Этим человеком стала Вера. Хоть при этом и ворчала, имея ввиду лидера компании:
- Командовать каждый умеет! А вот кто думать будет и рисковать своей попой?..
Пробравшись на карачках по первым пяти ступенькам, она упёрлась в торчащий обломок скалы, за который довольно удобно и прочно зацепила верёвку. После чего голосом прожжённого экскурсовода крикнула вниз:
- Господа туристы, прошу поспешить! Рабочее время на маршруте оканчивается с наступлением темноты, кто опоздает, останется ночевать на вершине горного хребта. Полная свежесть и чистый воздух гарантируется.
Мария выбралась одна:
- Катьку оставим, пусть поосмотрится, что там в долинах делается. Вдруг кречи с разведкой порхают... Нам ведь лишь сам проход до траверсы осмотреть, и чуть дальше...
- Как по мне, то лучше сразу поспешить к Леди, - не соглашалась подруга.
- И что? В любом случае до ночи только туда доберёмся, а тут уже вон какой холод. Потом задубеем до смерти без круток и плащей. Да и камнепад организовать в сумерках просто физически можем не успеть.
Рассуждения лидера оказались обоснованными и верными. Поэтому пара разведчиц в течении часа успела дойти до траверсы, осмотреть там вполне удобную тропу по кромке хребта и вернуться обратно к Катерине. Та явно испереживалсь в ожидании:
- Почему так долго?
- А вот прямо на козырьке и сидели, чтобы тебя понервировать..., - пошутила Мария, но тут же вкратце пересказала результаты осмотра. - А у тебя что?
- В долинах и над ними - никого не заметила. Да оно и понятно, какой смысл здесь кречам мотаться, если они все сосредоточены на штурме Грохвы и Леди.
Как ни странно, но вниз к тоннелям оказалось спускаться не намного легче, чем подниматься. Спуститься словно на санках не получалось, а слишком низкий свод заставлял держать изогнутую взад спину в постоянном напряжении. Так что когда оказались на месте своего недавнего сражения с медведем, были вымотаны до предела. Только и помогли Апаше, что вновь развести костёр, да завалились спинами на ровные участки пола. Час вылеживались, подремывая, а потом всех разбудили запахи жареного мяса. То ли уже обоняние атрофировалось, то ли голод ликвидировал излишнюю брезгливость, но сочащиеся, горячие куски мяса пошли на ура. А уж с имеющимися специями, да вприкуску с сухарями, несколько ранний ужин показался просто царским.
- А что вы думали, - радовалась Апаша, глядя, как плоды её готовки исчезают с завидной скоростью. - Медведей у нас порой именно на царских банкетах и подают. А уж со специальными подливками, да в соусах, да как следует замаринованное..., о-о-о! Вельможи чуть не дерутся за каждый кусочек...
Катерина неожиданно рассмеялась, и тут же, в первую очередь подругам, пояснила причину смеха:
- Вспомнила, что тётя Апаша тоже вельможа... И представила, как она расшвыривает остальных гостей на банкете, и забирает блюдо с медвежатиной только себе... Вопрос на засыпку: полез бы с ней кто-то драться, или нет?
Зуава и ответила на вопрос:
- Обязательно! Особенно в том случае, если бы среди гостей присутствовали три слишком вредные малышки..., - но поулыбавшись вместе с девчонками, она же их и стала поторапливать: - Поели? Значит - за дело! Отоспитесь ночью. Одна из вас пусть отправляется за одеждой и теплыми попонами, а двое - разведайте этот тройственный тоннель дальше. Если отыщите выход на ту сторону, а он просто обязан быть большим даже для медведя, то постарайтесь его тщательно замаскировать не только ветками, но и камнями. В идеале - вообще заложить наглухо. Всё-таки там зроаки передислоцируют свои войска в обход горного хребта, и какая-нибудь рогатая ворона может обнаружить лаз косолапого. Если уже давно он у них не состоит на учёте и не ждёт своей участи пойти на мясо. Учитывайте это особенно, может быть засада охотников.
Последняя подсказка ветерана, заставила отнестись вроде бы к простому делу со всей серьёзностью. Катю отправили за вещами к лошадям, а Мария и Вера отправились на разведку. Фактически в тоннелях не оказалось ничего сложного, почти зеркальное отражение уже пройденного пути. Разве что примерно в середине, имелась наибольшая искусственная пещера. Но лаз там вел не вверх, а вниз и был замурован наглухо. Его и обнаружили с большим трудом, и то лишь благодаря настойчивости специалиста-архитектора:
- Ну должен же быть и отсюда лаз, должен! Ну..., разве что он в пропущенных нами боковых проходах остался...
