Татьяна понимающе кивнула, и я сообщил ей, что нужно бежать к машине, а то совсем замерзнем. Мы рванули на перегонки. Я бежал рядом. Драконий организм может в таком темпе бежать около недели. Потом просто сон сморит, а усталости не ощущается. Прибежав к машине, я снял с себя куртку и рубашку и закутал Татьяну в них, не смотря на ее протесты и посадив на переднее сидение. Там водитель печку включит и Татьяна до города отогреется, а то не хватало нам сопливой помощницы. Водитель направился в обратный путь. Серпантин спускался выворачиваясь немыслимым образом, С одной стороны были крутые склоны, с другой такие же склоны, уходящие вниз, а иногда они обрывались, сразу за дорожным ограждением. Казалось что там такая же пропасть, как и перед пещерой моих драконов. Татьяна уже согрелась и протягивала мне куртку и рубашку. Рубашку я взял, а куртку заставил Татьяну надеть. Мне то в летном комбинезоне не холодно, не жарко. Татьяна повернулась ко мне.
- Что Макс, смотрю, и последить за тобой не кому. Вон ходишь в грязном белье. Рубашка вроде не пахнет, а вот белье, такого цвета, что я бы за него и руками не взялась.
- А кто же тебя просит за него руками браться. Это же мое белье. Мне его цвет даже нравится. Не маркий.
Татьяна скривилась, как от зубной боли. Водитель с интересом наблюдал за нами. Мы разговаривали на русском, и поэтому он только догадывался, о чем идет речь. Его взгляд, через зеркало заднего вида, тоже задержался на моем летном комбенизоне. Всем хороша шкура глархов, но только не цветом. Но меня, а теперь и Михалыча, очень даже устраивает. Вскоре показались пригородные домики. Дорога стала узнаваема и я определил, что мы будем проезжать мимо Хельгиного дома. А что, если заехать? Там у меня лежат мои пятьсот тысяч. Вот я с Михалычем и рассчитаюсь. Все решено, заедем к Джессике с Хельгой.
3.26. В гости.
* * *
Подъехали к такому знакомому домику. Я расплатился и вышел из машины, Татьяна непонимающе смотрела на меня. Я сообщил ей, что поезд дальше не пойдет, и всех пассажиров просят выйти из вагонов.
- Ты что, надо мной прикалываешься, да?
- Да нет, просто у тебя было такое обиженное лицо. Конечно, от теплой печки отрывают. Нет. Мы сейчас зайдем к одним моим знакомым, и я кое-что заберу. Заодно, может нас чем-нибудь угостят.
Я позвонил в дверной звонок на воротах, и вскоре оттуда послышался вопрос Джессики, кого это там принесла нелегкая. Я попросил приютить двух усталых путников. С той стороны послышался радостный визг, и дверь калитки открылась. Мы вошли во дворик, а от дома уже неслась Джессика и с ходу прыгнула ко мне на шею. За ней, слегка приотстав, приближалась Хелен. Я обнял обоих и расцеловал. Татьяна смотрела на все это с немым укором. Как это, ее я не целовал, даже не обнимал при встрече, а тут такая буря чувств.
- Вот познакомься. - Сказал я Татьяне. - Это мои сестры, Джессика и Хелен, а это, милые барышни, дочь моего хорошего друга, Татьяна. Она разговаривает на английском языке, так что прошу любить и жаловать.
Нас потащили в дом, там мы сняли верхнюю одежду и прошли в комнату, где стоял длинный стол, за которым мы все собирались, когда Хелен приглашала меня к себе. Джессика с Хелен убежали накрывать на стол, а Татьяна, буравя меня глазами, поинтересовалась, что это за сестры, которые даже друг на друга не похожи, не говоря уже обо мне. Я не собирался ничего ей рассказывать, так как все было завязано на кровь дракона и Зангрию. Не думаю, что отец ей все рассказал, так что я должен сначала получить информацию от Михалыча, на предмет, много ли знает Татьяна, и уже тогда откровенничать с ней.
