— Но ты не сказала «радостью», — тихо произнес Рорк.
Ева обернулась, посмотрела на него мокрыми от слез глазами.
— Что ты сказал? — переспросила она, все еще дрожа.
— Ты не почувствовала радость.
— Нет! Черт, конечно, нет. Он перерезал ей глотку как свинье на скотобойне. Кем бы она ни была, он не имел права отнимать у нее жизнь.
— Вот именно, лейтенант. В этом — вся ты.
— Я… — Ева смахнула слезы, взглянула на Миру.
— Ева, тебе невероятно повезло иметь рядом кого-то, кто настолько хорошо знает тебя и понимает. Кто любит тебя такой, какая ты есть. Невероятно повезло. Он задал вопрос, который я сама собиралась задать, и он уже знает на него ответ. Ты испытала облегчение, потому что угрозы всему, что есть в тебе, у тебя, всему, что ты любишь, больше нет. Конец ее был жестоким, поэтому ты отчаянно пытаешься думать, что она — очередная жертва. Она — не жертва.
— Но ее убили.
— И Макквин должен за это ответить. Ты должна в этом участвовать, но не потому, что это была твоя мать, а потому, что он убил человека. Твою мать убили здесь, в Далласе, убил человек, напоминающий тебе отца. Ты хочешь абстрагироваться от этого, но не можешь. Ты испытала облегчение, но ты хочешь, чтобы правосудие свершилось и для нее тоже. Этот внутренний конфликт причиняет тебе страдания, вызывает стресс и заставляет сомневаться в себе. Я надеюсь, от того, что ты призналась самой себе в том, что ты чувствовала и чувствуешь, кое-что из этого тебя отпустит.
— Я бы ее посадила. Составила бы на нее дело и посадила. Я думала, это будет справедливо. Запереть ее в камере, как она запирала меня.
— Она снова выбрала быть вместе с чудовищем.
— Ричард Трой. Она думала, он еще жив. Я обронила его имя, проверяла, наверное, как она отреагирует. Она думала, он еще жив. Я позволила ей думать, что это он дал нам на нее наводку.
— Хорошо придумано, — заметил Рорк и удивленно поднял бровь, когда она в ответ нахмурилась. — Прости, это прозвучало цинично? Я должен был ей сочувствовать?
— Нет, — ответила Ева и уткнулась в свой бокал. — Нет.
— Видит бог, я хотел бы, чтобы она была жива. Чтобы представлять, как она гниет за решеткой. Но — жизнь полна разочарований.
— Ты ее ненавидишь. Я так не могу.
— Я могу за нас обоих ее ненавидеть.
— Я чувствую отвращение и… черт, слов не подобрать. Отчасти мне стыдно, и незачем злиться на свои эмоции. Что чувствую, то чувствую. Лучше бы я чувствовала ненависть. Если бы она выжила, может, и до этого бы дошло. Так что, наверно, кроме облегчения, я чувствую еще и некоторую досаду. Не знаю, что ты на все это скажешь.
— Как психолог? — спросила Мира и закинула стройную ногу на ногу. — Как психолог, я скажу, что это совершенно здоровая реакция на совершенно нездоровую ситуацию. Вам обоим она причинила немалые страдания, и тем не менее вот вы сидите тут оба. И ваш кот.
Ева поглядела на храпящего у ее ног задравшего все четыре лапы вверх Галахада и слабо усмехнулась.
— Тебе нужно поспать. Если хочешь, я могу выписать тебе лекарство.
— Лучше не надо.
— Если передумаешь, я пока никуда не улетаю.
— Хорошо, что под рукой есть доктор, — сказала Ева. — На случай, если я его опять расцарапаю.
— Пока что я прописываю тебе еду и покой.
— Поесть я бы не прочь, — внезапно осознала она, — Впервые, между прочим, за весь день.
— Хороший знак. Если понадоблюсь, я в соседнем номере.
— Останьтесь, давайте вместе поужинаем, — попробовал предложить Рорк.