Конечно ковыряться в найденной кладке, подруги не стали. Там могло оказаться и пол метра и все пять глубины. Да и надлежащие инструменты требовались для такой работы. Поэтому поспешили дальше.
Как ни странно, но у выхода, в аналогичной пещерке, никакой медвежьей вони не ощущалось. Главный выход тоже был завален валунами и довольно густо зарос корнями деревьев, но когда-то эти валуны просели, дожди размыли нанесённую землю, и образовалась дыра. Может этот косолапый, а может и его предки облюбовали это место для берлоги и оставалось только удивляться, какого лешего косолапые тащились от пещерки в самые недра? Как по здравому смыслу, то сразу возле лаза можно было жить припеваючи, а не сбивать лапы, каждый день ковыляя туда и обратно.
- Традиция, однако! - нашла Мария единственно подходящее объяснение необъяснимому. И перешла на шёпот, подкрадываясь к столбу дневного света: - Мне слышится шум густого леса..., или кажется?
В самом деле, выход из пещерки приходился на склон, так густо заросший что крупными деревьями, что подлеском, что оставалось только поражаться такому буйству природы.
- Зато понятно, почему медведя до сих пор не выследили охотничьи отряды кречей, - подытожила Вера. - Будем осматриваться на местности, или сразу приступим в закладке выхода камнями?
Уже приближался вечер, поэтому Мария заторопилась:
- Не мешало бы и осмотреться, и просто прислушаться, вдруг кто-то вокруг шныряет? Но некогда! Закладываем!
Не такое уж это простое дело: заложить лаз изнутри пещеры. Хорошо хоть камней под ногами, да по сторонам хватало. Так что девушки, хоть и за полтора часа, но справились, а потом, чуть ли не бегом поспешили обратно. Не потому что есть хотелось, а потому что мечтали как можно быстрей завалиться на попоны и хорошенько выспаться.
Зуава их встречала, так и продолжая возиться с мясом, держа его над тлеющими углями:
- В дорогу вам готовлю, - стала она объяснять. - Да и себе надо запас сделать. Потому как ни ночью, ни завтра, а возможно, что ещё сутки, готовить мне не придётся. Не хочу вас угарным газом травить.
- А ночью, почему не получится, - удивилась Вера. - Тяга вроде хорошая, да и спали мы здесь уже вроде.
- Потому что каждый час вам с завтрашнего утра экономить желательно. Поэтому сейчас собираетесь и все трое валите в гору. Там где-то и будете спать, чтобы рассвет не прозевать. А потом сразу в путь. В идеале - хотелось бы вам пожелать за день справиться. Но ещё лучше лавину на зроаков ночью устроить. Значит, в любом случае только завтрашним утром назад пойдёте. Ну и на всякий случай ничего жарить не буду, вдруг кому из вас по важной причине вернуться придётся, а я тут дымок в ваши лёгкие гоню. Вот потому мне и придётся готовку прекратить... Катенька сейчас вернётся, пошла лошадям корм разложить с учётом долгого постоя и воду наносить.
Делать было нечего. Расчёты признали верными, и хоть не хотелось спать, стали собираться в дорогу. Ещё и в пещеру сбегать пришлось за некоторыми вещами. Благо хоть недалеко, чуть менее семисот метров по прямой линии.
Затем краткое прощание с зуавой, последние инструкции от неё и в путь. Наверху тоже удалось расположиться на ночлег вполне удобно, а прижавшись все вместе, да укрывшись, как следует, никакого холода не ощущали. Зато утром, предвидение Грозовой лишний раз подтвердилось. Лишь только небо стало сереть, проснулись, быстро позавтракали и в путь. При этом за плечами не было тяжкого, затяжного подъёма и физические силы переполняли.
Что не преминула кратко обсудить младшенькая из близняшек:
- И в самом деле, мясо медведя делает здоровой и сильной. Недаром у чукчей есть поговорка: кого съешь - тем и станешь.
- У чукчей много чего есть мудрого, - поддакнула ей сестра. - "С кем ляжешь - с тем и встанешь". "Кто тебя кормит, тот тебя имеет". А вот эта мне больше всего нравится: "Кто тебя имеет - от того и понесёшь".
Хихикающая Мария, даже остановилась на какое-то время:
- Девочки, я вас прошу, мы не по Бродвею прогуливаемся! Отнеситесь к делу серьёзно. Не то сорвёмся к чёртовой бабушке и...