Девчонки тем временем притащили два больших подноса и расставили все на столе. Мы уселись за накрытый стол и с удовольствием закусили, так как времени, после того, как мы поели, прошло уже довольно много. Когда все насытились, мы завели неторопливую беседу. Меня интересовало, как живут девчонки, что нового произошло в их жизни, как чувствует себя Хельга. Оказалось, что у Джессики появился новый парень, и Хельга, как не странно, не гоняет его от Джесс. Хелен, как и положено маленькой девочке, ходит в школу. Там, правда, ее все время обижают, так как она, самая маленькая в классе, не только по росту, но и по возрасту, так как Яков отдал ее в школу на два года раньше, чем положено. Видимо у Хелен были хорошие задатки, так как сейчас она училась на пятерки. Хельга пропадает в своем банке.
Как только я отстал от них, те предложили Татьяне посмотреть их коллекцию кукол и платьев к ним. Татьяна взглянула на меня вопросительно. Я, пожав плечами, сказал, что не возражаю, и может Хелен одна покажет Татьяне все свои сокровища, а мы с Джесс немного поговорим.
Хелен, схватив за руку Татьяну, утащила ее на второй этаж, а я поинтересовался у Джесс, могу ли я забрать часть своих вещей. Джессика спросила меня, что именно я хочу взять. Я попросил ее выдать мне деньги, что я приготовил для Якова, когда собирался выкупить его дом. Вопрос с домом снимается с повестки дня, а у меня есть долг, который мне необходимо погасить.
- Что, заберешь все пятьсот тысяч? Может тебе отдать только ту сумму, что ты должен?
- А я, как раз и должен пятьсот тысяч. Тем более что мой кредитор приехал сюда. Вот я с ним сразу и рассчитаюсь.
Джесс внимательно на меня посмотрела, а потом, кивнув своим мыслям, ушла из комнаты. Где-то лязгнула дверца сейфа и вскоре она притащила мне сумку с деньгами.
- Будешь пересчитывать?
- Да ты что, я доверяю вам, как себе. Маме скажешь, что я забрал все. Пусть не переживает. Деньги нужны для расчета за проделанную для меня работу. Давай я расписку напишу, что забрал деньги.
Тут уж Джессика взвилась и стала горячо доказывать, что она не возьмет с меня никаких расписок, но я был непреклонен и написав расписку крикнул Татьяну.
Тут по лестнице застучали каблучки и к нам вернулись Хелен и Татьяна. У обоих горели глаза. Ну, понятно, в куклы не наигрались. Но нам действительно уже пора было возвращаться в отель, так как по времени у Людвига с Михалычем должны были закончиться подготовительные работы с копиями взрывателей.
Я попросил Татьяну расписаться на моей расписке, как свидетеля и, показав ей открытую сумку с деньгами, отдал расписку Джесс.
Все мы готовы вернуться в город. Я вызвал такси, и через десять минут мы, выйдя к машине, дружно распрощались с девчонками, я назвал таксисту адрес отеля и мы покатили в направлении города. Татьяна сидела рядом со мной, и ее глаза все время съезжали на сумку с деньгами.
- Макс, а ты не боишься, что кто-нибудь нападет на тебя с такими деньгами? Может, нужно было вызвать папу или дядю Людвига?
- Да нет, Танюшка, мы и сами, если что, то отобьемся. Да и не знает никто, что мы с тобой деньги везем. Это теперь пусть у твоего папы голова болит, как их сберечь.
Татьяна поняла, что ее отец теперь будет охранять эти деньги, и ее беспокойство в глазах только усилилось. Вот показался наш отель. Я выбрался из остановившегося такси, расплатился с водителем и, подхватив в одну руку сумку, а другой Татьяну, двинулся в отель. Поднялись на второй этаж и, пройдя по коридору, подошли к нашей двери. За ней слышался отчаянный спор. Мы зашли в номер и я, посмотрев на красных от нахлынувших эмоций спорщиков сказал. - Спорим, не подеретесь!
