Девушка резко повернулась и настороженно уставилась на него.
– С чего ты взял?
– Ну, это, я не супер наблюдательный. Но вижу же, как ты на него смотришь, как защищаешь от нападок, как заботишься… Всегда поесть с горкой накладываешь, и самые лучшие куски. Нет-нет, – юнга понял руки вверх, – сам не претендую. Он главный, без него нас с тобой уже вообще бы не было, скорее всего. Тут без претензий. Да не о том я хотел. Вот ты вся к нему, угодить пытаешься, в глаза заглядываешь. А он будто и не замечает этого, вы не спите вместе, да и старик он немощный, видимо, в этом смысле тоже. Вот и не понимаю ничего, потому тебя и спрашиваю.
– И?… Что тебе даст, если расскажу?
– Это… Ну, переживаю. Как друг.
– Да ладно.
– Хорошо, хорошо, сдаюсь. Раскусила. Ты мне нравишься. Но… Не хочу вам мешать. Если всё-же что-то есть. А если нет – попробовал бы…
На крыше повисла тягостная тишина. Первым её нарушил опять Хосе:
– Не скажешь?
– Сказать-то могу. Но тебе не понравится.
– Не бойся. Я не маленький, и не такое переживал… Значит – всё-таки есть?
– Ну как сказать… Может, есть, а может, и нету.
– Это как так?
– Да вот так. Я своей жизни теперь без него не мыслю… Это что-то нереальное. Он теперь всё для меня. Этот его добрый взгляд, то, как он спас меня тогда, а потом ещё раз, и ещё… Словами не описать. Я будто пустыня, которую залило водой, и теперь она – океан.
– А он… Ему всё равно, да?
– Мне кажется, – она расстроенно опустила голову, и по щеке покатилась слеза, – очень больно сознавать это… Но, боюсь, так и есть: я ему не нужна.
– Хреново.
– Не то слово. Но я всё равно благодарю Мироздание, что он встретился на моей дороге. И счастлива, что могу хотя бы видеть его каждый день рядом с собой…
– Раз ты ему не нужна – может, и тебе это не нужно тоже, а? Вдруг у нас получится, давай попробуем?
– Нет. Хосе, ты сильно изменился с нашей первой встречи, – на этих словах парень ухмыльнулся в ответ, давая понять, что оценил шутку, – встреть я тебя такого раньше – может, что и вышло бы. Но не сейчас, моё сердце больше не свободно… И не принадлежит мне, я не могу этим управлять. Да и не хотела бы…
Slice FFA157D6000223E8
Минуты тянулись бесконечно долго, и совершенно ничего не происходило. Лошади спокойно стояли, поблескивая металлом своих тел\, не пытаясь убегать. Прерия вокруг жила своей жизнью, и не было совершенно никаких признаков вмешательства в этот процесс человека – будто на многие мили вокруг никого больше не было, только бескрайнее небо от горизонта до горизонта, девственная природа под ним, и те двое людей, что затерялись посередине всего этого.
Лиз нервничала и ходила кругами, тиская в руках винтовку. Холд сидел в кустарнике, на краю обрыва – это была самая высокая точка вокруг – и ответственно мониторил обстановку, пытаясь высматривать все возможные опасности. Но кроме птиц, стайки койотов, и еле различимых в небесах точек беспилотников, не было заметно ничего движущегося, только колышущееся травяное море.
В какой-то момент издалека донеслось эхо пальбы. Попытки, до рези в глазах, высмотреть, что же там происходит, оказались безуспешными. Стрельба довольно быстро прекратилась, и прерия опять погрузилась в тишину, будто ничего и не было. После этого время стало ползти ещё более тягостно-невыносимо, будто издеваясь – мол, я знаю, чем всё закончилось, а вот до вас вести об этом дойдут ой как не скоро…
Сгустились сумерки, прошла ночь, забрезжил и разгорелся рассвет, который распустился и расцвёл в небесах, будто диковинный далёкий цветок. Солнце поднялось, начало нещадно прогревать землю. Вовсю разгорался жаркий знойный день, а отправившиеся за бандитами всё не возвращались, заставляя нервничать всё сильней и сильней.
Они уже совсем было собрались отправиться следом – Лиз говорила, что умеет читать следы достаточно хорошо для того, чтобы найти, куда ушли остальные – когда на краю видимости показалась медленно и неуклюже движущаяся в их сторону фигура.
– Кто это? Не видишь?
– Нет, не могу разглядеть… Далеко. Даже не понимаю, наш это, или нет.
– Попробуй-ка, сходи навстречу… Я прикрою, если что.
