно выразилась — примириться. Пойдем?
— А кофе?
— Дома выпью. Поехали, меня ждут твои бумаги.
— Да брось их к черту, сейчас не до них.
Переубеждать — это тратить силы впустую, в документах необходимо разобраться, и как можно скорее. Пока Жанна точно не выяснит, вор Вениамин или нет, не стоит вносить дополнительный разлад в отношения двух друзей.
Глава 19
В понедельник Жанна завтракала, обдумывая дальнейший план, то есть как ненавязчиво подловить Ветрова и поговорить с ним. В принципе якобы случайно встретить Олега — не проблема, вопрос упирается во время: когда это делать? Жанне сейчас на работу, завтра тоже, рабочий день длинный, скучных бумаг много. Кстати, о работе: даст бог, авантюра закончится благополучно — Жанна забудет слово «бухгалтерия» на веки вечные. Итак, когда ей заниматься конкретным делом, а не всяческой ерундой?
— Тебе письмо, — появившись в дверях, сказал Ганнибал.
— Мне?! — диву далась Жанна. Писать ей некому, маме иногда звонит. — От кого?
— Не написано.
Он кинул конверт на стол, Жанна его схватила, посмотрела, а на нем только одно слово «Жанне». Ни адреса, обратного тем более, всего лишь крупно выведено ее имя фломастером. Ой, нехорошее письмо… Не вскрыть нельзя, но и вскрыть боязно, словно вместе с письмом в конверте прислали сибирскую язву и Жанна догадывается об этом. Кусая губы, она торопливо вскрыла конверт. На листе написано тем же фломастером и печатными буквами: «Выметайся из города, не будь дурой». Подписи нет.
— Мне?! — диву далась Жанна. Писать ей некому, маме иногда звонит. — От кого?
— Не написано.
Он кинул конверт на стол, Жанна его схватила, посмотрела, а на нем только одно слово «Жанне». Ни адреса, обратного тем более, всего лишь крупно выведено ее имя фломастером. Ой, нехорошее письмо… Не вскрыть нельзя, но и вскрыть боязно, словно вместе с письмом в конверте прислали сибирскую язву и Жанна догадывается об этом. Кусая губы, она торопливо вскрыла конверт. На листе написано тем же фломастером и печатными буквами: «Выметайся из города, не будь дурой». Подписи нет.
— Так… — опершись руками о стол, будто собралась немедленно встать, произнесла Жанна. — А события-то несутся со страшной скоростью.
— Что там? — полюбопытствовал Ганнибал, указав на письмо.
— Угроза, Ганнибал, угроза. На, прочти.
Он читал, будто длинное послание, — долго. Наконец кинул лист обратно на стол, через паузу сказал:
— Поеду к Эмме, а ты не ходи на улицу.
— Нет, Ганнибал, я должна выйти. Поедешь к Эмме, обязательно поедешь, но только после того, как проводишь меня до комбината.
— Ты дура, да? — стукнул он себя кулаком по лбу. — Меня нет в комбинате, тебя пришьют и не заметят.
— Риск входит в мои обязанности. На комбинат автор этого письма не придет… хотя я не уверена. Я уже ни в чем не уверена. Где мой пистолет? Куда я его дела, черт возьми… Ты не видел?
— На! — положил на стол маленький пистолет Ганнибал. — Я под креслом нашел. — И взорвался: — Как там лежал ствол? Откуда он там лежал?
— Я его нечаянно обронила… и забыла поднять.
— Ты думаешь, да? — раскричался Ганнибал, кинулся к Жанне, отчего она отшатнулась назад. — Обронила, да? Совсем с ума сошла?
— Не кричи, Ганнибал, — вжала голову в плечи Жанна. — Я постараюсь больше не терять пистолет. Так получилось. Ну, не сердись, а? Мне и без тебя не по себе. Поехали?
Как назло, Филиппа не было на комбинате. Впрочем, он редко здесь бывает, у него есть заместители и менеджеры. Но сегодня Филипп необходим Жанне, как рыбе вода, она спросила секретаршу:
— А где наш шеф?
— На заводе, — кратко ответила та.
— Он обещал мне выделить комнату…
— На этот счет распоряжений не поступало. Филипп Владимирович только позвонил и предупредил, что будет к обеду.
Пришлось тащиться в нелюбимую бухгалтерию.
— Здравствуй, Жанна, — приветливо обратился Вениамин. — Опаздываешь.
— Больше не буду, — бросила она, устраиваясь на законном месте.
Он подошел к ней, опершись руками о стол, наклонился и, заглянув Жанне в лицо, заметил с оттенком заботливости в интонации:
— Что-то ты сегодня пасмурная.
Жанна подняла на него глаза и… снова в диафрагме задержался ток, а мозг отключился. С Филиппом подобных явлений не бывает, а он внешне о-го-го. Интересно, почему ее так тянет к Вениамину? А тянет-то к предполагаемому преступнику. Жанна откинулась на спинку стула, чтоб держаться от Вениамина подальше хотя бы на полметра, и разглядывала его с повышенным интересом. Разве способен обаятельный, приветливый, добродушный человек стать закоренелым убийцей? По ее мнению, у преступников должно быть во внешности нечто загадочно-порочное, что с усердием прячется, а наружу изредка выходит.
— Бессонница замучила, — вздохнула она. — Какие будут распоряжения?
— Подготовь отчет, — положил он бумаги на стол. — Возникнут трудности, приходи, я у себя.
Опять эти дурацкие бумаги! Так дело не пойдет, ситуация обострилась, Жанне нужно думать и о себе. Может, попросить помощи у Эммы? У нее-то наверняка есть прожженные бухгалтера, способные разобраться в махинациях комбината. Жанна нехотя приступила к работе.