Хорошо хоть тропа казалась широкой и сравнительно прочной. Но всё равно, даже просто смотреть по сторонам было очень опасно, дух захватывало и трудно было дышать от величественных пейзажей. Справа встаёт слепящий Светоч, слева густая тень от горного хребта, закрывающая плодородные долины, и между этим контрастом, неровный, извивающийся траверс, ведущей к крепости Ледь. Наиболее боящаяся высоты Катерина, шла сзади и только старалась смотреть на спину Веры, да себе под ноги. Но именно ей первой, пусть и с опозданием в один час, пришла в голову вполне очевидная мысль:
Хорошо хоть тропа казалась широкой и сравнительно прочной. Но всё равно, даже просто смотреть по сторонам было очень опасно, дух захватывало и трудно было дышать от величественных пейзажей. Справа встаёт слепящий Светоч, слева густая тень от горного хребта, закрывающая плодородные долины, и между этим контрастом, неровный, извивающийся траверс, ведущей к крепости Ледь. Наиболее боящаяся высоты Катерина, шла сзади и только старалась смотреть на спину Веры, да себе под ноги. Но именно ей первой, пусть и с опозданием в один час, пришла в голову вполне очевидная мысль:
- Девчонки, нас же сейчас, наверное, за сто километров видно!
Лидер компании так и продолжила идти, но через какое-то время досада всё-таки прорвалась в не совсем цензурной ругани, завершившейся словами:
- Надо было идти ночью...
Глава девятая ВАЖНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Допросы кречей проводили в трёх разных частях лагеря. Чтобы никто никому не мешал, и чтобы раненые сатиры не вздумали врать одинаково. Ну и время при этом здорово экономилось. Мне, как и моему другу, приходилось метаться между всеми тремя местами, вслушиваться, на ходу обобщать данные и корригировать дальнейшие вопросы. Непосредственно присмотром за рогатыми сатирами, а также принуждением их к большей словоохотливости методами физического давления, занимались три тандема старых и опытных ветеранов, потому что надо было при этом уметь многое: и от вони не задохнуться, и придавить тварей как можно болезненней, и не переборщить при этом. А то ведь раненные могли и кони двинуть от боли, страха и безнадёги, да и руки ух как чесались добить эту мерзость с одного удара.
Ещё по парочке человек в каждой "допросной" вело стенографию ответов и это не взирая на то, что два имеющиеся у нас диктофона я тоже использовал, замаскировав их тёмным поролоном и сказав, что это некие амулеты "честного слова", которые не известно как толком работают и проходят только пробные испытания. Понятное дело, что поставил я их там, где не было патриарха, который лично раскручивал на правду одного из кречей. По крайней мере, на тот момент, мы с Лёней ничего более толкового для отговорки придумать не смогли. Разве что добавили: "Трогать нельзя! Иначе амулет, настроенный только на наши руки безвозвратно будет уничтожен".
Ну и сразу по трое довольно опытных, искушённых в политике, знании обстановки и даже в истории мужчин, вели непосредственно допрос. Опять-таки, с присутствием и участием как самого Ястреба Фрейни, так и его братьев. Естественно, что первым вопросом для выяснения, стояли дислокация, планы противника, их силы и направления предстоящих ударов, как по воинским формированиям людей, так и по скоплениям переселенцев.
Мои предположения оказались верными: наш лагерь был замечен издалека ещё позавчерашним вечером, и чтобы не "спугнуть" нас, кречи близко даже не подлетали. Ибо когда в ночной дозор выставлялось до трети боеспособных воинов, ночные, а вернее рейды перед самым рассветом частенько заканчивались тяжкими потерями как для зроаков, так и для их летающих прихвостней. В данный рейд отправилась одна из самых опытных девяток, считающаяся боевым, спаянным отрядом и даже имеющая классификацию весьма сходную с понятием эскадрилья. Кстати, это именно я ввёл такую терминологию в определения боевых лётных образований и, как оказалось впоследствии, понятия звено, эскадрилья, и "полное крыло", состоящее их трёх эскадрилий, распространилось по Ничейным землям, словно лесной пожар. А в дальнейшем терминология перекинулась и на все остальные фронта и места сражений.
После первого воздушного удара, возникновения паники, а то и попытки устроить пожар, командир эскадры осветительным амулетом, типа переносного маленького люмена, должен был с высоты дать сигнал готовым к конной атаке зроакам. Понятное дело, что для тех дозорные в башне не представляли бы большой опасности, они бы этот заслон просто объехали по большой дуге и ударили при начинающемся рассвете по паникующим людям. Так как сигнал подан не был, людоеды догадались верно о сорвавшемся нападении и благоразумно ушли к горам. По утверждениям кречей к данному большому отряду из полусотни людоедов, ещё кроме эскадрильи уничтоженной только что, принадлежало звено из двух кречей-разведчиков и пары боевых охотников. Но охотники где-то пропали три дня назад, как и квартет диверсионной группы из зроаков. То есть вполне возможно, что и в данный момент за лагерем велось наблюдение издалека.
