– Мне тоже!
– Тогда почему она снова поехала на встречу с другим одноклассником?!
– С каким?!
– Не знаю, она имя не назвала. Только заявила, что это совершенно необходимо и срочно! И что вам нужна ее помощь!
Выдавать Валерку не хотелось, но брать на себя такую ответственность тоже не хотелось.
– Это не совсем так. Я просил ее никуда не ездить, я просил ее поговорить по телефону.
– Тем не менее она поехала! Сказала, что сейчас удобный момент для разговора, потому что он только что вернулся с дачи, куда отвез своих. И что ему нужен ее совет!
– Послушайте, Данила. Не беспокойтесь. Думаю, что я знаю, о ком идет речь. Я сейчас съезжу туда и верну вам Леру в целости и сохранности.
Алексей произнес эти слова спокойным голосом, но внутри все дрогнуло: в конкурсе на место убийцы Дима пока еще не проиграл! И не исключено, что Валерка поперлась в самое пекло!!!
Впрочем, он не так уж волновался: все убийства происходили в рабочее время, точнее, к концу рабочего дня. А нынче уже полдевятого вечера… И потом, убийца являлся к жертвам домой, а вовсе не приглашал их к себе! И даже если он от души желал пробить Валерке башку, чтобы перестала совать свой любопытный носик куда не следует, то вряд ли он станет делать это в собственном жилище.
Негодница, мало того, что ослушалась детектива, так еще на него ответственность свалила! Теперь вытаскивай ее да Даниле возвращай – ну ничего не изменилось с тех пор, когда он вел ее домой в рваных трусишках, защищая собой от насмешливых взглядов глупой детворы. Спасибо, что она в Америке живет, а то бы пришлось ему и все эти двадцать с лишним лет с ней возюкаться!
Кис, чертыхаясь, вытащил из портфеля список адресов, выданный ему старостой. Вот он, адрес Димы Щербакова…
Алексей завел мотор.
Стелла пока что возглавляет хит-парад претендентов на роль лучшего исполнителя убийств, деля первое место с Щербаковым.
«Семь», – вспомнил детектив. На блог Зиновия вышли семь одноклассников. Минус Инга, это понятно. Еще одного не хватает. А если он не в отъезде оказался? А если в настороженном хоре недостает как раз убийцы? Ему-то зачем беспокоиться: он всех шантажом напугал, а теперь ждет, когда дичь сама в руки приплывет!
Добраться бы до почты Шапкина поскорее. И там посмотреть: кому письмо от его имени НЕ отправлено? Если Диме, значит, он и есть преступник, не будет же он назначать сам себе встречу! А если… Если это Стелла, то письмо с предложением встречи не уйдет к Юре Стрелкову.
Что-то ускользало в ней от детектива. Или хлопотливые реснички, сладенькие губки, будто сложенные для поцелуя, – игра? Как и соревнование «кто на свете всех милее»?
Она ведь в положении своего супруга была крайне заинтересована. От него зависит и ее собственное. И если вдуматься…
Именно: если вдуматься !
Это не просто Юрины деньги, не только материальное благополучие, но восхождение на новую, еще более высокую социальную ступень! Вот что должно было стать самой сладкой мечтой Стеллы! «Я ль на свете ВСЕХ милее?»!
Всех. Всех-всех-всех! Чем выше социальная ступень, тем больше остается этих всех позади! А Юрочка-то, создав собственную партию, мог к следующим выборам и о кандидатуре в президенты помечтать! А она, зайчик такой невинный, ресничками хлоп-хлоп, вдох-выдох, – помечтать о статусе первой дамы государства!!! Где ее красу увидит на экранах телевизоров вся страна! Первая дама, первая леди государства!
Первая .
Никаких «всех» больше не останется на ее пути, и зеркальце ей скажет: ты, ты, ты! Ты всех милее, румяней, белее… Всех-всех-всех на свете!