Те вмиг успокоились. Михалыч, смущенно потупившись, сказал, что они немного повздорили относительно отдельных элементов электронной схемы и если бы они знали, как я буду воздействовать на отдельные элементы взрывателя, то может, и предмета спора не было бы.
Я, помогая Татьяне снять свою куртку, сообщил им, что провел полевые испытания на камне и земле. В первом случае можно с уверенностью сказать, что зона покрытия будет около двадцати, двадцати пяти сантиметров, а вот во втором случае такие замеры произвести было не возможно, так как земля просто вылетела осыпавшись. Оба мои оппонента кинулись к записи с видео камеры и начали что-то просчитывать, останавливая кадры.
Я смотрел на это безобразие, а потом попытался их спустить с небес на землю. Что вы считаете. Размеры платы взрывателя или внутреннюю площадь штабеля. Вы сами то подумайте. Я могу воздействовать не опосредовано, а напрямую. То есть получится дыра в земле в виде конуса вначале, около четырех сантиметров, а в конце, скорее всего, сантиметров тридцать. Никакие электроны мне не подвластны. В горах я провел три пробы. Первая, это я всадил заряд энергии в огромный камень. Глубина проникновения, тридцать сантиметров. Вторая, это было пробивание грунта шириной четыре метра. Луч пробил землю навылет. Третья, пробивал камень шириной двадцать пять сантиметров. Получилось отверстие на входе четыре сантиметра, на выходе, пять. Вот и все, что я могу.
- Вот черт, а мы думали, ты привез какое-то чудо, вон и сумка стоит у порога.
- А, это. Нет, там деньги Михалыча. Я вот другое думаю, ведь если я ударю в землю, на глубину четыре метра, то там все переломается и сплющится. Это приведет к замыканию. Но ведь и элементы питания будут повреждены. Так может и не произойдет взрыва.
- Вот черт, а мы думали, ты привез какое-то чудо, вон и сумка стоит у порога.
- А, это. Нет, там деньги Михалыча. Я вот другое думаю, ведь если я ударю в землю, на глубину четыре метра, то там все переломается и сплющится. Это приведет к замыканию. Но ведь и элементы питания будут повреждены. Так может и не произойдет взрыва.
Мужики задумались, да нет, если замкнет, то взрыв неизбежен, но если элементы питания разрушатся раньше, то да, взрыва не будет.
- Михалыч, - спросил Людвиг, - ты бы, где расположил питание такой машинки.
- Как где? Сверху конечно, чтобы водой не залило.
- Вот! И я бы расположил их сверху в такой ситуации. А чем они от нас отличаются? Да ничем. Вот поэтому удар Макса может и пройти. Он же идет сверху вниз, значит сначала выходят из строя элементы питания, все, даже дублированные, а потом ломается вся электроника. Так что может сработать.
- А если рванет. Ведь он будет стоять точно над каждой заложенной миной.
- Да его, как выяснилось, самосвалом не раздавишь, а тут какой-то взрыв.
- Это откуда такая информация о самосвале? - Подозрительно прищурившись спросил я у Людвига. - У Якова что, язык чешется?
- Ну, не наезжай, Макс. Это он мне так, по-дружески рассказал. Ты же знаешь, из меня такую информацию клещами не вытянешь.
- Да тут и клещей не надо, сам все рассказал.
- Но ведь тут все свои. Да и не поверит никто. Это же надо, по человеку многотонный самосвал проехал, а ему хоть бы хны, тем более что он не один был, а с дамой.
- Ох, Людвиг, не я твой командир, а то ты бы у меня с гауптвахты не вылезал бы. Так, сейчас уже поздно. Мы с Людвигом пойдем на работу, а вы располагайтесь и отдыхайте. Завтра все дружно выезжаем в горы и там проводим еще одно испытание. Чтобы все было достоверно, а то не хочется мне, чтобы хоть одна такая мина осталась не разряженной. Все Людвиг, собирайся, мы уходим.