– Бери мою винтовку. Она бьёт дальше. Всё, я пошёл…
Осторожно, стараясь не подставляться, держа наготове непривычно лёгкую и маленькую винтовку, взятую у Лиз взамен своей, Холд начал двигаться в сторону таинственной фигуры. Когда они ещё немного сблизились – он понял, что это Август, явно раненый и передвигающийся из последних сил. Отбросив уже всякую осторожность, он кинулся навстречу, чтобы помочь – и поплатился за это: скакнувшее в его сторону револьверное дуло и крик "Стой!" заставили резко затормозить.
– В чём дело?
– Ни в чём. Нервничаю, когда на меня так бросаются.
– Тебе тяжело идти, я вижу, ты ранен. Просто хотел помочь.
– Я не похож на человека, который может сам о себе позаботиться?
– Ладно, проехали. Что случилось? Где остальные?
– Где-где. Нету их больше. И я сейчас откинусь… Так что, иди сюда, и слушай внимательно, – Август всё же опустил оружие, и вдруг обессиленно осел на землю. Струйки пота, стекавшие по лицу, и лихорадочный блеск в глазах выдавали его не очень хорошее физическое состояние.
– Мне кажется, тебе всё же нужна помощь. Как минимум, медицинская.
– Таких специалистов, которые смогли бы меня подлатать, тут всё равно нет. Так что – расслабься. Ничего страшного, мне не впервой погибать. Это не так уж и страшно, – рейнджер усмехнулся. – Единственное, хотелось бы, всё-таки, чтобы эта моя последняя прогулка была не совсем бесполезной. Поэтому, хватит лирики, слушай сюда…
– Весь внимание.
– Там была засада. Они специально нас заманили, и перестреляли, как кроликов. Вот уж никогда бы не подумал, что эти твари способны на такое… А ещё, они каким-то образом снюхались с индейцами, слухи не врут. Не знаю уж, чем Дикий смог их купить, но мне показалось, что я слышал словосочетание "белый вождь" на ихнем языке… Ну да не суть. Моё время кончается, а я должен передать ещё последнюю волю Капитана. Он приказывает вам скакать скорее к лагерю, обратно, и предупредить оставшихся об опасности. Бросайте стадо, не жадничайте – всё равно не сможете его без нас довести – и отправляйтесь в форт. С Диким так просто не справишься теперь, нужна поддержка военных. Дай воды, а?
Холд протянул фляжку. Оглянулся на шорох – это Лиз подбежала к ним: видимо, поняв, что мужчины разговаривают без её участия и вообще не спешат идти к ней, женщина не выдержала и решила узнать, в чём дело.
– Чёрт возьми, Август, что случилось? Только не говори, что ты нас покидаешь…
– Да, малышка, – рейнджер оторвался от горлышка, пролив воду себе на грудь, и грустно улыбнулся. – К сожалению, мой путь подходит к концу. Но ничего, ещё встретимся… Конечно, я буду уже другой, но ты напомнишь мне всё…
Женщина присела перед ним на корточки, обняв его голову руками и поглаживая волосы.
– Как приятно… Если бы не боль от этих чёртовых стрел, я был бы сейчас самым счастливым человеком на свете. Ладно, всё. Вы меня слышали, ступайте. Не хочу, чтобы кто-то видел, как умираю.
– Но…
– Никаких "но". Считайте это моей последней волей. Прощайте. Удачно добраться.
Немного пришибленные кончиной Августа, они вернулись к лошадям. Те спокойно ходили и выискивали изредка попадающиеся в почве вкрапления голубых минералов. Им не было дела ни до стрельбы, ни до гибели владельцев – механически-кибернетические создания хоть и были наделены некоторой необходимой разумностью, но она была довольно строго ограничена. Некоторые ситуации и внешние факторы роботами просто не обрабатывались, они делали вид, что их нету. Кроме того, на определённые действия стояли строжайшие запреты – так, например, эти существа ни за что не могли причинить вреда человеку, как они это понимали – лягнув копытом, или врезавшись своею не такой уж и лёгкой тушкой на всём скаку, или любым другим способом, подразумевающим прямое воздействие. С другой стороны, излюбленный жителями прерий способ казни преступников через повешение – с сажанием верхом под каким-нибудь деревом, привязыванием за шею к ветке, и последующей стимуляцией движения того, на чём осуждённый сидел, посредством электромагнитных шпор – проходил на ура. Ну и излюбленный приём диких мустангов – скинуть седока на землю – иногда мог закончиться весьма плачевно…
Лиз быстро оседлала свою кобылку, закинула наверх свёрнутое одеяло и седельные сумки, закрепила всё это, устроила винтовку в чехле и уселась верхом, в ожидании уставившись на своего спутника. Тот тоже проделал все эти действия, но стоял в задумчивости, почему-то не запрыгивая в седло.
– В чём дело, Холд? Поехали! Время дорого! Боюсь, что мы уже безбожно отстаём…
– Погоди. Мы же не бросим их здесь?