Хех, сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок… Спасибо, Александр Сергеевич! Без вас бы и не сообразил. Ведь женское тщеславие такая невинная, такая глупенькая вещь… Можно только улыбаться. И даже умиляться.
До поры до времени. Пока оно не обнаружит свою деструктивную природу.
Как же он купился, блин!!! Как мог не сообразить, насколько оно опасно, насколько оно убийственно , простенькое женское тщеславие, желание быть лучше всех-всех-всех?!
Теперь все ясно: потому-то она так вовремя ухитрилась спровадить мужа с сестрицей за границу, чтобы на него никто не подумал! Как она сказала: «Я настояла на их отъезде!»
Знает ли Юра, что творит любящая женушка? Не факт. Она мужа бережет-оберегает – кормильца и «средство передвижения» на высоты социальной лестницы. А Инга, будучи наркоманкой, вряд ли отдавала себе отчет в том, что творится вокруг нее…
Он представил, как Стелла звонит в дверь жертвы, ожидающей визита Зины Шапкина. Глазки хлоп-хлоп, реснички дрыг-дрыг, губки сердечком… «Я приехала вместо Юрочки. Он сейчас в отъезде, а Зиновий Шапкин сказал мне явиться по этому адресу. Он вас тоже шантажирует? Какой ужас!!!»
Вот почему столь доверчиво вели себя мужики: эту хорошенькую дурочку с ее ангельским личиком никто не опасался! «Стелла? Какое красивое имя! Что я могу вам предложить? Бокал шампанского?»
Он к ней спиной – она к нему с электрошокером. Через несколько секунд перед ней тело в полной отключке. Сто уколов можно успеть сделать!
Сотовый снова затрезвонил. Мелькнула надежда: это Валерка! Сейчас он ее отчитает и потребует немедленного возвращения домой!
Но это был Игорь.
– Алексей Андреевич, тут такое дело… На почте Шапкина действительно, как вы предположили, идут конкретные разговоры о суммах и о встречах. И все даты встреч совпадают с датами смертей!
– Сколько человек? – перебил его детектив.
– Семь…
– Кого не хватает? Кому письмо не написано?
– Стрелкову…
– Та-а-ак… Значит, с Щербаковым договаривается теперь о встрече? Дата есть?
– Я как раз хотел вам сказать… Алексей Андреевич, встреча с Дмитрием Щербаковым назначена на сегодня!!!
– Чччччерт!!!
Рулю снова досталось. Неужто Лера наткнется на труп???
– Когда?!
– Через двадцать минут. В девять вечера…
У детектива даже восклицания не вырвалось на этот раз, и руль избежал расправы. На такую лирику нельзя было терять время. Ни минуты. Ни секунды.
– Все. Я выезжаю. Позвони Сереге от моего имени! Адрес Щербакова в моем файле, ты знаешь. Звони, пусть высылают наряд!
Он отключился и рванул так, что, наверное, искры брызнули из-под колес.
Валерка, чучело несчастное, ну, получишь ты у меня!!! Если только жива останешься, ексель-моксель!!!
Алексей находился в районе «Кропоткинской», а ехать нужно было в сторону «Белорусской». К счастью, пробки начинали рассасываться. Дачный сезон завершался, и транспортные потоки значительно уменьшились.
Он опасно лавировал между машинами, срывался на светофорах, не дожидаясь зеленого, – если что, Серега его отмажет, не впервой!
Глянул на время: без двенадцати девять. Через двенадцать минут к Диме придет убийца!
Хотя… По его же собственному сценарию, убийца должен был приходить чуть раньше назначенного – якобы Зиновием – времени… Значит, она… Она ! – сейчас, в данный момент, уже звонит в квартиру Димы…
Не сбавляя скорости, Кис изловчился и набрал телефон Димы Щербакова. Сначала домашний. Потом мобильный. Ни один не ответил.
Неужели он так безнадежно опоздал?!
Почти не надеясь на удачу, снова набрал номер Леры. И вдруг ее телефон отозвался!
