Он расстегнул верхние пуговицы на рубашке и подвернул рукава, улыбаясь от предвкушения. Солнце ласкало теплом его грудь и спину.
— Не уверена, что это хорошая идея, мистер Морган.
— Пожалуйста, меня зовут Дэн, по крайней мере, вы мне так сказали.
Гнедой стучал копытами по утрамбованной сельской дороге, убаюкивая монотонным движением коляски.
Теплый апрельский бриз пробегал по пурпурным соцветиям люпина, веселой желтизне горчицы и нежной белизне жимолости.
Илейн улыбнулась.
— Я не уверена, что остановка для завтрака — это хорошая идея, Дэн.
— Вы не уверены. Это значит, что вы не уверены в том, что это плохая идея, верно? Вы все еще боитесь меня, да?
— Боюсь! Почему… я никогда не боялась вас, мистер Морган. — Илейн выпрямилась и остановила лошадь.
— Дэн, — напомнил он ей.
Она улыбнулась наперекор своему страху.
— Дэн… Хорошо. Я думаю, что, если мы ненадолго остановимся, никто не пострадает. Вон там впереди есть чудесное местечко. Я бегала туда, когда была маленькой девочкой. А теперь не приходила сюда уже многие годы. Это будет забавно.
— Сразу за этим поворотом? — спросил Морган, указывая на опушку среди зарослей кизила.
— Да, откуда вы знаете? — Она подозрительно посмотрела на него.
— Просто счастливое предположение, — солгал Морган. В действительности он не понимал, откуда ему это известно. Просто он знал это.
Коляска тряслась по грязной дороге до тех пор, пока Илейн не свернула на узкую тропинку, окаймленную густыми зарослями жимолости. Трудолюбивые пчелы гудели над белыми цветками, наполнявшими воздух сладким ароматом. Она знала, что не должна оставаться наедине с мужчиной в таком укромном месте, но ее жизнь была слишком скучной в течение многих лет, ей так хотелось бросить вызов судьбе. И кроме того, она же смогла обуздать Моргана в прошлый раз. И на этот будет так же. Она даже может позволить поцеловать себя снова, и вообще она еще официально не помолвлена.
Раны Моргана прекрасно затягивались. Он смог самостоятельно спуститься с сиденья, хотя и порвал при этом свою белую рубашку. Дыра демонстрировала крепкие мускулы над ребрами и будила совсем не девичьи мысли в голове Илейн.
Она расстелила одеяло возле маленького ручья, вспоминая времена, когда ребенком приходила в это место. Они с Томми Дэниэлсом обнаружили его и хранили в секрете. Об этом знал еще только Рен.
— Вон там есть пещера. — Илейн опустилась на колени и указала в сторону деревьев. — На стенах там индейские надписи.
— Прекрасно. Пойдем посмотрим. — Он протянул ей руку.
— Нет, — ответила Илейн слишком поспешно. — Я хочу сказать… что так далеко мы не зайдем. — Она отвернулась. — И, кроме того, я не люблю темноту.
Морган странно посмотрел на нее, а потом пожал плечами.
— Как вам будет угодно. — Опускаясь на одеяло, он вытянул длинные ноги и устроился поудобнее.
— Итак, вы прибегали сюда, а мама не знала об этом, — дразнил он.
Илейн обрадовалась, что Морган забыл про пещеру.
— Довольно далеко от дома для маленькой девочки.
Илейн вспылила:
— Вот все вы такие, мужчины. Почему мальчики могут искать приключений, а девочки нет? — Она схватила лежавшую на краю одеяла черную широкополую шляпу и со злостью швырнула в него. Морган сочувственно улыбнулся, легко поймал шляпу и отложил в сторону.
— Какая вы злючка. Мне нравятся вспыльчивые женщины. — Его глаза были полны озорства, он незаметно придвигался, стараясь оказаться поближе к Илейн.
Они с удовольствием принялись за еду и ели с большим аппетитом, облизывая пальцы, как дети. Расправившись с превосходным яблочным пирогом, оба, наконец, остановились.
