Аксюта Мать Клана
Часть 1. Как всё начиналось…
1
— Мария Тихоновна, не забудьте, с вас ещё обходной лист, — Маша вздрогнула, почти год проработала в этой организации, а так и не привыкла, что её по имени-отчеству называют. Увольнение с работы не стало для неё неожиданностью. Не в первый раз. И наверняка не в последний. Просто слишком уж ненадолго она тут задержалась. О чём, спрашивается, думала, когда мало того что начала фонтанировать новаторскими идеями, так ещё и успешно претворять их в жизнь? Не так много существует начальников, которые потерпят рядом с собой такого подчинённого. Её и не стали терпеть.
Выйдя из сумрачной прохлады офисного помещения в яркий осенний полдень, она взбодрилась. Бог с ними. Жизнь всё равно прекрасна.
Не случилось никаких спецэффектов: не раздался гром с ясного неба, не разверзлась земля, не было даже захудалой энергетической воронки. Просто в один момент Мария Тихоновна Архипова тридцати одного года от роду исчезла прямо с оживлённой улицы родного города. Более того, из памяти случайных прохожих моментально улетучилась информация, что она здесь вообще была, а в воспоминаниях друзей и знакомых светлый Машин образ потускнел и почти стёрся.
Странное это было ощущение — переход в другую форму существования. Её словно бы вывернуло наизнанку, при этом её материальная оболочка, тело, слущилось как старая змеиная кожа, но тем не менее, не перестало существовать. Что это было за место, и как долго она тут пробыла? Как можно описать пространство, где нет расстояний и времени, в котором всё сущее никуда не исчезает, а лишь прирастает и усложняется?
Однако полностью прочувствовать это место она не успела, лишь заметила, что здесь имеются другие такие же как она. Единого слитно-бесконечного мгновения хватило на то, чтобы окинуть одним взглядом свою прошлую жизни и осознать, кем она является теперь, и в чём теперь состоит её жизненное предназначение. Неодолимая сила повлекла её куда-то вниз, в материальный мир, пропустила через личность другого существа (от обилия впечатлений и чужих воспоминаний её даже как будто затошнило) и выкинула в каком-то полутёмном зале.
Нет. Не в полутёмном. Постепенно её зрение прояснилось, и Маша увидела над собой громадный купол из светло-серого камня. В его геометрическом центре была искусно выточено объёмное изображение чёрного паука, красные глазки которого, казалось, смотрели прямо на неё, а от лап в разные стороны разбегались радиальные лучи-паутинки. Засмотревшись, Маша не сразу сообразила, что лежит на довольно холодном и твёрдом полу. Осторожно приподнявшись на подрагивающих руках, она села, и взгляд её упёрся в коленопреклонённого чернокожего мужчину. «Негр, что ли?» — промелькнула заполошная мысль и тут её затопили чужие воспоминания. Перед глазами проносились картины детства, юности, разных событий радостных и страшных. И почти везде был ОН. Старший брат, единственный близкий родственник и друг. Рийрон. Тёмный эльф.
— Рон? — голос был чуть хрипловатый и какой-то чужой. Мужчина молниеносно вскинулся, на антрацитово-чёрном лице яркими угольками засветились глаза:
— Цери? — в его голосе в равных пропорциях смешивались страх и надежда.
— Нет, — она попробовала покачать головой, но от этого простого движения мир перед её глазами покачнулся и попробовал куда-то уплыть.
— Демон? — надежду сменили настороженность и неприятие.
— Демон? — протянула она, примеряя на себя это определение, и с лёгким сомнением согласилась: — Ну, наверное.
— Как мне тебя звать?
Маша уже хотела было назвать своё обычное земное имя, а потом подумала, что неправильно это будет. Она — это собственно уже и не она, всё так изменилось, перевернулось и вывернулось. А потому перевернула и своё старое имя:
— Ашам.
Поднявшись на слегка подрагивающих ногах, она огляделась. Голова кружилась, взгляд ни на чём не фиксировался. Только и заметила, что сама она находится в центре какой-то сложной геометрической фигуры, а на концах лучей которой, горят маленькие лампадки. Первый шаг дался тяжело. Чужое тело, непослушное, словно бы деревянное, двигалось как марионетка на шарнирах. Но долго идти одной не пришлось, едва сделала шаг из пентаграммы, как подхватили надёжные мужские руки. Ладно, будем надеяться, ему видней, что делать.
Толком рассмотреть подземный город дроу она так и не смогла — вырубилась, как будто её из розетки выключили. Похоже на то, что психике нужна была передышка, чтобы освоиться в новом качестве. Как Рийрон сказал? Демон? Знать бы ещё, что именно он имеет ввиду под этим именованием.