Шепот.
Не разобрать ничего.
Он приткнулся к обочине, вырубил мотор.
– Лера? Это ты? Я тебя едва слышу! Где ты?!
– Кис-с-с-с, – шепот принадлежал Валерке. – Кис-с-с, приезжай скорее к Диме… Я боюсь, что его убили… И меня сейчас… Я боюс-с-сь…
– Держись! Всеми силами держись, Валерка, слышишь! Не подпускай убийцу к себе! Она действует электрошокером, не подпускай ее к себе! Я уже еду!
Алексей рванул с места так, что его джип подпрыгнул.
Она! Ну конечно, она!!! Больше некому…
Мысли промчались молнией.
Кажется, он сделал пару ошибок…
НО В НИХ-ТО ВСЕ И ДЕЛО!
Часть 5 Убийца
Лера, как велел ей Лешка, весь вечер исправно набирала номер Димы – до тех пор пока ей не ответил голос практически незнакомый. Или она просто забыла его за двадцать с хвостиком лет?
– Дима? Щербаков?
– Я.
– Это Лера Титова… Помнишь меня?
– Лерка! Как здорово, что ты позвонила! Карен рассказывал о тебе, собирался организовать встречу, да пропал куда-то. А у меня твоих координат нет, а то бы я сам с тобой связался!
– Да, я тоже удивляюсь: куда пропал Карен? Мне тоже обещал организовать встречу… Но исчез.
– Это ты, Лера, не удивляйся: нынче у нас такой стиль в Москве. Все обещаем, но всерьез никто не воспринимает. Пока договор не подпишем с печатями, ни во что не верим. Да и то… – Он усмехнулся.
– Да? – растерялась Лера. – А говорил, что соскучился… И что… Впрочем, неважно.
– Лера, соскучился – это лирика. А бизнес требует срочного вылета куда-нибудь в Ереван. Или в Мадрид. Или в Нью-Йорк. Предупреждать всех, по ком «соскучился», о своем срочном вылете – замаешься.
– Да? – растерялась Лера. – А говорил, что соскучился… И что… Впрочем, неважно.
– Лера, соскучился – это лирика. А бизнес требует срочного вылета куда-нибудь в Ереван. Или в Мадрид. Или в Нью-Йорк. Предупреждать всех, по ком «соскучился», о своем срочном вылете – замаешься.
Дима снова улыбнулся, она слышала в телефон.
– Да, я понимаю… – Лера, конечно, вовсе этого не понимала, потому как сама никогда не давала обещаний, которые не собиралась выполнять, но смысла дискутировать на данную тему не видела. Ее сейчас волновало совсем другое. – Послушай, Дим… Ты ведь знаешь, что происходит? Карен тебе говорил?
– Знаю, – голос его сделался серьезен. – А ты, похоже, знаешь чуть больше моего. Это ведь ты сказала Карену, что считаешь эти смерти подозрительными?
– Да…
– Лер, мне нужно поговорить с тобой.
– А я как раз за этим и звоню! Знаешь, тут мой приятель, частный детектив, взялся за это дело… Дим, давай завтра встретимся? Все втроем: ты, детектив и я? Есть вещи, которые очень, очень настораживают. Это я мягко выражаюсь.
– Он тоже считает, что это убийства, твой детектив?
– Дим… Да.
– Я в данный момент еду из пригорода в Москву, своих отвозил на дачу. Через час буду дома. Можешь подъехать? Я не хочу ждать завтра. Честно скажу: мне не по себе… Я за тобой заеду, хорошо? Или возьми тачку, я оплачу!
Лера не устояла. Она знала, что Лешка будет ее ругать на чем свет стоит, но поехала! Даньке соврала, что сыщик ее просил посодействовать, а от сыщика спряталась, выключив звонок своего сотового.
Он нехотя обещал ей рассказать, что за история приключилась в их классе много лет назад, но теперь, она была уверена, эту историю расскажет ей Дима! Он встревожен, он хочет с ней посоветоваться… Потому и расскажет!