На эту тему Лёня высказал свои мечты на ходу:
- Эх! Нам бы одну снайперку! А ещё лучше ма-а-аленкий вертолётик с ма-а-аленьким пулемётиком.
- Забыл, что здесь порох не взрывается? Да и двигатель внутреннего сгорания может не действовать...
- Абсурд! Если горит - то горит. Взрывается - то взрывается.
Тем не менее на огнестрельное оружие рассчитывать в этом мире не приходилось. И то, что у нас имелось для личного пользования, так и оставалось бесполезным грузом в нашем немалом багаже. Но споры между нами на эту тему частенько продолжались. Да и имеющиеся сведения о взрывных веществах заставляли думать, что не срабатывающий порох - это совсем не следствие какой-либо "болезни в атмосфере", как я ошибочно считал раньше, а нечто совсем иное. Увы! Для более подробных разбирательств на эту тему нужно было иметь время, лабораторию, ингредиенты, и опять время, время и ещё раз время.
Следующим пунктом допросов шла всеобщая дислокация войск людоедов, конкретное расположение у крепостей Грохва, Ледь и политическая обстановки внутри империи Гадуни. Здесь информации оказалось многократно больше. Хоть командира эскадрильи я и уничтожил, но в плен попали оба его, так сказать, заместителя-сержанта, и они тоже оказались достаточно информированы.
Грохва с юго-запада была в плотной осаде, и зроаки там вели отвлекающие бои. То есть всеми силами показывали, что основная атака на Борнавские долины будет именно оттуда. Тогда как на самом деле, с северо-востока, на перевале с крепостью Ледь, были собраны главные магические силы людоедов и именно там собирались задействовать некий сборный удар сразу нескольких десятков Трёхщитных. Удар наподобие того, которым в своё время разрушили неприступные стены с другой стороны Леди. Причём кречи утверждали, что участь высокогорной крепости практически решена. Из людоедов никто не сомневается, что собранные обладатели Щитов разрушат стены и помогут ворваться на руины своим рыцарям. Потом войска ударят по Борнавским долинам и напоследок с двух сторон уничтожат самый крупный очаг человеческого сопротивления в Грохве. Имелись не совсем проверенные сведения, что и Грохву могут разрушить неким магическим средством.
Такие новости, меня мало сказать, что озадачили и обеспокоили. Внутренне я сразу настроился отправиться к горам, окружающим Грохву сразу после обеда. Невзирая будут у меня попутчики, проводники или не будут. На мой вопрос, отправится ли он со мной, Лёня во время нашего краткосрочного столкновения только издевательски фыркнул:
- А я с кем сюда уже давно отправился? И кто тебя кроме меня прокормит? - да и побежал дальше.
На душе стало как-то спокойнее. Я конечно в товарище не сомневался, но спросить просто был обязан. Ведь одно дело, когда приходится спасаться самим, как мы делали, случайно оказавшись в царстве Трилистье, и совсем иное - сознательно рваться в тыл врага для спасения каких-то совершенно незнакомых для тебя девчонок. Тем более что Лёня в плен к людоедам не попадал, ужасов в виде окровавленных, отрубленных детских ладошек не переживал, и такой отчаянной ненависти к людоедам как я не испытывал. А ведь жить хочется каждому! Пусть даже и на инстинктивном уровне подсознания. Но как для меня, если бы моя смерть принесла гибель даже сотне зроаков, я бы не сомневался, настолько я их ненавидел.
Нет! Лучше, конечно, делать размен на тысячу... Опять, нет! На сто тысяч... Э-э! В идеале - на всех! Вот уж точно ни одной сотой доли секунды не сомневался бы.
Коррективы в допросы я внёс всем и довольно жёсткие. И как ни странно, ни атаман, ни даже сам Трёхщитный патриарх против моих требований даже слова не пикнули. Скорей всего авторитет техника-оружейника и его помощника, после ночного сражения превысил все возможные и невозможные высоты.
Посыпались вопросы о горах, окружающих Грохву, о составе войск, количестве эскадрилий и местах их расположения. Также меня сильно интересовало, как и где кречи патрулируют, каким количеством, и что конкретно высматривают. При этом меня сразу посетила идея с переодеванием в доспехи рыцарей-людоедов. Подобный трюк я с другими товарищами по плену предпринял в крепости Дефосс, когда мы совершили отчаянный побег. Ведь по большому счёту, если напялить на голову своеобразный, сильно отличающийся шлем зроака, то трудно даже вплотную отыскать различия между людьми и их главными врагами. Так что на самом опасном участке нашего пути, почему бы и не использовать военную хитрость для достижения поставленной перед собой цели?