Глаза открыла только условным утром. А какое оно ещё может быть в пещерах? Ашам глянула на настенные часы. Вот не достанься ей память Матери Клана Белой Мыши Виацерии, ни за что бы не опознала их в сложной формы декоративном цветном пятне на стене. Местные жители предпочитали отображать суточный ход в виде цветового спектра. И поскольку утро начиналось зеленью, а сейчас часы радовали своей желтизной, можно было сделать вывод, что утро настолько раннее, что почти ночь.
Апартаменты были в меру роскошные, в меру уютные. О том, что находятся они глубоко под землёй, напоминало только отсутствие окон. Боковым зрением Ашам уловила какие-то тонкие пульсирующие конструкции, похожие не то на паутину, не то на кружевные салфеточки, но когда она посмотрела на них прямо, ничего не увидела. В памяти немедленно всплыло, что оно такое и для чего предназначено. Всего лишь обогревающие чары, своеобразный тепловой насос перерабатывающий энергию магическую в тепловую. Посмотрела на то же место прямо — и ничего не увидела. На чуть подрагивающих руках, она приподнялась и села, от резкого движения закачалась подвешенная на цепях кровать.
— Гроб качается хрустальный, — пробормотала Мать Клана на неведомом здесь языке и невесело усмехнулась. Уж больно в строчку пришлись слова иномирного поэта. В данный момент тело Виацерии заставляло жить и двигаться только присутствие в нём демона. Её, Ашам. Анестезия, вызванная резким переходом из мира в мир и сменой статуса закончилась и она внезапно осознала, что очутилась в чужом мире, в чужом теле, в роли демона, вызванного для разрешения кризисной ситуации. И что теперь со всем этим делать?! Дав себе порефлексировать пару минут, Ашам привычно встряхнулась, плюнув на все жизненные невзгоды и в который раз решив начать всё заново.
И для начала неплохо бы выяснить, как она теперь выглядит. Попыталась найти в доставшейся по наследству памяти, где находится ближайшее зеркало — ничего не получилось. В голове остались только её собственные воспоминания. Нет, то, что она вспомнила о жизни Виацерии сразу, когда очнулась в Храме Ллос, осталось при ней. Да и та проблема, для решения которой её вызвали отпечаталась в её памяти огненными буквами. А вот куда делись знания о бытовых мелочах? Панику долой! В каких ситуациях ей приходилось вспоминать что-то не своё? Когда случайно, мимоходом останавливала свой взгляд на чём или ком-нибудь. Можно сказать, благодаря свободным ассоциациям.
Стараясь ни на чём не фиксироваться, вспоминая все детские стишки и песенки, какие только приходили в голову, она направилась к ближайшей стене, остановилась и замысловатым образом прищёлкнула пальцами и, казалось бы монолитная поверхность, разлетелась тонкими полосками лёгкой занавески. Шаг вперёд и она очутилась в природном гроте, лишь слегка подработанном рукой умелого резчика. В центре его располагался бассейн с горячей водой, от которой тонкой дымкой поднимался парок, а в одной из стен обнаружилось ростовое зеркало.
Ну что тут можно сказать? Девочка-подросток, в лучшем случае девушка. Чернокожая, остроухая, большеглазая и болезненно худощавая. Светлые курчавые волосы подстрижены настолько коротко, что на её взгляд выглядят скорее плотно прилегающей шапочкой, чем причёской. Она себе не нравилась. Нет, с точки зрения земной женщины девочка-дроу была вполне симпатичной, но в этот момент в ней преобладали ощущения самой Цери. Вот уж чувственная память никуда не делась.
— А ты точно уверена, что не моя сестра? — донёсся от двери голос Рийрона, вошедшего в купальню следом за демоном. Уж больно знакомым было выражение, с которым та себя оглядывала в зеркале.
— Точно. Мы только на мгновение с ней встретились, когда она уходила из этого мира, а я, наоборот, пришла в него. Кстати, зачем вы это сделали?
— Что именно? — вот теперь было хорошо заметно, что в знакомом теле совершенно незнакомая личность. Настолько оживлённой и любознательной его сестра никогда не выглядела.
— Демона вызвали. Неужели Виацерии настолько недорога была её собственная жизнь!
— Нет. Её смерть в наши планы не входила. Ты должна была не занять её место, а стать бесплотным подсказчиком и помощником.