— Это было восхитительно. — Морган вытер руки о вышитую салфетку, которую Мэри предусмотрительно уложила в корзину. — Мэри Колсон хорошо готовит.
Он снова придвинулся.
— Да, хорошо, — согласилась Илейн. И тут она заметила, как близко он сидит.
— Вы…
— Лучше многих, — честно сказала Илейн, начиная испытывать волнение от его близости. Распахнутая рубашка открывала черные вьющиеся волосы на гладкой загорелой груди, и сердце девушки затрепетало.
— Могу поспорить, что это так. — Морган коснулся ее подбородка, вызывая в ней легкую дрожь. Ей было чрезвычайно тяжело не замечать его восхитительных небесно-голубых глаз.
— Думаю, что мне должны нравиться хорошее вино и вкусная пища, — сказал он, продолжая ленивое исследование.
«И, возможно, дурные женщины», — подумала про себя Илейн.
— Я надеюсь, что, кем бы вы ни были, мистер Морган, вы — человек с хорошим вкусом.
— А вы — очаровательная женщина. — Его рука рассеянно играла ее пальцами, отчего Илейн снова и снова охватывал трепет. Она попыталась переключить свое внимание на пышнохвостую белку, которая со свистом пронеслась мимо людей, нарушивших ее уединение, а потом забралась на дальнюю ветку толстоствольной орешины.
— Скажите, почему вы выходите замуж за такого человека, как Даусон, — тихо спросил Морган.
Илейн понимала, что это был неподдельный интерес, и решила, что надо ответить.
— Я его должница. Моя семья и я сама должны ему. Когда-то мой отец был владельцем шахты «Голубая гора». Тогда за короткое время произошло несколько несчастных случаев, пожаров и стихийных бедствий. Шахта была на грани разорения, и отец взял партнеров — Редмонда и Даусона. Так случилось, что он отдал им управление делами» Условия труда стали ужасными, люди умирали от несчастных случаев, а отец принимал вину за это на свой счет. Он начал пить, и мы залезли в долги. Когда жизнь для него стала невыносимой, он покончил с собой. — Илейн почувствовала, что слезы душат ее. — Моя мать умерла вскоре после этого.
Она не знала, что плачет, пока Морган не дотянулся до нее и не вытер пальцами слезы с ее ресниц.
— Наверное, вы тогда переживали ужасные времена.
— Да. Мне некуда было деться. Никаких родственников. — Она оглянулась. — Генри Даусон помог мне. Он помог, когда не помогал никто. Пришла пора расплачиваться. Он хочет, чтобы я вышла замуж за его сына, и я намерена согласиться.
Моргану ужасно захотелось успокоить ее. Все, что он мог сделать, это держаться от Илейн подальше, а не обнимать и не осушать губами ее слезы. Он вновь умирал от желания, но теперь уже — желания любой ценой защитить ее. Эта мысль изумила и смутила его одновременно. Он был наемником. Ему нельзя было злоупотреблять такими чувствами.
— Может быть, вам и не надо выходить за него замуж, — сказал он, удивляясь своим словам.
Он взял Илейн за подбородок и нежно коснулся губами ее губ. Она не сопротивлялась, и ее нежная податливость разбудила в нем желание. Он углубил поцелуй и почувствовал, как она уступает, раскрывая губы и пропуская его в себя. Он ощущал сладость яблочного пирога и вдыхал запах лаванды, которой пахли ее волосы. От близости ее покорного гибкого тела кружилась голова.
«Это только поцелуй, — говорила она себе, как и прежде. — У меня остается единственная возможность узнать, что такое поцелуй желанного мужчины. А потом моя жизнь будет принадлежать человеку, которого я с трудом выношу».