— В другой раз. Думаю, вам пока лучше остаться наедине. Если возникнут подвижки в деле, буду благодарна, если мне сообщат, — сказала Мира, поднимаясь.
— Да, конечно. — Ева сделала шаг ей навстречу. — Мне правда помогло, что вы прилетели. Выслушали.
Мира провела рукой по ее волосам.
— Возможно, все дело в моей дочери с ее викканством. Я по-прежнему считаю, что, пока мы здесь, нужно брать от жизни максимум. Но теперь мне кажется, что эта жизнь — не одна-единственная наша попытка. И когда нам дается еще одна, мы чувствуем связь с другими людьми, узнаем их из прошлого. Я узнаю тебя, Ева, так всегда было. Это ненаучно, но это чистая правда. Я буду рядом.
Рорк проводил ее до двери и, наклонившись, легко поцеловал в губы.
— Спасибо вам.
Закрыв дверь, он обернулся к Еве:
— Она любит тебя. Придет время, когда, думая о матери, ты будешь думать о ней.
— Я думаю о ней, когда думаю о чем-то хорошем. Это уже кое-что.
— Да.
— Прости меня… Я взвалила на тебя больше, чем должна была.
— Я могу сказать то же самое.
— Мы наверняка еще опять разругаемся.
— О, это уж наверняка, — улыбнулся Рорк. — Ну так что, может, поедим, пока не началось?
— Отличная мысль, — подхватила Ева, но сперва подошла к нему и обняла обеими руками. — Уж лучше ругаться с тобой, чем ладить с кем-то другим…
— Присоединяюсь. — Рорк чуть отодвинул ее от себя, провел пальцем по ямочке на подбородке. — Что скажешь насчет спагетти с фрикадельками?
— Ура! — Ева снова обняла его и, почувствовав, как между ними втирается Галахад, от души рассмеялась: — Про спагетти с фрикадельками он даже во сне услышит!
— Значит, три порции. Избаловала зверюгу, что ж теперь, еды его лишать?
— Но никакого вина. Он настоящий алкоголик.
Ева еще какое-то мгновение не отпускала Рорка, напитываясь чувством покоя и делясь им.
— Мне нужно еще кое-что ко всему сказанному добавить, и потом можно будет об этом забыть. По крайней мере на этот вечер.
— Хорошо.
— Когда я была маленькой — в смысле, уже после того. Когда я была в детском доме, я воображала, что меня похитили у родителей. Что они меня найдут и заберут. И мы будем жить в каком-нибудь хорошем доме, с садом и игрушками. И они будут отличными, идеальными родителями. Они будут меня любить, — Ева закрыла глаза и еще крепче обняла его. — Спустя какое-то время мне пришлось взглянуть правде в глаза. Никто не должен был за мной прийти. Не было ни дома, ни сада, ни игрушек. И мне стало нормально. А однажды мне стало вообще отлично. Я встретила тебя, — Ева, не отпуская его рук, сделала шаг назад. — Рорк, мне чертовски повезло, что ты — моя настоящая жизнь.
Рорк поднес ее руки к губам.
— И всегда ею буду.
20
Рорк предполагал, что после ужина она вернется к работе, и Ева его ожиданий не обманула. Но Мира была права. Он понимал ее.
Еве нужно было работать, нужно было идти вперед. И первым делом нужно было свериться с Пибоди как с ориентиром, пусть даже разговор был бы и кратким.
— Они все еще ищут его нью-йоркское логово. Но с тех пор, как он сбежал в Даллас, мы уже хорошенько влезли в его шкуру.
Ева подошла к доске с фотографиями и принялась чертить новую хронологию.
