— Я всегда к услугам Вашего Величества.
— Хорошо. Теперь о твоей просьбе. Дороги Империи для тебя открыты. Путешествуй, торгуй, перевози свои товары. Мы окажем тебе поддержку. Хотя я бы предпочел оставить тебя в столице, у меня слишком мало хороших друзей, чтобы я с охотой рассылал их по стране. Сам видишь, покушения, интриги, заговоры и убийцы мне порядком надоели. Хочется чего-нибудь этакого задушевного…
— Ваше Величество не должно беспокоиться относительно моих путешествий по стране. Я купил дом в Каросе и большую часть времени намерен проводить здесь. Что же касается поездок, то, как правило, их будут совершать мои слуги. Самому мне хотелось бы побывать только в самых замечательных местах Империи. Увы, я неисправимый путешественник.
— Куда именно ты хотел бы попасть?
Валентин помолчал минуту, как бы размышляя.
— Не знаю, будет ли мне дозволено, Ваше Величество, но я мечтаю посетить Большие храмы на севере и востоке страны, а также увидеть южные провинции, в частности Калию — с ее знаменитой Академией, замечательными горными заводами и ремесленными мастерскими. Вы же понимаете, Ваше Величество, как меня интересуют изделия и товары этой золотой кузницы Империи.
Легкая тень омрачила лицо императора при упоминании о Калии.
— Что касается храмов, здесь не будет препятствий. А с Калией потруднее. Они не жалуют чужеземцев. Княжество обладает определенной автономией в рамках Империи. Чтобы совершить туда путешествие, требуется разрешение еще и одного из ее правителей.
— Разве Великий император не хозяин в своей стране? — спросил Валентин.
Император улыбнулся:
— Умный хозяин не будет ссориться со своими управляющими. Мое разрешение на путешествие в Калию поможет тебе попасть туда, но без дополнительного распоряжения ее властителей ты не будешь принят так радушно, как бы тебе того хотелось. И тут я уже не смогу ничем помочь. Мастеров золотой кузницы приходится ценить. В горах Калии сосредоточена половина рудников Империи. Изделия ремесленников трех крупнейших городов провинции — Бегоса, Ка и Илии — почитаются лучшими. Три четверти вооружения для моих легионов изготавливается там. Стальные клинки ее умельцев не знают себе равных. И кроме того, половина золота в казну Империи поступает от калийцев. Как видишь, мой дорогой, с этой провинцией приходится быть осторожным.
— Как же мне поступить?
— Я дам тебе рекомендательное письмо к моему зятю — правителю княжества. Сейчас он воюет на севере. У тебя будет возможность посетить действующую армию, наблюдать силу и бесстрашие ронгов. Ты оценишь умение моих полководцев. Кстати, если тебя не затруднит, посылай мне подробные описания всех битв, походов и передвижений моих и вражеских легионов, а также общую оценку положения. Мне — старику — будет любопытно почитать об этом. У тебя, человека со стороны, должна получиться более-менее верная картина. А то мои курьеры не любят огорчать своего повелителя — и часто смягчают события. Что скажешь?
— Я рад. Великий доверяет мне такую ответственную службу. Я постараюсь.
— Ни слова, ни слова больше об этом, милый Маренти. Помни, старик Фишу умеет ценить услуги верных людей. Все документы канцлер тебе сегодня же передаст. Прощай.
Валентин с достоинством поклонился и вышел из Тронного Зала. Его тут же окружили придворные. В одно мгновенье у него появилось три десятка «верных друзей» и он получил две сотни приглашений на обеды и ужины в самые влиятельные дома столицы.
* * *
Когда поздно ночью рабы принесли в паланкине посла домой и Пат с Лимом стянули со своего хозяина камзол и доспехи, Валентин еле держался на ногах от усталости.
— Уф! Давно у меня не было такого суетливого вечера.
— Хозяин, вас вызывает база, — сказал Эрк.
— Не могли выбрать более подходящего времени, — проворчал Валентин, щелкая клавишами телепередатчика.
На экране появилось лицо Василия Строкова.
— Добрый вечер, Валентин! Как твои успехи? Что-нибудь проясняется?
— Привет. Пока только запутывается.
— Вот как? Ты был у императора?
— Да. Очень удачно. Во время нашей встречи в него стреляли.
— Что?
— Пришлось спасти старого прохвоста. Теперь мы лучшие друзья. Мне уже завидуют. Того и гляди — получу удар кинжалом или стакан отравленного вина.
— Ты становишься пессимистом.
— Влияние эпохи.
— Ну! Ну! Нечего на зеркало пенять. Возникли осложнения?
— Мне кое-что не ясно в поведении императора.
— Что именно?
— Многое. Почему-то убийца был заколот сразу на месте преступления.