Илейн наслаждалась теплотой губ Моргана и с радостью отдавалась возбуждению. Ее охватывали волны дрожи. Его губы были настойчивыми, полными и твердыми, а язык горячим и ищущим, исследующим нежность ее рта. Она запустила руки в его густые темные волосы и обняла за шею. Он покусывал ее ухо, а потом начал спускаться по шее к плечу. Она чувствовала, как твердеют острые соски под мягкой тканью платья. Она ощущала жар и истому, напряжение и дрожь одновременно. Это было больше, чем она ожидала.
Морган целовал ее все крепче, настойчивее, его руки ласкали ее спину и нежные округлости бедер, мягко теребили соски. Она чувствовала жар его широких ладоней даже через материю. Девушка знала, что следует его остановить. Она должна его остановить. Она услышала, как с треском отлетела пуговица у нее на спине, и все же не смогла заставить себя отстраниться. Он целовал страстно, настойчиво. Он ласкал ее руками, губами, языком. Будто по волшебству, все пуговицы ее платья расстегнулись.
Сейчас, сейчас. Она должна остановить его сейчас же! Илейн чувствовала, как прохладный ветер касался ее кожи, и понимала, что платье было расстегнуто. Она вздрогнула, когда упали бретельки сорочки, обнажая перед ним ее груди. Морган застыл на мгновение, разглядывая девушку, а руки ласкали, мяли нежную, мягкую женственность. Его глаза казались темными и пьяными. Илейн .видела этот огонь в глазах Чака, но тогда это вызывало у нее отвращение. А сейчас это возбуждало наперекор всему. Она кротко прижалась к широкой груди Моргана и застонала от внутреннего жара и той силы, с которой он сжимал ее. Господи! Пусть он остановится.
Морган вновь поцеловал ее, нежно и настойчиво прижимая к одеялу. Илейн ощущала под своими руками вздувшиеся от напряжения мышцы спины, крепкие бедра, которые сжимали ее ноги, она чувствовала твердость его ствола. Когда его губы коснулись вершин ее груди, она поняла, что назад пути не будет. Илейн тихо застонала. Ее желание подавляло мысли о расплате, мысли о будущем. Она играла с огнем и проиграла. Сейчас каждым движением Морган раздувал этот огонь. Он целовал каждую грудь, лаская языком нежные темные округлости, гладил их губами, осторожно подергивая. Она слышала, как он хрипло застонал от нетерпения, подымая подол платья, чтобы коснуться ее бедер. И Илейн поняла, что у нее нет ни сил, ни мужества остановить его.
Морган вновь поцеловал ее, нежно и настойчиво прижимая к одеялу. Илейн ощущала под своими руками вздувшиеся от напряжения мышцы спины, крепкие бедра, которые сжимали ее ноги, она чувствовала твердость его ствола. Когда его губы коснулись вершин ее груди, она поняла, что назад пути не будет. Илейн тихо застонала. Ее желание подавляло мысли о расплате, мысли о будущем. Она играла с огнем и проиграла. Сейчас каждым движением Морган раздувал этот огонь. Он целовал каждую грудь, лаская языком нежные темные округлости, гладил их губами, осторожно подергивая. Она слышала, как он хрипло застонал от нетерпения, подымая подол платья, чтобы коснуться ее бедер. И Илейн поняла, что у нее нет ни сил, ни мужества остановить его.
Внезапно Морган вздрогнул и задержал шумное дыхание. Он услышал какой-то звук. Илейн прислушалась, но услышала только свое прерывистое дыхание и стук взволнованного сердца. Морган скатился с нее и посмотрел вокруг, пристально разглядывая покрытые лесом холмы, чтобы понять, что его насторожило. Дрожащими руками он помог ей сесть, надеть сорочку и платье, со скрытым нетерпением застегнул пуговицы.
Илейн, ошеломленная, сидела и смотрела, как он поправил собственную одежду и, нежно погладив ее по щеке, скрылся в окружавших их зарослях. Илейн была поражена, сбита с толку, опустошена силой своих чувств. Она попыталась привести в порядок одежду, но руки так сильно дрожали, что у нее ничего не получилось. Как она позволила такому случиться? Она ведь собиралась только целоваться с ним, просто ей хотелось немного чувства, страсти, прежде чем она станет жертвой супружеского долга. Она и представления не имела, что может сделать с женщиной такой мужчина, как Морган. Он обладал силой, способной заставить потерять голову любую женщину. Она боялась даже вспомнить о том, как близка была к потере целомудренности.