Дима был ей рад так, словно они в школе были закадычными друзьями и теперь он безмерно счастлив, обретя то ли свою первую подружку, то ли свою первую любовь. Глаза его сияли, а руки заключили ее в самые что ни на есть жаркие объятия.
– Можно подумать, – смущенно проговорила Лера, высвобождаясь из его рук, – что ты встретил любовь своей юности…
– Так оно и есть! – улыбнулся Дима. – Я только сейчас понимаю, что был в тебя влюблен в школе!
– Ладно врать-то!
Дима окинул ее мужским, оценивающим взглядом.
– А что? Ты хороша собой, ты умна, ты вообще…
– Дим, кончай! Ты хотел поговорить о чем-то важном.
– Да. И все же, знаешь, Лер… Когда оборачиваешься назад, то мало кого хочется увидеть снова. А тебя – хочется.
– Дим!
– Ладно, ладно. Но я рад тебя видеть, честное слово!
Лера вежливо улыбнулась. Сказать по правде, она не могла ответить тем же Диме Щербакову: его образ и характер стерлись практически полностью за прошедшие годы. Он остался для нее членом Компашки, чем и исчерпывался. Она не узнавала ни его лица, ни голоса, и никаких ассоциаций не вызывал у нее этот невысокий толстенький человек с налитыми розовыми щеками и редкими бровками над голубыми глазами.
Похоже, Лера оставила более внятный след в его памяти. Ну, это и понятно: она держалась сама по себе, а он в клане. А в кланах личности неизбежно сливаются в массовку.
– Проходи, проходи… – Дима засуетился, пропуская ее в гостиную. – Присаживайся! Ты не голодна?
Получив отрицательный жест, он предложил ей напитки. Лера согласилась на мартини. Больше для атмосферы, чтобы не обидеть Диму. Отказ выпить воспринимается как недоверие с ее стороны. И даже высокомерие. Лера это уже усвоила за время своего пребывания на родине.
Когда наконец был налит в ее бокал мартини, а в его рюмку – водка, когда они чокнулись, чего-то хорошего пожелали друг другу, выпили и даже закусили оливками и крекерами, тогда она наконец решила перейти к существу вопроса.
– Дим, ты хотел со мной поговорить…
– Да. Лер, я осознаю некоторую неприличность того, что обращаюсь к тебе за помощью… Мы двадцать-сколько-там-лет не виделись! Но эти смерти… Если бы не ты, если бы не твой приезд и желание разыскать нас, твоих одноклассников, то никто бы не отдал себе отчета в том, что наши ребята умирали таким странным образом, в порядке расположения парт! Вроде бы от инфарктов, но все же странно… Настораживает, тут я с тобой согласен!
– Дим, а ты знаешь, что Максим Фриман умер?
– Когда?!
– Вчера.
– Но как ты объяснишь тот факт, что Юру и Ингу пропустили? Может, это они чистят наши ряды сладкой парочкой?
– Нет. Они уехали за границу. Юра повез ее лечиться в Австрию.
– Юра? Ингу? Погоди, они до сих пор общаются?!
– Он женат на сестре Инги…
– Ну и дела! А чем больна Инга?
– Не знаю. Лешка, мой друг и детектив, обещал Юриной жене сохранить в секрете и мне не сказал…
– Да черт с ним, секретом, главное, ты скажи, ты в это веришь? Они действительно за границей?
– Леша проверил. Они действительно находятся в Австрии.
Дима налил себе еще водки. Выпил, забыв предложить своей гостье второй бокал, чему она тихо обрадовалась.
– Ладно, Юру и Ингу пропустили потому, что они слиняли за границу… Думаешь, и вправду лечиться? Или сбежали? Испугались?
– Не знаю, Дим. Не исключено.
– За ними сидел Боб. Дальше Максим… Теперь и он умер. От инфаркта?
– Да.