Мы уже направились на выход из номера, когда нас догнал голос Татьяны. - Макс, а сумка с деньгами?
- Я же тебе сказал, что теперь это головная боль твоего папы. Все пока. Нам еще нужно застать на работе Якова.
Мы развернулись и направились по лестнице вниз. До работы было не далеко. Не прошло и десяти минут, как мы входили в транспортные ворота фирмы. Сразу направились к Якову. Договорились с ним, что он все эти дни не ставит машину там, где ставил раньше, и не пользуется лифтом из подземной стоянки, который ведет на их этаж. Пока мины не обезврежены, это может быть довольно опасно, да и люди вокруг могут пострадать. Людвиг заверил нас, что сделает все, как мы его просим.
Теперь можно было расслабиться. Людвиг ушел проверять своих, а я направился в свой кабинет. Сегодня я здесь заночую. Мне нужно набраться сил. Ингрид уже ушла и я, сдвинув столы, улегся на них и задремал.
3.27. Полный расчет.
* * *
Я проснулся от легкого потряхивания за плечо. Открыл глаза и увидел Ингрид. Она улыбалась и протягивала мне полотенце и мыло. Я с кряхтением поднялся со столов и, взяв мыло с полотенцем, поплелся в туалет. Приведя себя в порядок, вернулся к Ингрид.
- Макс, это ты так любишь свою работу, или тебя отовсюду выгнали? - Съязвила Ингрид.
- Если честно, то и то и другое. Вот сейчас схожу поем, и займусь нашим предприятием.
- Да, займись, а то твой напарник уже весь коридор истоптал, да и мне команду дал, чтобы я тебе мыло с полотенцем нашла.
- Вот спасибо. Ладно, пойду я Ингрид. Сегодня меня не ждите. Да, и Людвига тоже не будет.
Выйдя в коридор, обнаружил там Людвига, подпирающего стену. Подошел и поздоровался. Нужно было выдвигаться к отелю и, забрав там Михалыча отправляться в горы. Опять пошли к транспортным воротам и, усевшись в знакомую машину, поспешили к моему отелю. Подъехали на парковку и, закрыв машину, вошли в здание отеля. Вот и знакомый номер. Постучались. Открыл Михалыч в летном комбинезоне. Я улыбнулся про себя. Видимо, Татьяна еще спит, а то он узнал бы о себе много нового. Такой палец в рот не клади. Михалыч махнул приглашающе рукой. Мы вошли. Михалыч быстро собрался. Взял, принесенный Людвигом инструмент, собранные платы и элементы питания. Контрольные лампочки, мотки проводов. Универсальный мультиметр. Потом немного смущаясь, посмотрел на нас и попросил взаймы сто евро, а его командировочные привезут сотрудники его конторы, которые прибывают завтра, на проведение переговоров. Он решил проявить инициативу и, взяв на свои деньги билеты, рванул к нам. Как только приедет его бригада он нам сразу все отдаст, а сейчас ему дочку даже накормить не на что.
Я посмотрел на Михалыча, и начал тихо хихикать, Людвиг непонимающе смотрел то на Михалыча, то на меня. Я, как мог себя сдерживал. Потом, прерываясь и давясь смехом, поинтересовался у Михалыча, где та сумка, что я вчера принес сюда. Тот подумал и высказал предположение, что ее, наверное, утащила Татьяна, так как она от этой сумки весь вечер не отходила и сказала, что я ее должен охранять для Макса.
- Михалыч. Ой, ну я не могу. Ты что не помнишь наш с тобой разговор в пустыне, когда я тебя нанял, для проведения научных исследований? Кстати, где результаты лабораторных исследований? Так вот, помнишь, я тебе пообещал, что как только вернусь сюда, так и рассчитаюсь с тобой. Вот в этой сумке и была твоя зарплата. А Татьяна, как истинная женщина, наложила лапку на всю сумму. Ну, ты Михалыч и попал!