Он скинул обувь и уселся на край бассейна, поднимающиеся со дна пузырьки защекотали голые пятки. Могучие плечи поникли. В последние месяцы все проблемы Клана обострились, навалившись скопом, а жизнь сестры таяла не по дням, а по часам. Вызов демона был жестом отчаянья, последним шансом. Ведь в книгах определённо говорилось, что одержимые получают дополнительные силы, как физические, так и магические. Тогда, возможно, она бы и успела перед смертью закончить все дела. Но, видимо, магическое усилие, потребовавшееся для проведения обряда, окончательно оторвало её душу от тела. Сестры нет. Зато в её теле остался демон. Он обернулся, ощутив на себе её тёплый, сочувствующий взгляд.
— Что ты намерена делать теперь?
— Как что? — она с недоумением посмотрела на брата. Чувства Цери были к этому мужчине были настолько сильны и однозначны, что воспринимать его как-то иначе у неё не получалось. — Вытаскивать Клан из тех проблем, в которых он оказался. Для чего, собственно, вы и вызывали демона.
— А потом?
— А потом я уйду, — она счастливо улыбнулась, почувствовав, что дорога в то чудесное место, в междумирье, для неё всегда открыта. Там она нужна, востребована и даже необходима. Там её ждёт множество новых встреч и приключений.
— Завтрак подан, прекрасная госпожа, — высокая, сухопарая женщина учтиво поклонилась ей и вышла, оставив наедине с Рийроном. Завтрак накрыли в оранжерее. Жизнь под землёй ещё не повод лишать себя радости общения с живой природой.
С интересом наблюдал Рийрон, как Ашам накалывает кусочки ройгуров, сосредоточенно рассматривает их и решительно отправляет в рот. Сама же демон размышляла, почему она не имеет ни малейшего представления о том, что ест. Никаких эмоций — главного ключа для открытия шкатулки чужой памяти с ней не было связано. Любила она или только терпела это кушанье, по вкусу слегка похожее на маринованные опята (хотя кто его знает, может оказаться и слизнями в собственном соку)? Хотя неудивительно, что девочка жила как во сне. Оставшись сразу после рождения без матери сразу приняв на себя всю магическую нагрузку Матери Клана, удивительно как ей удалось дотянуть и до таких то лет. Всё-таки преобразовывать и перераспределять между членами клана энергию источника и для взрослой здоровой женщины задача непростая, а уж для младенца, который родился-то с половиной оборванных жизненных нитей…
— О чём задумалась, демон?
— О том, как получилось, что на место Матери Клана встала настолько слабая здоровьем девочка. Неужели нельзя было этого предотвратить?! И давай ты меня не будешь называть «демоном», не дай Ллос кто лишний услышит.
Рийрон подозрительно сощурился (зачем это ей нужно? неужели собирается занять место сестры навсегда?), но, тем не менее, согласно кивнул.
— Власть от матери к дочери передаётся в момент смерти автоматически. Помешать этому можно было только убив Виацерию. Смогла бы ты пойти на такой шаг?
— Странный вопрос, я демон, а не садистка ненормальная. Лучше объясни порядок наследования.
— От матери к дочери. Если дочерей несколько, то к самой сильной из них, не обязательно старшей. Если дочерей нет, то возможны варианты. Имеет значение как степень личного могущества кандидатки так и степень её родства с правящей семьёй. Изредка случается даже смена правящей династии, когда власть получает женщина, не являющаяся кровной родственницей бывшей Матери.
— А мужчины?
— Никогда.
— Почему?
— Не подходящие энергетические каналы для работы с источником напрямую. Слушай, почему ты всё это спрашиваешь, ты же и так должна всё знать? Мы с сестрой читали, что в награду за помощь демон получает все знания и умения вызывавшего.
— Наверняка, если бы она осталась в живых так бы и случилось. А так мне достались только огрызки воспоминаний. Хорошо ещё разговаривать могу без проблем, а то, знаешь ли, мой родной язык совсем не похож на ваш, — она повертела в пальцах шпажку с насаженным на неё зелёным стручком, неодобрительно глядя на него, потом вскинула на Рона неожиданно серьёзный, изучающий взгляд. — Так скажи мне, братец, если Виацерия умерла, кто сейчас является Матерью Клана.
Рийрон замер. Такая простая мысль почему-то до сих пор не приходила в его голову. Но осознать масштаб открывшейся внезапно проблемы, а тем более ответить что-либо демону не успел. Словно бы лёгкая рябь пробежала по пространству, закружились тонкие тени, сплетаясь в полупрозрачную фигуру, и посреди оранжереи возникла объёмная иллюзия статной эльфийки в белоснежном платье и перчатках. Слепо развернувшись в сторону демона, иллюзия произнесла:
— Мать Виацерия, спуститесь в артефакторий, — интонация у женщины была скорее приказная, чем, просительная. Да и ответа дожидаться она не стала — исчезла, едва успев закончить свой ультиматум.