— Новые паспорта, одежду, генераторы помех и телефон он забрал в условленном месте. Оттуда он направляется в свою прежнюю квартиру. Связывает Шустера и Копески, пытает их по-своему. Перекусывает у них, умывается, забирает, что ему нужно. Закончив, идет прогуляться. Заходит в отель «Уорфилд», где на имя Майло у него был заказан номер, вписывается, забирает оставленную для него посылку — думаю, это был костюм. Пибоди отследила, на каком такси он добрался до места — отлично сработано, между прочим. Он в пяти кварталах от прежней квартиры его поймал. Запись с видеокамеры в отеле у нас тоже есть. — Ева вызвала запись на экран. — Вот, гляди: под работягу косит — сумка с вещами, бейсболка, солнцезащитные очки, у Трея Шустера украденные, кроссовки оттуда же. Звонок мне он делает из своего номера, по зашифрованной линии и с помехами. Потом распоряжается, чтобы отгладили его костюм — тот, что она ему прислала. Заказывает сытный ужин. Одевается.
Ева переключила изображение на экране, показала, как он выходит из лифта, блондин в дорогом костюме.
— «Дипломат», скорее всего, купил в Нью-Йорке. Выписался из отеля, прямо не выходя из номера. Заказывает к входу машину, доезжает до управления, просит остановиться в квартале от места и ждать. Мелькает передо мной в толпе, возвращается в машину, которая и высаживает его у самолета. В салоне съедает легкий обед, запивает двумя бокалами каберне. Стиббл признался, что машину, которая его тут ждала, помог ему купить он. Пибоди говорит, он утверждает, — усмехнулась она, — Макквин уверил его, что это подарок одному старому другу.
— Для мошенника он неудачно подбирает себе людей, — заметил Рорк.
— Да он и не подбирал. Навыки в тюрьме он малость подрастерял — а на безрыбье даже Стиббл ему вполне годился, — добавила Ева. — Просто он не думал, что мы так скоро его подцепим.
— И в данном случае это — не единственный его просчет.
— Но даже со всеми просчетами он успел развернуться… — глухо отозвалась Ева.
— Значит, не нужно его недооценивать, — быстро подытожил Рорк.
— Значит, не нужно его недооценивать, — быстро подытожил Рорк.
— Ни за что. С момента, как он садится здесь на стоянке в машину, его след теряется, но это мы тоже выясним. Ясно, что, прежде чем поехать к себе, он зарулил в крутой винный магазин и сделал еще кое-какие дела, — Ева сунула руки в карманы и попыталась представить себя в роли Макквина. — Думаю, он не стал сообщать Сильвии, когда конкретно он должен приехать. Не хотел, чтобы она его там встречала. Хотел кое-что сам подготовить. Насладиться в одиночку свободой, проверить камеры, прибрать что-нибудь, чтобы она не совала свой нос… К тому же она захотела бы романтической встречи, разве нет? У него на это нет времени. Сначала Мелинда, а потом уж икра и шампанское, — добавила Ева и принялась ходить вокруг доски. — И вполне возможно, почти что наверняка, одним из его дел было заехать на вторую квартиру. Все проверить там, подготовить, убедиться, что все учтено на случай, если вдруг понадобится, если вдруг.
Ева обернулась, увидела, что кот нашел ее кресло-кровать и уже вовсю предается любимому делу — спит. Посмотрела на Рорка, тот сидел, попивая кофе и наблюдая за ней.
— Что, не сделаешь никаких комментариев?
— Смотрю, как работает мой коп. Мне нравится, как мой коп выслеживает добычу.
— Я чувствую, что уже близко — или подбираюсь к тому. Все ближе и ближе.
— Да, это видно.
— Голову я проветрила. И желудок. Загрузилась спагетти и фрикадельками. Так что у Макквина ни единого шанса.
Рорк улыбнулся:
— И о чем же тебе говорят все эти его перемещения, дела и икра?
— О его привычках. Чем больше знаешь, тем больше знаешь. Ему нужно было перекрасить волосы, слегка изменить внешность, цвет глаз. С пустыми руками этого не сделаешь. Нужны парики, шампуни, косметика. В квартире ничего такого мы не нашли, значит, он взял это с собой. Что говорит о том, что он планирует воспользоваться всем этим снова.