До того как приехал Морган, Илейн проводила большую часть времени в отеле. Она работала, лечила людей и искала путь, как обелить честное имя своего отца. Два года назад она согласилась на предложение Генри Даусона. И с тех пор ее считали девушкой Чака Даусона. Она никогда не испытывала тех страстных чувств, которым отдавались ее сверстницы. У нее не было на это времени.
Илейн увидела, что на опушке по другую сторону ручья Морган разговаривает с двумя маленькими мальчиками, и молча поблагодарила его за инстинкт бандита, необходимый для выживания. Он спас ее от ужасного стыда. Хотя теперь ей все равно будет стыдно вновь взглянуть в глаза этому высокому мужчине. Она подняла взор к небу и молча вознесла благодарственную молитву Богу. Господь спас ее от нее самой. А потом попросила у него мужества встретиться с прекрасным бандитом.
Ее молитва была услышана, и когда Морган беспечно возвращался назад, она сидела на одеяле все еще растрепанная, но трясло ее уже не так сильно.
Он пригладил свои вьющиеся темные волосы и оценивающе взглянул на девушку.
Илейн испытывала унижение от своего поступка. Она разрывалась от противоречивых чувств, не зная, что делать: требовать извинений или умолять его забыть. Но вместо этого она глубоко вздохнула, повернулась к нему лицом и заговорила, надеясь на понимание:
— Не знаю, что вам сказать, — она с трудом проглотила ком в горле. — Я никогда так не поступала. Поначалу все казалось таким невинным… — Ее голос прервался, и она отвернулась.
Морган взглянул на сидевшую на одеяле девушку, и у него вырвался вздох разочарования и облегчения. Все еще испытывая неловкость, он помог ей встать. Благодарение Небесам, он заметил мальчишек раньше, чем они его. Завтра бы уже все в Карбон-Кантри говорили о нем и девчонке Мак-Элистер. Он не собирался опрокидывать ее — по крайней мере, пока. Но она казалась такой невинной — и такой податливой — он не смог себя сдержать.
— Я уже говорил вам однажды, мисс Мак-Элистер, что может произойти, если вы позволите это снова. Я не буду извиняться за свои действия, но не думаю, что и вы можете отвечать за свои.
Илейн не знала, злиться ли на этого мужчину или благодарить за прямоту. Но, вспомнив о случившемся, она вспыхнула. Он видел ее тело там, где не видел ни один мужчина, ласкал так, как никто другой. Это было не правильно, но с этим ничего нельзя было поделать.
Когда они направились назад в город, Илейн призвала на помощь все свое мужество, потому что любопытство перебороло ее обычную рассудительность.
— Я знаю, что не должна спрашивать такое. Я хочу сказать, что это неподходящий вопрос леди к джентльмену, но…
— Продолжайте, мисс Мак-Элистер. То, что вы делали совсем недавно, тоже было неподходящим для леди, но вас это не остановило. Так что давайте спрашивайте.
Он произнес это довольно мрачно, и она решила, что он на нее сердится. Морган взял поводья, и Илейн снова восхитилась, с какой легкостью он управлял лошадью теми же сильными руками, что были так нежны с ней. От этой мысли она снова покраснела. Похоже, что ее щеки горят с момента приезда Моргана. — Итак, мисс Мак-Элистер, я жду.
— Я думаю, вам пора называть меня Илейн. — Эти слова вызвали у него усмешку. Илейн подумала, что он красив, когда с лица уходит напряженность.
— Что же у вас за вопрос, Илейн? Она распрямила плечи.
— То, что произошло сегодня… это всегда так прекрасно? Я хочу сказать, что не испытывала ничего подобного, когда меня целовал Чак.