– Ну и дела, – Дима крутанул головой. – А следующим сижу я, так? У меня нет фотографии класса, не сохранилась, но я вроде бы помню, как мы сидели… Не ошибаюсь?
Она кивнула.
Он умолк, и Лера почувствовала, что сейчас (или никогда!) Дима расскажет ей то самое происшествие в школьные годы, которое послужило причиной всех смертей…
Подбодрить его? Или промолчать, оставляя ему возможность самостоятельно начать разговор?
Лера решилась в пользу последнего. И оказалась права, так как после нескольких долгих минут тишины Дима заговорил.
– …Мне трудно понять теперь, как я мог пойти на поводу у Юрки и особенно Инги… – заговорил он. – Но тогда я поддался их влиянию. И мы все, всей Компашкой, учинили одну непристойность… Я не могу рассказать тебе подробности, язык не повернется!
Дима уставился повлажневшими глазами на Леру.
– Помнишь, когда мы первый раз смылись с урока исторички? Тогда Юрке с Ингой чуть не весь класс удалось подбить, и ты тогда ушла с нами. Вроде бы тоже поддалась общему влиянию, но ты все спрашивала у нас по дороге в кино: почему мы так жестко реагируем? Мол, ладно, историчка дура, но чего на нее так злиться? О, я помню, как посмотрела на тебя Инга! Она облила тебя презрением с ног до головы, а ты не заметила! Юра усмехнулся и сказал, что ты наивная, ребенок еще… В наши годы «ребенок» – было чуть не оскорблением, ты не забыла? Очень уж нам хотелось казаться взрослыми. Другие ребята принялись что-то снисходительно тебе объяснять.
– Ты так подробно это помнишь? – изумилась Лера.
– Да. Потому что я молчал и смотрел во все глаза: что теперь будет с тобой?
– И что со мной было?
– А вот это было самое удивительное – ты их послушала и ответила: «А мне ее жалко!» И в следующий раз с нами не пошла.
Лера вскинула брови.
– А что из этого вытекает?
– А то! Ты не побоялась, что над тобой будут смеяться! Не побоялась сказать свое мнение, отличное от солнца нашего Юры!.. А я, парень, – не смел! Почему?! До сих пор не нахожу ответа на этот вопрос!
– Дим… Мальчишки позднее взрослеют, чем девчонки…
– Я теперь солидный уважаемый человек, Лера. Я бизнесмен, у меня деньги, преуспевающая компания, большой штат сотрудников, я теперь сам элита! И знала бы ты, как мне противно вспоминать, какой пешкой я был при Юре!
– Дим, не казнись. Это детство. В нем были свои неприятные моменты, как прыщи…
– Детство?! Прыщи?! Ты не знаешь, о чем речь, Лера… А казниться все равно поздно, поезд ушел.
– И о чем же речь?
Он не ответил, только водки себе подлил.
– Ты мне все же скажи, что тогда случилось, Дим. Я не хочу ставить тебя в неловкое положение, скажи мне только в двух самых общих словах – в той степени, которая поможет понять, отчего сегодня кто-то хочет избавиться от свидетелей того давнего происшествия.
– В двух словах? Лер, спасибо. Очень трудно сказать в двух, но все же легче, чем подробно… В общем, мы Анну Ивановну завлекли на Юркину квартиру… Потом раздели ее и стали фотографировать…
– Раздели?! – Лере почудилось, что она ослышалась.
Дима отвел глаза, и Лера поняла, что не ослышалась.
– Дима… Сколько ей было тогда? Лет тридцать шесть, тридцать семь? Это меньше, чем нам с тобой сегодня!.. В школе ходили упорные слухи, что она старая дева… Можешь ты представить, что чувствовала женщина, никогда не обнажавшаяся перед мужчиной, что она должна была чувствовать под взглядами здоровых оболтусов, членов вашей Компашки?! Она неумная была, да, идейная, малообразованная и зашоренная советской пропагандой. Я сама ее терпеть не могла. Но устроить такое ?!