— Пошли, — отрывисто бросил Рийрон, выскакивая из-за стола.
— Это такая важная особа, что может приказывать даже Матери? — шагнув за узкую ленту водопада, скатывающегося откуда-то из-под потолка и исчезающего в небольшом декоративном пруду, они оказались на тёмной винтовой лестнице.
— Ведущий специалист-артефактор. От того проекта, которым она занимается в данный момент, зависит существование Клана и если там что-то случилось…
Они припустили ещё быстрей. Мелькали коридоры и переходы, Рийрон нёсся вперёд, ухватившаяся за его руку Ашам едва поспевала за ним. Точнее, ей казалось, что она бежит, чуть ли не скорее мужчины, а глупое неповоротливое тело тащится следом за ней, еле переставляя ноги. В мастерскую они буквально ворвались, но замерли на пороге не зная что делать. По обширному помещению металось несколько дроу подгоняемых окриками и приказами той женщины, по вызову которой они столь экстренно прибыли. Теперь она не выглядела ни отстранённой, ни величественной.
Мастер Шейтан бросила быстрый взгляд на Мать Клана. С ней было всё в порядке. Странно, почему же поток энергии, поступающий к Артефакту, стал столь стремительно сокращаться. Этот процесс начался не внезапно. Со вчерашнего вечера напряжение магической энергии постепенно падало, но так случалось уже не раз, а потому особого беспокойства не вызвало. Но в последний час её поступление упало просто катастрофически, даже в экстренном порядке подключенные накопители не спасали.
А Мать замерла на одном месте, ничего не предпринимая. Спрашивается, чего уставилась? Артефакт не видела? Да, он довольно красив, выполнен в виде паука, размером с ладонь (а почему бы и не воспользоваться этим символом, если всё равно приходится делать восьмилучевую конструкцию с единым центром), прозрачное тело, которое нальётся светом лишь присоединившись к носителю, каркас и лапы из настолько сложного сплава, что даже она, автор проекта, не смогла бы по памяти воспроизвести этот состав. Но если эта девчонка не предпримет хоть что-нибудь, все многолетние усилия пойдут насмарку и сложнейший артефакт превратится во всего лишь ювелирное изделие.
Ещё один нетерпеливый взгляд на Мать, и Шейтан не поверила своим глазам, стоящая совсем рядом с Артефактом девушка начала наливаться внутренним светом. Мгновенно сориентировавшись, мастер парой резких слов выгнала из помещения всех своих помощников и плотно закрыла за ними дери. Кем-кем, а дураками они не были. Не узнать же Ритуал Обретения, тому, кто хоть раз его видел, невозможно. Правда тут от самого ритуала осталась одна только суть: проникновение мощи источника в плоть живого существа. Все атрибуты, которыми окружали этот процесс смертные, на этот раз остались невостребованными.
Она успела вовремя. Едва закрылась дверь за последним лишним свидетелем, как тонкая фигурка Виацерии вспыхнула нестерпимым золотым сиянием, а потом так же в раз погасла. Только теперь от неё мощным потоком шла магия Клана. Сама же девушка ещё несколько секунд постояла покачиваясь, потом текучим движением, словно бы из её тела одномоментно исчезли все кости, сползла к основанию испытательного стенда. Села, уронив голову на скрещенные руки и ломким, полудетским голосом простонала:
— Ой-ёй-ёй, что-то мне нехорошо.
Едва они вошли в мастерскую, внимание Ашам приковала небольшая, мастерски выполненная статуэтка паука. Но отнюдь не как сакральный символ, и не как произведение искусства. В этом творении аритмичными всплесками бились волны таинственной нежизни. Они завораживали и притягивали взгляд своей неправильностью и в то же время удивительной гармонией. Краем глаза она замечала, что от лапок паука в постамент уходят какие-то сигналы, цепочками непонятных символов разбегаются к приборам, которыми было заставлено всё пространство мастерской и увешаны все её стены, и исчезают в неведомом далёко, тем не менее, возвращаясь… к ней? Где-то в районе солнечного сплетения начало разгораться маленькое солнышко, тепло потекло по её телу, пока не заполнило всю, до краёв, а потом мощным толчком выплеснулось вовне, сформировавшись в восемь потоков. В голове зашумело. Мир начал казаться радостным и прекрасным, а сил удерживаться на ногах не стало. Примерно такое ощущение возникает, если выпить одним махом пол бутылки шампанского на голодный желудок.