— Да, на них это не похоже. — Строков задумался. — Его должны были взять живым и пытать. Ошибка стражников?
— Стражники — не дети. За такие ошибки платят жизнью. Я думаю, дело серьезнее, видимо, замешаны очень влиятельные лица, возможно, родственники самого императора — других объяснений я пока не нахожу.
— Допустим. Что еще?
— Старик приказал мне доносить о действиях своих полководцев.
— Ого! Повелитель ронгов не лишен чувства юмора: за спасение своей шкуры — должность шпиона. У него — что — нехватка кадров?
— Нет, доносчиков в Империи хватает, здесь другое. Боюсь, он собирается использовать меня в качестве приманки. Я ведь уже перебежал кому-то дорогу, помешав убийцам.
— Ага! Теперь он тебя столкнет со своими противниками. Гм! Затейливая форма благодарности. Ты, конечно, согласился?
— Другого пути не было, только так я смогу легально попасть в Калию. И еще старичок разоткровенничался и сообщил довольно любопытные сведения об этой провинции. Подумай, возможно, тебе стоит все же забросить туда кого-нибудь из своих ребят. Пусть покопаются до моего появления. Документы и легенду для них соорудишь сам. Я получил образцы печатей и почерка императора, а также письма канцлера. Только пусть твои орлы действуют осторожнее. У меня предчувствие, что императорские пергаменты с печатями могут и не оказать должного воздействия на местные власти.
— Все?
— Через три дня я уеду на север. Напоследок хочу тебя обрадовать. Старику, кажется, приглянулись наши игрушки.
— Фу! — Строков облегченно вздохнул. — Хоть в чем-то удача. С этого бы и начинал.
— Лакомство — на десерт. От диадемы Фишу в восторге.
— Отлично. Установим круглосуточное наблюдение. По крайней мере с этой стороны не будет сюрпризов.
— Вашими бы устами, Вася… — печально сказал Валентин. — Прощай, дружище. Извини, но я уже засыпаю от усталости.
Строков понимающе развел руками:
— Что я скажу! Приятных сновидений.
Экран погас.
Какое-то мгновение Валентин пытался сообразить, правильно ли он посоветовал Василию ввести в игру его ребят. Опасность велика… Парни еще очень неопытны… Хотя, что еще остается? В Калию надо попасть как можно скорее. Со дня на день могут произойти какие-нибудь очень серьезные события, перемены. Мы же до сих пор практически ничего не знаем.
Глава 8. Принц Кром
Сразу после беседы с послом Фишу вызвал начальника тайной стражи.
Лепал, бледный и скрюченный, приполз на коленях к трону и растянулся на ковре перед ступеньками, стараясь не поднимать глаз на повелителя.
— Говори! — приказал Фишу, не удостаивая взглядом начальника тайной стражи и с небрежным любопытством поигрывая дареной диадемой.
— Великий! Мне нет прощения. Я не сумел отвратить опасность, грозившую тебе. Нити заговора слишком глубоко проникли во дворец. Я шел по следам убийц. Четверо заговорщиков были схвачены еще до начала Большого приема. Мои люди готовились схватить пятого, но опоздали на считанные мгновения, и ему удалось направить стрелу. Небо спасло Великого императора. Я — ничтожный раб твой, молю о пощаде.
— Почему убийца был заколот? К чему такая спешка, Лепал? Я не узнаю тебя! Разве ты не мог захватить его живым, как тех четверых?
— Мог, хозяин! Мог! — Лепал поднял голову и встретился взглядом с Фишу. — Но его нельзя было оставить в живых в руках гвардии…
— Что?
— Покушавшийся был одним из приближенных великого принца.
— Как? — вскричал Фишу, вскакивая с трона в ярости. — Кром! Мой сын? Этот слюнтяй! Щенок! Неужели? Он не мог осмелиться, ты лжешь!
Лепал вновь склонил голову.
— Схваченные под пытками подтвердили, что принц связан с врагами Империи. Именно поэтому нельзя было оставлять схваченного убийцу ни на мгновение в руках гвардейцев и судейских.
Фишу язвительно улыбнулся.
Он представил себе, в каком незавидном положении оказался начальник тайной стражи. Обвинить перед императором его сына-наследника в измене и покушении на отца без серьезных доказательств нельзя. Принц может выкрутиться, через год-другой стать императором — и тогда Лепалу в лучшем случае останется принять яд, чтобы избежать пыток и мучительной смерти от рук палачей. И конечно, осторожный начальник тайной стражи не стал спешить и подождал очевидного — стрелы, выпущенной в императора. Конечно, Лепал мог предотвратить выстрел.
Фишу язвительно улыбнулся.