– Коней? А как ты их возьмёшь, они же не на нас настроены! Их объезжать надо, каждую… Это чёрт знает сколько времени.
– Вот и я про то. Объезжать… – медленно, будто всё ещё пребывая в задумчивости, он подошёл к одной из лошадей, запрыгнул на неё. Та попробовала взбрыкнуть, но вдруг успокоилась, а Холд соскочил на землю и пошёл к следующей… Через какое-то время он повторил ритуал со всеми ездовыми роботами, и вернулся к своему скакуну, ловко взобравшись на него.
– Я не верю своим глазам… В первый раз вижу подобное. Как? Как ты сделал это?
– Не спрашивай. Я их просто чувствую…
– Чувствуешь? Знаешь, у меня снова мысли начинают появляться, а не тень ли ты…
– Ну а даже если бы я и оказался ею, что тогда? Ты застрелила бы меня, или отправилась сообщать в тот самый отдел, который тут этим заведует?
– Не знаю… Наверное, сделала бы вид, что всё нормально, и донесла бы куда надо.
– А, замечательная гражданская позиция! Уважаю. Ладно, хватит болтовни – поехали. Лошади пойдут за нами.
– Ты ещё и на расстоянии можешь ими управлять?…
– Да нет, просто дал установку, следовать за собой. Видишь, уже подбираются…
– Знаешь, ты меня не перестаёшь удивлять. Боюсь предположить, что там следующее выкинешь…
– Да ничего страшного. Просто превращусь как-нибудь в гадкого монстра с щупальцами, и проучу тебя, как тенями обзываться… А то, знаешь ли, так как-нибудь назовёшь человека свиньёй – а он после этого хрюкать начнёт. Ведь слова имеют некоторую силу, уж не знаю, на подсознание или ещё как влияют – но это действует.
– На под что они действуют? Опять непонятно говоришь, запутать меня пытаешься… И успокойся, всё, не обзываюсь я больше. Не хочу с монстром вдвоём несколько дней по глуши скакать. А то, мало ли что ему в его щупальца взбредёт…
– Вот то-то же. Рад, что ты наконец вняла доводам разума. Теперь могу быть спокоен и не превращусь ни во что. Только, сначала объясни мне пожалуйста ещё пару вещей.
– Опять? Да когда ты уже угомонишься-то?…
– Ну вот такой я, придётся тебе принять это как есть…
– Да я уже смирилась. Давай, жги, что там у тебя ещё…
– Мне не дают покоя слова Августа. Вернее, две его фразы. Первая – про то, что вы ещё встретитесь, но он будет другой. Вторая – про стрелы. Что за стрелы, какие стрелы? У него внешне только какие-то ранения были, на пулевые не похожие, но что-то такое, близкое…
– Нда-а-а уж. И опять – откуда ты такой свалился, а?
– Дык оттуда, где этих, с щупальцами раздают. Ты главное не думай об этом, и просто ответь, ладно?
– Отвечу, чего уж там… Снявши голову, по макияжу не плачут…
– Ни разу не видел тебя накрашенной.
– Да ты вообще меня не знаешь, если по чесноку. Как и я тебя. Что же касается твоих вопросов. Стрелы… Он весь был истыкан стрелами, ты их просто не видел. Ведь индейцы – порождения хаоса, и они используют особое оружие. Их томагавки, луки, копья, щиты – это сгустки энергии, которую можно увидеть, а можно и нет. Поэтому, ты не видел, и я не видела – но Август был истыкан стрелами, как дикобраз. Вообще удивляюсь, как он до нас с такими ранениями добрался. Но это я с конца начала отвечать тебе. А про его слова, что мы ещё встретимся… Ты знаешь вообще про гибель Императора, про её последствия для мира, как это произошло? Нет? Так и знала… Тогда – слушай!
Slice FFA157D6000223F4
Выполняя последнюю просьбу Августа, Холд и Лиз, наконец, доскакали до того места, где осталось стадо и те, кому поручили следить за ним. Когда на горизонте удалось разглядеть жиденький дымок от костра, оба испытали огромное облегчение – ведь проскочить мимо цели по однообразным равнинам было проще простого, и до самого конца отсутствовала полная уверенность, что они не заблудились.
В лагере было несколько человек, расположившихся вокруг огня и, по видимому, занимавшихся готовкой. Однако, реакция на приближение вернувшихся из экспедиции оказалась на удивление спокойной и меланхоличной – лишь негр, тот, что был назначен старшим, помахал рукой, другие же сидели спиной или в пол оборота, и не проявляли никаких признаков интереса. Это было странным, учитывая, что из всех отправившихся в погоню возвращались только двое, да ещё и ведя за собой лошадей остальных без седоков.
Правда, те несколько ковбоев, кто не обращал внимания на всадников, в конце концов, всё же повернулись. Когда до них оставалось уже несколько десятков шагов. И… Они выстрелили почти одновременно.