Итак, она тоже получила послание, значит, путь избран верный. Но в отличие от звонков с доносами, короткое письмо пронизано угрозой, невысказанным предупреждением. Понятно, что Филиппа обложили, непонятно — кто и с какой целью. Предположения пока остаются предположениями, не более. Есть смысл подумать, как быть дальше.
Теперь надо дать понять всему миру, что Филипп и Жанна на угрозы плюют, тогда получат ответный удар. Только если б можно было просчитать, откуда ждать этот удар? Подозреваемых трое — Вениамин, Гела и Ветров. Ничего не значит, что убила Владу женщина и звонит женщина, один из этой троицы мог нанять ее, как Жанну наняли Эмма и Ростислав Матвеевич.
Далее: как быть с Филиппом? Рассказать ему о подозрениях или умолчать? Опасность состоит в том, что он может в свою очередь поделиться подозрениями с любимой мамулей. Та пристанет к Геле: ты или не ты моего сынулю терроризируешь? Нет-нет, нельзя. И неизвестно, как Филипп отреагирует на подозрения Жанны, вдруг натворит глупостей. Что же делать? Одной тянуть лямку трудно и страшно.
Вообще-то, у Жанны есть Ганнибал, значит, опасность стать убитой немного меньше, совсем чуть-чуть. Далее: Эмме нужны доказательства, что не Филипп убил Нину с детективом, хотя это и так ясно. Но доказательств, способных убедить Эмму, пока нет, а появятся они тогда, когда Жанна и Филипп поймают террористку. К тому же не исключена вероятность, что появится четвертый подозреваемый, откуда он выплывет и кем окажется — неизвестно. В таком случае энергию Филиппа следует направить на угрожающую девицу, ничего при этом не рассказывая. Жаль, вдвоем было бы легче распутывать этот клубок.
Около часа дня Жанна ждала его в приемной, он приехал озабоченный, видно, дела на заводе идут неважно.
— У тебя что-то срочное? — бросил он ей, входя в кабинет.
— Срочнее не бывает. — Она вошла за ним, закрыла дверь и положила конверт на стол.
После прочтения Филипп на глазах побледнел. Опустившись в кресло, он некоторое время сосредоточенно о чем-то думал, покручивая в пальцах авторучку. Потом, взглянув на стоящую, как солдат навытяжку, девушку, сказал:
— Садись, чего стоишь? — Он думал еще минут пять. — Настала пора связаться с милицией, приставить к тебе охрану… — и взялся за трубку.
— Не надо! — упредила звонок Жанна, положив на телефон свою руку.
— Ты в своем уме? Все, Жанна, это откровенные угрозы. Тебе нравятся приключения? А мне нет. Если тебя убьют, что мне тогда делать? Как оправдываться? Ты, надеюсь, понимаешь, что меня подставляют?
— Понимаю. Думаешь, она не заметит охрану? Мы под постоянным ее прицелом, она знает, где я живу, твои телефоны и то, что ты проводишь у меня ночи, значит, следит за нами, возможно, не одна. А долго мне находиться под охраной? Не вечно же. Она попросту переждет это время. Или, допустим, мы разбежимся в разные стороны, но у тебя же все равно появится женщина, история повторится. Ты гарантируешь, что твоя следующая подруга не станет трупом?
— Ну а ты что предлагаешь? — Он запрокинул руки за голову и замер.
— Выжидать, — сказала Жанна. — Дома я не боюсь находиться, Ганнибал не позволит меня убить. И думай, думай, кто еще имеет причины доставать тебя с таким упорством. Одного не пойму, почему она не делала никаких движений, когда ты собирался жениться на Владе?
— Думаешь, она ее убила?
— Думаю, да. Но учти, это может быть наемница. Так что вспоминай всех своих врагов… Нет, лучше вспоминай свои грешки.
— Наемница, говоришь? — вдруг оживился он.
— Ты вспомнил кого-то?
— Не знаю… А если это моя бывшая теща?
— Теща? — вытаращила глаза Жанна, чуть не расхохотавшись. — Почему ты думаешь на тещу?
— После истории с моей женой она обвиняла меня и мою мать.
— В убийстве?
— Ну, в общем-то… Я не обиделся, потому что горе лишает людей здравого смысла, хотя, признаюсь, злился на нее.
— Скажи, у тещи были причины так думать?
— Да какие причины! — психанул он, бросив в сердцах авторучку. — Все ее причины свелись к одному: я так чувствую. Но, сама понимаешь, чувства следователи не подшили к делу.
— А когда она так начала думать: до того как наняла детектива или после того как он попал в аварию?
— После того как.
— Знаешь, я познакомлюсь с ней. (Теперь появится возможность открыто видеться с Эммой и Ростиславом Матвеевичем.)
— Она не захочет встречаться со мной.
— Познакомлюсь без тебя. Не бойся, не станет же она сама убивать меня, да еще во время свидания. Дай мне ее телефон… Кстати, ты узнал адрес Ветрова?
— Держи. — Он отдал записку с адресом.
— Объяви всем, что я заболела, — изучая адрес, сказала Жанна. — Пока.
— Куда ты? — подскочил он.
— Поеду домой к Ветрову. Не паникуй, я позвоню Ганнибалу, чтоб приехал сюда и сопровождал меня. Так будет надежней.
— Мне твой Ганнибал не нравится.
— А мне до лампочки, кто тебе не нравится. Я хочу жить.
Она решительно направилась к двери, но он опередил ее, перегородив выход собою:
— Послушай, Жанна… Почему ты мне помогаешь? Обстоятельства складываются паршивые, ты рискуешь жизнью. Так почему?