Он представил себе, в каком незавидном положении оказался начальник тайной стражи. Обвинить перед императором его сына-наследника в измене и покушении на отца без серьезных доказательств нельзя. Принц может выкрутиться, через год-другой стать императором — и тогда Лепалу в лучшем случае останется принять яд, чтобы избежать пыток и мучительной смерти от рук палачей. И конечно, осторожный начальник тайной стражи не стал спешить и подождал очевидного — стрелы, выпущенной в императора. Конечно, Лепал мог предотвратить выстрел.
«Мне ли не знать старого волка, — размышлял Фишу, — Видимо, покушение было ему на руку — можно обвинить принца в случае неудачи либо поддержать нового властелина, если стрела достигнет цели. Возможно, и сам Лепал замешан в заговоре…»
И вторично за этот день старый император почувствовал непрочность своего трона.
— Ты правильно поступил, мой Лепал, — сказал Фишу. — Тех четверых сегодня допросишь в моем присутствии. А принца привести ко мне немедленно! Кстати, где он? Его не было на приеме?
— Еще утром принц уехал в Суанор охотиться на оленя.
— Надеюсь, ты уже послал за ним?
— Да. Мои люди поскакали туда еще до начала приема, но ни в самом замке, ни в его окрестностях принца не оказалось.
Фишу удивленно вскинул брови.
— Еще во время вашей беседы с послом, повелитель, принц Кром вернулся во дворец. Где он был, пока неизвестно.
— Любопытно! — буркнул Фишу и тихо хлопнул в ладоши.
Перед императором появились два гвардейца из отряда охраны.
— Позови принца, Люс, — сказал Фишу одному из них. — Я хочу с ним побеседовать. А ты, Лепал, подожди в моем саду. Проводи начальника стражи, Вико.
Гвардейцы и Лепал вышли.
* * *
Сын императора Кром не отличался твердостью характера и ясностью ума, которые, по мнению Фишу, так необходимы при управлении государством.
Больших надежд на отпрыска император не возлагал. До последнего времени Фишу даже устраивала слабохарактерность принца. Сынок более хитрый и целеустремленный опаснее и, пожалуй, мог бы доставить много хлопот. Крома же, с детства развращенного всеобщей лестью и преклонением, выросшего капризным, изнеженным, вспыльчивым и глуповатым, Фишу никогда всерьез не воспринимал.
И вот теперь, когда принц, бледный и смущенный, вошел в зал, Фишу впервые задумался о том, что могло произойти.
— Вы звали меня, отец?
— Присаживайся, сынок, — Фишу кивнул на скамеечку у стены зала, а сам пристально наблюдал за принцем. — Мне сообщили, что у тебя завелись дурные друзья. Среди них попадаются даже враги твоего отца, враги Империи. Ты попал в плохую компанию.
— Это клевета! Отец! Ты знаешь мою любовь к тебе!
— Молчи! Не надо оправдываться. Ты мой наследник! Ты будущий владыка страны! Ты проявил слабость, поддался на хитрости моих врагов! Трон императора не для слабых! Ты знаешь! Слабому трон станет гробницей! А я хочу, чтобы ты жил долго, мой мальчик! Ах, ты совсем не ценишь мои заботы… — Фишу сделал паузу, покачал головой и затем вкрадчиво добавил: Возьми-ка пергамент и перечисли всех своих друзей, подбивавших тебя на дурное! Да смотри — будь умницей — не пропусти кого-либо случайно! — Фишу моргнул гвардейцу, стоявшему у дверей. — Люс!
Низко поклонившись, Люс поставил перед принцем столик с письменными принадлежностями.
Кром, достаточно хорошо изучивший за свои сорок лет папочку, быстро сообразил, что угроза в словах родителя нешуточная. Денек мог завершиться пытками, а то и бокалом с ядом. Понуро опустив голову, принц вцепился в пергамент и заскрипел пером.
Фишу улыбался, с видимым наслаждением наблюдая за стараниями сына, предававшего своих вчерашних друзей.
Список получился длинным. Приняв свиток пергамента из рук гвардейца, Фишу бегло просмотрел перечень имен.
— Никого не забыл?
— Все здесь, — прошептал Кром, не поднимая глаз.
— Отлично! Люс, продиктуйте список страже! До ночи схватить всех!
Люс поклонился и поспешно вышел.
— Что ж, — продолжал Фишу, пристально рассматривая принца. — Назревают события! Тебе, малыш, лучше уехать! Здоровье у тебя хрупкое, а лицезрение такого количества казненных приятелей, боюсь, совсем расшатает его. Я посылаю тебя на Гедор. Это чудесный остров в нашем Южном море. Там, во дворце наместника, ты и отдохнешь! А чтобы тебе не было так одиноко, я пошлю с тобой Лепала. Надеюсь, вы поладите. Моему начальнику тайной стражи тоже нужен отдых.