Многочисленные тренировки не прошли даром – Холд на одних рефлексах вскинул винтовку, которую уже держал наготове. Необычное поведение встречающих сразу заставило его напрячься, и он подсознательно ждал чего-то подобного. То же самое и с Лиз – она будто ждала этого момента, и молниеносно выхватила из кобуры свой шестизарядник.
Множество выстрелов слились в сплошную канонаду, клубы порохового дыма полностью скрыли происходящее. Когда они рассеялись – стало ясно, что целым не остался никто. Почти все ковбои лежали неподвижно – тот счастливчик, в которого угодила единственная выпущенная пуля из спрингфилда, представлял собой грустное зрелище, да и сорок пятый калибр красноволосой красавицы оставлял мало шансов на спокойную жизнь до старости в тишине и покое. Трое, забыв про всё, корчились, истекая кровью, лишь один силился встать, так и не выпустив оружия из рук. На земле оказались и Холд с Лиз – первый просто обессиленно облокотился на ногу своего мустанга, вторая – стояла на коленях, зажимая рану в животе…
А ещё, они теперь были не одни. Место кровавой схватки обступили взявшиеся будто из-под земли многочисленные бойцы, с бронзовой кожей и в странных нарядах. Одежду большинства из них составляли лишь набедренные повязки, кожаные гамаши и мокасины, лишь немногие носили также красочно расшитые рубашки. В руках индейцы – а никем другим эти новые действующие лица быть не могли – сжимали копья, луки и томагавки, светящиеся, чем-то напоминающие неоновые вывески, и придававшие внешнему виду суровых воинов какую-то иррациональную праздничность. А из-за разбегающихся в испуге коров подъезжала группа всадников – и самым первым среди них был белый человек.
– Кто тут у нас… О, да я помню эту штучку! Старая знакомая! И его тоже, да… Беглый раб, хорошо позабавились с тобой тогда, да?
– Чтоб ты сдох…
– Спокойно, красавица, не надо так волноваться. Всё равно же не поможет. Эй, Быстрая Рысь, отбери-ка у неё оружие! А то, нервирует как-то.
Один из индейцев быстро метнулся к женщине, которая, облокотившись на свою лошадку, встала и вытянула из чехла винтовку, и резко выхватил из её рук оружие.
Дикий Билл, не обращая никакого внимания на своих раненых людей, подъехал к Лиз вплотную и спешился.
– Боюсь только, придётся тебя проучить… За непотребное поведение. За то, что скрылась от нас, и за то, что опять попалась, – бандит засмеялся, сам радуясь собственной шутке. – Дружка твоего, кстати, тоже ждёт много интересного, но сначала ты… Помнишь мой нож, как…
Закончить он не успел. Конь Холда резко дёрнулся вперёд, и точным ударом обоих передних копыт заставил душегуба упасть на землю изломанной куклой. Оглядевшись вокруг, мужчина сказал, не обращаясь ни к кому конкретно:
– Он умрёт. Позвольте добить его. Чтоб не мучался… – медленно потянув из кобуры большой револьвер, разукрашенный рунами и с камнями в рукоятке, он осторожно навёл его на корчащегося и пускающего кровавые пузыри Дикого. Никто не помешал ему. Раздался выстрел.
Slice FFA157D60012CE7D
– Докладываю: явных угроз на территории не обнаружено, потенциальная опасность со стороны диких животных – семь процентов, вероятность её успешного отражения – девяносто девять процентов. Так же, считаю необходимым сообщить, что под одним из домов имеется металлическая дверь, которая, вероятно, ведёт на склад или в бункер.
– Ого, вот это интересно. Получится взломать?
– Наличными средствами – невозможно, требуются специальное оборудование.
– Всё равно, покажи, где это. Саня, Азиль, подождите ребят тут. А я пока схожу, гляну, что там такое наш разведчик нашёл…
Центурион, выполняя приказ, на месте развернулся и заковылял по улице, Руслан – следом за ним. Спустя какое-то время они оказались у одного из домов – не многоквартирной ваысотки, а двухэтажного, видимо – частного. Робот скрылся в темноте проёма гаража, где когда-то были ворота, и откуда-то из глубины объявил:
– Дверь находится здесь.
– Я что-то ни черта не вижу, что за дверь и где… – пробурчал жрец, вошедший следом.
Тут же раздался грохот, и пол стены оказалось обрушено наружу.
– Так лучше?
Руслан с удивлением посмотрел на своего подчинённого – он не мог понять, это ему почудилось, или в голосе механического воина мелькнуло что-то похожее на иронию. Но, тем не менее, и правда стало значительно светлее, и получилось разглядеть наклонный съезд куда-то под землю, а также находящуюся в конце его металлическую плиту, кажущуюся на глаз достаточно толстой и тяжёлой.