Ева сделала шаг назад и принялась внимательно изучать фотографии на доске, снимки Макквина в разных его амплуа.
— Ты вечно покупаешь мне драгоценности.
— Ты что, на подарок напрашиваешься?
— Господи, да нет, конечно. Мне и эти-то девать некуда. У нее в квартире были драгоценности. Пара неплохих цацек. И когда я ее фургон протаранила, на ней тоже были брюлики. Должно же у нее было что-то храниться в его квартире. У нее была там своя одежда, туфли, всякая фигня для лица и волос. Разве не логично было оставить там кое-что из своих драгоценностей?
Рорк задумался.
— Да. Она ведь хотела быть с ним, надеялась жить с ним. Когда женщина готовится съехаться с мужчиной, она обычно оставляет у него кое-какие вещи. Чтобы его к этому приучить.
— Что, правда? — спросила Ева таким голосом, что Рорк ухмыльнулся.
— Ну, ты первое время старалась делать ровно противоположное. Мне приходилось довольствоваться оторванной пуговицей.
— Я и не планировала с тобой жить. Но планы меняются. Короче, если она оставила у него свои цацки, он их забрал. Что означает — он думает их продать, заложить или еще как-то ими воспользоваться. Можно дать местным наметку…
— А не хлопотно? Ты ведь даже не знаешь, что и когда он планирует продать или заложить.
— В нашей работе таких хлопотных дел полно. Им еще нужно найти людей, к которым Макквин ее посылал по поводу звукоизоляции и систем безопасности. Для основной квартиры он хотел нанять именно их. Стал бы он использовать их же и для второй? Нет, — не дав Рорку даже рта открыть, тут же ответила она себе.
— Нет, — согласился он. — Потому что они могли обмолвиться о втором заказе напарнице — даже если бы он им это и запретил. Она была мошенницей, знала, как такие вещи делаются. Секс, деньги, да хотя бы просто нужный вопрос в нужный момент — так или иначе, она бы узнала. Лучше не смешивать одно с другим.
— Значит, местные ищут то, что касается первой квартиры, а мы работаем по второй. Начни ее поиск. Верхние этажи, подороже, поближе к центру. Он должен был обо всем договариваться из тюрьмы и без помощи с воли. Я подключу к этому Фини, сопоставите с тем, что он добывает из телефонных переговоров Макквина. Хотя пока все, что ему удается достать, — это обрывки.
— Нужно время, чтобы восстановить то, что было напичкано помехами, зашифровано и потом удалено.
— Я и не говорю. Мы занимаемся этим здесь, они — в Нью-Йорке. А местные с федералами пусть занимаются своим делом.
— Теперь ты хочешь его взять, — решил Рорк. — Раньше ты хотела, чтобы его поймали, но тебе было неважно, кто именно это сделает. Теперь ты хочешь взять его своими руками.
Поначалу Ева ничего на это не ответила и пошла к автоповару за кофе.
— Это не потому, что он ее убил, — повернувшись к Рорку, наконец сказала она. — Не из-за того, что это была моя мать.
— Ладно.
— Все потому, что он убил человека. Потому что она убила копа. Потому что отец Дарли всучил мне мороженое, а сам при этом слезы едва сдерживал. И наверно, потому, что я помню, каково мне было ребенком лежать в больнице и видеть вокруг себя полицейских.
— Если тебе не важна причина, мне она тоже не важна. Ева, я просто рад, потому что это твое личное дело, с самого начала им было. И не говори мне, что это неправильно, что тебе нужно сохранять объективность. Это вполне совместимо. Для тебя это всегда совместимо. Вот почему у тебя все отлично получается.
— Я хочу его взять, но я не буду против, если это сделает кто-то другой.
— Справедливо. Пойду искать тебе дорогостоящую квартиру на верхних этажах ближе к центру.