- Ты еще и издеваешься! - Донеслось от двери в соседнюю комнату. - Мы с папой всю ночь охраняли твою сумку, а ты, даже спасибо не сказал.
Тут уж я не выдержал и захохотал в голос. Людвиг, так ничего и не понял, а Михалыч стоял и пытался что-то сказать.
- Да твои, твои это деньги. Как и договаривались, вся сумма. Вот и Татьяна подтвердит. Она же в расписке свой автограф ставила. Сумму то хоть помнишь?
- Да, там было написано, пятьсот тысяч евро. Это я хорошо запомнила.
Тут очнулся Михалыч. До этого он видимо пытался сформулировать в голове какую-то дерзость на мой смех, но в конце, до него начало доходить, что мои слова, произнесенные в Зангрии, не пустой звук.
- Я не возьму. - Прозвучало от него. - То, что ты для меня сделал, никакими деньгами не измеряется, а тут ты сам мне еще и деньги даешь. Ты же меня с того света вытащил. На себе таскал. Не бросил подыхать...
- Эй, Михалыч, ты язычок то свой придержи, а то вон ушки как приподнялись. - И я головой мотнул в сторону Татьяны. - Деньги ты честно заработал. Я ведь тебя тогда прямо предупреждал на счет всего. И что будет, если у нас начнется мутация, и что будет, если она произойдет только у тебя одного. Ты сделал то, что мне было не под силу, да и нашим напарникам тоже. Поэтому свою часть сделки я выполнил. А ты, что хочешь, то и делай с этими деньгами. Все, вопрос закрыт. Сумку можно на ресепшн оставить в камере хранения. Там такие ячейки есть, а можем к Хельге в банк заехать. Она это дело быстро организует и будет у вас карточка. Нам нужно все решать побыстрее, так как времени все меньше и меньше. С Яковом я договорился, и он не будет там парковать машину, и не будет пользоваться тем лифтом. Но взрывчатка под зданием уже сама по себе, очень опасная штука, да и с взрывателями не все понятно. Вдруг рванет по своей прихоти. Короче, я предлагаю следующее, сейчас идем и все вместе завтракаем. Я еще тоже не ел. Потом решаем вопрос с вашими деньгами. Дальше выдвигаемся в горы, находим ровную площадку, выкапываем яму глубиной метров пять, и закладываем туда имитацию взрывателя. Естественно закапываем, но на поверхность выводим контрольные приборы и индикацию. Проверяем, смогу я ее уничтожить или нет. Если все пройдет нормально, то завтра устраиваем учения по гражданской обороне или что-нибудь типа поведение населения в случае сильного землетрясения. Главное, это чтобы люди вышли за периметр нашей компании. Потом вы укрываетесь где-нибудь на открытом участке, а я иду в здание и наношу точечные удары по установленным минам. Если произойдет взрыв, то вы не бежите ко мне сломя голову, а выжидаете не менее часа, прежде чем подходить к тому месту, где я буду в этот момент находиться. Никаких "если", "а вдруг" и прочей подобной ерунды. Час и не меньше. Дальше действуете по обстановке. Если меня видно, и я ничем не придавлен, то вытаскиваете меня подальше от места разрушения и оставляете на сутки в каком-нибудь закрытом помещении. Если меня придавило, то подгоняете технику и пытаетесь вытащить меня из-под обломков. Если меня разрезало или разорвало, то собираете все, что найдете и складываете в закрытом помещении, так, как это было при жизни и опять же оставляете на сутки. Это даже не обсуждается. Всю эту операцию желательно чтобы вы проделали сами. Технику можно подогнать заранее. Если операция пройдет успешно, то следующим шагом мы выводим из строя робота. Думаю ничего не нужно изобретать, поступим так же, как и с взрывателями. И еще одно, до проведения акции мне нужно будет поговорить с Михалычем один на один, без свидетелей. Вот, пожалуй, и все. Сейчас идем кушать, и все думают, что я упустил или сказал лишнего. По дороге в горы можно будет подкорректировать этот план.