Может, у них с Чаком есть надежда? Может, она не позволяла ему так далеко заходить? Однако она так не думает.
Морган долго не отвечал.
— Ну… Илейн, иногда с определенными людьми такое случается. Я не могу этого объяснить, но спасибо за комплимент. Может, вы со своим нареченным мало экспериментировали?
Разговор становился все более смущающим, но Илейн не отступала.
— Я не испытывала и десятой доли этих чувств с Чаком. Я никогда не поощряла его, и я думаю, он немного побаивается своего отца. Генри рассердился бы, если бы Чак позволил себе вольности до свадьбы.
— Тогда почему вы поощряли меня, а не его? — спросил Морган.
Теперь Илейн не спешила отвечать.
— Только однажды, — наконец произнесла она. — Я хотела знать, что такое страсть. И, кроме того, я не собиралась заходить дальше поцелуя, мистер Дэн, но потом ничего не смогла с собой поделать. — Она смело взглянула ему в лицо. — Значит, мужчины именно так соблазняют женщин, да?
Морган недоверчиво покачал головой. Боже, во что он себя втянул? Однако ее искренность восхищала. Редко встречались женщины, стремившиеся до конца познать чувственную сторону жизни.
— Да, Илейн, именно так мужчина соблазняет женщину. Если бы я не услышал голоса этих мальчишек, вам бы не пришлось сейчас задавать эти вопросы. Вы бы уже знали все ответы.
Илейн покраснела до корней волос и уже молчала до конца поездки. Голубая сойка, возмущаясь тем, что ее потревожили, с шумом слетела с платана и напугала гнедого. Он рванул, и Илейн нечаянно прижалась к мускулистому плечу Моргана. Его рука инстинктивно обняла ее. Он держал ее дольше, чем было нужно, но потом отпустил. У нее еще оставались требующие ответа вопросы. Она хотела узнать о некоторых вещах. Но Илейн поняла, что этому ее будет учить Чак Даусон, а не Дэн Морган. И эта мысль ее ужасно огорчила.
Глава 6
Пришло время снова обследовать раны Моргана. Илейн откладывала это сколько было можно. Сгорая от стыда, она избегала его, держалась подальше, но понимала, что рано или поздно ей придется с ним встретиться.
С озабоченным видом Илейн постучала в дверь, открыла ее, когда он пригласил, и порывисто вошла в комнату. Смеющиеся, озорные глаза с издевкой рассматривали девушку. Она чувствовала, как начинает краснеть, и злилась, что не может этому помешать. Ей хотелось бы позвать дока Вилоуфорда, но это могло разбудить подозрения доктора и, возможно, Чака.
— Я пришла осмотреть ваши раны, — сказала Илейн ровным голосом и смело встретила взгляд Моргана, хотя ее сердце готово было выскочить из груди. Она выше подняла голову, когда Морган встал со стула, стоявшего у окна.
— Я уж думал, что вы хотите оставить меня здесь умирать.
— Мистер Морган, у меня не было таких намерений. Я уверена, что ваши раны прекрасно заживают. Теперь вам уже не нужна моя помощь.
Его голос, как и взгляд, нещадно дразнил ее.
— Почему это вы так уверены? Мне не хватало вас все эти дни. Я привык, что вы всегда рядом.
Илейн улыбнулась, радуясь этим словам, хотя пыталась сдерживать себя, чтобы снова не попасть под его обаяние.
— Присядьте на край кровати и позвольте мне взглянуть на ваши раны.
Морган выполнил ее приказание, на ходу сняв рубашку. Отводя глаза от вьющихся темных волосков на его груди, Илейн заставила себя смотреть на рубцующуюся рану на гладкой бронзовой коже под ключицей. Она ощупала нежными пальцами рубец и почувствовала твердые мышцы.
— Рана заживает прекрасно, — сказала девушка, надеясь, что он не заметит, как дрожат ее руки. — У вас был отличный доктор.