— И чтобы из окна был хороший вид на город. Не меньше двух комнат, две ванные комнаты и гараж. Сколько сейчас в Нью-Йорке?
Рорк пожал плечами:
— На час больше, чем здесь. Как бы тебе это ни мешало, Ева, но Земля должна вращаться.
— Пускай вращается, сколько ей влезет. Просто не пойму, почему нельзя договориться жить по одному времени.
— Я подумаю над твоим предложением, пока буду запускать тебе поиск и звонить в Гонконг.
— А у них там сейчас что?
— Утро.
— Ну вот, видишь? Бред же, честное слово.
Ева подошла к рабочему столу, села и набрала номер Финн.
Приятно было просто увидеть его лицо, услышать голос. Приятно и успокаивающе.
И своим «Здорово!» он словно вернул ее в Нью-Йорк.
— Есть ниточка, хочу, чтобы ты за нее потянул. Что там у тебя за шум?
— Бейсбол показывают. Конец второго иннинга, а счет еще не размочили. Два аута, один добежал до первой базы. Если «Мете» сегодня не облажаются, запросто выйдут в финал дивизиона.
— Черт, я ж этот матч тоже хотела посмотреть!
— В Техасе что, бейсбольные трансляции запрещены?
— Нет. Наверно, нет. Ну, может, застану повторную трансляцию.
— Не-е, — покачал головой Фини, — это уже не то.
— Лучше, чем совсем ничего. Короче, есть версия, что у Макквина здесь имеется вторая нычка.
— Пибоди держит меня в курсе. У нее неплохо получается. Я знаю, что Макквин прирезал напарницу и смылся. Женщину и девочку вы освободили.
— Она убила копа, сбежала из больницы — просто вышла через дверь — и угнала машину со стоянки. У нее был час форы.
— Да, про это тоже слыхал.
Фини на секунду исчез с экрана, звук трансляции пропал. Ева внезапно поняла, что он не в управлении, а у себя дома.
«Могла бы и так догадаться, учитывая, какой сейчас час. Эх, сидит у себя дома, — с тоской подумала она, — с пивом и бейсболом…»
— Я знаю, ты всему этому спуску не даешь.
— Круглыми сутками его переговоры копаем, выцепляем по байту, подчищаем, составляем вместе. Этот парень хоть и сукин сын, но точно не любитель.
— Поищи для меня другие байты. Если у него все-таки есть вторая квартира — а я знаю, она у него есть, Я нутром это чую, Финн.
— Я еще тогда сам об этом думал. Мошеннику нужно трясти лохов. В квартиру на Мюррей-стрит людей водить было нельзя. Но мы взяли его, так что искать ее уже не было особого смысла.
— Здесь все указывает на то, что она есть. Значит, он ее как-то нашел, снял или купил. Для этого ему нужно было связываться с каким-нибудь агентством недвижимости, так? Даже если у него был посредник, звонки все равно должны быть. И переводы денег.
Фини закинул в рот пару засахаренных орешков и залил их глотком пива.
— Он не стал бы устраивать лохотроны сразу после приезда. Не было бы времени на подготовку. Откуда тогда ему было заранее знать, что понадобится запасное логово?
«Да, звучит неплохо», — думала Ева, излагая ему свою теорию. Можно было даже немного напрячься и представить, что они сидят в ее кабинете в управлении и бросаются друг в друга фактами и гипотезами.
— Логично иметь запасной вариант, безопасное место на случай, если все пойдет не по плану. Уезжать из Далласа он не станет, ему слишком хочется тебя убить, — Фини приоткрыл рот и глотнул еще пива. — Да, он любит, чтобы все носки висели ровно. Заранее планировал убить напарницу. Ты просто его с этим поторопила. Судя по тому, что он забрал с собой, на новом месте запасы у него уже есть. Штука в том, что он умен. По уму нужно залечь на дно, рвануть из города, подождать, пока ты вернешься домой. Выждать немного, а потом, когда ты уже немного расслабишься, напасть.