— Когда я должен уехать?
— Немедленно! Ступай, Лепал ждет тебя в саду!
— Прощайте, отец! — Кром низко поклонился и медленно побрел к выходу из зала.
Фишу задумчиво поиграл диадемой, его завораживало сверкание бриллиантов в узорах, затем посмотрел на гвардейца, стоявшего у входа в зал:
— Позвать принцессу! — и, кряхтя, стал спускаться с трона.
Не успел Фишу уютно устроиться в своем излюбленном плетеном кресле у очага, как в зал впорхнула его дочь — принцесса Ласси.
Быстрота появления дочери не ускользнула от внимания императора, и он заключил, что Ласси уже в курсе последних событий и, видимо, ожидала в соседних комнатах, когда он ее позовет.
Ласси была младшей дочерью императора — его любимицей.
Фишу не без основания полагал, что небо подарило ему за его подвиги и деяния двух прекрасных дочерей — первых красавиц Империи, а за грехи и слабости дало хилого, слабовольного, никчемного сына.
И вот теперь, любуясь легкой походкой дочери и ее стройной фигурой, Фишу тяжело вздыхал.
— Ты меня звал, отец? — спросила Ласси, слегка кланяясь императору и тут же вспрыгивая к нему на колени.
Фишу, привыкший к причудам дочери, только тихо охнул и ухмыльнулся:
— Все бы тебе шалить, девочка. Пора стать серьезной. Ты знаешь, я уже стар. Времена смутные, тяжелые. Врагов у нас хватает. Сегодня ко мне опять подсылали убийц. Твой братец слишком слаб и неумен. Если со мной что-нибудь случится, у кого ты будешь искать защиты?
— Фу, батюшка! Как вы можете говорить такие страшные слова? Вы могучий император легко справляетесь со всеми врагами. И потом, к моим услугам сотни придворных кавалеров, готовых перерезать друг друга за одну мою улыбку.
— Э! — поморщился Фишу. — Кавалеры вертятся у твоих ног, пока я император. Умри я завтра — и ты останешься в столице одна. Нет, дочка, тебе надо ехать к своей сестре.
— В Калию, к Бизи! О! Я давно хотела ее навестить! Она зовет меня уже не первый год, но мне все некогда. А что ее муж, этот Клай Кальт, сейчас воюет где-то на севере?
— Воюет, — согласился Фишу. — И кажется, неплохо воюет. Под защитой Кальта и сестры ты будешь почти в безопасности, ты повезешь сестре от меня подарки, письма… Завтра же и отправляйся.
— Отец, но я не могу оставить тебя в такое трудное время.
— Никаких возражений! Это приказ. Будешь жить у сестры, пока положение не изменится к лучшему. Ясно?
— Да, батюшка.
— Вот и хорошо, — прошептал Фишу. — Возьми на память этот пустячок. Фишу кивнул на диадему, лежащую на столике, затем ободряюще погладил дочь по голове, прижал к груди и поцеловал.
Ласси надула губки и обиженно вздохнула.
— Иди, дочка, иди. Это для твоего блага, — опять прошептал Фишу и отвернулся. — Завтра утром зайдешь проститься.
Дверь за принцессой затворилась.
Фишу жестом отослал гвардейцев и тихо свистнул два раза.
Легкий шорох — и у ног императора безмолвно легла тень огромного зверя.
«Вот я и остаюсь один со своими леопардами», — подумал Фишу.
Глава 9. Крепость
Прошло почти девять дней после свидания с императором, когда Клай в сопровождении оруженосца Джеби и отряда всадников въехал в небольшое селение Мус, расположенное в Северной провинции Империи, в двух днях пути от границ Вахского царства.
Рядом с селением находилась старая ронгская крепость, основанная еще столетие назад одним из предков Фишу.
Крепость, удачно расположенная на холме, на берегу быстрой горной речушки, когда-то контролировала обширный район и служила центром торговли и местом отдыха караванов, идущих в столицу Империи с севера и северо-запада. Со временем границы Империи раздвинулись, все мелкие царства этого района были разрушены и включены в состав Империи; торговля затихла, караваны приходили все реже и пути их следования изменились. Купцов отпугивала жадность ронгских таможенников, непомерно высокие пошлины и грабежи на дорогах. Торговцы предпочитали провозить товары контрабандой и тайно перепродавать ронгским купцам вдали от глаз чиновников императора. Крепость, некогда могучая, пришла в запустение, и хотя из столицы по традиции продолжали присылать небольшие суммы на обновление обветшалых укреплений и содержание гарнизона, серьезно заниматься крепостью никто не собирался. Присланные же деньги потихоньку разворовывались и оседали в карманах коменданта и императорских чиновников.